Кто косит травы по ночам - Галина Артемьева 25 стр.

– И правильно! – подхватила Энэм. – Я бы своему ребенку в жизни бы такое на шейку не нацепила! Полкило золота! Камешки проблескивают – бриллианты небось! Это же просто бандитов провоцировать! Куда родители смотрят!

На последней фразе Энэм осеклась, поняв, что в запале произнесла несуразицу. Андрей, чуть помедлив, сказал:

– Крестик новый мы ей, разумеется, купим. Это не вопрос. Вопрос – имеем ли мы право менять ребенку кресты? Это ее вроде как опознавательный знак. Подождать бы немного.

Он многозначительно глянул на Надю. Она поняла. Надо подождать до приезда Рахманова. Потом все разрешится. Осталось совсем недолго.

Вечером, как и обещал, зашел Никита. Вечер – это только так называлось. Девятый час, но еще вовсю светило солнце – райский подарок за тьму российских зим. Вся дачная публика резвилась на свежем воздухе. Надя, Андрей и Никита тихонько уединились на кухне.

– Давайте записи прокрутим, когда там у вас этот мужик с косой появляется. Вдруг узнаю я его, и дело с концом, – попросил гость.

При свете дня картинки, заставлявшие всех тревожиться ночью, выглядели не так зловеще. Однако ничего приятного не обнаружилось. Распознать фигуру в плаще с капюшоном было совершенно невозможно. Это раз. Во-вторых, выяснилось, что наблюдатели они ерундовые: этот ночной косарь, оказывается, регулярно проходил мимо ворот дважды – каждую ночь туда и обратно. С довольно солидным временным интервалом. Обратную дорогу он проделывал тогда, когда все покидали кухню. Утром никто не просматривал, что происходило за ночь. Раз все спокойно, зачем излишняя мнительность?

Конечно, оставалась вероятность, что совершенно посторонний мужик ходил к речке за перелеском косить траву, например для коровы. Но в их дачном поселке никто, кроме Никиты, живность не держал – это совершенно точно. Кроме того, кто это такой умный, что по ночам ходит косить? Рано поутру – это да. Коси, коса, пока роса. Но в темноте? Тоже – терминатор нашелся.

– Может, он просто зачем-то ходит от нас в деревню. На свидание, например. А коса – не чтоб косить, а как холодное оружие. Ну, мало ли кто пристанет? Вместо ножа, – размечталась Надя.

– Волки? Медведи? – спросил Никита.

– Люди! – едко возразила Надя.

– Да кто тут из наших-то пешком потащится в деревню? – усомнился Никита. – Сядут на машину и доедут, все ведь нормальные люди. Если только недомерок какой приключения себе придумывает. Это может быть. Мне только одно не понравилось, Андрюх: зачем он у ваших ворот несколько раз останавливался? Стоит, смотрит. Что высматривал?

– И мне не понравилось, – подтвердил Андрей. – Что делать будем? Могу попросить кое-кого, подъедут из города, разберутся.

– Да что мы – сами не разберемся, что ли? – обиделся Никита. – Зачем нам твоя группа захвата? На одного мужика и нас двоих хватит, а?

Андрей улыбнулся и утвердительно кивнул.

– Тогда так, – постановил Никита командным голосом, в котором почувствовались нотки отца-генерала. – Сегодня я у вас дотемна. Ничего не предпринимаем. Расслабляемся. Я тут с собой захватил, поговорим по-людски…

– У нас тоже есть, – вставил Андрей.

– Так. Смотрим телек. Если никто не пойдет сегодня, отбой. Вполне мог быть просто случайный псих. Даем ему шанс исправиться. Если пойдет, еще раз посмотрим на его поведение, сделаем выводы и в следующий раз устроим засаду. Настоящую. Заляжем заранее, полежим, подождем. Подойдет к воротам – завалим. Фактор внезапности. Чтоб косой махать не начал. Выясним личность – и бывай здоров, обходи места за километр. Таким вот макаром. Годидзе?

– А почему не сегодня? – жалобно спросила Надя.

– И сегодня бы можно, но поздно уже. Кстати, если он по вашу душу, то уже и затаился где неподалеку, наблюдение ведет, ждет, когда совсем стемнеет, чтоб снова в путь. Зачем же мы будем на его глазах засаду налаживать? Вот он посмеется над нами! И спугнем насовсем. Тут надо по-умному. По-мужски, – поддел Никита.

– Тогда завтра.

– И я бы завтра днем, Андрюх, по-тихому, аккуратно вдоль забора прошелся. Все обсмотри. Я ж вас знаю. Сидите себе у бассейна или на лужайке мячиком кидаетесь, а малина по всей ограде поразрослась, сколько лет не подрезали? Смородину запустили. Дело ваше, конечно, а у стариков твоих, Надь, лучшая смородина в поселке была. Ты б хоть не сама, так наняла бы кого, им же обидно, старикам твоим, – обстоятельно и справедливо укорял Никита, утешительно упоминая умерших деда и бабушку как присутствующих в Надиной жизни и наблюдающих за порядком на территории. – Ребята бы твои ели бы свое, а не купленное. Они там непонятно чем удобряют, сама знаешь. Огород надо наладить, хоть одну грядку. Зелень своя к столу. У вас вон Петькина мать без дела сидит-тоскует. Вы ее к грядке приставьте, она и повеселеет!

– Точно! – согласилась Надя. – Она даже порывалась, а мне казалось: зачем утруждать?

Получалось, что завтрашний день полон планов и знаменательных событий: с утра в храм, потом осмотр каждого метра забора, потом прилетит Рахманов, Андрею надо будет очень постараться сговориться с ним о визите на дачу в самое ближайшее время, а ночью – намеченная засада, будь она неладна.

Просто не отдых, а песня о тревожной молодости.

Они пораньше спровадили всю гоп-компанию по постелям, строго-настрого наказав не маяться дурью, иначе от родителей пощады не будет. Взрослые, за исключением совершенно не выспавшейся Энэм, остались за столом – надо же и им когда-то расслабиться наконец.

– Ну что – за успех всего задуманного? – провозгласила Иришка.

– Давай, поехали!

Скоро всем стало весело и на все наплевать. Особенно на этого маньяка – мужика с косой. Надю прямо-таки разбирал смех, когда она о нем думала. Вот дебил! И прав Никита – наверняка какой-нибудь подросток со своими гормональными переживаниями. Нашел дедовскую накидку, щеголяет. Вроде ее собственных дурачков: в первый же вечер скелетами нарядились смеха ради. И этот изображает из себя символ смерти, косу зачем-то прихватил! И ведь не лень по жаре со всеми этими причиндалами таскаться!

Но они-то – тоже хороши, нечего сказать! Испугалися! Разбежалися! Жути понагнали сами на себя. И правда говорят: у страха глаза велики.

– Давайте – за победу! – придумала Ирка.

– За нашу победу, – голосом артиста Кадочникова из фильма «Подвиг разведчика» подхватила Надя.

Патрик, не очень еще хорошо понимающий по-русски, не мог сообразить, отчего это все так развеселились.

– А ты пей! – советовал ему Никита. – Пей – и все поймешь.

Сидели они хорошо. Замечательно сидели. Про ночного путника с нелепым орудием производства все позабыли совершенно. Он был – не повод! А повод – дружба, любовь, симпатия и хорошее настроение. Поэтому и собрались. Это понял наконец и Патрик, положивший голову на крепкое Иркино плечо и шепчущий ей время от времени нежные слова любви на своем родном французском. Надя с Андреем давно сидели в обнимку, как юные влюбленные.

И вдруг все изменилось.

– Вот, – сказал трезво Никита, – смотри-ка, идет, голубчик!

– Такую ночь испортил, гад, – возмутилась Надя.

– Что-то мне не кажется, что он просто так, – произнес задумчиво Никита, легонько постукивая тяжелым кулаком по столу. – В общем, действуем завтра по намеченному плану, Андрюх. Давай – за нас!

Они, конечно, «дали», и не раз. Но уж очень Надя была обижена на косаря за то, что лишил ее покоя. Эх, выйти бы сейчас, повязать его, и чтоб больше не шлялся тут. Зачем ждать до завтра, непонятно. Вечно эти мужские игры в героев, в засады. Так всю жизнь мальчишками и остаются. Дурят, как маленькие. Только повод дай.

Ночная вахта

– Благослови, владыко!

– Благословено Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков.

Вот счастье – на литургию они успели. Как-то удачно все собрались, по-быстрому, без понуканий, без дерготни.

– О Свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся.

Надю, как всегда в храме, обволакивают умиление и покой. Она исподволь любуется своими птенцами. Какие хорошие лица делаются у них во время молитвы! Как они трогательно крестятся и кланяются! Она в детстве лишена была этого счастья, этой возможности припасть к Отцу Небесному в горе и радости. И сейчас счастлива за своих детей. Вот их Родина. Единственная их Родина. Здесь, в стенах храма. И ничего другого искать не надо. Главное – не разрывать связь времен. Запечатлеть в душе заветные слова:

– Хвали, душе моя, Господа. Восхвалю Господа в животе моем, пою Богу моему, дондеже есмь.

Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в них же несть спасения.

Изыдет дух его, и возвратится в землю свою: в той день погибнут все помышления его.

Блажен, ему же Бог Иаковль помощник его, упование его на Господа Бога своего.

Сотворшаго небо и землю, море и вся, яже в них.

Хранящаго истину в век, творящаго суд обидимым, дающаго пищу алчущим.

Господь решит окованныя, Господь умудряет слепцы.

Господь возводит низверженныя, Господь любит праведники.

Господь хранит пришельцы, сира и вдову приимет, и путь грешных погубит.

Воцарится Господь во век, Бог твой, Сионе, в род и род. И ныне и присно и во веки веков. Аминь[2].

Лялечка стоит поодаль в косыночке, вытянулась в струночку, бледненькая худенькая сиротка. Шепчет слова молитвы.

Нет, не случайно она к ним в семью попала: «Господь хранит пришельцы, сира и вдову приимет, и путь грешных погубит».

Все будет хорошо. Нельзя роптать и жаловаться. Этот ребенок столько терпел – ведь дал Господь силы выдержать и укрепиться. А когда настал час – привел. К ним и привел. Значит, от них и зависит все, что дальше произойдет в ее судьбе. И им даст силы все, что надо, перетерпеть и поступить по справедливости.

Вот и служба окончена. Ляля выбрала себе простенький крестик, веревочку к нему. С сияющим лицом попросила расстегнуть старую цепочку.

– Ляля! – очень тихо и очень серьезно сказал Андрей. – Ты можешь потерпеть до завтра? Только один день нужно подождать. Я тебя прошу: пусть сегодня все будет, как прежде. Это важно.

Девочка сжала губы, кивнула.

– Хорошо, до завтра. Но сегодня я надену этот крестик поверх платья, ладно? Это никому не помешает?

– Конечно, не помешает. И – чуть-чуть потерпи.

Они торопились назад. Предстояло осмотреть свои владения, хотя Наде не очень верилось в необходимость именно этого предприятия. Ну пусть, раз уж обещали следовать указаниям Никиты.

Ребят усадили обедать, а сами пошли вдоль нескончаемого забора, прихватив с собой Тихона. Легко сказать – пошли. Где – пошли, а где – и продираться пришлось сквозь колючую малину.

– Никита прав! Никита прав! – сосредоточенно повторял Андрей, отцепляя от себя колючие ветки. – Надо благоустраивать территорию немедленно!

– Даже если ничего не найдем, хоть в этом польза будет, что сообразили порядок навести, – поддакнула Надя.

Тихон убежал далеко вперед и оттуда загавкал. Лаял он не как обычно, а с каким-то рычанием внутри, будто сдерживал клокочущий гнев.

– Ты смотри, как он научился, просто служебно-розыскная собака у нас, – удивленно отметила Надежда, направляясь к оскалившемуся Тихону, – кого он там нашел, интересно?

Через минуту им стало действительно интересно. Так интересно, что дух захватило: Тихон обнаружил подкоп!

Их основательный забор был сооружен по всем правилам – уж делать, так делать на совесть: сначала вырыли ров, соорудили кирпичную кладку, чуть ли не на полметра вглубь. Она слегка возвышалась над уровнем земли. И уже потом, над кирпичами, вплотную укрепили чугунные решетки. Если бы решетки прилегали к земле, подкопаться бы ничего не стоило, за один вечерок можно было потихоньку осилить. Тут рыть пришлось глубоко. Лаз, по всей видимости, предназначался для взрослого человека крепкой комплекции. По ту сторону забора образовавшееся в результате землекопских работ углубление было небрежно забросано выкошеной вокруг крапивой – вот, видно, где коса пригодилась. По эту сторону лаз замечательно скрывался от посторонних взоров огромным смородиновым кустом.

– У него еще и лопата имеется! – присвистнул Андрей. – Та-ак! Ну, я и идиот! Камеры хорошо разместил! Здесь же самое укромное местечко. А я тогда ни о чем не думал, все от балды, на авось. Главное, решил, ворота. Просто, чтоб нам было видно, кто идет. А тут, смотри-ка – все просчитал наш загадочный гость. Сначала, видно, осмотрелся, рекогносцировку провел, потом копать принялся. Что он тут хочет, как думаешь?

– Это тот, кто в детдоме на Лялю напал. Он за ней приходил. Она же чувствует, что кому-то нужен ее крест. Недаром ведь все повторяла: «Купите новый, купите новый!» Это ребенок, который вообще ничего никогда не просит. Она мне прямо сказала, что чувствует за собой слежку.

– Все, сматываемся отсюда, – велел Андрей, – и чтоб ни одна душа не пронюхала! Звоню Никите, устраиваем засаду прямо здесь. Он – видишь – все фактически прорыл. Сегодня собрался в дом залезть, я уверен. Пошли, Тихон, молодец, парень.

Они, стараясь сохранять спокойствие, сели в беседке с видом отдыхающих на природе дачников. Андрей вальяжно раскинулся, изображая перед своими, если вдруг обратят на него внимание, полную расслабленность и беззаботность. Небрежно достал мобильник, нажал на кнопочку.

– Никита, это я, Андрей. Ты прав оказался – все, как ты говорил. Лаз. Там, где куст смородины самый большой, слева, в углу почти. Да. Да. Ты так и думал. Когда? Лады. Жду.

Надя вопросительно смотрела на мужа.

– Скоро подойдет, сказал. Засветло там заляжем. Он камуфляжку принесет. Будем ждать. Так что я бы вздремнул. Сначала съел бы чего-нибудь, потом вздремнул, – поправился он.

– Позвони Рахманову.

– Да! Позвонить Рахманову. Сейчас настроюсь. Это не так просто – с Рахмановым беседовать. Двадцать минут разговора, потом месяц у психотерапевта восстанавливаться.

Андрей глянул на часы:

– Так, должен уже приземлиться и до отеля доехать.

– У него, что? Своего жилья в Москве нет? Все продал? – Надя вспомнила про Лялину картинку с видами Патриарших.

– Все есть. Ничего не продал. Но останавливается всегда в отелях. Причем в разных. Никогда никто не знает в каком.

Он вышел из беседки, лег на траву и пару раз отжался.

«Что это за Рахманов такой?» – удивленно подумала Надя.

Она никогда не видела, чтобы муж таким образом на телефонный звонок настраивался. Уверенный в себе, вполне состоявшийся человек, умеющий рисковать и быть жестким, – и вдруг эти отжимы, вдохи-выдохи. Неужели этот Рахманов так заматерел и ожесточился за эти годы, что нормальные люди и приблизиться запросто не могут?

– Антон? – услышала Надя напряженный до неузнаваемости голос мужа. – Да, это я. Доехали? Разместились? Отлично! В понедельник? Как и планировалось. У меня на завтра встречное предложение. Как вы к шашлыкам относитесь? Если у нас на даче? Днем? Очень хорошо! Днем в воскресенье без пробок можно доехать. Из центра за двадцать минут. Я пришлю шофера с машиной. Сами доберетесь? Готовы записать? Диктую.

Андрей диктовал координаты дачи и показывал большой палец: все отлично, мол. Закончил разговор с совершенно обескураженным видом:

– Ты смотри, а! Сразу согласился! Даже вроде как обрадовался, если о нем так можно выразиться. И уговаривать не пришлось.

– Бог все видит! – сказала Надя, вспомнив свои мысли во время литургии.

Сегодня ночью многое решится. Главное – ночь перетерпеть. Потом станет легче. Надо на всякий случай Лялю защитить особо. Надя подумала-подумала и решила рискнуть.

– Парни, разговор есть. Очень серьезный, – позвала она сыновей. – Пойдемте-ка в сторонку и тихонько поговорим.

Те, чувствуя, что с ними не шутят, охотно побежали за матерью.

– Сегодня очень важная ночь, – заявила Надя. – От этой ночи судьба зависит…

– Лялькина? – догадался Алеша. Надя молча кивнула.

– Мужик с косой – он из-за нее приходил? – продолжал допытываться старший сын.

– Лучше не спрашивайте ничего сейчас, – попросила Надя. – Скоро сами все узнаете, если получится по-нашему.

– Это потому дядя Никита пришел? – шепотом спросил Коля.

– Да. Только это тайна. Никто не должен знать. И вам мне запретили говорить. Но я знаю – вы приличные люди, не предадите и по глупости не проболтаетесь.

Последнее относилось к простодушному Коле.

– Я никому… – начал он.

– Мам, не волнуйся, я прослежу, – солидно пообещал старший. – А что мы делать должны? Ты ведь хочешь, чтоб мы помогли сегодня, да?

– Я хочу подстраховаться. Чтоб с Лялей не случилось ничего непоправимого. Кто-то следил за ней. И, кажется, выследил. Поэтому надо быть начеку. Когда пойдете ночью спать, берите с собой Тихона. Ложитесь наверху в гостиной, перед Лялиной дверью. Мобильники захватите: мало ли что – чтоб могли в любой момент с нами связаться. Папе не звонить ни в коем случае! Все звонки – мне. И… Можете придумать что-нибудь на свой вкус. Вроде того, что со мной тогда сработало.

– Можно? – взвизгнул радостно Коля.

– Он опасный? Да, мам? – шепотом спросил Алеша.

– Мне кажется, да. Он чувствует, что остался последний шанс. Я так думаю. Поэтому Лялю мы должны хранить, как зеницу ока. И сегодня – чтоб дисциплина была железной. Иначе ничего не получится.

Надя верила в своих парней. Защита Ляле обеспечена. Тем более, боевые учения уже состоялись, она на себе испытала.

Никита и Андрей засветло переоделись в камуфляжку и, захватив с собой кое-что, необходимое для поимки злоумышленника, залегли у обнаруженного лаза. Действовать договорились так: Надя и все остальные сидят на кухне и следят за экраном. Как увидят фигуру с косой, сразу отзванивают Андрею. Тот заранее поставит свой сотовый на вибрацию, почувствует сигнал. Таким образом, они с Никитой будут готовы к захвату. А там – по ходу пьесы, всего не предусмотришь.