Краткие итоги нашей реконструкции таковы:
1. Романовы узурпировали власть, после чего убили сына царя Дмитрия — законного наследника русского престола.
2. История этой эпохи писалась уже после. Писалась она Романовыми.
3. Объявив Дмитрия «самозванцем», Романовы убивали сразу двух зайцев. Во-первых — скрыли незаконность избрания Михаила Романова. Во-вторых — избежали обвинения в цареубийстве. Ведь если Дмитрий — «самозванец», то убийство его и его сына цареубийством как бы и не является! Это действительно сложный момент русской истории. А для романовской династии — узловой. Романовы нуждались в доказательстве законности своего воцарения. Они решили эту задачу простыми, понятными им средствами.
Конечно, на первых порах убедить удалось далеко не всех. В Польше, например, в XVII веке были распространены произведения, выставлявшие Михаила Федоровича Романова в весьма неприглядном свете. В частности, его называли почему-то не царем, а «вождем Федоровичем» [437], с. 414. Его именовали также «ПРОЗВАННЫМ великим князем», то есть НЕНАСТОЯЩИМ государем [437], с. 414. Ясно, что Романовым нужно было задушить в зародыше все эти неприятные и опасные для них свидетельства современников. И действительно, «в начале 1650 года царь (Алексей Михайлович Романов — Авт.) послал в Варшаву послом боярина Григория Пушкина с товарищами… Его царское величество, — говорил он (Пушкин — Авт.), — ТРЕБУЕТ, ЧТОБЫ ВСЕ БЕСЧЕСТНЫЕ КНИГИ БЫЛИ СОБРАНЫ И СОЖЖЕНЫ В ПРИСУТСТВИИ ПОСЛОВ, чтобы не только слагатели их, но и содержатели типографий, где они были печатаны, наборщики и печатальщики, а также и владельцы местностей, где находились типографии, БЫЛИ КАЗНЕНЫ СМЕРТЬЮ» [437], с. 416. Мы видим, что Романовы переписывали и фальсифицировали историю не из каких-то отвлеченных соображений, а просто чтобы удержаться у власти и избежать возмездия. Ради этого шли на всё.
5. Боярский заговор и убийство царя Дмитрия = «Лжедмитрия I»
Выше, при изложении нашей реконструкции, мы остановились на том, что царевич Дмитрий был возведен на престол в результате боярского заговора, свергнувшего царя Бориса. Однако бояре рассматривали царевича лишь как промежуточную фигуру. Главой заговора был Василий Шуйский. Именно он стремился к власти. В определенный момент новый царь Дмитрий стал ему мешать. Вскоре после венчания Дмитрия на царство произошел дворцовый переворот. Считается, что в результате Дмитрий был убит. НА ПРЕСТОЛ ВСТУПАЕТ ВАСИЛИЙ Шуйский.
В этом заговоре Романовы выступили, по-видимому, на стороне Шуйского, так как Федор Романов — будущий патриарх Филарет, — возвращенный в то время из ссылки, был возведен в сан московского патриарха.
6. Зачем сожгли тело «Лжедмитрия I»?
На Руси покойников в то время не сжигали. Ни друзей, ни врагов. Не было такого обычая. А вот после гибели «Лжедмитрия I» его тело зачем-то СОЖГЛИ. Событие это уникально для тогдашней русской истории. Зачем потребовалось сжигать тело человека, занимавшего престол? Пусть даже врага. Над трупом врага могли надругаться, выкопать из могилы и т. п. Но сжигать?
А дело было так. Из дворца был вытащен труп «Лжедмитрия». «Труп был до того обезображен, что не только нельзя было распознать в нем знакомых черт, но даже заметить человеческого образа… У Вознесенского монастыря толпа остановилась и вызвала царицу Марфу. „Говори, царица Марфа, — твой ли это сын“, — спрашивали ее… По одному известию, Марфа отвечала: „Не мой!“ По другому она сказала загадочно: „Было б меня спрашивать, когда он был жив; а теперь, как вы убили его, уже он не мой“. По третьему известию, сообщаемому в иезуитских записках, мать на вопрос волочивших труп сначала отвечала: „Вы это лучше знаете“, — а когда они стали к ней приставать с угрожающим видом, то произнесла решительным тоном: „Это вовсе не мой сын“» [436], с. 273–274.
Таким образом, из слов Марфы отнюдь не вытекает, что предъявленное ей тело является телом ее сына. Скорее всего, ее слова можно понять как заявление, что ей показали чье-то другое тело!
Наша точка зрения: ЦАРЬ ДМИТРИЙ УБИТ НЕ БЫЛ И СПАССЯ. Царице Марфе предъявили чье-то другое тело. Поэтому его и обезобразили, чтобы нельзя было опознать личность убитого. А чтобы окончательно замести следы, тело сожгли [436], с. 288.
Таким образом, по-видимому, царь Дмитрий остался жив после переворота. Следует ожидать, что вскоре он вновь появится на исторической сцене. И действительно, сразу же после описанных событий, в том же самом Путивле, который был ранее ставкой Дмитрия I, ВОЗНИКАЕТ «ЛЖЕДМИТРИЙ II». В первый раз «Лжедмитрия I» видели толпы народа. Эти же толпы, увидев «Лжедмитрия II», СНОВА ПРИЗНАЛИ ЕГО ЗА ЦАРЯ ДИМИТРИЯ! «Собрав народ в Путивле, Шаховской показывал нового претендента и утверждал, что в Москве изменники ВМЕСТО ДИМИТРИЯ УБИЛИ КАКОГО-ТО НЕМЦА И ДИМИТРИИ ЖИВ и народ должен восстать на Шуйского» [183], т. 2, с. 125.
7. «Лжедмитрий II» — тот же царь Дмитрий, что и «Лжедмитрий I»
«Появление нового Димитрия так напугало Шуйского, что он, посылая войска, говорил им, что они идут против немцев, а не мятежников. Обман этот вскрылся при встрече с войсками мятежников» [183], т. 2, с. 126. «Лжедмитрий II» сначала отправился в Польшу, в замок Мнишек — где в свое время уже побывал «Лжедмитрий I», — и даже женился на Марине Мнишек. Интересно — признала ли Марина Мнишек — жена «Лжедмитрия I» — своего мужа во вновь появившемся «Лжедмитрий II»? Замечательный факт СОСТОИТ В ТОМ, ЧТО ОНА ЕГО ПРИЗНАЛА. В самом деле, после того как «Лжедмитрий II» подошел к Москве и остановился в Тушине, к нему из Москвы переехали Марина Мнишек и ее отец — князь Мнишек. МАРИНА ОБЪЯВИЛА СЕБЯ ЖЕНОЙ «ЛЖЕДМИТРИЯ II». Историки относятся к этому событию недоверчиво. Ведь они «точно знают», что это был якобы совсем другой человек. Но почему же Марина об этом не знала? Объясняют так. Марина будто бы согласилась играть роль жены «Лжедмитрия II» лишь под давлением своего отца [183], т. 2, с. 134. Далее добавляют, будто Марина, согласившись формально быть женой «Лжедмитрия II», отказалась, тем не менее, исполнять супружеские обязанности [183], т. 2, с. 134. Любопытно, откуда это историкам известно? Тем более что этот свой «отказ» она, вероятно, понимала очень условно. Иначе как понять то обстоятельство, что ВСКОРЕ У НЕЕ РОДИЛСЯ СЫН ОТ «ЛЖЕДМИТРИЯ II», которого Романовы тут же назвали «воренком». А самого «Лжедмитрия II» прозвали «Тушинским вором», тем самым признавая ребенка Марины за сына «Лжедмитрия II».
ИМЕННО ЭТОТ РЕБЕНОК И БЫЛ ЗАТЕМ ЗЛОДЕЙСКИ УБИТ РОМАНОВЫМИ — ПОВЕШЕН НА СПАССКИХ ВОРОТАХ. Дабы устранить с их пути законного наследника царя Димитрия. Становится совершенно понятным и дальнейшее поведение Марины Мнишек. После гибели «Лжедмитрия II» ОНА НЕ ПОКИНУЛА РОССИЮ И, НАХОДЯСЬ ПРИ СЫНЕ, ПРОДОЛЖАЛА БОРЬБУ ЗА РОССИЙСКИЙ ПРЕСТОЛ с помощью верных ей войск, возглавляемых Заруцким. Ничего удивительного. Она-то точно знала, что ее сын является законным наследником настоящего русского царя Дмитрия Ивановича. А вот если бы он был сыном какого-то безродного «тушинского вора», то для Марины было бы разумнее сразу покинуть взбудораженную страну, в которой Михаил Романов уже пришел к власти. Ей следовало бы бежать в родной дом, в Польшу, где ей ничего не угрожало. Такая возможность у нее была. Но она вместо Польши отправилась на Волгу, Дон, Яик, К КАЗАКАМ [183], т. 2, с. 158. Смелая, гордая женщина боролась за права сына — законного наследника Ордынского имперского престола.
Началась война Заруцкого и Марины с Романовыми. ИСТОРИЯ ЭТОЙ ВОЙНЫ — ОДНО ИЗ НАИБОЛЕЕ ТЕМНЫХ МЕСТ РУССКОЙ ИСТОРИИ. Скорее всего, известное сегодня ее описание целиком выдумано победившими Романовыми [436], с. 769–778.
В изложении романовских историков она выглядит как борьба Романовых, законных правителей, «с ворами».
По словам историка Н.И. Костомарова, Заруцкий якобы неправильно «называл себя царем Дмитрием Ивановичем» [436], с. 770. Тем не менее, оказывается, «ЕМУ ПОД ЭТИМ ИМЕНЕМ ПИСАЛИСЬ И ПОДАВАЛИСЬ ЧЕЛОБИТНЫЕ, хотя, — удивляется Костомаров, — конечно, все должны были бы знать, что он Заруцкий, лицо, чересчур известное по всей Руси» [436], с. 770.
Возможно, царь Дмитрий Иванович в то время еще не был убит. В таком случае он был казнен Романовыми ПОЗЖЕ. А потом его казнь выдали за казнь Заруцкого. Подозрение это усиливается тем, что после казни Заруцкого сразу возникает якобы второй Заруцкий, о котором раньше почему-то ничего не было известно. А именно, на сцену выходит атаман казаков-черкасов малороссов «некто Захар Заруцкий, может быть, брат или родственник Ивана» [436], с. 779. По поводу «второго Заруцкого» Костомаров начинает строить догадки — был ли он братом «первого Заруцкого». Однако, вероятнее всего, Заруцкий был все-таки ОДИН, а с Мариной Мнишек находился ордынский царь Дмитрий Иванович. Которого романовские историки позже лукаво назвали Заруцким, чтобы отвести от себя явно напрашивающееся подозрение в цареубийстве.
Возможно, царь Дмитрий Иванович в то время еще не был убит. В таком случае он был казнен Романовыми ПОЗЖЕ. А потом его казнь выдали за казнь Заруцкого. Подозрение это усиливается тем, что после казни Заруцкого сразу возникает якобы второй Заруцкий, о котором раньше почему-то ничего не было известно. А именно, на сцену выходит атаман казаков-черкасов малороссов «некто Захар Заруцкий, может быть, брат или родственник Ивана» [436], с. 779. По поводу «второго Заруцкого» Костомаров начинает строить догадки — был ли он братом «первого Заруцкого». Однако, вероятнее всего, Заруцкий был все-таки ОДИН, а с Мариной Мнишек находился ордынский царь Дмитрий Иванович. Которого романовские историки позже лукаво назвали Заруцким, чтобы отвести от себя явно напрашивающееся подозрение в цареубийстве.
Войска Заруцкого (царя Дмитрия?) и Марины Мнишек были разбиты. Романовым, утвердившимся в Москве, в столице, удалось расколоть казачий союз, собиравшийся вокруг Заруцкого и Марины, а также добиться нейтралитета персидского шаха [436], с. 779–779. Шах не вмешался.
Заруцкий (царь Дмитрий Иванович?) и Марина были схвачены вместе с сыном на Яике войсками Михаила Романова. ЗАРУЦКОГО (царя Дмитрия?) ПОСАДИЛИ НА КОЛ. ЧЕТЫРЕХЛЕТНЕГО ЦАРЕВИЧА — СЫНА ДМИТРИЯ И МАРИНЫ — РОМАНОВЫ ПОВЕСИЛИ В МОСКВЕ [183], т. 2, с. 159; [436], с. 778. Как мы уже объясняли, тем самым Романовы устранили законную ветвь прежней Русско-Ордынской династии.
Глава 3 Первые Романовы и Разинская война
1. Война со Степаном Тимофеевичем Разиным и победа Романовых — ставленников Запада
Из всего сказанного следует, что известная история «восстания Разина», скорее всего, также была очень сильно искажена Романовыми. Изучение документов того времени усиливает это подозрение. Выскажем здесь некоторые предварительные соображения по этому поводу.
Считается, что примерно через 60 лет после вступления Романовых на московский престол в стране вспыхнул крупнейший мятеж, называемый сегодня «восстанием Разина». Его называют также «крестьянской войной». Якобы крестьяне и казаки подняли мятеж против царя и помещиков. Известно, что основной воинской силой Разина были казаки. «Восстание» охватило огромные пространства тогдашней Руси, но, в конце концов, было подавлено.
ПОДЛИННЫХ документов разинской стороны, проигравшей войну, практически НЕ СОХРАНИЛОСЬ. Считается, будто их уцелело всего шесть или семь. Но при этом добавляют, что ТОЛЬКО ОДИН — ПОДЛИННЫЙ [101], с. 8, 14. По нашему мнению, этот единственный якобы подлинник — тоже весьма сомнителен. Он производит впечатление черновика, см. фотокопию в [441], т. 2, ч. 1, документ 53. Да и сами историки считают, что эта грамота составлена «НЕ ПРИ РАЗИНЕ… а его атаманами-сподвижниками и довольно далеко от Волги» [101], с. 15. То есть — вдали от главной ставки Разина.
Романовские историки говорят, что в войске Разина находился некий «самозванец» царевич Алексей, якобы изображавший из себя умершего сына царя Алексея Михайловича Романова. От имени этого Великого Государя и действовал Разин. Считается, будто Разин делал это притворно, стремясь придать войне с Романовыми вид законности [101]. Более того, в войске Разина, как сообщают нам далее, присутствовал некий патриарх. Некоторые считали, будто это был не кто иной, как смещенный к тому времени патриарх Никон. Например, в сочинении Б. Койета — секретаря нидерландского посольства, побывавшего в Москве через пять лет после войны в 1676 году, — «описаны два струга, обитые красным и черным бархатом, на которых якобы плыли ЦАРЕВИЧ АЛЕКСЕЙ И ПАТРИАРХ НИКОН» [101], с. 319.
Однако все эти сведения дошли до нас, пропущенные через фильтр романовской канцелярии. Именно оттуда, вероятно, и вышла мысль считать разинскую войну простым казацким восстанием. Ссылаясь на многотомный академический сборник документов о восстании Разина [441], В.И. Буганов пишет следующее: «Подавляющее большинство документов ВЫШЛО ИЗ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО ЛАГЕРЯ… Отсюда их терминология — „воры“ и так далее, ТЕНДЕНЦИОЗНОСТЬ в освещении фактов, их ЗАМАЛЧИВАНИЕ, ПРЯМАЯ ЛОЖЬ..», [101], с. 7. Поэтому не исключено, что и сами имена царевича и патриарха — якобы Алексей и Никон — тоже были придуманы в романовской канцелярии. Возможно, чтобы скрыть совсем другие имена, которые Романовы постарались вычеркнуть из памяти Руси.
Оказывается, Романовы изготовили даже специальную «государеву образцовую» грамоту, то есть ОБРАЗЕЦ, содержащий ОФИЦИАЛЬНУЮ версию восстания [101], с. 31. Кстати, именно в этом романовском «образце» содержится замечательная по своей бессмысленности интерпретация разинских документов. Написано буквально следующее: «Воровскими прелесными письмами, будто, СЫН НАШ ГОСУДАРЕВ благоверный царевич и великий князь Алексей Алексеевич… ныне жив и будто ПО НАШЕМУ, ВЕЛИКОГО ГОСУДАРЕ УКАЗУ, идет с низу Волгою к Казани и под Москву для того, чтобы побить на Москве и в городех бояр наших и думных и ближних и приказных людей… БУДТО ЗА ИЗМЕНУ» [101], с. 31.
А вот как это звучало в немногих уцелевших списках разинских документов. Процитируем фрагмент письма одного из разинских атаманов к другим атаманам Подлинник, конечно, не сохранился. До нас дошел лишь список «с воровской прелесной памяти слово в слово», сделанный в романовском лагере для передачи в Москву: «Да пожаловать бы вам, породеть за Дом Пресвятые Богородицы и за ВЕЛИКОГО ГОСУДАРЯ, и за батюшку, за Степана Тимофеевича, и за всю православную христианскую веру» [441], т. 2, ч. 1, с. 252, документ 207.
Вот еще один пример. В.И. Буганов цитирует грамоту «от великого войска Донского и от Алексея Григорьевича» в город Харьков. Разинцы пишут в Харьков следующее: «В нынешнем, во 179-м году, октября в 15-й день, по указу ВЕЛИКОГО ГОСУДАРЯ… (далее дается полный титул царя — В. Буганов) и по грамоте ево, ВЕЛИКОГО ГОСУДАРЯ, вышли мы, великое Войско Донское, з Дону… ему, ВЕЛИКОМУ ГОСУДАРЮ НА СЛУЖБУ… чтобы нам всем от них, ИЗМЕННИКОВ БОЯР, в конец не погинуть» [101], с. 27–28.
Коротко говоря, разинцы выступают под знаменем войны за ВЕЛИКОГО ГОСУДАРЯ против ИЗМЕННИКОВ БОЯР В МОСКВЕ. Сегодня нам предлагают считать, будто наивные разинцы хотели защитить несчастного московского царя Алексея Михайловича от его собственных плохих московских бояр. Мы считаем такую гипотезу нелепой.
Где в разинских грамотах сказано, что ВЕЛИКИЙ ГОСУДАРЬ — это Алексей, сын Алексея Михайловича? Ничего подобного нет. Чаще всего говорится просто о ВЕЛИКОМ ГОСУДАРЕ [441]. В дошедших до нас романовских списках с грамот Разина, имя Великого Государя либо не упомянуто вовсе, либо заменено на имя самого Алексея Михайловича. См. [441], в частности, документ 60 в т. 2, ч. 2. Таким образом, по романовской версии получается, будто, согласно грамотам Разина, сидевший в Москве царь Алексей Михайлович приказал, своему сыну Алексею идти на самого себя войной! Или даже — самолично отправился воевать с самим собою! Эта нелепость появилась, по-видимому, лишь после нескольких плохо согласованных обработок разинских документов в романовской канцелярии. О том, кем был в действительности этот ВЕЛИКИЙ ГОСУДАРЬ, от имени которого составлялись разинские грамоты, мы выскажем предположение чуть позже.
Официальная романовская версия, изложенная в «образцовой грамоте», по-видимому, была использована и в многочисленных рассказах иностранцев о войне с Разиным. По-видимому, с иностранными послами провели нечто вроде политического инструктажа (выражаясь современным нам языком). См. обзор иностранных сочинений в [101]. Официальная московская версия очень настойчиво внедрялась Романовыми. «В одной из грамот, которая… названа „государевой образцовой…“, дается подробная официальная версия Разинского восстания… МЕСТНЫМ ВЛАСТЯМ ВЕЛЕНО ЧИТАТЬ ГРАМОТУ У ПРИКАЗНОЙ ИЗБЫ ВСЕМ ЛЮДЯМ „ВСЛУХ И НЕОДИНАЖДЫ“» [101], с. 247. Чтобы выучили.
Однако многократное чтение вслух, по-видимому, помогало далеко не всегда. Появлялись несогласные. В сборнике [441] приведена любопытная грамота царя Алексея Михайловича в нашу отчину, в Смоленск, приказывающая казнить простого солдата за какие-то загадочные слова, им сказанные. Эти слова столь взволновали Алексея, что он повелел солдата «повесит чтобы, на то смотря, иным неповадно было таких воровских слов затевать» [441], т. 2, ч. 2, с. 149. Причем «расспросные Ивашкины речи ПО ИМЯННОМУ великого государя указу стольник Иван Савастьянович Большой Хитрово зжег… для того, чтоб непристойные слова НИКОМУ НЕ БЫЛО ВЕДОМО» [441], т. ч. 2, с. 149. Обратите внимание, что чиновник, которому было доверено сжечь «расспросные речи» простого солдата, назван «вичем» — полным отчеством, — что в то время означало принадлежность к высшему кругу администрации [101], с. 119.
Победа далась Романовым нелегко. Лейпцигские газеты того времени сообщали: «Разин „присвоил себе титул царя обоих этих царств (Казанского и Астраханского — Авт.)“, множество сильных войск „попало к нему в руки“, царь НАСТОЛЬКО ОРОБЕЛ, ЧТО НЕ СОБИРАЕТСЯ ПОСЫЛАТЬ ПРОТИВ НЕГО ВОЙСКА» [101], с. 329. Лишь с большим трудом Романовым удалось переломить ход войны.