Мадам Ламадон
(издевательски)
А где буржуазия — соль Европы?!.
Куда девались наши буржуа?!.
Корнюде
(ровно)
Да у своих каминов греют жопы,
Телятину с брусникою жуя!..
Слова Корнюде повергают присутствующих в шок. Повисает пауза. Первым приходит в себя Граф.
Граф
(Корнюде, с укоризной)
Ну ладно — мы, но дам хоть уважайте!..
Нe очень-то изящный оборот!..
Корнюде
(разводит руками)
Прошу простить, но в этом дилижансе
Я представляю грубый наш народ!..
(Примирительно.)
Но, чтоб не вызвать ругани потопа,
Беру словцо скандальное назад…
И обязуюсь вместо слова «жопа»
Произносить в дальнейшем слово «зад».
Вернемся ж к нашим доблестным мужчинам!..
Что делают они в виду беды?..
Сидят в особняках, прижав к каминам
Свои — прошу прощения! — зады!..
Г-н Ламадон
(негодуя)
А где ж сопротивление народа?..
Где нации достоинство и честь?..
Г-н Луазо
(хихикает)
Народ — на страже сада-огорода…
Ну у кого они, конечно, есть!..
Пышка
(звонко)
Неправда!.. Что касается народа –
Не надо заниматься ловлей блох!..
В семье, само собой, не без урода,
Но в целом наш народ не так уж плох!..
Мадам Луазо
(мужу, тихо)
Она нас доведет до исступленья –
Уж слишком часто разевает пасть!..
(Пышке, ядовито.)
Вам лучше знать народонаселенье,
Особенно — его мужскую часть!..
Граф
(поеживаясь)
Ни у кого сегодня нет охоты
Сжигать себя в пожарище войны…
Корнюде
(ехидно)
Но вы-то, вы!.. Ведь вы же патриоты!..
Зачем же вы бежите из страны?!.
Графиня
(всплескивая руками)
Нет, этот Корнюде неподражаем!..
С чего вы взяли вдруг, что мы бежим?!.
Граф
(рассудительно)
Мы вовсе не бежим. Мы уезжаем.
Графиня
А вы?!.
Корнюде
Меня преследует режим.
(Сообразив, что фраза прозвучала слишком искренне, пытается расшифровать сказанное.)
Мой долг — снимать с режима ложный глянец,
Вы о моем забыли ремесле…
Графиня
(с издевкой)
Ах да, месье!.. Ведь вы ж республиканец!..
Граф
(отрезвляюще)
Но в Англии — монархия, месье!..
Корнюде
(печально)
Да, к вольнодумцам Англия сурова,
Но выбирать режим мы не вольны…
(После паузы.)
Хоть там покамест нет свободы слова,
Но там покамест нету и войны!..
Граф
(ко всем, кивая на Корнюде)
Размахивает якобинским флагом,
А сам бежит, боясь борьбы с врагом!..
Корнюде
Мы все бежим. Вы — горделивым шагом.
А я — как полагается. Бегом.
Слова Корнюде вызывают всеобщую неловкость, все понимают, что Корнюде прав.
Г-н Ламадон
(Пышке, неожиданно)
А вы?.. Чего вам в жизни не хватало,
Что вы покинуть вздумали Руан?..
(Агрессивно.)
Мужской любви?.. Презренного металла?..
Слепого поклоненья горожан?..
(Махнув в сторону Корнюде.)
Ну Корнюде нам ясен был и ране,
И нам его идеи не близки!..
Но вам-то что не нравилось в Руане?..
Пышка
(жестко)
Не нравились в Руане пруссаки!..
От их прикосновений и объятий –
Поверите ль? — меня кидало в шок!..
Графиня
(насмешливо)
При вашем направлении занятий
Вы слишком впечатлительны, дружок!..
Мадам Ламадон
(покровительственно)
По логике военной — да и женской! –
Когда такое деется кругом –
Нельзя считать такой уж страшной жертвой
Контакт с мужчиной. Даже и с врагом.
Пышка
(фыркнув)
Что ж!.. Если вам не страшно делать это –
Так делайте!.. На мой же грубый вкус –
Пусть будет он хоть чистильщик клозета,
Но только обязательно француз!..
Мадам Ламадон
А если он пруссак…
Пышка
(не дает договорить)
...Мне жаль беднягу,
Но, будь он даже прусским королем, -
Не только с ним в одну постель не лягу,
Но за одним не стану есть столом!..
(Неожиданно смягчившись.)
Но раз заговорили об обеде –
Пора и пообедать, господа!..
Я набрала в дорогу всякой снеди…
Винюсь!.. Поесть любила я всегда!..
Выдвигает из-под сиденья огромную плетеную корзину, накрытую белой салфеткой.
Граф
(хлопнув себя по лбу)
А мы… а мы — такие простофили…
В канун отъезда столько кутерьмы…
И мы, сказать по правде, позабыли
Едою запастись…
Супруги Ламадон
(всполошенно)
И мы!..
Супруги Луазо
(растерянно)
И мы!..
Г-н Ламадон
(неискренне)
Ах как неловко вышло-то, как скверно!..
Пышка
(снимает с корзины салфетку)
О Господи!.. Какие пустяки!..
(Смеется, хлопая себя по бокам.)
Ведь я и так толста неимоверно,
Мне объедаться вовсе не с руки!..
И коль вы пообедаете с толком,
То очень тем обяжете меня.
Предчувствуя, что путь наш будет долгим,
Я запаслась едою на три дня!..
(Вынимает снедь и раздает ее попутчикам.)
Вот курица… вот вяленая рыба…
Телятина… и яйца… и паштет…
Попробуйте, пожалуйста!..
Г-н Ламадон
Спасибо!..
(Заглядывая в корзину.)
О Господи, чего тут только нет!..
Г-н Луазо
(сглатывая слюну)
Я тоже поучаствую немножко!..
От жареных цыплят я без ума!
Пышка
Вот крылышко!..
Г-н Луазо
(смущенно)
Я предпочел бы ножку!..
Пышка
(протягивая ему цыплячью ножку)
Не правда ль, аппетитная?..
Г-н Луазо
(вгрызаясь в ножку)
Весьма!..
Пышка
(заметив, что монахини не проявляют к трапезе никакого интереса)
Я вижу, вам цыплята не по вкусу…
Позвольте, я бургундского налью?..
1-я монахиня
(строго)
Спасибо. Я не пью, хвала Иисусу!..
2-я монахиня
Спасибо. Но и я не очень пью!..
Г-н Луазо
(Пышке)
Пусть я кажусь прожорливым, как крыса,
Но, чтобы стать счастливым до конца,
Я бы желал… из глупого каприза…
Отведать виноградного винца!..
Корнюде
(не выдержав, в зал)
Видали?!. Каковы Пантагрюэли!..
Ну как ей накормить такую рать?!.
Так жрут, как будто целый год не ели,
Готовы и кормилицу сожрать!..
Пассажиры и впрямь не теряют времени даром, за короткое время корзина Пышки становится пустой… Неожиданно дилижанс останавливается.
Граф
(встревоженно)
С чего вдруг остановка?.. Что такое?..
Г-н Ламадон
(изучая карту)
Здесь пункт проверки. Деревушка Тот.
Здесь пункт проверки. Деревушка Тот.
Слышна немецкая речь. Совсем близко от дилижанса раздается гортанный немецкий оклик. Пассажиры вздрагивают.
Пышка
(с ненавистью)
И здесь от этих тварей нет покоя!..
Г-н Луазо
(беспомощно озираясь)
Сейчас за нами кто-нибудь придет…
Корнюде
(успокаивающе)
Не бойтесь: впереди таких моментов
У нас немало будет на пути!..
Пышка
Что надо им?
Корнюде
Проверка документов.
Подержат нас немного взаперти.
Мадам Луазо
(испуганно)
Вы думаете — нас арестовали?..
Г-н Луазо
(вторит супруге)
И нас посадят, может быть, в тюрьму.
Корнюде
(раздумчиво)
В тюрьму?.. Не знаю… Думаю, едва ли.
(Прикрикивает на попутчиков.)
Терпенье!.. Разберемся, что к чему!..
Хотите вы того иль не хотите,
Но ехать в Дьеп без пропуска — тщета.
Дверь дилижанса резко распахивается, и пассажиры видят в проеме двери молодого прусского офицера.
Офицер
(с акцентом)
Я местный есть натшальник. Выхатите.
Прифетстфую фас ф Тоте, каспата!..
Эпизод третийВечер в деревне Тот. Коридор местной гостиницы. По коридору, нагруженные вещами, движутся путешественники. Все разбредаются по номерам, и коридор пустеет. Последними идут Корнюде и Пышка. Возле номера Пышки они останавливаются. Корнюде помогает молодой женщине занести ее багаж в комнату, но не уходит, а красноречиво застывает на пороге. К нему подходит Пышка. Некоторое время оба молчат и пристально смотрят друг на друга… Неожиданно Корнюде рывком привлекает Пышку к себе… Снова пауза. Наконец Пышка мягко, но настойчиво высвобождается из его объятий.
Пышка
Я много раз слыхала мимоходом -
Поскольку я росла в простой семье -
Что демократы ласковы с народом…
Не чувствуя подвоха, Корнюде механически кивает и снова пытается обнять Пышку. Та отстраняется.
Но не в такой же степени, месье!..
Корнюде
(он тяжело дышит, лицо его покрывается пунцовыми пятнами)
Ну что вам, жалко?.. Вас же не убудет!..
Зачем вы так со мною не добры?..
(С вызовом.)
Я слаб… Но демократы — тоже люди!..
Пышка
(внимательно смотрит на Корнюде)
Мне тоже так казалось. До поры.
Корнюде
(чувствуя, что упускает инициативу)
Мне нравится… Ваш гневный темперамент…
Свобода от злокозненной молвы…
Пышка
(невозмутимо)
А ваше самолюбие не ранит,
Что я почти такая же, как вы?..
Корнюде
Да, мы близки. Бесстрашье, сила духа –
Вот то, что нас роднит, Элизабет!
Пышка
(насмешливо)
Вам кажется, что демократ и шлюха –
Природою одобренный дуэт?..
Но Корнюде уже не до иронии, он хватает Пышку за плечи и крепко целует ее в губы… Видимо, поцелуй производит на Пышку впечатление: от ее былой насмешливости не остается и следа.
Корнюде
(сбивчиво)
Простите, если я излишне смело…
Пышка
(прерывает его)
Не извиняйтесь, милый Корнюде!..
(Смущенно.)
Я и сама бы этого хотела…
Да только обстоятельства не те!..
Корнюде
(воодушевленный словами Пышки)
Нет, вас не в состоянии понять я!
Здесь нет войны… Здесь царство тишины.
Какие же — для этого занятья –
Еще вам обстоятельства нужны?..
Пышка
Я быть могла бы с вами где угодно,
Но здесь мне делать это не с руки!..
Корнюде
Но почему?.. Ведь комната свободна!..
Пышка
(яростно)
Но в комнате напротив — пруссаки!..
Корнюде
(пожимая плечами)
У них к туземцам нету интереса!..
Они не станут пялить в щелку глаз!..
К тому же технология процесса
У них такая ж точно, как у нас!..
Пышка
(в истерике)
Да, мы для них туземцы!.. Звери!.. Пешки!..
Но подавать спесивому врагу
Столь откровенный повод для насмешки –
Простите! — не хочу и не могу!..
Корнюде
(то ли разочарованно, то ли с уважением)
Не знал, что вы такая патриотка!..
Ну все, пожалуй, ясно… Я пойду…
Пышка
(с горечью)
Не знал, что я такая идиотка? –
Такой подтекст имели вы в виду?..
(Извиняясь.)
Я обманула ваши ожиданья…
Но все ж мне встреча с вами дорога…
Мы наше повторим еще свиданье,
Но только… не в присутствии врага!..
Корнюде уходит, что-то недовольно бормоча… Пышка захлопывает дверь. Через некоторое время в конце коридора возникает другая тень. Это толстяк Луазо. Крадучись, он подходит к двери номера Пышки, стучит в дверь каким-то особым, замысловатым стуком, будто бывал здесь тысячу раз и уверен, что хозяйка узнает знакомый пароль… Дверь отворяется. На лице Пышки — ни удивления, ни разочарования, ни любопытства: она и впрямь как будто знала, кого можно ждать в гости в такую пору.
Г-н Луазо
(с блудливой ухмылкой)
Я лег уснуть… Да и уснул почти что…
Но вдруг какой-то бес толкает в бок:
Ступай проведай Пышку!..
(Шаркает ножкой, откашливается.)
Здравствуй, Пышка!
Пышка
(безразлично)
А мы уже на «ты», мой Колобок?..
(Неловкая пауза.)
Ну, если ты меня уже проведал,
Ступай назад, к жене своей под бок!..
Сегодня днем ты сытно пообедал,
И сон твой будет ровен и глубок!..
Г-н Луазо
(уязвленно)
Ты шутишь?!
Пышка
(сердито)
Да какие к черту шутки?!.
Я до смерти намаялась в пути!..
(Вдруг деловито.)
Тебе нужны услуги проститутки?..
(Г-н Луазо оглушенно кивает.)
Так действуй соответственно. Плати.
Такой поворот дела толстяка устраивает. Он тут же начинает шарить по карманам в поисках кошелька.
Г-н Луазо
(хвастливо)
Я не такой, как прочие мужчины,
Кому платить за труд не по плечу!..
Я сам большой противник дармовщины
И женщинам, как правило, плачу!..
Наконец кошелек найден, и г-н Луазо с поклоном передает его Пышке. Та с недоумением вертит его в руках, несколько раз подбрасывает его на ладони, демонстрируя его позорную легковесность, и в конце концов складывает его пополам.
Пышка
(презрительно)
И это все?.. Негусто же, мой сладкий!
(Потрясает кошельком.)
Его же можно вчетверо сложить!..
Он мог бы просто книжною закладкой
Иль даже промокашкою служить!..
Такой кошель дари любимой теще!..
А я, дружок, — чтоб ты со мною лег, -
Должна иметь увесистей и толще –
Примерно раз в пятнадцать! — кошелек!..
(Швыряет кошелек г-ну Луазо.)
Г-н Луазо
(пораженный запросами Пышки, прикидывает в уме)
В пятнадцать раз?!. Ведь это ж больше тыщи!..
Пышка
(безжалостно)
Но ни сантима я не уступлю!..
Г-н Луазо
(урезонивающе)
Да за такие лютые деньжищи