— Дай курнуть, бро, — обратилась она к Леонарду на жаргоне кокни.
— Возьми сама.
Моппет взяла портсигар.
— Это из тех?.. — начала она, но прикусила язык. — Спасибо, бро.
Моппет закурила и устроилась на кровати. По комнате разнесся приятный запах виргинского табака.
В дверь гардероба были вделаны зеркальные полосы. В их отражении Аллейн мельком увидел, как Моппет быстро потянулась к Леонарду. Тот усмехнулся, что-то произнес одними губами и положил ладонь на ее запястье. Сигарета задрожала у нее в руках. Леонард повернул голову, Аллейн открыл дверь, и отражение исчезло.
Суперинтендант проверил карманы клетчатого пиджака, смокинга и пальто из верблюжьей шерсти. Там нашлись три грязноватые расчески, пара кожаных перчаток, членский билет клуба «Ла Асьенда» в Сохо, носовой платок, горсть мелочи, бумажник и, наконец, на самом дне брючного кармана и в пальто — то, что он искал: табачная труха. Аллейн достал несколько крошек и понюхал. Турецкий. Похоже, портсигар мистера Пириода закрывался недостаточно плотно.
Он вышел из-за дверцы гардероба с пальто и смокингом в руках.
Моппет, растянувшись поперек кровати, сострила:
— Смотри, приятель, тебя хотят ограбить.
Аллейн вежливо объяснил:
— Я ненадолго заберу эти вещи. Само собой, под расписку.
— Какого черта! — возмутился Леонард.
— Если вы против, я могу выписать ордер на обыск.
— Милый, не кипятись, — попросила дружка Моппет. — В конце концов, какое это имеет значение?
— Тут вопрос принципа, — процедил Лейсс сквозь зубы. — Вот почему я против. Когда к тебе врываются без спросу, говорят о трупах и… и…
— И о ложном поручительстве. И о попытке мошенничества. И о воровстве, — перечислил за него Аллейн. — Вы сами сказали: тут вопрос принципа. Так я могу взять вещи?
— Ладно-ладно. Черт с вами.
— Спасибо.
Аллейн положил смокинг и пальто на стул и тщательно осмотрел все ящики комода; в одном из них лежал пружинный нож, завернутый в носок. Вытащив его, он обернулся и наткнулся на взгляд Леонарда.
— Это незаконно, — сказал Аллейн. — Где вы его взяли?
— Нашел на улице. Незаконно? Странно.
— Я его заберу.
Леонард что-то прошептал Моппет, и та расхохоталась, насмешливо воскликнув:
— О да!
Аллейн сел за столик в углу комнаты. Он достал из смокинга бумажник Лейсса и проверил его содержимое. Там оказалось пять фунтов стерлингов бумажными купюрами и фотография обнаженной мисс Ралстон. Говорят, полицейских трудно чем-то смутить, но Аллейн почувствовал себя скандализованным.
Он составил список изъятых вещей, написал расписку и протянул ее Леонарду вместе с пустым бумажником.
— Скоро вам все вернут. А пока я хотел бы побеседовать с мисс Ралстон.
— Зачем? — мгновенно отреагировал Леонард и обернулся к Моппет: — Ты не должна с ним говорить.
— Дорогой, что за манеры, — поморщилась она. — И потом я просто умираю от желания пообщаться с… инспектором? Или суперинтендантом? Ну конечно, суперинтендантом. Мне выйти из комнаты?
Она лежала на животе, зарывшись в подушку подбородком: настоящая «заблудшая овечка», подумал Аллейн, как говаривали в Викторианскую эпоху.
Он подошел к окну, и как раз вовремя: внизу, на подъездной дорожке, уже стояла полицейская машина, в которой сидел инспектор Фокс. Тот поднял голову. Аллейн поманил его пальцем. Фокс стал выбираться из автомобиля.
— Мы поговорим в коридоре, — повернулся Аллейн к Моппет. — Если вы не против.
— Сгораю от нетерпения. — Она обогнула ширму и, плотней запахнувшись в халат Лейсса, вышла из помещения.
Аллейн посмотрел на Леонарда:
— Прошу вас пока не покидать этой комнаты.
— Но мне тут неудобно.
— Тем не менее я на этом настаиваю. Какой у вас адрес в Лондоне?
— Дом семьдесят шесть по Каслоро, Юго-Западный район, четырнадцать. А почему…
— Вы можете вернуться туда и сесть под домашний арест. Выбирайте сами.
Он вышел в коридор к Моппет. Та стояла, прислонившись к стене и сунув сигарету в уголок рта. Аллейн услышал, как внизу бубнит бас Фокса.
— Что я могу для вас сделать, суперинтендант? — спросила она с улыбкой киноактрисы, изображающей даму полусвета.
— Перестать валять дурака, — ответил он резко. — Наверно, я даром трачу свое время, но хочу предупредить: если не возьметесь за ум, у вас могут быть серьезные проблемы. Подумайте об этом, пока не поздно, и перестаньте ухмыляться.
— О! — воскликнула Моппет. — Ну и кто теперь ведет себя грубо?
Аллейн услышал глухой голос мисс Картелл, объяснявшей Фоксу путь наверх. Перегнувшись через перила, он увидел ее красное, растерянное и несчастное лицо. Его отвращение к Моппет удвоилось. Мисс Ралстон стояла у стены и смотрела на него с вызовом, самодовольная, нахальная и изворотливая, без намека на сочувствие к «тете» или угрызения совести. А внизу испуганно и робко ждала ее защитница, готовая послушно принять все, что подсунет ей эта беспардонная девица.
— Большое спасибо, мисс Картелл, я сам найду дорогу, — послышался голос Фокса.
— Подкрепление? — усмехнулась Моппет. — Как мило.
— Инспектор Фокс, — представил Аллейн подошедшего к ним коллегу. Он отдал Фоксу пальто и смокинг Леонарда. — Сделайте с ними все, что нужно. Кроме того, я хочу, чтобы вы стали свидетелем нашего разговора с мисс Мэри Ралстон.
— Добрый день, мисс Ралстон, — любезно поздоровался Фокс.
Он повесил одежду Леонарда на перила и достал блокнот. На губах Моппет продолжала играть улыбка, но было похоже, что она просто забыла убрать ее с лица.
— Я хочу, чтобы вы поняли, — обратился Аллейн к Моппет. — Мы расследуем серьезное преступление, и у меня есть доказательства, что вчера вечером вышеупомянутый портсигар находился у вашего сомнительного друга. Его нашли у тела мистера Картелла, а мистер Картелл был убит.
— Убит! — воскликнула она. — Не может быть! — Моппет сильно побледнела. — Я вам не верю, — пробормотала она. — Таких людей не убивают. Зачем?
— Мотивы могут быть самые разные. Например, он знал что-то такое, что представляло опасность для других. Или угрожал кому-то своими действиями. Или возникли финансовые проблемы. Да мало ли что.
— Тетя Кон сказала, что это несчастный случай.
— Наверно, она просто не хотела вас расстраивать.
— Чтоб ее черти взяли! — злобно прошипела Моппет.
— Кажется, вы не относитесь столь же бережно к ее чувствам. Но если у вас есть к ней хоть капля участия, вы должны честно ответить на мой вопрос. А если имеется здравый смысл — сделать то же самое для собственного блага.
— Почему это?
— Чтобы снять с себя подозрения в куда более тяжком преступлении, чем воровство.
Она зябко закуталась в мужской халат.
— Не понимаю, о чем вы говорите. Я ничего не знаю.
«Неужели эта юная парочка обречена идти по накатанной дорожке? — подумал Аллейн. — Неужели их ждет тот же самый, всем давно известный и набивший оскомину конец?»
— Если вы украли портсигар, или его украл мистер Лейсс, или вы совершили кражу вдвоем по сговору и если вчера ночью вы по той или иной причине бросили портсигар в траншею, я настоятельно рекомендую вам немедленно об этом рассказать.
— Почему я должна вам верить? Вы хотите расставить мне ловушку.
Аллейн терпеливо возразил:
— Поверьте, у меня нет желания устраивать ловушки для невинных людей. Да и сама кража меня сейчас интересует очень мало.
— Значит, вы пытаетесь меня подкупить.
Это замечание, довольно умное и в то же время пошлое, почти вывело его из себя.
— Я не могу вас ни подкупить, ни запугать. Я могу вас только предупредить, что и делаю. Вам грозит большая опасность. Вам, лично вам, понимаете? Вы знаете, что бывает с людьми, которые скрывают улики при расследовании убийства? Знаете, что бывает с соучастниками подобных преступлений? Знаете?
Ее лицо вдруг сморщилось, как у маленького ребенка, а огромные глаза, казалось, вот-вот выскользнут из орбит.
— Ну хорошо, — пробормотала она. — Ладно. Я скажу. Хотя это не то, что вы думаете. Это ерунда. Это…
— Что?
— Просто ошибка, — прошептала Моппет.
Дверь в спальню распахнулась, и за спиной девушки вырос Леонард в фиолетовой пижаме.
— Милая, закрой свой маленький хорошенький ротик и помалкивай. — Он подошел сзади и схватил ее за руки.
Аллейн мельком подумал, что Леонард, пожалуй, неплохо смотрелся бы в какой-нибудь мелодраме.
— Мистер Лейсс, вы не могли бы нас оставить?
Но он уже знал, что это бесполезно. Вскрикнув от боли, Моппет оглянулась и быстро прильнула к Леонарду, с необыкновенной легкостью вернувшись к роли обольстительной сообщницы. Ее глаза наполнились слезами, губы жалобно скривились, тело съежилось под пальцами Лейсса, которые грубо впились в плечи девушки. Она просительно улыбнулась.
— Не сердись, дорогой мой, — пролепетала Моппет, прижавшись головой к его груди. — Я не сказала ничего плохого.
— Вот и умница, — кивнул Леонард.
III— Этот паренек, — заметил Фокс, когда они возвращались обратно, — совсем не похож на местную публику.
— Другой породы? — уточнил Аллейн.
— Абсолютно другой, — хмуро подтвердил инспектор. — Лейсс, он… очень скверный тип. Парень без тормозов. Рано или поздно он загремит по полной, это только вопрос времени. Молодая леди — другое дело. По крайней мере я надеюсь, — после паузы добавил Фокс. — Да, надеюсь, — повторил он со вздохом.
— Молодая леди, — сухо возразил Аллейн, — та еще штучка. Вот что, Фокс! В карманах Лейсса есть табачная труха из сигарет Пириода. Думаю, у Боба Уильямса найдется вакуумный пылесос. Почистите карманы Лейсса и верните ему эти чертовы шмотки. И проверьте его отпечатки пальцев на всем, что найдется в карманах. Не сомневаюсь, что именно эта парочка стянула портсигар. Легко догадаться, что Картелла или Пириода данный факт здорово взбесил. Что тогда?
— Вот-вот, — кивнул Фокс. — Что, если мистер Картелл пригрозил обратиться в полицию и они устроили ему ловушку, а потом случайно уронили портсигар в ров?
— Вполне возможно. Насчет того, как они вели себя на месте преступления, у нас есть показания этой очаровательной особы, Николя Мэйтленд-Майн. Правда, ее поразила любовная лихорадка, и она могла пропустить пару деталей. Я поговорю об этом с ее молодым человеком, хотя, боюсь, он находится в еще более тяжелом состоянии. Ладно. Я подброшу вас до участка, а сам вернусь в эти края и постараюсь деликатно разобраться с мистером Пайком Пириодом. Сейчас у него должен быть обед. Как насчет вашего?
— А с вашим обедом, мистер Аллейн, вопрос решен?
— Увы, мне будет не до этого, Братец Лис. А вы перехватите в пабе пару бутербродов и постарайтесь что-нибудь вытрясти из Альфреда Белта. Он, по-моему, смышленый малый.
— Если честно, мистер Белт и миссис Митчел — я имею в виду кухарку, по-моему, весьма достойную женщину, — пригласили меня перекусить у них сегодня днем. Миссис Митчел даже намекнула, что припасла кое-что в шкафчике по такому случаю.
— Я мог бы догадаться, — хмыкнул Аллейн. — Встретимся в участке после пяти.
…Машина остановилась у ворот мистера Пириода, и Аллейн вышел, попросив водителя заехать за ним через полчаса.
Мистер Пириод принял его в гостиной. Он был все так же взбудоражен и нервно расхаживал по комнате. Аллейн услышал, как в кабинете стучала пишущая машинка Николя.
— Ни на чем не могу сосредоточиться. Даже есть не могу. Все это так тяжело, — пожаловался мистер Пириод.
— К сожалению, я вряд ли смогу вас успокоить, — заметил Аллейн. Он немного подумал и решил действовать напрямик: — Мистер Пириод, объясните мне, пожалуйста, зачем вы написали два практически одинаковых письма с соболезнованиями мисс Картелл и почему первое из них было отправлено раньше, чем вы узнали о смерти ее брата?
По реакции мистера Пириода было трудно что-то понять. Шок, удивление, чувство вины, недоумение, оторопь: отвисшая челюсть и вытаращенные глаза могли означать все это и многое другое. Но он ответил сдержанно и вежливо:
— Прошу прощения? Что вы сказали?
Аллейн повторил вопрос.
Мистер Пириод как будто задумался. После долгой паузы он категорически заявил:
— Я этого не делал.
— Не делали чего?
— Не писал дважды. Это смешно.
Аллейн достал из кармана оба письма и протянул хозяину дома, который вставил в глаз монокль и склонился над бумагой. Когда он выпрямился, его лицо была красным как свекла.
— Какая-то глупая ошибка.
— Потрудитесь объяснить, пожалуйста.
— Мне нечего объяснять.
— Мистер Пириод!
— Нечего! Мой слуга сделал глупость.
— Вы хотите сказать, что он в каком-то припадке ясновидения понял, что брат мисс Картелл умрет, написал за вас письмо и отнес его ей раньше, чем она успела понести потерю?
— Насмешки тут ни к чему, — нахмурился хозяин дома.
— В этом я с вами согласен. Дело крайне серьезное, поверьте.
— Ну хорошо, — сердито проворчал мистер Пириод. — Очень хорошо! Я… э… я отправил Конни Картелл письмо на другую тему. Очень личную и совсем другую. — Вдруг он издал странный смешок, который перепугал его самого, и растерянно уставился на Аллейна. — Я… э… наверно, я… — Мистер Пириод запнулся.
Аллейн, полагавший, что лицо его собеседника уже не может стать красней, увидел, что ошибся.
— Я перепутал письма, — выдохнул его собеседник. — Положил не в тот конверт. Наверно.
— Но это не объясняет… Постойте-ка! Ага, понятно. Кажется, все начинает проясняться. Скажите — я обещаю, что буду нем как рыба, — нет ли у вас знакомых, в семье которых недавно произошло подобное несчастье?
Из глаза мистера Пириода выпал монокль.
— Ну да, — признался он уныло, — так оно и есть.
— Когда это случилось?
— Кажется, вчера… да, я узнал вчера утром.
— И написали письмо?
Мистер Пириод сокрушенно кивнул.
— А эти письма были… — Аллейн старался найти какой-то способ облегчить мучения своего собеседника, но понял, что ничего не выйдет, — эти письма были идентичными? В конце концов, тут нет ничего удивительного. Нельзя же все время придумывать новые соболезнования.
Мистер Пириод кивнул, но промолчал.
Аллейн поспешил добавить:
— Не могли бы вы мне сообщить, разумеется, вполне конфиденциально, имя… — что ни говори, а все это звучало довольно абсурдно, — имя другой скорбящей сестры?
— Прошу прощения. Боюсь, что нет.
Аллейн вспомнил, что у него есть Николя и «Дейли телеграф», и не стал настаивать.
— В таком случае, может быть, вы скажете, что было написано в другом послании? Я имею в виду в письме, адресованном мисс Картелл?
— Нет, — с печальным достоинством ответил мистер Пириод. — Мне очень жаль.
Действительно, по его виду казалось, что он вот-вот расплачется.
— Возможно, оно попало к другой скорбящей сестре? Неправильное письмо в правильном конверте?
Мистер Пириод закрыл глаза, словно сама мысль об этом вызывала у него тошноту.
— Простите, — мягко заметил Аллейн, — но я вынужден задавать такие вопросы. Если все эти детали не имеют отношения к делу, я немедленно о них забуду, обещаю вам.
— Разумеется, не имеют! — с жаром заверил его мистер Пириод. — Прошу вас, поверьте мне: не имеют! Ни малейшего! Дорогой мой Аллейн, я… я вам клянусь. Вот и все! — заключил он с буйным весельем. — И точка! А теперь скажите, дорогой мой друг, вы уже пообедали? Мне следовало вам предложить… но из-за этой ужасной истории все пошло вверх дном. Надеюсь, вас не занесло в наш убогий паб?
Слова лились из него сплошным потоком. Аллейн терпеливо слушал, надеясь узнать что-нибудь полезное, но, убедившись, что рассчитывать не на что, резко его прервал:
— Есть еще один момент. Насколько я понимаю, леди Бантлинг довезла вас до дома прошлой ночью?
Мистер Пириод застыл с раскрытым ртом.
— Ну да, конечно, — ответил он наконец. — Милая Дезире! Всегда такая добрая. Конечно! А что?
— Я также полагаю, что после того как вы ушли, она не сразу вернулась в Бэйнсхолм, а направилась в ваш сад и завязала беседу с мистером Картеллом, который говорил с ней из окна своей спальни. Почему вы мне об этом не рассказали?
— Я… не знаю.
— Но вы должны знать. Потому что вы высунулись из окна и спросили: «Что тут происходит?»
— А ничего и не произошло! — с мрачным торжеством возразил мистер Пириод. — Ничего! Она так и сказала. Она сказала…
— Она сказала: «Ничего, ничего, идите спать, дорогой мой».
— Именно так! Она всегда так заботлива.
— Вы слышали продолжение разговора?
— Нет! Ни слова! Ни полсловечка. Слышал только голоса, больше ничего. Уверен, Дезире продолжала злиться и шпынять беднягу Хэла.
Сдвинуть его с этой точки оказалось невозможно, потому Аллейн попрощался и направился в кабинет к Николя.
Она нашла ему экземпляр вчерашней газеты. Он прочитал раздел некрологов.
— Ваш работодатель, — заметил детектив, — известен своим эпистолярным мастерством. Вы не обратили внимания: отправлял ли он какую-то корреспонденцию вчера вечером?
— Обратила. Два письма.
— По местным адресам?
— Ну да, — пробормотала она, запнувшись.
— Не скажете, кому именно?
— Но… то есть…
— Ладно. Это были письма мисс Картелл и Дезире, леди Бантлинг?
— Если вы и так все знаете, — раздраженно сказала Николя, — то зачем спрашиваете?
— Просто хотел сбить вас с толку, милочка, как и положено опытному сыщику.
— Ха-ха, очень смешно, — прокомментировала она с кислым видом.
— Может, и не очень. — Аллейн прошел в дальний угол комнаты, где висело генеалогическое древо мистера Пириода. — Вижу, его сильно волнует родословная.