Как бы там ни было, но наши враги давали такие показания и делились в охотку такими сведениями, что многие сложности нашего дальнейшего существования сразу рассеялись, а должные цели чётко определились.
Правда и масса неожиданных нюансов всплыло, о которых мы раньше не имели малейшего понятия. Причём таких нюансов, от которых и волосы преждевременно поседеют, и мозговые извилины от перенапряжения начнут вариться в собственном соку. К примеру, выяснилось, как сошлись узурпатор трона Пиклии и начальник лагеря, где добывали такое удивительное природное чудо, как палеппи. Оказалось, что Фре Лих в своё время являлся начальником лагеря на одной из затерянных в большом космосе планет и лично прикладывал свои грязные руки к творящемуся там геноциду. Ну а совсем молодой тогда ещё Моус Пелдорно в том лагере проходил обучение, под руководством опытного наставника тренируясь убивать человека с одного удара или выстрела.
Там же, но уже в роли командира карательного отряда подвизался на ниве массовых убийств, репрессий и пыток и граф Де Ло Кле, ныне правая и левая рука узурпатора в управлении Пиклией. Причём все трое действовали в масках, опасаясь мести, под иными именами, и постарались оставить о себе как можно меньше данных.
Та планета уже освободилась от своих поработителей, установив новую, демократичную форму правления, но некоторых кровавых мучителей продолжали разыскивать по всей Галактике. В том числе и троицу закадычных друзей, которые отлично устроились в далёком королевстве. И если бы пострадавшие узнали о местонахождении преступников, то как минимум немедленно объявили бы войну Пиклии. То есть только в этом смысле масштабы международного скандала трудно было бы представить.
Ну а перед нами открылась во всей своей уродливости та тварь, которую мы пытались подёргать за хвост. Тварь огромная и страшная, имя которой «Возможность барона Кири творить в Пиклии всё, что угодно». И не меньше! По сути, он мог на наши скромные силы хоть целый флот натравить. А при благоприятном стечении обстоятельств для него, заманить в ловушку и уничтожить не только расположившихся недалеко Цезаря Малрене и Мишеля Лежси с их соединениями кораблей, но и парочку флотилий Оилтонской империи, которые мы собирались двинуть в нужное место при явной необходимости. Фактически он оказался полноправным, пусть и замаскированным владельцем всей системы Красных Гребней. Если бы он всё знал, да правильно рассчитал, то от нас бы только рожки да ножки остались! И не простые ножки, а чисто гипотетические.
К нашему счастью, этого не произошло. Уж слишком самонадеянным стал в последнее время начальник лагеря, слишком умным себя посчитал, неприкосновенным возомнил, непобедимым. Повезло нам ещё и по той причине, что нас не просто сильно недооценили, но ещё и приняли за банальных шантажистов. Или, иначе говоря, за крупных международных мошенников-аферистов, которые, узнав о незаконной торговле раковинами палеппи, решили прижать главного вора к ногтю и как следует его выпотрошить.
Ну и один маленький нюанс барона заинтересовал в личности господина Добряка. Ему захотелось тщательно этот нюанс проверить, а потом устроить Моусу Пелдорно небольшой, но весьма приятный сюрприз в виде ценного пленника. А откуда взялся повышенный интерес к моей персоне, наши риптоны выяснили чуть ли не в первую очередь. Как и то, почему именно нами заинтересовались, как оголтелыми аферистами. Оказывается, рядом с нами затесался очень подлый, хитрющий и вероломный враг. Который не просто смог втереться к нам в доверие, но и, воспользовавшись нашей невнимательностью, подслушать нечто важное, что чуть и не привело нас всех на плаху. Ну и моё собственное ротозейство сказалось.
А предателем оказалась пригретая на груди змея. Причём подумать на неё мы могли бы в самую последнюю очередь, настолько изумительно была сыграна роль и настолько хорошо ей удалось втереться к нам в доверие. Естественно, что быть двойным агентом – дело сложное и опасное, но разоблачившая нас особа могла в итоге получить как минимум тройное вознаграждение. Одно она уже получила от нас: была назначена на должность шефа охраны конторы. Понятное дело, что со всеми полагающимися бонусами. Второе – она там могла оставаться бесконечно долго в большинстве вариантов развития событий. Ведь чаще всего такие вот фирмы и действовали по указкам назначенных управляющих, никогда не видя настоящего владельца. Некий процент прибыли перечисляется, и ладно. Порой и ревизоров никто не присылает. А уж тем более начальника охраны Сара Чешинска не стала бы менять понапрасну. Она в него тоже верила безоговорочно.
Ну и третье благо – предававший нас идеальный и лояльный к конторе сторож мог получить из рук барона Кири за содействие и проявленную инициативу немалое вознаграждение. Потому что именно он ему сообщил о причине нашего нахождения на планете Элиза. При этом он воспользовался нашим просчётом, грубейшим и непростительным. А именно: мы слишком понадеялись на современные технические устройства и позабыли о таком простом средстве вынюхивания секретов, как ухо. Сам ведь не раз этим пользовался, а тут опростоволосился и я, и все мои товарищи. Каждую доску на предмет прослушки или видеокамер просканировали, а вот щели между ними, в которой мог затаиться проползший туда человек, не заметили. А сторож о такой щели знал! Чем с немалой эффективностью и воспользовался. И наше преогромное счастье, что ему удалось подслушать наш разговор только один-единственный раз, да и то его окончание.
Это случилось, когда мы плотно по краберам решали вопрос о возможности шантажа начальника лагеря. Выдвигались различные предложения, как лучше осуществить «наезд» и какие способы при этом использовать. Вероломный охранник всё сразу прекрасно понял и уже через пару часов сумел доложить самому заинтересованному в этом человеку.
Барон Кири моментально поднял на ноги своих лучших ищеек наружного наблюдения, и те, скорее всего случайно, да и благодаря моему ротозейству подслушали частично мой первый разговор с Патрисией. И по нему был сделан вывод, что я совсем не тот, за кого себя выдаю. Вернее, тот, именно тот самый Добряк в истинной зелёной шкуре пиклийца, но при этом умудрившийся устроить для себя некую вторую жизнь.
В такое трудно было поверить, но почему бы и нет? Ведь малых звездных королевств, нищенских княжеств и независимых баронств в Галактике пруд пруди. Я ведь назвал себя консортом, а потом ещё и обменивался ласковыми словечками с «принцессой». В такое никто не поверил, так что помощники Фре Лиха выдвинули предположение, что я снюхался с какой-нибудь наследственной принцессой, вознамерился на ней жениться и попросту работаю на иную, недружественную Пиклии державу. Какую именно – об этом стоило уточнить после угощения меня домутилом. Но чем выше я вознесусь в своих покаянных признаниях, тем больше удовлетворения получат ловкачи, меня поймавшие и в руки Де Ло Кле передавшие.
Сам же начальник лагеря, как он думал, ничем не рисковал. Оружия у пассажиров нет? Отлично! Ещё и Добряк ранен? Еле дышит? Ещё проще! Есть неясности и тёмные пятна в биографии арестантов, которые могли бы старые подельники использовать для насмешек и укоров? Так за шесть часов пути к столице всё станет ясно.
Размышления барона для нас не остались загадкой:
«Это же насколько будет здорово похвастаться перед друзьями так изумительно проведённой операцией! И от шантажистов избавился, и противников режима обнаружил, и гнездо шпионов накрыл! Одним ударом! Раз – и в дамках! Такому явному успеху, несомненным аналитическим талантам и очевидным организационным способностям даже ушлый граф Де Ло Кле позавидует. А то они вообще в последнее время уважение ко мне терять начали! Обзывают, подшучивая, торгашом и клептоманом. Забыли, сволочи, кто их учил правильно к жизни относиться и кто их все умные делишки денежными вливаниями покрывал!..»
Так думал арестованный нами Фре Лих Кири. И вся основная, ценнейшая для нас информация черпалась из его сознания. А мнения его в принципе несчастной супруги и стремившихся сделать карьеру подчинённых нас не слишком-то интересовали. Как и личные амбиции племянника супруги, господина Ат Ра Кадора. Этот основной посредник и помощник начальника лагеря только и умел, что завести нужные знакомства, вполне мило и незаметно влезть в душу собеседника и быть настойчивым во время деловых переговоров. Никаких кровавых или особо грязных пятен в его биографии замечено не было, и если смотреть со стороны правосудия Оилтонской империи, ничего инкриминировать мы ему не могли. Да, в принципе, как и его тётушке. Как ни странно, она в дела своего мужа никогда не влезала и оказалась, по её счастью, в полном неведении как о его деятельности в роли начальника концлагеря в далёкой молодости, так и в роли подпольного миллиардера, продавца оптовых партий драгоценных перламутриц, украденных благодаря занимаемой должности с планеты Элиза. Даже от неё ловко скрывалось что продаётся, как достаётся, и сколько зарабатывается.
Мало того, несчастный племянник и не подозревал, в роли кого он мог оказаться в наиболее для себя неблагоприятном случае. Как бы нагло и дерзостно ни действовал главный расхититель палеппи, как бы его ни прикрывали оба высших сановника государства, все они прекрасно понимали: порой случается самое страшное. Тот же скупщик оптовых партий редкостных ракушек вдруг «сгорит» или его накроют некие конкуренты, и о незаконных, подпольных партиях товара с Элизы станет известно всему миру. Что в таких случаях делают? Правильно, выискивают и подставляют козла отпущения. И на его роль сразу был предопределён Ат Ра Кадор. Компромат на него был готов, только следовало дать ход нужному расследованию. По нему получилось бы, что гипроторфную торпеду шеф поставляющего лифты предприятия использовал тайно и только в целях своей личной наживы. Всё ясно, смягчающих обстоятельств нет. Тут же показательный суд и казнь. А точнее говоря – пожизненная каторга. Да ещё и гордый ответ барона всем пиклийцам приготовили: мол, ради торжества справедливости он не пожалеет даже племянника.
Когда Ат Ра Кадор об этом узнал, то не поверил. Потом ему расхотелось жить. Ну а напоследок мы ему сумели внушить мысль, что жить можно неплохо и дальше, а отомстить подлому и вероломному дядюшке было бы верным поступком. Оставалось только продумать, как и при каких обстоятельствах нам может помочь совершенно не приспособленный к крайним действиям пиклиец. Хорошо ещё, что при допросе мы продолжали держать свои новые лица и делать вид, что и мы с ним одной расы. Худо-бедно, но такая маскировка предоставляла нам больше простора для маневрирования.
И всё это вместе давало нам весьма неплохие шансы на успех. Оставалось только в течение последних тридцати минут решиться именно на те действия, о которых мы потом не пожалеем.
Глава 18 3602 год, королевство Пиклия, орбита вокруг столичной планеты Пиклия
Самая большая сложность заключалась в том, что некие встречающие у столицы, или, иначе говоря, некие осведомлённые личности знали время завершения нашего Лунманского прыжка. Да и место выхода из подпространства было известно в пределах возможных, весьма малых погрешностей. Начальник лагеря не столько для подстраховки, сколько для намека о сюрпризе, сообщил графу Де Ло Кле, когда и куда прибывает, и не один, а с очень интересными гостями, с которыми будет весьма приятно поразвлечься.
Директор управления пиклийской безопасности, шеф её внешней и внутренней разведки принял это к сведению. При просмотре внутренней корабельной записи мы увидели скривившееся лицо второго, если не первого врага нашей империи, и услышали его голос:
– Фре, вечно ты пытаешься меня удивить и чем-то похвастаться, но в последнее время фантазии твои что-то иссякли. Всё-таки недаром ты мчишься сюда на омоложение… Но если удастся нас и в самом деле повеселить, то наш друг не откажется с тобой выпить как следует…
– А ты? – поинтересовался со смешком барон. – Не можешь позволить себе расслабиться из-за старости, а то и алкоголизма?
– А вам не хватает для полного счастья потом меня из запоя вытаскивать? – хохотнул граф в ответ. – Вам вполне друг друга для компании хватит.
Эта запись, сделанная при взлёте с Элизы, говорила о близости высокопоставленных преступников, их цинизме и специфике встреч – либо пытки «интересных гостей», либо банальная пьянка до скотского состояния. Кстати, баронесса подтвердила, что муж всегда при посещении королевского дворца упивался в компании своих дружков. Как он сам выражался, «выпускал пар и расслаблялся». Супругу с собой брал лишь на начало застолья, а потом она навещала родственников да ходила по лучшим магазинам столицы. Денег ей муж на покупки не жалел.
Вот нам и предстояло решить за короткое время: что делать?
Наше решение могло повлечь за собой самые непредсказуемые последствия. Одно дело, если бы мы выскочили из подпространства чуточку раньше, спокойно обсудили сложившееся положение с Алоисом, задействовали все силы поддержки. Но, увы, такой возможности у нас не было. Задержись мы в Лунманском прыжке, или измени точку выхода в пространство – это сразу вызовет подозрение в стане врага. Если и появляться у него на виду и начинать рискованную акцию справедливого возмездия, то не меняя времени прилёта.
Действовать следовало решительно и нахраписто.
Не обошлось без спора. Малыш настаивал на убийстве только графа Де Ло Кле. Шефа моусовской разведки можно было выманить на орбиту, надо только придумать причину. Я же считал, что одновременно нужно покончить и с узурпатором.
Естественно, все понимали: пока мы не приблизимся к узурпатору и его правой руке на расстояние ментального удара, ни о каком уничтожении не может быть и речи. А вот тут все мои призывы и грандиозные планы упирались в нерушимую стену действительности. Ни я, ни Малыш пройти к Моусу Пелдорно не могли. Это удалось бы только нашим товарищам: Цой Тану и Синяве Кассиопейской. Но тут были свои проблемы. Делать ставку в таком деле на самое слабое наше звено, – это, мягко говоря, не по-товарищески. К тому же следовало учитывать, что ни миледи, ни наш штатный ботаник убивать так до сих пор и не научились. Несмотря на тренировки с холодным и огнестрельным оружием, они скорее сами себя поранят, чем справятся с врагами. А уж если те будут прикрыты телохранителями, то и подавно наши лазутчики в стане такого опасного противника не справятся. Рукопашная, с помощью которой придётся решать главные проблемы, – не их конёк.
А ведь еще следовало учитывать, что барон Кири всегда при входе во дворец сдавал своё оружие и проходил, как и все остальные, сканирование для выявления любого подозрительного предмета. Уж такой был порядок в окружении его величества, который начальник лагеря всячески поощрял. Понимал воришка, что если с узурпатором случится неприятность, то и ему придётся бросать хорошо обжитую Элизу и подаваться в места, хоть и шикарные, но слишком уж далёкие и малолюдные. Кстати, места эти находились в купленном не так давно звёздном баронстве в центре Короны Посейдона, и о них не знал ни посредник Стил Берчер, ни баронесса с её племянником, ни его величество Моус Пелдорно, ни сам шеф службы безопасности Пиклии. По крайней мере, в это свято верил сам Фре Лих, устроивший куплю-продажу через подставных лиц, а потом собственноручно убрав эти лица во время краткосрочной деловой поездки. Эта мрачная деталь биографии начальника лагеря была найдена в его памяти чисто случайно, но в общем деле запротоколирована и принята во внимание.
Важной новостью стало и обнаружение в окружении узурпатора ещё двух повязанных с ним кровью сторонников. До того наша разведка считала, что директор монетного двора Ваб Дер Гел и министр энергетики Су Кар Чо – это обычные исполнительные чиновники. Они ещё при вдовствующей матери-королеве занимали сравнительно высокие посты. А после восшествия на престол Моуса Пелдорно какое-то время оставались в тени иных деятелей, министров и представителей дворянства. Сейчас же выяснилось, что они не спешили занять доходные должности, а ныне – афишировать свою дружбу с узурпатором по причине их интенсивной работы по уничтожению несогласных и неугодных. Делая вид, что находятся в оппозиции к королю, оба могли без особого труда втереться в доверие к своим будущим жертвам.
А по своей звериной сущности оба ублюдка тысячи раз заслужили казнь на Треунторе. Ваб Дер Гел, завидный, стройный, весьма сильный мужчина, имеющий титул маркиза, подвизался в своё время на должности начальника по режиму лагеря, где командовал барон Кири. А сухонький, небольшого росточка барон Су Кар Чо командовал точно таким же карательным отрядом, как и граф Де Ло Кле.
– Я справлюсь с этим делом, – заявила миледи. – Я ведь ничем не рискую, и умение тихо вырезать охрану там не пригодится. Мне только и надо, что увидеться с Моусом и его вторым пособником, пообщаться с ними и преспокойно покинуть дворец. Все остальное сделает мой Одуванчик. А в случае экстренного отхода можно применить ментальные удары. Возникнет паника и неразбериха, и уйти мне в одиночку будет проще простого.
– Ну не скажи, – решительно вмешался в спор помалкивавший до того Цой Тан. – Надо действовать всем вместе. Предлагаю немедленно начать перестройку нашей внешности и отработать свойственные оригиналам жесты, манеру поведения и прочие детали.
Заметив, что я, с трудом усевшись на каталке, собрался продолжить спор, наш ботаник остановил меня самыми действенными словами:
– Танти! Ты ведь сам о таком мечтал. И понимаешь, что у нас всё прекрасно получится. Да, риск есть, но без риска не бывает. Давайте действовать!
Вот нам и пришлось на какое-то время опять окунуться в мир чувств тех людей, личины которых мы должны были на себя надеть. И если мне с Малышом отыскались вполне пригодные кандидатуры среди телохранителей барона Кири, то вот нашей второй паре носителей пришлось гораздо сложней. Ведь Синяве предстояло сыграть пожилого, жёлчного, привыкшего к убийствам мужчину, а Цой Тану – вполне безобидную, недалёкую умом женщину. Да ещё и старую. И каким бы артистичным себя Цой ни считал, первые телодвижения получались у него несуразными. А уж когда он попытался пройтись как баронесса, мы не удержались от печального смеха.