– А насчет пули я скажу вам так… Кому-то надо было подставить меня. Кто-то хочет, чтобы я угодил за решетку. Но мерзавец просчитался! Не ожидал, что черные полицейские не станут вообще расследовать это дело. А они взяли и списали все на несчастный случай. Преступнику надо было подбросить полиции еще парочку улик. Тогда даже эти ленивые свиньи все же зашевелились бы!
– Послушай, а у тебя есть подозрения, кто мог это сделать?
– Сам ломаю голову. Так и этак прикидываю, но все равно не понимаю, кому это было нужно. То есть убить отца хотели многие. Он всегда сам вел свои дела, а в стране такая нестабильная ситуация, что возможны любые варианты.
– Например?
– Мы в нашей стране знаем целый ряд примеров, когда белые хозяева внезапно куда-то исчезали, а им на смену приходили уже хозяева черные. И такое случилось не в одном месте и не один раз.
– Какой ужас! Ты хочешь сказать, что твоего отца могли убить люди из новой элиты, чтобы завладеть его имуществом?
– А также землями и рудниками, – кивнул Петрес. – Всем нам – белым – есть что терять.
И, хмуро зашагав по своему кабинету из одного угла в другой, брат Криса торжественно произнес целую речь:
– Но никто из нас не собирается за здорово живешь отдавать этим собакам то, что наши предки нажили своим кровным трудом. Наши предки не побоялись выступить против самой могущественной империи зла, какую только знало человечество, против ее величества королевы Англии. Ее политика колонизации новых земель вам хорошо известна. Но тут в Кимберли и Трансваале ее жадность наткнулась на отпор наших предков – буров. Мы не сдались тогда, мы не сдадимся и сейчас!
Ну, допустим, тогда, в 1902 году, буры как раз таки и сдались. Но, правда, сдача была весьма условной, потому что Англия возместила бурам все их потери, а также оставила в покое те земли, на которые они претендовали.
– Петрес, а прости за нескромный вопрос: твой отец был богат?
– Очень. К чему мне скрывать это от вас, если об этом знают все? Да, мой отец был богат.
– А ты? – спросила Кира.
– Я тоже не беден, – усмехнулся Петрес. – От моей матери мне досталось неплохое состояние. А почему вы интересуетесь?
– Буду говорить с тобой напрямик, – приосанилась Кира, сидя в кресле. – Мы с Лесей беремся за это дело, хотим расследовать, кто убил твоего отца. И поэтому мы тебя сейчас и спрашиваем, насколько велико твое личное состояние. И не мог ли ты…
– Что «не мог ли я»?
Петрес приподнялся в кресле, теперь он отбросил всякую вежливость и выглядел так грозно и устрашающе, что подруги едва удержались, чтобы не сигануть прочь. От этого бесславного бегства их удержал лишь тот факт, что Петрес буквально навис над ними, преграждая единственный путь к бегству.
– Так что вы имели в виду, задавая свой вопрос? Не мог ли я убить своего отца? Это вы хотели спросить?!
Теперь Петрес уже кричал во весь голос, а потом заметался по своему кабинету, воздевая к потолку сжатые в кулаки руки. Он громко топал, отчего содрогался весь дом, а человеческие черепа подрагивали, того и гляди, грозя выпасть на пол.
Но подругам было все равно. Из кресел их словно выбросило. Они встали в дверях, собираясь бежать, а Петрес, увидев это, завопил что было мочи:
– Вон! Пошли вон, гнусные мерзавки! Вон, я сказал, или я за себя не отвечаю!
Подруги вылетели из дома Петреса, ничуть не обескураженные его ответом. Примерно так они себе и представляли разговор с братом Криса. Петрес не был мирным человеком. О его буйных выходках ходили всякие слухи. А свежие кровоподтеки на лице его единственной прислуги ясней всяких слов говорили о том, что свой норов Петрес сдерживать не привык.
Его он унаследовал от своего отца, а вот его замечательную выдержку, увы, нет. И поэтому, как уже знали подруги со слов других, и не было в жизни Петреса ни жены, ни постоянной девушки. Одна лишь прислуга, которая тоже недолго терпела буйные выходки хозяина. И, расставаясь с одной служанкой, Петрес немедленно приводил в свой дом новую девочку для битья.
Обратно подруги не торопились. В ночное время Кейптаун был дивно хорош. Всюду сверкали огни. Вдалеке шумел океан. На фоне звездного неба в ореоле облаков, видневшихся даже сейчас, Столовая гора вырисовывалась причудливым силуэтом.
– Какой красивый город!
– Даже и не скажешь, что теперь тут так неспокойно.
Несмотря на это, подруги решили, что главные и хорошо освещенные улицы, на которых полно людей, вряд ли представляют для пеших туристок серьезную опасность. Какие бы страсти ни раздирали население этой страны, в одном они должны быть единодушны. Туристы – это деньги. А значит, с ними надо быть максимально любезными, неважно, черные они, белые или серо-буро-малиновые в полосочку.
Однако когда подруги вернулись домой, то внизу их встретила сердитая и заплаканная Вера. Схватив подруг за руки, она поволокла их в сторону кухни. В этот поздний час Лимпо уже отправился в свою спальню, где неизменно смотрел свои любимые боевики или на худой конец саги о звездных героях, которые транслировались в этот вечер по телевидению.
– Что случилось? – удивилась Кира, когда Верунчик поволокла ее за собой в пустующее помещение. – О! Да ты уже без гипса!
Нога Веры была и впрямь без лангетки. И хотя все еще припухшая и какая-то неестественно белая, недаром столько времени провела под глухой повязкой, она была совершенно целой.
– Ты можешь ходить! – шумно радовалась Кира. – Да это же надо отметить!
Но тут Вера наконец впихнула ее на кухню и захлопнула дверь, Леся едва успела шмыгнуть туда за подругами. Впрочем, судя по тому тону, каким Вера повела разговор с ними, о дружбе между ними тремя можно было забыть на долгие годы. Верунчик буквально затиснула Киру в угол.
– Ты что наделала? Что ты затеяла? – нападала на нее Вера. – Что за идиотское расследование ты задумала?
– О чем ты?
– О чем я? О чем? А ты, скажешь, не таскалась сегодня к Петресу? Не задавала ему там всякие дурацкие вопросы?
– Ну да, съездили к нему. Да, и я спросила у него, кто мог прикончить его папашу. И что?
– И ты еще спрашиваешь, что? Ты оскорбила человека своими грязными подозрениями. И не просто какого-то там человека, а родного брата моего жениха. И какого брата! Невооруженным глазом видно, что Петрес имеет на Криса большое влияние.
Теперь голос Верунчика из агрессивного стал жалобным, почти плаксивым:
– Ты что, не понимаешь, что натворила? А если теперь Петрес настроит Криса против меня?! Что тогда будет со мной? Я потеряю Криса! Я уже его теряю! Он был так недоволен, что сразу же после телефонного звонка брата заперся у себя в спальне и не отвечает!
– Погоди, Петрес что, сюда звонил?
– Да! Звонил и так орал, что даже я услышала. Кричал, что вы обе отвратительные проныры, что вам место под забором. И еще кое-что о ваших дурных манерах и привычке совать нос не в свое дело.
– И это он все про нас? Надеюсь, твой Крис заступился за нас?
Верунчик растерялась. Кажется, такое ей и в голову не приходило.
– Ну, он что-то такое мямлил, что вы хотите только разобраться в этой ситуации. Но Петрес бросил трубку, так что Крису не удалось толком ему ничего возразить.
– Тряпка твой Крис! – в сердцах воскликнула Кира.
– Нет, он не тряпка. Это вы… Это все ты виновата! Это ты суешь нос не в свои дела!
Лесе это надоело. Какое право имеет Верунчик разговаривать с Кирой в таком тоне? Если они что-то и сделали не то, так ведь исключительно ради нее. Чтобы не угораздило ее в четвертый раз обжечься еще круче, чем первые три. Выйти замуж за убийцу, который уже провел в сумасшедшем доме не один год, куда как страшней, чем оказаться связанной брачными узами с наркоманом или гуленой.
И, выступив вперед, Леся твердо сказала:
– Не ори на Киру. Это мы с ней вместе затеяли это расследование.
– Вместе?
– Да. И лишь для того, чтобы уберечь тебя.
– От чего?
– Если убийца – это кто-то из членов семьи Криса, то…
– О боже! – закатила глаза Верунчик. – Да сколько раз вам повторять, господина Якоба убили черные! Ясно вам? Это сделали обиженные чернокожие! Никак не белые! И уж точно не мой Крис и не Петрес! Скажите мне, разве дети убивают своих родителей?
– Ага, еще скажи, что и жены никогда не покушаются на жизнь своих половин.
– Этого я не знаю. Про Беатрис мне ничего не известно. Но если Петрес хочет, чтобы все осталось так, как есть, нечего вам выеживаться.
– Как ты сказала?
– Выеживаться… И если хотите знать, то и гипс я сняла ради вас. Чтобы до вас доперло: обо мне больше не надо заботиться. Теперь у меня есть человек, который сделает это куда лучше вас!
– Так ты хочешь, чтобы мы уехали? – дошло наконец до подруг, к чему был весь этот спектакль.
Как все артистичные натуры, Верунчик не могла просто и спокойно сказать подругам, что в их присутствии больше тут не нуждаются. Нет, ей надо было устроить настоящее театральное действие.
– Да! Хочу! – порывисто выкрикнула Вера. – И чем скорей вы уедете, тем лучше будет для всех нас!
Подруги переглянулись. Не станут они навязывать свое общество тем, кому оно не нужно. Прямо сейчас купят обратные билеты на самолет и покинут дом Криса. Нет, лучше сразу его покинут. В аэропорту им точно удастся купить билеты назад. Россия – большая страна. Если не прямо в Питер, то куда-нибудь в Москву или Барнаул билеты точно будут.
Даже если билеты окажутся только в другой город родины, подруги и на это согласны. Или подождут в аэропорту рейс до Питера. Все лучше, чем находиться под одной крышей с пылающей от злости молодой невестой.
Крис так и не вышел к подругам, чтобы попрощаться. То ли злился, то ли просто не понял, что они уезжают насовсем. Один Лимпо вышел, чтобы проводить их.
– Уже уезжаете? – удивленно похлопал он глазами.
– Да. Спасибо вам, дядюшка Лимпо, за вашу заботу. Вы очень хороший человек. Вы нам понравились.
– Вы мне тоже.
– А вот ваш Крис совсем не такой очаровашка, как нам показалось вначале.
– Не судите моего хозяина слишком строго. У него так мало близких людей. Он не любит делать что-то такое, что их расстраивает.
– Если всю жизнь под всех подстраиваться, то в конце концов можно совсем себя потерять.
Лимпо молча склонил голову.
– Такой уж мистер Крис, ничего тут не поделаешь. Но я рад, что теперь рядом с ним есть человек, который предан ему.
Это он о Верунчике, что ли? Так Верунчик будет предана Крису ровно до тех пор, пока у того будут деньги. Ведь для Верунчика это очень важно. Она и за своих мужей – алкоголика, наркомана и еще одного мерзавца – выходила исключительно по причине наличия у них денег. Может, и не таких больших, но, во всяком случае, больших, чем имела на тот момент сама Вера.
Но об этом можно было и не говорить. Тем более что она даже под пытками не созналась бы в том, что трижды выходила замуж по расчету, да вот только расчет ее оказался неверен.
Прощаясь с Лимпо на улице, Леся обратила внимание, что старый слуга хоть и в домашнем халате, но при этом обулся в спортивные кроссовки. Странно, зачем ему кроссовки в собственной спальне? Или он привык прямо в них смотреть телевизор? Впрочем, каких только причуд не случается у пожилых людей. Даже молодые не застрахованы от странностей. А Лимпо был уже далеко не молод. Он вполне годился Крису если не в дедушки, то уж в отцы – это точно.
Глава 8
В аэропорту подругам объяснили, что рейс на Питер будет только в одиннадцать утра. Билеты на него все проданы, но, когда снимут бронь, возможно, что-то и удастся сделать для них.
– В противном случае сможете через пару часов улететь в Москву. На этот рейс тоже мест нет, но ведь не может вам не повезти дважды?
В словах работницы аэропорта, занимающейся продажей билетов, слышалось откровенное сочувствие. Она даже потратила свое время, чтобы подробно объяснить подругам, как им заказать себе в сети электронный билет прямо через телефон. На все переговоры ушло около двадцати минут. И, уныло покосившись на табло, цифры на котором почти не изменились, подруги вздохнули. Ждать им оставалось еще часов десять. Сейчас часы едва подползали к полуночи.
– Ничего, пошатаемся по зданию аэропорта, кофе попьем.
– Я не хочу кофе. И шататься тоже не хочу.
Леся была настроена очень мрачно. Ее до слез обидела позиция Верунчика, которая буквально вышвырнула их из своей жизни. И ладно бы только из жизни, она их и из дома выкинула. И что вдвойне обидно, даже не из своего дома!
– А Крис тоже хорош. Слышал ведь, как мы внизу с Лимпо прощались, даже не выглянул из своей комнаты!
– Зато Лимпо вышел. Не побоялся гнева хозяина.
– Да брось ты! У них с Крисом чудесные отношения. Если бы они не были представителями разных рас, то я бы сказала, что они как отец и сын.
Да, отношение у старого слуги к своему молодому хозяину было в высшей степени трепетным. Подруги прежде только читали о старых черных слугах, которые преданно любили своих хозяев и оставались с ними до самой смерти, не желая ни свободы, ни другой для себя доли. Они были счастливы служить белому господину. И опекали его совсем по-отечески.
– Раньше я думала, что такая преданность черных слуг бывает только в книжках.
Подруги немного поговорили про Лимпо. Но потом Леся снова вспомнила о том, как поступила с ней младшая кузина, и разозлилась:
– Нет, ты как хочешь, а я на Верку очень обиделась! Если она еще хоть когда-нибудь появится рядом со мной, можешь мне поверить, я с ней и словечка не скажу!
– Так ли уж и не скажешь?
– Вот увидишь! – воинственно заявила Леся и отправилась «заселяться» в зал ожидания, где подругам предстояло провести ночь на неудобных скамейках.
Свой багаж они сдали в камеру хранения, так что чемоданы были устроены на ночь с бо́льшим комфортом, чем сами подруги.
– Может, в гостиницу поедем?
– Вот еще! Сначала заселяться, потом выселяться. Только даром время потеряем. Ничего, тут поспим.
И, сунув себе под голову сумочку с деньгами и документами, Леся крепко обвязала ремешок вокруг своей руки. Теперь она была уверена, что ворам, даже если они и появятся поблизости, не удастся выкрасть у нее сумку.
– Я тебя покараулю, – пообещала ей Кира.
Но Леся лишь промычала что-то в ответ. Утомленная сегодняшним днем, она уже дремала. А Кира, посидев возле подруги с полчасика, почувствовала, что и сама тоже вот-вот уснет. Она устроилась на стульях напротив и с удивлением обнаружила, что тут совсем не так уж плохо. Тесновато, конечно, но поспать вполне можно.
Однако утром обе подруги обнаружили себя на полу. Ночью они устали вертеться на стульях, сходили за своими вещами, и разложив на полу одеяло в виде шкуры льва – сувенир, не имеющий никакого отношения к убийству этого прекрасного гордого животного, – спокойно заснули на нем.
– Прекрасно выспалась, – потянувшись, заявила Кира. – А ты?
– И я тоже.
– Надо почаще практиковать этот метод. Для позвоночника лучшей терапии и не придумаешь.
Кира знала, о чем говорила. Как-то ей довелось проваляться на деревянном щите, сбитом из крепких досок, много дней подряд. И лишь затем она нашла врача-остеопата, который поставил ее позвонки на место, а спину привел в порядок.
– Отличное покрывало, – продолжала радоваться Кира жизни. – А еще продавщица клялась и божилась, что стирается оно элементарно в стиральной машине при низкой температуре. Так что дома мы его выстираем, будет как новенькое!
Но Леся ее уже не слушала.
– Скоро наш рейс. Вставай! Нам еще надо выпить кофе перед отлетом и перекусить.
Подруги начали собираться, но внезапно их внимание привлек голос диктора, разносящийся по зданию аэропорта:
– Леся и Кира, вылетающие рейсом в Россию, вас просят подойти в зал ожидания номер один. Экстренная ситуация, нужна ваша помощь.
Переглянувшись, подруги пожали плечами. Они ничего не понимали, кроме того, что они снова кому-то нужны.
– Кому это мы так экстренно понадобились?
– Не знаю.
– Пойдем, проверим?
– Ну… давай. Вдруг действительно что-то страшное.
Томимые любопытством вперемешку с ожиданием новых неприятностей, подруги побросали вещи в чемоданы и покатили их в сторону зала ожидания, где им было назначено свидание. Под ложечкой у обеих противно сосало, но, возможно, это было просто от голода.
– И с кем мы должны тут встретиться?
Леся завертела головой по сторонам, но почти в ту же минуту увидела Криса, который призывно махал им обеим рукой.
– Ой, да тут Крис!
– Вижу!
– Собственной персоной приперся. И что ему надо?
– Сейчас узнаем. Может, попрощаться все-таки захотел?
Но Крис не собирался прощаться с подругами. Бледный, с трясущимися руками, он подбежал к ним и сразу же схватил чемоданы.
– Вы должны остаться!
Пахло от Криса по́том и еще страхом. Не очень-то приятный коктейль, так что подруг потянуло отодвинуться от него подальше. Но Крис этого не заметил и воскликнул:
– Вы обе остаетесь!
– С какой это стати? – запальчиво поинтересовалась у него Леся. – Вчера нас выставили на улицу, словно приблудных собачонок! А теперь ты говоришь, мы должны остаться?
– Я вас не выгонял.
– Твоя невеста это сделала.
– Я ничего не знал об этом.
– Не ври! Ты не мог не слышать, как мы уходим.
– Я слушал музыку! Забрался в ванну, воткнул в уши наушники, хотел абстрагироваться от всего вокруг. Когда вышел и узнал, что вы уехали, то было уже поздно. Хотел бежать за вами, да не знал, где вас искать.
– Да? А сегодня вдруг взял и сообразил? Надо же, как у тебя за ночь мозги на место встали!
– Сегодня…
Крис смешался и замолчал. Он явно не знал, что еще соврать себе в оправдание. И поэтому решил сказать правду и давить на жалость:
– Девочки… Не улетайте. Вы нам нужны!
– Кому это вам?
– Всем нам. В нашей семье происходит что-то ужасное.