Северус потряс головой, словно приводя мысли в порядок, и сел.
— Послушай. Пять лет мы враждовали, и я не буду лукавить, если скажу, что именно это отчасти предопределило мой выбор. В этом году тебе вдруг… сперма в голову ударила, и я поддался тебе. Быть может, мы — я и Мародёры — и прекратим эту войну, но это ведь ничего не меняет для меня. Я не могу поплыть против течения. Я не могу взять и сейчас вот заявиться к Люциусу и сказать: «Ой, знаешь, а я тут переспал с Поттером, будущим Аврором, и поэтому передумал принимать Метку!». Меня просто не поймут. В лучшем случае, — добавил он куда-то в сторону.
— Северус, но это твоя жизнь. Почему ты всегда позволяешь кому-то за тебя решать? Почему ты… твою мать! Да почему ты всегда позволял нам над собой издеваться?! — выкрикнул Джеймс в сердцах.
— Потому что я не хочу в Азкабан, Поттер, — просто ответил Северус, но, видя, что Джеймс смотрит на него непонимающим взглядом, добавил: — Как ты думаешь, сколько заклинаний я знаю? — Джеймс продолжал молча на него таращиться. — А тёмных заклинаний? — та же реакция, Северус вздохнул. — Ладно, объясню доходчиво. Одно дело — накладывать Cruciatus на мух в подземелье, другое дело — на дебила Блэка. Теперь дошло?
Поттер, видимо, переваривал только что полученную информацию. Потом он отстранился и взглянул прямо в чёрные глаза Северуса. И он готов был поклясться, что впервые в жизни увидел в глазах Джеймса страх.
— Ты умеешь накладывать Cruciatus? — еле слышно прошептал он.
— С третьего курса, — со вздохом ответил Снейп. Повисла напряжённая пауза. — Извини, Поттер, что разбил твои надежды, но ты затащил в постель настоящее чудовище, а не бедного маленького Сопливчика…
— Ты хочешь сказать, что все эти пять лет ты просто… сдерживался? — наконец спросил Джеймс, и в его голосе читалось недоверие.
— Хочешь проверить? — спросил Северус без тени улыбки. Поттер промолчал и отвернулся. — Ладно, ты сегодня мне рассказал кое-что о своём отце, я тоже тебе кое-что расскажу про свою семью. Мой отец — маггл и алкоголик. Он всегда ненавидел меня и мать. Периодически он нас избивал, просто потому что у него было плохое настроение. В общем, я тоже его ненавидел и продолжаю ненавидеть. На Рождественские каникулы я, если помнишь, никогда не покидал Хогвартс, но на третьем курсе почему-то решил съездить домой. Тогда прямо в Сочельник между родителями произошла ссора… я не буду рассказывать тебе подробностей, но в итоге отец прижал мать лицом к стене и вывернул руку т-так… — Северус на секунду запнулся, чёртово заикание вернулось совсем некстати. — В-в общем, он выворачивал ей руку, пока она не с-сломалась. Когда я увидел это, я выхватил палочку и… ну, в общем, на ум мне пришло тогда только одно заклинание. Я никогда его не использовал, просто знал о нём. Но тогда я так хотел убить его, что… Я наслал на него Cruciatus, и у меня получилось. Я несколько минут просто стоял и смотрел, как он корчится на полу у моих ног, пока он не потерял сознание.
Северус замолчал и прислонился к дереву спиной. Воспоминания того вечера больно сжали его сердце.
— Тебя не судили, потому что ты был несовершеннолетним? — осмелился спросить Джеймс.
— Нет, — Северус покачал головой. — Министерство как-то отследило применение заклинания, и моя мать дала показания. Она объяснила, что это была самозащита, только она поменяла в своём рассказе главное действующее лицо. Она взяла вину на себя. Сказала, что моя палочка — просто первое, что попалось ей под руку. Вкупе с её травмами это выглядело убедительно. Никому из Министерства и в голову не пришло подозревать ребёнка, но её судили. В Азкабан её, конечно, не отправили, но наложили пожизненное ограничение на магию. С тех пор она могла использовать только простейшие бытовые заклинания и варить зелья. Ей даже аппарировать запретили. Вот так.
Под буком надолго наступила тишина. Наконец её прервал Джеймс.
— Ну что, нам пора возвращаться в замок?
— Думаю, да. Ты иди, а я тут ещё посижу, — отозвался Северус. — Если нас вдруг и поймают, не хочу, чтобы вместе, понимаешь?
Джеймс кивнул и поднялся с земли, подбирая мантию-невидимку.
— Спокойной ночи? — спросил он, выжидающе глядя на Северуса.
«Мерлин, он что, думает, что я его поцелую на прощанье?!»
— Могу я задать тебе личный вопрос? — спросил он вместо ответа.
— Конечно, — улыбнулся Поттер.
— Откуда у тебя такой сексуальный опыт… с мужчинами? — спросил Северус и покраснел.
Джеймс, наверное, принял эту краску за ревность, потому что тут же замотал головой.
— Нет, нет, у меня не было до тебя мужчин. Никогда.
Снейп поднял бровь.
— Я понимаю, о чём ты хочешь спросить, — неохотно продолжил Поттер, — но до этого я спал только с девушками. Просто… — он и сам покраснел и по привычке запустил руку в волосы. — Просто многие из них не хотят расставаться с девственностью до окончания школы, поэтому… — он развёл руками. — Ну, ты ведь понимаешь меня, да?
О, да! Северус всё прекрасно понял. Видимо, на его лице отразилась странная смесь эмоций, потому что Поттер опустился на колени перед ним и оставил на его губах нежный поцелуй, шепнув при этом, что лучше, чем с Северусом, ему ещё не было ни с одной девушкой. Затем Джеймс поднялся и, не оглядываясь, пошёл к замку. А Снейп посидел ещё минут двадцать, обдумывая слова Поттера, и тоже отправился спать.
***
— Где ты был? — встретил Северуса холодный голос, как только он переступил порог гостиной, хотя он был уверен, что все его однокурсники должны сейчас мирно спать.
— Собирал красильный воловик при полной луне! — съязвил Северус, постоянно следящий за ним Люциус уже начинал надоедать.
Малфой не ответил, а быстрым шагом направился к Северусу. Тот от неожиданности отступил назад на несколько шагов и упёрся в стену. Люциус подошёл вплотную и резким движением оттянул ворот его мантии, обнажая свежие засосы на шее.
— Ты был с Поттером, — брезгливо выплюнул Люциус, скривившись.
— С чего ты решил?
— Да от тебя за несколько метров пахнет сексом, — елейным голосом пояснил Люциус.
— И что? Причём тут Поттер? Опять ты…
— Не делай из меня дурака, Сев. Я же говорил, что не слепой. Я всё вчера видел. Его взгляд… ммм… таким смотрят только на любовника, можешь мне поверить.
Северус озадаченно покачал головой. То, к каким правильным выводам мог приходить Люциус, всего лишь замечая несколько мелочей, порой пугало.
— Если даже и так, то что?
— Устанавливаете, значит, перемирие? — насмешливо спросил Малфой.
— Какое тебе дело, Люци?
— Ты должен это прекратить. Немедленно, — уже без тени улыбки сообщил Люциус. — Его отец — известный Аврор, а в наши планы это явно не входит.
— И эта единственная причина?
— Разумеется. Я не настолько ревнивый, чтобы отгонять от тебя любовников, — на лице Малфоя появилась прежняя надменная ухмылка. — А так мне всё равно. Перетрахай ты хоть весь Слизерин и половину Равенкло! Но только не Поттера. Нет.
Северус в очередной раз подивился, откуда у аристократа такой лексикон, но озвучивать вопрос не стал.
— Слушай, Люц, это всё несерьёзно, ясно? Мы просто… мы просто переспали, и всё.
— Ага, и теперь скажи ещё, что этого больше не повторится.
— Ну, может, и повторится, но…
— Нет! — рявкнул Малфой. — Поверь мне, я знаю, как это бывает. Это тебе только сейчас кажется, что вы просто переспали, и всё. Потом ты начнёшь к нему привязываться, раскрывать душу после бурных ночей. А когда мы примем Метку, его отец просто приедет в школу и закатает нам рукава. Я бы хотел избежать такого риска. Поэтому я не могу допустить, чтобы это продолжалось и дальше. Возможно, он уже догадывается, что мы собираемся сделать. А возможно, это отец его и надоумил залезть к тебе в постель.
Северусу стало нехорошо, и он присел в ближайшее кресло. Если вдуматься, слова Люциуса были не лишены смысла. Это бы многое объяснило: и внезапно вспыхнувшую страсть Поттера, и его откровенные разговоры после секса… Но ведь это не могло быть правдой. Джеймс был таким честным, таким открытым. Нет, Северус не мог даже на минуту заставить себя подумать о том, что это могло бы быть правдой. Он начал нервно потирать переносицу пальцами.
— Судя по твоему поведению, Северус, ты ему уже кое-что рассказал, не так ли?
Снейп поднял умоляющий взгляд на Люциуса. Блондин нависал над ним, скрестив руки на груди.
— Люц, мы друзья?
— Разумеется, — отозвался тот без запинки.
— Прости меня…
На минуту повисла тишина. Наконец Малфой опустился на диван напротив и закурил сигарету.
— Что ты ему сказал? — наконец спросил Люциус.
— А если я не хочу это бросать? — ответил вопросом на вопрос Северус.
Люциус пожал плечами.
— Тогда тебе придётся сделать выбор. Чем-то одним, Сев, придётся пожертвовать. Либо ты рвёшь с Поттером и остаёшься с нами, либо можешь и дальше продолжать эти детские отношения, но тогда это конец…
— Чему?
— Всему. Я-то, может, и пойму тебя. И приму. С кем бы ты ни был. Я не брошу тебя, Северус, даже если тебя усыновит Аластор Грюм, но… остальные, Север. Тебя заклеймят, как предателя. Ты станешь изгоем. Над тобой будут издеваться так, что шуточки Мародёров покажутся тебе просто детскими шалостями. Хотя, что я тебе это рассказываю?.. Ты и сам прекрасно знаешь, как поступают с предателями на Слизерине.
— А если у него и в мыслях нет ничего такого… ну, использовать меня для Авроров…
— Возможно, — сухо отозвался Малфой. — Но если я способен это понять, то другие… Ты же понимаешь, что они тебе это не простят, когда узнают. А рано или поздно они точно узнают. В общем, либо Поттер, либо Метка. Одно придётся принести в жертву. Причём уже сейчас.
— Почему сейчас? До Рождества ещё почти три месяца.
— И что тебе дадут эти три месяца? — насмешливо спросил Люциус.
Северус прикрыл глаза ладонью, чтобы друг не заметил, как они увлажнились. Несколько минут он собирался с мыслями, к счастью, Малфой не нарушал тишины, давая ему время подумать.
— Понимаешь, Люц, — начал он неуверенно, — я только недавно понял, какая у меня жалкая жизнь и какой жалкий я сам…
— Всё в твоих руках.
— Я знаю. Но я только с ним почувствовал… я… чёрт! — говорить было очень нелегко. Северус никогда никому не рассказывал о своих чувствах или эмоциях. К тому же, он не был уверен, что друг его правильно поймёт. — Люциус, со мной никто никогда не был ТАКИМ, — выпалил он на одном дыхании и поднял глаза.
— Я понимаю тебя, — после короткой паузы отозвался Малфой. — Ты просто дикий. А Поттер тебя приручил. Ему просто первому это пришло в голову, и он не побоялся, вот и всё.
Северус открыл рот. Только Люциус мог понять его с полуслова, какую бы чушь он ни нёс, и очень точно и лаконично сформулировать его собственные мысли и чувства. Впрочем, так было всегда. Внезапно Северус почувствовал такой прилив нежности и благодарности к своему другу, что не смог сдержать предательской слезы, покатившейся по его щеке. Люциус тоже всегда был с ним открыт и честен. И сейчас он ещё и был прав. И, как ни больно это было признавать, выбор действительно нужно было делать уже сейчас.
— Спасибо, Люци, — произнёс Северус, и Малфой просто кивнул.
Им не нужны были лишние слова, чтобы задавать вопрос «За что?» и отвечать на него. Всё и так было ясно.
— Северус, я даю тебе неделю. Семь дней для того, чтобы разобраться в твоих отношениях с Поттером и… попрощаться с ним. Потом ты уже будешь нужен нам, и я хочу твоей полной отдачи. Ясно? — Снейп кивнул. — Поттер — это игрушки, жизнь — это серьёзно, и ты прекрасно это понимаешь. Поэтому я даже не буду спрашивать, что ты выбрал. Ты никогда меня на разочаровывал. Неделя, Северус.
— Хорошо, Люциус, — кивнул Снейп, и блондин поднялся с дивана.
— Я иду спать, чего и тебе желаю, — бросил он и направился в спальню мальчиков, оставив Северуса наедине с собственными мыслями.
Глава 12.
Вопреки пожеланиям Люциуса, Северус так и не пошёл спать. Он просидел в гостиной до утра, нужно было подумать о многом. Во-первых, он только что понял, ЧТО происходит у них с Поттером на самом деле. Люциус был прав, Джеймсу удалось приручить его, как бы дико это ни звучало. Это и объясняло, почему Джеймс сказал тогда на башне, что не хочет брать Северуса силой, а хочет его полного участия. Это было что-то вроде игры… очередного квиддичного матча. Поттер поставил перед собой цель, он хотел доказать, в первую очередь, самому себе, что он сможет её достичь. И ему это удалось. Правда, в планы Поттера явно не входило, что всё зайдёт несколько дальше, а в том, что это случилось, Северус был уверен. Вся беда была в том, что и сам Северус чувствовал, что это зашло слишком далеко с его стороны. Разумеется, это можно было легко объяснить. Его друг только что это сделал с лёгкостью. Северус был настолько замкнут в себе и враждебно настроен по отношению к окружающим, что на первое же проявление настоящей ласки ответил вполне предсказуемым образом.
«Как бездомный котёнок», — тоскливо подумал он.
Но больше всего Северус боялся к кому-то привязаться. Недавняя история с Лили только подтвердила, как больно бывает расставаться с тем, что уже начинаешь называть своим. Джеймса он, конечно, своим не считал, зато, видимо, Джеймс считал Северуса своей собственностью. Тут же вспомнились слова «Я хочу, чтобы ты был моим». Видимо, этого стремился достичь Поттер. И у него, наверное, получилось. И не вина Северуса, что Поттер и сам попал в собственную ловушку. Но, так или иначе, всю эту игру пора было заканчивать. Люциус был прав: время приносить жертву.
***
Первое, что увидел Северус с утра, подходя к Большому залу, были Поттер и Лили Эванс, идущие вместе на завтрак и о чём-то увлечённо разговаривающие. Внутри почему-то что-то болезненно сжалось. Самое странное, Северус не мог точно сказать, что его так расстроило: что Лили идёт вместе с Джеймсом или что Джеймс идёт вместе с Лили. Два человека, которые были ему по-своему дороги, единственная девушка, к которой он испытывал какие-то чувства, и единственный парень, с которым он получил истинное наслаждение… вместе… Какая ирония! Какая злая шутка. Да вся его жизнь — всего лишь чья-то злая шутка…
Северус вздохнул и поплёлся на завтрак. Люциус уже сидел за столом и буравил его мрачным взглядом. Северус демонстративно уселся подальше от друга. Малфой никак это не прокомментировал. Только еле заметно пожал плечами и уткнулся в свою тарелку.
Северус окинул взглядом слизеринский стол. Эти молодые люди — вскоре Пожиратели смерти — вот это его будущее, а там, за гриффиндорским столом, будущего нет, только единственный гриффиндорец, который скрашивает его настоящее. Вернее, скрашивал. Северус решил поговорить с Поттером сегодня же. Выходя из зала, он кинул многозначительный взгляд на Джеймса и чуть задержался в дверях. Джеймс это заметил, но виду не подал, и Северус понадеялся, что Поттер поймёт его намёк. Поттер понял. Когда Северус после отбоя поднялся на башню, Джеймс уже ждал его там, сидя на подоконнике.
Северус бросил взгляд на свёрнутое одеяло в углу и покачал головой:
— Нет, Джеймс, сегодня я хочу просто поговорить.
Джеймс кивнул.
— Конечно. Давай.
Северус вздохнул, он понятия не имел, с чего начать.
— Я всю ночь думал о том, что ты мне вчера говорил, — наконец заговорил он.
— И? Ты решил не принимать Метку? — оживился Джеймс.
Северус замолчал на некоторое время, чтобы собраться с мыслями, а потом выпалил на одном дыхании:
— Вообще-то, я решил, что нам не стоит больше встречаться.
Поттер несколько раз моргнул. По-видимому, он был не просто в замешательстве — он был в шоке.
— Что ты… как же… я… Да почему?!
— Потому что мы действительно скоро окажемся по разные стороны баррикад. Ни к чему сейчас обманывать самих себя, что всё может быть иначе.
— Но тебе же было хорошо.
— Было. Я и не отрицаю. Но это же просто секс. Ничего больше.
— А ты бы хотел, чтобы было больше? — спросил Джеймс, заговорщицки понизив голос.
— Нет, — не колеблясь ответил Северус. — Мы были врагами, и мы ими ещё будем, когда закончим школу, поэтому у нас не может быть ничего больше.
Джеймс внезапно разозлился. Его лицо исказилось злобной гримасой, он сложил руки на груди.
— Значит, ты до сих пор считаешь нас врагами?!
— Да, — спокойно ответил Северус.
— Ах, так?! — взревел Поттер. — Ну, тогда слушай, Нюньчик. Ты плотно сел на мой крючок… — он запнулся, видимо, поняв всю двоякость своих слов, но потом просто махнул рукой: — Да, во всех смыслах. Поэтому ты мой. Я этого хотел, и я этого добился. Ты не можешь теперь просто уйти. Не можешь!
Северус снова вздохнул и прислонился к стене, разговор обещал быть долгим.
— Может, я и сел на твой крючок, но теперь я с него слезаю. И ты больше ничего не сможешь сделать. Знаю, это обидно, когда теряешь власть над кем-то, но я всё решил. Я ухожу.
— Сволочь! — заорал Поттер и бросился к нему.
Северус даже не подумал защититься или увернуться. Поттер схватил его за грудки и начал трясти так, что Северус несколько раз больно ударился головой о стену. Поттер, тем временем, не прекращал орать, брызжа слюной:
— Скотина! Я тебя ненавижу! Ты не сделаешь этого! Я не позволю! Ты думаешь, я ничего не могу сделать? Я могу! Я…. Да я прямо сейчас здесь тебя изнасилую, чтобы ты понял…