В группе раздались смешки.
– Завтра подъем в восемь утра, – как ни в чем не бывало продолжала гид. – У вас сработает автоматический будильник – ровно в восемь зазвонит гостиничный телефон.
С таким напутствием мы отправились заселяться в гостиницу. Она стала очередным потрясением.
– У вас тоже окна выходят в холл? – первым делом спросил Женька, когда мы занесли вещи и спустились на ужин.
– Ага, – кивнула я, не меньше его удивленная внутренним убранством отеля.
– Ну ничего, одну ночь как-нибудь переночуем, – оптимистично заметил он.
– Раз никто не возмущается, что не хочет спать с Мариванной в одной кровати, гостиница не из худших, – согласилась я.
За столом к нам подсела Ника. Особых эмоций у меня это не вызвало, наоборот – я уже стала удивляться, что ее не было рядом с нами так долго.
– Как первые впечатления? – поинтересовалась она, ковыряясь в салате.
Женька почему-то молчал, и мне пришлось вежливо ответить:
– Хорошие.
– Круто, да? – спросила она с Женькиной интонацией.
Это меня неприятно удивило – я тоже частенько ловила себя на том, что повторяю его любимые словечки и фразочки, но она-то когда успела их перенять?
– Да, – согласилась я, потому что Женька по-прежнему молчал.
Этот пустой разговор начал меня напрягать, и я сменила тему:
– Попила водички из-под крана?
Ника непонимающе хлопнула глазами, и я с удовольствием пояснила:
– Гид сказала, что здесь можно пить воду из-под крана. Грех не попробовать!
Ника открыла рот, но от ее достойного ответа меня спас какой-то парень, очень кстати подошедший к нашему столу.
– Разрешите присесть? – церемонно осведомился он.
– Конечно, – за всех мигом ответила ему Ника, благо за нашим столом как раз имелось одно свободное место.
Наши мамы задружились с семейной парочкой моржей, где жена успела прославиться историей с ланью, а муж – с фьордами, и договорились поужинать с ними.
– Вам все равно неинтересны наши взрослые беседы, – пояснила тетя Ира, и никто не стал ей возражать.
Я с любопытством посмотрела на вновь прибывший экземпляр: высокий, широкоплечий, темноволосый – классический положительный герой из американского фильма. Лицо немного уступало фигуре, но мужчине, как гласит поговорка, достаточно быть чуть красивее обезьяны. Впрочем, щуплый русоволосый Женька все равно терялся на фоне эффектного незнакомца.
– Олег, – представился парень. – Я из другой группы, – пояснил он свое чудесное появление. – Вы где успели побывать?
– В Хельсинки и Стокгольме, – охотно поддержала разговор Ника. Похоже, ей было неважно, с кем флиртовать.
– И мы, – обрадовал он. – Похоже, параллельными курсами следуем. Здорово, будем пересекаться иногда, а то у нас в группе одни пенсионеры.
– У нас та же ерунда, – сочувственно кивнула Ника, одним махом тоже записав нас с Женькой в пенсионеры.
– А завтра вы куда?
– Здесь, в Осло, на экскурсию по городу.
– И мы тоже, – обрадовался парень. – Увидимся тогда! Давайте, до завтра.
Каким-то непостижимым образом он умудрился за время короткого разговора поесть, хотя наши тарелки оставались почти полными.
Олег обменялся с Женькой степенным рукопожатием, кивнул нам с Никой, послал ей отдельную интригующую улыбку и удалился в закат.
Повисло неопределенное молчание.
– Что такие грустные? – наконец спросила Ника.
Я пожала плечами, Женька отделался невнятным фырканьем.
– Вам еще что-нибудь принести? – любезно осведомилась она, поднимаясь со стула.
Мы отрицательно покачали головами.
– Ладно, пока тогда, – бросила она и упорхнула следом за парнем.
А мы остались за столиком, как заправские пенсионеры.
– Я тоже, пожалуй, пойду, – глядя в тарелку, пробубнил Женька. – А то завтра на экскурсию рано вставать…
Он неловко поднялся из-за стола и, сутулясь, пошел к выходу из ресторана, а я оказалась одна за уставленным тарелками столом. Так грустно закончился наш первый день в Норвегии.
Утром мы привычно собрали чемоданы, погрузились в автобус и поехали в центр Осло. Почему-то встреча с этим городом вызывала во мне особенное волнение. Про Хельсинки я слышала мало, и он ничем меня не поразил. Стокгольм вполне оправдал легенду о городе-сказке, где живет лучший в мире Карлсон. А вот про Осло я совсем ничего не знала, чувствовала только мистический ореол этого сурового места.
– У меня к вам будет небольшая просьба, – едва не сбила мой возвышенный настрой Марина. – Один из членов нашего экипажа страдает аллергией, поэтому я очень прошу вас не пользоваться духами и дезодорантами с сильными запахами.
Так как «экипаж» состоял из гида и двух сменявших друг друга водителей, можно было предположить, что аллергией страдает она сама.
В Осло мои ожидания оправдались на все двести процентов! Когда мы приехали в центр города, сразу стало понятно – голова у людей в этой стране устроена как-то по-другому. Строгая архитектура, громоздкие скульптуры с каменными – в прямом и переносном смысле! – угрюмыми лицами, даже клумбы с фонтанами суровые и торжественные. Видимо, свой отпечаток на сознание накладывал холодный климат, хотя сейчас о нем ничего не напоминало, погода стояла по-настоящему летняя – жаркая и солнечная.
– Плюс тридцать в тени, – объявила утром Марина. – Повезло вам. На моей памяти такой погоды здесь не было уже года два.
Я представила, как окружающий меня пейзаж выглядит при низком небе, дожде, ледяном ветре с фьорда, и поежилась. Если даже яркое солнце и голубое небо не спасают, вряд ли тут очень уютно.
– Наверное, вы уже оценили особый стиль архитектуры Осло, – как будто прочитала мои мысли Марина. – Суровая северная природа повлияла также и на живопись. Наверняка все вы слышали о знаменитом норвежском художнике Эдварде Мунке.
– Которого воруют? – спросил кто-то.
– Точно, – кивнула Марина. – Его самую известную картину «Крик» много раз пытались украсть из музея. Хорошо, что Мунк сделал несколько вариантов.
– Запасливый! – хихикнул кто-то, а Женька негромко – видимо, стыдно было за свое невежество – поинтересовался у меня:
– Что за Мунк?
– Художник, – послушно ответила я.
– Это я понял! А что за картина «Крик»?
– Ну как тебе сказать… – я замешкалась, зачем-то оглянулась по сторонам, словно надеялась увидеть где-то картину Мунка, и… увидела!
На лотке с сувенирами висели магниты, и на одном из них я разглядела знакомого человечка, зажимающего уши руками.
– Картина изображает испуганного человека на фоне Осло-фьорда, на берегу которого располагается город, – продолжила рассказ Марина, чем сильно меня удивила.
Я и не подозревала, что красные загогулинки на фоне – это Осло-фьорд.
– Да-а, – протянул Женька. – Жесть! Не хотел бы я такой магнитик!
– Не очень жизнерадостно, – согласилась я.
Наслаждаясь всем этим мрачным великолепием, я даже на время забыла о кипящих вокруг меня страстях. Точнее, конечно, пока закипающих, но пузырьки уже начинали складываться в «жемчужные нити», так необходимые для правильного заваривания зеленого чая.
Женька болтался рядом, но его присутствия я не чувствовала, будто он построил между нами невидимую стену. Правда, психологи советуют делать это для того, чтобы уберечь себя от чужой негативной энергии, а чем я могла ему навредить, я решительно не представляла. Но навязывать свое общество кому бы то ни было я не собиралась, поэтому постановила не тратить на него свое драгоценное внимание и не терять ни секунды новых впечатлений – я ведь в Осло! Вон скульптура в виде гигантского якоря, а рядом – огромный постер с троллем, совсем как живым! Воистину, у этого народа что-то свое в голове, если они придумали таких существ.
– А теперь – свободное время, – объявила Марина.
Я словно очнулась – уже свободное время!
– Сейчас я продиктую вам номер своего мобильного телефона, – продолжала гид. – Но предупреждаю: звоните только в самом крайнем случае – потерялись там или с другой группой уехали… А если будете звонить и спрашивать: «Где тут пива попить?» – не обижайтесь – я сразу вешаю трубку.
С таким грозным напутствием она отпустила нас в свободное плавание.
– Нин, пойдем в торговый центр, – небрежно предложила мне привычно незаметно оказавшаяся рядом Ника.
Не успев удивиться, я отрицательно мотнула головой. Тратить время на шопинг в турпоездке казалось мне просто преступлением – шмоток и прочей ерунды можно накупить и дома, а вот фьордов там явно не увидишь!
– Ну ладно, – пожала она плечами и удалилась с прямой спиной.
Все это было настолько на нее не похоже, что я даже забыла – часики-то тикают, драгоценные минутки в Осло проходят.
– Ник, подожди, – вдруг услышала я Женькин голос. – Возьмешь меня с собой?
Ника не спеша обернулась, со вкусом оценила диспозицию и с непередаваемой интонацией протянула:
– Ник, подожди, – вдруг услышала я Женькин голос. – Возьмешь меня с собой?
Ника не спеша обернулась, со вкусом оценила диспозицию и с непередаваемой интонацией протянула:
– С удовольствием.
От растерянности я чуть не ляпнула: «И я с вами!» – но в последний момент чудом удержалась. Если парень вместо прогулки по незнакомому городу решил отправиться на шопинг, значит, дело плохо и я совсем его не знаю. Надо поскорее выкинуть из головы эти глупости и не портить себе путешествие. Потом, дома пострадаю, если останется желание.
– Привет, прогуляемся? – услышала я, обернулась и увидела вчерашнего парня.
Я вскинула голову, легким движением отвела челку и ответила:
– С удовольствием.
Олег – не сразу, но я вспомнила, как зовут нового знакомого, – привел меня на набережную. Вид впечатлял. Голубую воду фьорда шевелил ветерок, у причалов качались на волнах парусники и яхты, слева поднимались башни средневековой крепости, которую мы посетили час назад, вдали терялись в дымке холмистые острова.
– Красиво, – прочитал мои мысли Олег.
– Мне тоже нравится, – осторожно отозвалась я.
Я не жалела, что приняла его приглашение, хотя сделала это под влиянием секунды – назло Женьке. Мне и без него есть с кем провести время! Все это – фьорд, солнце, корабли – так на меня подействовало, что я не раздумывая ляпнула:
– Почему ты меня пригласил?
И без всякого страха посмотрела Олегу в глаза. А что мне бояться случайного знакомого – быть может, я вижу его первый и последний раз в жизни?
Он не смутился, выдержал взгляд – странно было ожидать от него чего-то другого. Самое удивительное, что не смутилась я, известная скромница и тихоня, не имеющая никакого опыта близкого общения с парнями – сопливое детство пополам с Женькой не в счет.
– Точно хочешь услышать ответ? – наконец уточнил он.
Раньше подобное заявление выбило бы меня из колеи, но сейчас я не смутилась. На меня напала бесшабашность – понятно теперь, почему так легко заводятся курортные романы! – и без колебаний кивнула. Впрочем, ничего сверхъестественного я не услышала.
– Ты показалась мне интересным человеком, – торжественно выдал он и тут же без всякого пафоса полюбопытствовал: – А ты что подумала?
– Ничего, – пробормотала я.
– Вы, девушки, вечно все усложняете.
– А вы, парни, наоборот, упрощаете, – не осталась в долгу я.
– Пойдем чаек кормить, – без перехода предложил Олег. – Я хлеба с завтрака прихватил.
Мы вышли на бетонный парапет, далеко вдающийся в водную гладь. Здесь дул прохладный ветерок, и я с наслаждением вдохнула полной грудью – солнце палило вовсю. Собираясь в холодную Скандинавию, я набрала теплой одежды, а вот о легкой позаботилась мало. Сейчас я нарядилась в льняной костюмчик – юбка-шорты и жилетка, под которую я надела симпатичную футболочку, но даже в нем мне было жарко. Темные очки тоже плохо защищали от бликов отражающегося в воде солнца.
Едва мы появились, чайки, не дожидаясь приглашения, спустились к нам и начали с важным видом ходить вокруг.
– Привыкли, что их кормят, – усмехнулся Олег и вытряхнул из рюкзака пакет.
Из рук чайки брать угощение боялись, предпочитали хватать кусочки прямо на лету. Забыв обо всем, я, как завороженная, смотрела на стремительных птиц, дышала ветром, морем и ни о чем не думала.
В реальность меня вернул Олег:
– Пойдем, свободное время заканчивается.
– Уже? – удивилась я.
– Чтобы свободного времени было много, надо ездить не в групповые туры, где тебя везде водят, а планировать поездку самому, – назидательно заметил он.
– Что же ты не спланировал свою поездку сам? – съехидничала я.
Он не ответил – выбросил пакет с крошками хлеба в урну и вопросительно взглянул на меня.
– Пойдем, – вздохнула я.
Мы направились к берегу, и тут я заметила нечто поразительное. Я даже закрыла и снова открыла глаза, чтобы убедиться – это не глюки от слишком яркого солнца.
С набережной спускались лесенки к небольшим площадкам у самой воды. Со стороны города они были совсем незаметны, а вот с воды просматривались отлично. Уединившаяся там парочка не предусмотрела этого и вела себя совершенно свободно. До последнего надеясь, что ошибаюсь, я подходила все ближе, и надежда таяла с каждым шагом: Ника и Женька целовались так, словно сегодня начинался их медовый месяц.
Глава 8 Осло и ослы
– Мы покидаем Осло, – объявила в микрофон Марина.
Она, как обычно перед отправлением, прошлась по салону, проверяя наличие туристов на своих местах. Едва завидев ее, жена моржа замахала руками:
– Здесь все!
– Кстати, посмотрите в окна! – обратила наше внимание Марина, когда мы тронулись в путь.
Автобус, миновав пригороды, поднялся на возвышенность, и перед нами раскинулся потрясающий вид на переливающиеся воды фьорда, на которых покачивались изящные белоснежные яхты.
– Глядя на этот пейзаж, и не скажешь сразу, что мы в холодной Норвегии, – прокомментировала гид. – Чем не Канн или Ницца?
Молчание восхищенных туристов стало знаком согласия, и она продолжала:
– А теперь мы направляемся к главной цели нашего путешествия – собственно фьордам. Пока вы видели только один – Осло-фьорд, но лишь северную его оконечность, поэтому не смогли оценить во всей красе…
– Осло-фьорд, – хихикнул Женька и бесцеремонно толкнул меня локтем. – Прикол, да?
– Да, – мрачно согласилась я.
– У вас утром телефон-будильник сработал? – продолжал светскую беседу он.
– Сработал.
– Прикольно, да? Я трубку снял, а там что-то по-местному вещают!
Я промолчала. У нас трубку снимала мама, поэтому прокомментировать будильник я не могла, да и не испытывала большого желания как ни в чем не бывало трепаться с Женькой.
– Сейчас мы с вами едем в горы, где переночуем в небольшом городке под названием Лаердал. Но это совсем небольшой городок, – уточнила Марина. – А то туристы потом возмущаются: привезли нас в какую-то деревню! Зато там начинается Сонге-фьорд, и виды просто фантастические.
Я пыталась настроиться на фантастические виды, но перед глазами стоял только один – недавней сцены, которой я случайно стала свидетельницей.
– Что такая кислая? – небрежно осведомился Женька.
– Ничего.
– Ну а все-таки?
– Ты сам знаешь.
– Что я знаю?
Этот бессмысленный обмен фразами начал меня утомлять.
– Я видела вас с Никой! – сердитым шепотом, чтобы не услышали мамы, выпалила я и сморщилась от досады – слишком патетично, по-сериальному получилось.
Женька повернулся ко мне и, приподняв бровь, иронично осведомился:
– И?…
Я почувствовала себя так, будто гуляла по лесу, а мне на голову вдруг упало абсолютно целое и зеленое дерево. И правда, на каком основании я предъявляю Женьке претензии? Разве он мой парень? То, что мы вместе ходили в детский сад, не значит… Эта песня хороша, начинай сначала.
Я словно раздвоилась, посмотрела на себя со стороны и удивилась: что со мной, откуда этот приступ ревности? Неужели я старательно обманываю себя и на самом деле Женька значит для меня гораздо больше…
Эта мысль настолько меня напугала, что я прогнала ее веником из веток воображаемого упавшего дерева и самым безразличным тоном, на который была в данный момент способна, произнесла:
– Ты прав, ничего. Твоя личная жизнь меня не касается.
Он промолчал, и я, не удержавшись, добавила:
– Удивляет лишь твой выбор. Впрочем, как гласит пословица: скажи мне, кто твой друг…
– Зато твой выбор поражает воображение, – усмехнулся Женька.
Я не сразу поняла, о чем он, поэтому ответила после паузы:
– Мы просто гуляли.
Он пожал плечами:
– И мы просто гуляли.
– Вы не просто! – выпалила я и прикусила язычок, но было уже поздно.
– Нинон! – вгляделся в мое лицо Женька и наконец прозрел: – Ты ревнуешь, что ли?
– Вот еще!
– Я тебя тоже поцелую, – пообещал он. – Потом. Если захочешь.
– Себя поцелуй, – сердито отмахнулась я. – За такие шутки…
– А я не шучу, – заявил Женька, схватил меня за плечи, притянул к себе и небрежно коснулся моих губ своими.
– Отстань, дурак! – вскрикнула я и тут же зажала рот рукой.
К счастью, в автобусе почти все, включая наших мам, спали, утомленные ранним подъемом и долгой экскурсией, поэтому свидетелей у душераздирающей сцены не оказалось.
Я вдруг вспомнила момент из романа «Три мушкетера» – как д’Артаньян в темноте проник к миледи под видом ее возлюбленного. Перед этим он не стал церемониться и осчастливил своим вниманием служанку, которая уступила, так как «сопротивление создает слишком много шума».
Когда я читала бессмертный роман Дюма классе в третьем, смысл сцены от меня ускользнул и раскрылся со всей ясностью только сейчас, в самый неподходящий момент. К счастью, сопротивление больше не понадобилось: Женька отпустил меня и даже для верности отодвинулся.