На Западном фронте немцы нанесли союзникам несколько чувствительных ударов, и теперь англосаксы больше действовали в воздухе, засыпая бомбами военные части, укреплённые и мирные города. Они бомбили не только военные заводы в городской черте, но и жилые кварталы, подчас почти стирая города с лица Земли, как Лейпциг или Дрезден.
Немцы писали на стенах домов краской: «Лучше смерть, чем позор!» или «Умрём, но не сдадимся!», «Смерть или Сибирь». Население с января 1945 года стало на себе испытывать все тяготы войны: бомбардировки, голод, ранения, смерть и всеобщую неразбериху. Война бумерангом вернулась туда, откуда пришла на землю соседей, и немцы сполна вкусили все её «прелести».
На первых порах опасения немцев стали подтверждаться. Советские солдаты и в самом деле горели жаждой мести за убитых родственников, за разрушенную мирную жизнь.
Небольшие города американцы и союзники, как правило, не бомбили: слишком мелкая цель, и разрушений было мало. Когда батальон входил в занятый немецкий городок и командир подразделения распределял солдат на постой, то через полчаса-час вспыхивал один дом, другой, а через пару часов полыхал весь город. Поджигали дома солдаты, предварительно набив «сидор» ценными вещами. Речь шла не о золоте или действительно ювелирных изделиях – немцы их забирали с собой. Солдаты брали женские платья, мужские пиджаки, обувь – всё, что имело в СССР ценность и было в дефиците. Солдаты видели, как богато, по их мнению, жили немцы. Во многих домах были телефоны, во всех – санузлы, добротная мебель, ковры и картины на стенах. То, что было нормой среднего бюргера, было невиданной роскошью для жителя СССР.
Что велосипеды – предмет зависти для советских людей, когда в Германии легковые автомобили были у многих, а мотоциклы почти у всех? Даже наручные часы, предмет первой необходимости для немцев, для русских были роскошью, чем-то недостижимым. Потому с немцев, живых или мёртвых, часы снимали. Ну а где любая армия, входящая в отбитый у врага город, там всегда грабежи, мародёрство, изнасилования. Иногда насилие над женщинами принимало массовый характер. И не настолько были распущены солдаты. Просто во все века изнасиловать женщину врага считалось в первую очередь унижением противника, оскорблением его воинской чести.
Политотделы дивизий и армий спохватились. Были проведены беседы с военнослужащими, в которых разъяснялось, что советские войска пришли в Германию не для того, чтобы под корень вывести немецкий народ, а уничтожить фашизм как зло. Вовсю развернулись органы СМЕРШа. Насильников и мародёров отлавливали и отдавали под трибунал. А после нескольких случаев расстрелов на глазах у рот и батальонов число бесчинств значительно уменьшилось, хотя полностью ликвидировать их не удалось. Руки у СМЕРШа доходили только до расследования вопиющих фактов.
Например, двое бойцов, ворвавшись в немецкий дом, изнасиловали мать и дочь-подростка, а потом, расстреляв их обеих и старика-отца за компанию, забрали ценные вещи, а дом подожгли, чтобы скрыть следы преступления. Солдат нашли, трибуналом приговорили к расстрелу и привели приговор в исполнение перед строем роты.
Сил СМЕРШа не хватало. По ночам в занятых Советской армией городах немцы стреляли в советских военнослужащих, бросали гранаты в окна домов, где квартировали солдаты. Действовали как фанатики-одиночки, так и группы разбитых немецких частей, попавших в окружение, и немецкие диверсанты из числа мирных жителей, обученных и объединённых подпольной организацией «Вервольф» – оборотни. Вот и занимались оперативники СМЕРШа поиском диверсантов-одиночек и советских солдат, совершивших преступления.
Немного выручало то, что Сергей всё-таки забрал к себе, в СМЕРШ рядового Самойлова. Парень был сообразительный, наблюдательный, и иногда видел то, мимо чего другие проходили. И стрелял навскидку не хуже снайпера – качество на фронте просто не заменимое на десяток других достоинств. Числился он не в СМЕРШе, а за воинской частью, потому как спецподготовки не имел, как и офицерского звания. Вот и мотались с ним по городкам и деревням на мотоцикле с коляской. За рулём Сергей, в коляске – Самойлов, поскольку водить не умел. И едва они успевали вернуться с одного задания, как звонил телефон, и они мчались на новое.
Так и сегодня. По телефону сообщили, что в городишке Витц кто-то выстрелил из фаустпатрона по грузовику с обмундированием.
Они выехали на место. Трясущийся от контузии, уцелевший водитель, заикаясь, рассказал, что ехал по улице, как вдруг раздался хлопок, и следом – взрыв. Откуда стреляли, он не заметил.
Для начала Сергей с Самойловым осмотрели сгоревший грузовик. Попадание было в левый борт, и это сужало поиски. Они проверили здания напротив грузовика, потом стали осматривать дома немного дальше против хода машины. Ведь грузовик какое-то время после взрыва шёл по инерции.
У окна одного из подвалов нашли пусковую трубу от фаустпатрона.
Зайдя с другой стороны дома, в подъезд, они спустились в подвал. Там было темновато, пыльно, и на пыли видны свежие следы. Что самое интересное – следы были маленькие, судя по отпечаткам – размер 37–38.
Странно. У солдата или фольксштурмовца обувь должна быть 40—42-го даже 43-го размера. Что за недомерок тут был? Не подросток ли?
Они пошли по квартирам. Стучали в двери, где открывали – осматривали. Там, где не отпирали, просто выбивали двери ногами и прикладами.
За одной такой дверью они обнаружили в ванной комнате спрятавшегося подростка лет четырнадцати – худого, со злобно посверкивавшими глазёнками.
Сергей сразу кинулся в прихожую – обувь осматривать. А ботиночки-то – вот они: и размер подходит, и рисунок подошв тот же, и сами подошвы пыльные. Похоже – вот он, стрелок из фаустпатрона. Только где его родители?
– Где… мутер? – едва подобрал немецкое слово Сергей.
– Найн.
Нет – это и без перевода понятно. Вышла куда-нибудь? А вернётся когда? Или забрать отсюда этого недоумка в СМЕРШ, и пусть трибунал разбирается?
– Самойлов, обыщи квартиру.
– Что искать?
– Оружие. А ты что хотел найти? Колбасу копчёную?
– Я бы не отказался.
Из-под кровати в дальней комнате вытащили ещё один фаустпатрон и карабин «маузер» без патронов. Оружие скорее всего парень нашёл на улице. При отступлении немецких войск подобного смертоносного железа хватало.
– Собирайся!
Парень не понял.
– Ауф штейн! Ком!
Понятнее Сергей выразиться не мог – не хватало словарного запаса. Однако на этот раз парень понял. Он подошёл в прихожей к вешалке, накинул курточку, натянул туфли. И вдруг выхватил из кармана маленький, гражданского образца пистолетик «маузер». Хлопнул выстрел, а через мгновение прозвучала автоматная очередь. Это Самойлов стрелял в парня.
Скошенный очередью в упор подросток упал. Он сам выбрал свою судьбу, видно, ведомство Геббельса слишком сильно вбило в его голову нацистские идеи. Не зря же на доме белой краской было выведено: «Победа или Сибирь!»
У Самойлова на рукаве появилось и стало расплываться кровавое пятно.
– Виктор, ты ранен?
– Зацепил, гадёныш!
Сергей завернул рукав гимнастёрки Самойлова. Пуля прошла через мышцы предплечья левой руки. Они перебинтовали руку индивидуальным пакетом.
Вообще-то Сергей допустил ошибку и теперь корил себя за беспечность. Обманулся он возрастом подростка, не ожидал от него такой прыти. А надо было проверить его одежду, самого обыскать. Ведь будь на месте подростка взрослый, он не допустил бы промашки. А если бы у него был пистолет военного образца – вроде «Вальтера Р-38» или «парабеллума», ранение могло быть не таким лёгким.
Забрав из квартиры оружие, они погрузили его в мотоцикл. За их действиями с испугом смотрели из окон жильцы дома. Как же, сейчас начнут говорить, что эти страшные русские убивают детей.
Сергей вернулся к дому.
– Кто говорит по-русски? – крикнул он во дворе.
Из подъезда вышел старик.
– Я, герр офицер.
– Объясни жителям, за что был расстрелян гражданин из семнадцатой квартиры. Он уничтожил грузовик на улице, стрелял в моего солдата. В квартире найдено оружие. Переведи всем. Пусть знают, что хранить оружие дома нельзя, по советским законам за это следует строгое наказание.
– Слушаюсь, герр офицер.
– Откуда ты знаешь русский?
– В пятнадцатом году я попал в русский плен и провёл там три года.
– Понятно. А где его родители?
– Отец на Восточном фронте погиб, мать погибла при бомбёжке.
– Похороните его.
Сергей ехал в отдел и размышлял. Ну зачем этот подросток за фаустпатрон взялся? Ему бы жить да жить. Ведь немцам уже понятно, что война проиграна и сопротивление только увеличит количество жертв и разрушений. Не все же они фанатики, как в войсках СС? Или как члены НСДАП?
По ночам города патрулировали наши солдаты, пытаясь пресечь мародёрство и грабежи.
А по приезде в отдел оперативников собрал начальник СМЕРШа дивизии.
Получен приказ – выделить оперсостав для специальной операции. Командовать спецгруппой от фронта будет замнач ОКР СМЕРШа полковник Глина. Завтра с утра, к десяти ноль-ноль, приказываю прибыть к нему следующим офицерам…
И начальник зачитал список. В него попал и Сергей. Дело было важным, приказ он обязан выполнить и утром в числе других офицеров он прибыл в ОКР СМЕРШа. Там были оперативники из других дивизий.
Народу собралось много, человек тридцать. Совещание проводили в небольшом школьном зале. Предстоящая операция была серьёзной, но удивила всех. Ещё шла война, только что пал Будапешт, части 1-го Украинского фронта, где служил Колесников, под командованием И. С. Конева взяли с боем Гронберг, Зоммерфельд и Зорау. То есть до взятия Берлина было ещё далеко, насколько помнил Сергей – ещё два месяца. А членам спецгруппы раздали карты Берлина.
– Ваша задача – изучить на карте городские районы Бух и Каров. После падения города войти в него сразу за передовыми частями. Каждому из вас будет определён участок, закреплено отделение солдат и грузовик. Необходимо в кратчайшие сроки обследовать государственные учреждения Германии, попадающие в сектор вашей ответственности, и вывезти документацию. При необходимости, если объём её будет велик, не позволить уничтожить и обеспечить охраной. Кроме того, вам будут приданы товарищи из числа немцев-антифашистов, которые проживали в городе. Они будут работать как опознаватели. В городе останется много партийных функционеров, переодетых офицеров. И потому ваша вторая задача – выявить их и задержать. Более подробную информацию – каждый по своему сектору – получите позже. Разойдись!
Оперативники заговорили, в зале поднялся шумок. О некоторых изменениях в столице Германии оперативники знали. Например, о том, что в 1944 году, после неудачного покушения на Гитлера полковника Штауфенберга, был раскрыт целый заговор против Гитлера. Многие сотни офицеров были арестованы и казнены, в том числе и адмирал Канарис, руководитель Абвера. С его питомцами часто приходилось сталкиваться офицерам СМЕРШа.
Но с арестом Канариса разведслужба не исчезла. 12 февраля 1944 года Абвер утратил самостоятельность и влился в имперское управление безопасности РСХА в виде 8-го управления. СМЕРШ интересовали архивы и документация Абвера в первую очередь.
Группа зданий Абвера располагалась на окраине Берлина, в районе Целендорфа, маскируясь под видом безобидного сельскохозяйственного института.
К слову сказать, Берлин был не очень густо заселен. С запада на восток он был в длину 45 километров, с севера на юг – 35, а застроено было всего пятнадцать процентов площади города. Всё остальное – многочисленные парки и сады, озёра и пруды, реки и каналы. Город делился на двенадцать районов, через него протекала река Шпрее с многочисленными каналами. Улицы были широкими для того времени – по 20–30 метров – и прямыми. Застройка кварталов прямоугольная, а не кольцевая, как в Москве и некоторых других городах. Дома в основном были 4—5-этажные. Ещё было метро неглубокого залегания с длиной линий 80 километров.
Это было всё, что смог узнать по карте и приложению к ней Сергей. Интересующие контрразведку здания были отмечены красным карандашом.
Против 1-го Украинского фронта немцы оборонялись войсками группы армии «Центр» под командованием генерал-полковника Ф. Шернера, а также 4-я танковая и 17-я полевая армии немцев.
Сведений разведки о немецких частях, оставленных для обороны Берлина, было недостаточно. Известно было только, что в городе располагался 56-й танковый корпус неполного состава.
В последующие дни на Сергея и других оперативников обрушилась буквально лавина информации. Записи делать не разрешалось, приходилось всё запоминать. А названия улиц или станций метро такие, что язык сломаешь. Но запоминать надо, немцы с начала года активно использовали метро как склады и бомбоубежища. Были отрывочные и пока не подтверждённые сведения, что эсэсовцы хранили в метро захваченное золото и произведения искусства.
Сергей заучивал названия площадей и улиц, номера домов. Цели перед офицерами СМЕРШа ставились просто грандиозные, лишь бы хватило времени и сил. Но Сергей сомневался, что документы попадут в их руки в целости и сохранности. Времени у немцев вполне достаточно, чтобы их уничтожить или укрыть в безопасном месте.
На Западном фронте союзники выставили против немцев 80 полнокровных дивизий против 26 потрёпанных и некомплектных немецких. Политической стратегией Гитлера и его военно-политической верхушки была ожесточённая оборона на Востоке и сдерживание или откровенная сдача земель на Западе. Например, в феврале 1945 года немцы поставили на Восточный фронт 1675 танков и самоходок против 67, отправленных на Западный фронт.
В первых числах апреля события на политическом небосклоне стали разворачиваться стремительно. Умер Ф. Д. Рузвельт, президент США. Его преемником стал Гарри Трумэн, противник СССР, сразу же взявший курс на конфронтацию. Американцы спешно пытались завершить создание атомной бомбы, имея в виду вначале удар по Японии, а потом и по Советскому Союзу. Черчилль, также давний противник России, отдал приказ генералу Монтгомери собирать и складировать немецкое оружие и боевую технику, чтобы в случае необходимости раздать её немецким солдатам.
Гитлер, узнав от разведки о смерти Рузвельта, пришёл в возбуждение и вскричал: «Вот он, наш шанс!» Он полагал, что со смертью Рузвельта коалиция США, Великобритании и СССР развалится. 21 апреля Гитлер отдал приказ войскам оставить Западный фронт и срочно двигаться на оборону Берлина. Фашистские бонзы почуяли близкий крах и заметались.
Гиммлер, действуя через неведомого посредника, направил послание американскому генералу Эйзенхауэру, желая заключить сепаратный мир, капитулировать перед союзниками, чтобы они заменили немцев на Восточном фронте. Он полагал, что после смерти американского президента союзники СССР вполне могут пойти на такой шаг.
Узнав о переговорах Гиммлера за его спиной, Гитлер объявил его предателем нации и снял со всех постов.
Геринг, который был на юге Германии, 23 апреля направил Гитлеру телеграмму, требуя, чтобы Гитлер сложил с себя полномочия и передал власть в стране ему, Герингу, как законному наследнику. Прочитав телеграмму, Гитлер долго смеялся, но потом впал в бешенство. «Кругом предатели и измена!» – кричал он, брызгая слюной и топая ногами. И снял Геринга со всех постов.
25 апреля 1945 года передовые части 1-го Украинского фронта, обойдя Берлин, соединились с американцами на Эльбе, в районе Торгау. А 30 апреля, отметив 20 апреля свой день рождения (56-ю годовщину) в узком кругу приближённых и любовницы, Гитлер покончил с собой. По завещанию Гиммлера власть в стране перешла к правительству адмирала Деница.
Пока же штурм Берлина только планировался. Операцию назначили на 16 апреля силами нескольких фронтов, в первую очередь – 1-го Белорусского и 1-го Украинского. С немецкой стороны обороной командовали Г. Хейнрици, Т. Буссе, Г. Вейдлинг.
От Кюстринского плацдарма до Берлина оставалось всего 60 километров, но каких! Немецкие укрепления едва ли не на каждом метре. Постоянно велась воздушная разведка, одних фотоснимков было сделано более 15 тысяч. Самолёты-разведчики прикрывались истребителями. Противодействовать немцы фактически не могли, самолётов у них было недостаточно, но главная проблема – не было горючего. Основной поставщик нефтепродуктов, Румыния с её нефтеносным районом Плоешти, оказалась отрезана нашими войсками от Германии. Немцы наладили выпуск синтетического бензина скверного качества, но и его не хватало.
К штурму Берлина готовились тщательно. Для армий и фронтов требовались десятки тысяч тонн различных грузов, в первую очередь – боеприпасов и горючего, потому в срочном порядке от границ России до реки Одер была перешита железнодорожная колея с узкого европейского на наш широкий, в 1524-мм размер.
Были продуманы и другие меры. Днём на глазах немцев готовилось наступление на других участках фронтов: ревели в тылу танки, передвигалась пехота. Но это были одни и те же части, перемещавшиеся в тылу и создававшие только видимость активности. И после планировавшейся артподготовки пехота и танки не сразу должны были идти в атаку. Например, нам 1-м Белорусском фронте была реализована неожиданная задумка: разом включатся 143 зенитных прожектора и ослепят немцев, а на 1-м Украинском после артподготовки зажгутся дымовые шашки по всей ширине фронта – 390 километров, и густой дым будет снесён ветром на немецкие позиции, не дав наводчикам возможности целиться. Мало того, в этом случае немцам показалось, что русские применили против них химическое оружие. Поднялась паника – ведь у немецких солдат не было противогазов.