Он почувствовал холодок под лопатками. Это был прекрасный ориентир, все совпадало. Скала возвышалась особняком, была невысокой, с множеством уступов — не нужно быть альпинистом, чтобы ее покорить. Поднявшись к скале, Глеб обошел ее вокруг, вскарабкался на уступ, чтобы исследовать вершину. Угловатый «череп» уродца при ближайшем рассмотрении оказался с трещинами. Самая большая находилась в районе левого «уха» — какого-то сложного минерального нароста. Он перебрался на соседний уступ, подтянулся, чтобы сунуться в щель. Открылась впадина, заваленная камнями среднего размера. Подобные камни валялись под ногами, их было очень много… А под ними находится НЕЧТО. Он начал вытаскивать камни, сбрасывал вниз, стараясь не греметь. Вскрылся «схрон» — три рюкзака, тесно приставленные друг к дружке. Рюкзаки раздувались — их содержимое реально много весило. Внезапно Глеб начал волноваться, поняв, что наткнулся на что-то важное. Он осторожно потянул рюкзаки за лямки. Складывал их под скалу — на северной стороне, чтобы не засекли с моря. Пот струился ручьем, устал как собака. Каждый рюкзак весил не меньше пятнадцати килограммов. Словно чувствовал, что там находится — обращался, как с китайским сервизом. Начал осторожно распутывать завязки. У первого рюкзака, второго, третьего… Сбылись предчувствия — весьма «деликатным» оказался груз…
Вдруг на скалу легла тень, и Глеб, метнувшись в сторону, круто развернулся, занося кулак. Испуганно ойкнула Анюта, отпрыгнула… и упала бы спиной на острый гребень, не схвати он ее за руку!
— Ты что тут делаешь? — зашипел Глеб. — Я где сказал находиться?
— Прости… Прости, Глебушка… Никого не было, ты пропал из виду… Я должна была пойти, переживала за тебя. За тобой никто не следил… кроме меня… Что это, Глеб? — с каким-то недоверчивым страхом посмотрела она на содержимое рюкзаков. — Похоже на мыло…
— Это взрывчатка. Много взрывчатки. А еще детонаторы, взрыватели и пульты дистанционного управления… Отодвинься, Анюта…
Она попятилась, сползла с камня. Хорошенькое мыло! Каждый брусок взрывчатки находился в картонной упаковке. Бруски лежали плотно, без зазоров. Не меньше сорока килограммов смертоносного вещества. Глеб осторожно вытащил один, повертел. Латинские буквы на упаковке, номер серии, год выпуска — текущий, страна изготовления — Германия, фабрика взрывчатых материалов в городе Керслау… Взрывчатка под названием «Арбит», он слышал о такой. Этой штукой в странах НАТО заменяют тринитротолуол и IMX. Мощная, энергичная, взрывчатый состав с пониженной чувствительностью, то есть случайные подрывы фактически исключены. Можно бросать ее, стрелять в нее, резать, как колбасу, — ничего не произойдет. Наверное, не произойдет…
— Написано «Арбит»… — дрогнувшим голосом пробормотала Анюта и криво усмехнулась: — Без сахара, что ли… Глеб, и что это значит? Для чего она здесь?
— Да уж точно не рыбу глушить… — пробормотал он.
Ступор прошел, вари, горшочек! Это точно не браконьеры и не контрабандисты. Трое (назовем их местными «патриотами» или агентами «глубокого залегания») произвели в ночи закладку. В их планы входило только это. Опасный груз извлекут грядущей ночью, может быть, следующей (естественно, не днем), чтобы воспользоваться им по назначению. Это трое не были диверсантами, диверсанты еще придут. Украина кровно заинтересована в дестабилизации ситуации в Крыму. Человеческие жертвы только приветствуются. Что хотят взорвать? На большое расстояние не потащат — закладку делают в районе предполагаемой диверсии. Но здесь же натуральная дыра! В Новом Свете нет ничего значимого — скучный поселок. Единственный объект курортного назначения — пансионат «Береговое»… Он почувствовал, как волосы начинают шевелиться. Хотят взорвать пансионат вместе с обитателями? Но взрывчатки здесь столько, что здание, словно фургончик девочки Элли, взлетит на воздух, а то, что упадет обратно, будет лишь горкой строительных неликвидов!
Не слишком ли разгулялось воображение? Анюта, окаменев, сидела рядом на корточках и с суеверным ужасом смотрела ему в глаза. Еще и девчонку втянул в это дерьмо! Отдохнул, называется, перед тем как начать новую жизнь!
Надо было срочно перепрятать эту хрень! Анюта, кажется все поняла, тем более что он ставил задачу лаконично, ясно. Сидеть на месте, смотреть во все стороны и звонить при появлении посторонних (а самой спрятаться). Она бормотала, что обязательно поможет, что ей не хватало этих адреналиновых приключений, будь они прокляты! Он успокаивал: все в порядке, надо перепрятать взрывчатку, а потом вызвать специалистов.
Все три рюкзака Глеб оттащил под соседнюю скалу. Категорически запретил Анюте к ним прикасаться. Пытался утащить сразу два — не получилось, тяжело. Он же не трактор! Схватил один рюкзак, начал с ним пролезать между скалами и через пару минут подполз к обочине дороги, ведущей в Новый Свет. Перетащил рюкзак через дорогу, скатился в кювет, заросший травой, припустил к диким дебрям кустарника. И чуть не свалился в овраг, где догнивали ржавые останки грузовика. Грузовик был перевернут, гора железа поросла бурьяном. Видно, свалился с дороги много лет назад, и «ответственные лица» посчитали, что дешевле оставить его в овраге, чем вытаскивать. Это был идеальный ориентир. Люди здесь не ходят. Глеб втиснул рюкзак в щель под развалившимся капотом, передохнул немного и начал выбираться. Перебежал дорогу, углубился в скалы. За время его отсутствия на месте закладки ничего не произошло. Анюта сидела на корточках, тряслась, держа телефон, словно пистолет. Он ободряюще подмигнул ей — здорово живем, да? Схватил второй рюкзак. Следующая ходка тоже прошла успешно. Взявшись за третий рюкзак, Глеб посмотрел на Анюту и прохрипел:
— Уходи на пляж под скалу, я скоро буду. Веди себя, словно ничего не произошло, мы не знаем, кто тут в теме…
Последний рюкзак он тащил волоком — сил поднять уже не было. По обочине дороги шла какая-то молодежь — он чуть не уткнулся им в пятки, вылезая из кювета! Затаился, прижался к земле. Молодые люди никуда не спешили — шли по обочине, разминаясь прохладительными напитками. Девчонка форсила облегающим топиком и круглыми ягодицами, торчащими из символических шорт. Глеб терпеливо ждал. Наконец они свернули за поворот. Только начал выбираться, как из-за поворота показалась старая развалина тольяттинского автозавода. Прогрохотала мимо, обдав смрадом. «Молоко за вредность надо, — подумал Глеб. — А лучше пару бутылочек старого доброго кизлярского коньяка», — и потащил рюкзак через дорогу… Когда все было сделано, он искупался под уродливой скалой, смыл с себя пот, натянул шлепки, бриджи и поволокся на пляж.
— Глебушка, что это было, скажи? — бросилась к нему взволнованная Анюта.
— Милая, веди себя прилично, — пробормотал он, вытягивая ноги на горячей гальке. — Что бы ни замышляли, взрывчатку я перепрятал, так что использовать ее не смогут. Расслабься, Анюта, я все решу…
Трудно делать вид, будто ничего не происходит. Казалось, что все окружающие поглядывают на него с подозрением. Они вернулись в пансионат, Глеб отправил Анюту в номер, а сам в задумчивости слонялся по этажам. Заглянул к себе, поводил носом. Сосед отсутствовал! Заперев дверь, развалился на кровати и чуть не задремал, но тут же подскочил и схватился за телефон. Подполковник Аксаков — командир бригады морской пехоты, дислоцированной в Темрюке, — отозвался после четвертого гудка.
— Здравия желаю, Олег Юрьевич, — сказал Глеб. — Ничего, что я так неофициально? Вроде уволили меня… Это капитан Туманов, помните такого?
— Рад бы забыть, — проворчал комбриг. — Шучу, капитан. Помню и горжусь. К сожалению, ничем обрадовать не могу. Твое дело заглохло. Начали разбирательство по факту обстрела своих у Пальмиры, но все замяли. К тому же с Самохиным, по чьей милости ты загремел в опалу, случилась неприятность — из-за чего расследование и вовсе встанет. Его переехал собственный джип, который он забыл поставить на стояночный тормоз.
— Принял смерть от коня своего? — удивился Глеб.
— Да живой он, — фыркнул Аксаков. — Подумаешь, три тонны по ребрам. Только неизвестно, выйдет ли когда-нибудь из комы… Ты сейчас где? Свыкся с «гражданкой»?
— В Крыму, Олег Юрьевич.
— Ну-ну, решил поиздеваться над стариком, который три года не видел отпуска? Вот тоже плюну на все, уеду с котом в Простоквашино…
— Вам нельзя, — усмехнулся Глеб. — Вам Родину защищать надо, которой постоянно что-то угрожает. Кстати, насчет угрозы Родине, Олег Юрьевич…
Он коротко и ясно доложил обо всем и закончил фразой:
— Это не шутка и не розыгрыш, товарищ подполковник. Замаялся таскать эту гадость. В местные правоохранительные органы сообщать не хочу. В лучшем случае они все испортят. В худшем — в их рядах окажутся люди, работающие на спецслужбы из бывшей, хм, братской республики. Наш козырь: враг не знает, что нам известно о закладке. ПОКА, во всяком случае, не знает. Если все провернуть быстро, диверсантов можно схватить с поличным. Они придут в одну из ближайших ночей.
— Принял смерть от коня своего? — удивился Глеб.
— Да живой он, — фыркнул Аксаков. — Подумаешь, три тонны по ребрам. Только неизвестно, выйдет ли когда-нибудь из комы… Ты сейчас где? Свыкся с «гражданкой»?
— В Крыму, Олег Юрьевич.
— Ну-ну, решил поиздеваться над стариком, который три года не видел отпуска? Вот тоже плюну на все, уеду с котом в Простоквашино…
— Вам нельзя, — усмехнулся Глеб. — Вам Родину защищать надо, которой постоянно что-то угрожает. Кстати, насчет угрозы Родине, Олег Юрьевич…
Он коротко и ясно доложил обо всем и закончил фразой:
— Это не шутка и не розыгрыш, товарищ подполковник. Замаялся таскать эту гадость. В местные правоохранительные органы сообщать не хочу. В лучшем случае они все испортят. В худшем — в их рядах окажутся люди, работающие на спецслужбы из бывшей, хм, братской республики. Наш козырь: враг не знает, что нам известно о закладке. ПОКА, во всяком случае, не знает. Если все провернуть быстро, диверсантов можно схватить с поличным. Они придут в одну из ближайших ночей.
— Ну, ты и нагородил, капитан! — ужаснулся подполковник. Размышлял он недолго — умел мыслить нестандартными категориями. — Хорошо, капитан, я понял тебя. То есть ты полагаешь, что готовится крупный террористический акт…
— И кроме пансионата, в котором я живу, таким количеством арбита взрывать здесь нечего, — сказал Глеб.
— Я понял тебя, Туманов. Ты — молодец! Наше ведомство — по другим делам, но есть люди, которые обязаны реагировать на подобные сигналы. И научились делать это быстро. У меня есть выход на Службу по борьбе с террором, думаю, что обойду лишние вопросы и бюрократические проволочки… Твоя задача, Глеб, — окопаться на господствующей высоте, откуда ты должен все видеть, а тебя не должны видеть, и наблюдать за местом закладки. Вероятно, в ближайшее время никто не придет, но как знать… Несколько часов ты обязан потерпеть. Жди звонка, держи телефон заряженным…
— Я понял, товарищ подполковник, не маленький.
— Найдешь там в своих райских садах господствующую высоту?
— Найду, Олег Юрьевич…
Глеб отключил телефон и кинулся собираться. Некстати, конечно, но присутствовал момент удовлетворения: он снова в деле…
Глава шестая
Раскрутился маховик, завертелись невидимые глазу процессы. Федеральную службу по противодействию террору известили уже через несколько минут. Комбриг Аксаков связался со старым приятелем в УФСБ по Крымскому региону, тот немедленно рапортовал своему начальству, начальство позвонило на Лубянку. Чекисты, недолго думая, переправили горячую новость в неприметное здание на Кузнецком Мосту — в другую, не такую раскрученную, но не менее влиятельную федеральную службу. Начальство последней связалось с Управлением специальных мероприятий, руководимым генерал-майором Кашариным. Последний тоже не стал тянуть резину — спустил информацию своему заместителю полковнику Панькову, который практически всегда находился на рабочем месте.
— Дело серьезное, Эдуард Романович, — сказал генерал. — Надеюсь, информация верна и мы не играем в «испорченный телефон». Ее источник — некий капитан морской пехоты Туманов, недавно, кстати, уволенный за рукоприкладство в отношении старшего по званию. Информация об этом товарище в данный момент проверяется, но реагировать надо немедленно. Сорок килограммов арбита — это не коробка с пистонами. На кону десятки жизней, не говоря уже о перспективах курортного сезона в Крыму, сорвать который мы не можем. Как там твоя группа «Ягуар»?
— Майор Репнин женился четыре дня назад, — ухмыльнулся Паньков, — но, думаю, это не повлияло на его умение решать поставленные задачи. Я понял, товарищ генерал-майор, через несколько часов группа будет на месте. Разместятся в Новом Свете — надо провентилировать поселок на предмет явочной хаты. Необходима постоянная связь с этим… как его… бывшим морпехом Тумановым…
А «этот, как его, бывший» уже несколько часов изнемогал на солнцепеке. Скалу, похожую на бочку, он заприметил давно. С одной стороны она была обрывистой, как и положено скале, с другой — направленной к дороге — представляла череду террас и уступов, в которых из трещин подрастала трава и мелкие неприхотливые кусты. На вершине тоже было где спрятаться. Глеб «куковал» там уже четыре часа. Хорошо, хоть не забыл крем от ожогов. Со скалы просматривалась дорога у него за спиной — она петляла по прибрежной гористой местности. Виднелись окраинные домишки Нового Света, будка тамошней подстанции. С обратной стороны — угол пансионата. Море как на ладони — прозрачное, чистое, испещренное солнечными бликами. И та самая скала — гори она синим пламенем! С вершины просматривались все каменные лабиринты вокруг места закладки, даже трещина, где были спрятаны рюкзаки со взрывчаткой. К скале никто не подходил. Виднелась часть пляжа, головы купальщиков в воде. Вот показались двое — мужчина с женщиной. Глеб напрягся. По комплекции мужчина смахивал на Эдуарда, получившего отставку от Анюты. Женщина — на его новую пышнотелую пассию. Оба были в кричащих купальных костюмах. Мужчина энергично жестикулировал, женщина смеялась. Они шли по берегу, добрались до того места, откуда начинались дикие ландшафты. Мужчина что-то предложил, женщина подумала и покачала головой. Явно не любительница секса в подозрительных местах. Пара повернула обратно. Потом от западного мыса отделилась моторная лодка. Она уверенно шла, разрезая волну, в акваторию пансионата. Умолк мотор, лодка остановилась недалеко от каменного острова — напротив скалы со «схроном». В посудине находились двое. Волны сносили лодку к берегу, казалось, что сейчас ее вынесет на камни. Но снова заработал мотор, забурлила вода под кормой. Суденышко задрало нос и устремилось вдоль берега на восток…
Не успел Глеб немного расслабиться, как за спиной покатился камень, и он приготовился к прыжку — но нет, все в порядке, это была Анюта. В трико, спортивной футболке, кедах — она с пакетом уверенно взбиралась на скалу, а когда оказалась на вершине, не стала маячить одиноким столпом, села на корточки. Ему доставляло удовольствие смотреть на нее, когда ее долго не было, он начинал нервничать.
— Анюта, зачем? — зашипел Глеб для порядка, хотя на самом деле был рад. — Я и так себя чувствую беззащитной хрупкой девушкой, еще за тебя должен переживать…
— Ладно, не бурчи. — Она вытащила из пакета бутылку газировки, пару яблок, мясную нарезку в вакуумной обертке. — Поешь лучше, а то сидишь один, как гордый орел на вершине Кавказа.
Он подполз к ней, чтобы поцеловать, Анюта охотно ответила на поцелуй.
— Соскучился, что ли? А я-то думаю, откуда у парня в глазах эта славянская грусть? Нет уж, дорогой, — она отстранилась, — ты парень с творческим подходом к сексу, но давай подождем до лучших времен.
— И не думал даже, — обиделся Глеб.
— Думал, думал, мужчины всегда об этом думают. Даже те, кто мнят себя «беззащитной и хрупкой девушкой». Ешь, Глеб, а я пойду. Похожу вокруг пансионата, понаблюдаю. Надеюсь, скоро все закончится.
— Будь осторожна, — предупредил он. — Заметишь неладное — сразу звони. Тихо в «Береговом»?
— Как-то даже очень тихо. Дело к вечеру — народ поголовно на пляже, ловит последнее солнце. Садовник выкорчевывает старые кусты. Директор снова ругается с администратором. Сторож — с кухаркой, у которой сломалась плита, и она почему-то решила, что этот замордованный пенсионер — служба ремонта. Адель нашла себе мужчину, представляешь? Весь вечер воркует с ним на террасе. Судя по выправке, он старый белогвардейский офицер, а по глазам — плутоватый мошенник. Ничего, Адель не первая, кого на курортах разводят на секс и деньги. Ей это даже нравится… Тебя искал твой сосед.
— Зачем?
— Сказал, что хочет поменяться с тобой кроватями — твоя стоит у окна, а его — в углу у туалета. Он сказал, что купил путевку еще в апреле, поэтому имеет право выбирать.
— А ты?
— Я не возражала, — пожала плечами Анюта. — Какое мне дело до ваших мужских отношений? Только предупредила его, что ты чемпион Магаданской области по боксу, а недавно выписался из закрытой больницы, где лечился от невроза, и подумываешь записаться на курсы управления гневом, поскольку выходишь из себя, когда встречаешь низкорослых лысых толстяков.
— Спасибо, милая, отстояла мою кровать, — поблагодарил Глеб. — Признайся, ты это сделала специально, чтобы он навсегда сбежал из номера?
Анюта не успела ответить, так как в этот момент у Глеба сработал телефон. Он прижал палец к губам, ответил на вызов.
— Несешь службу, капитан? — прозвучал строгий голос комбрига Аксакова.
— Стараюсь, товарищ подполковник. Пока к месту закладки никто не подходил.
— Переключаю линию — с тобой хотят поговорить. Удачи, капитан.