– Надеюсь, что да, – ошарашено пробормотал детектив. – Но откуда это известно Гин-Гроану?
– Как, вы не знаете? – удивился маэстро. – Впрочем, вас тогда, наверное, ещё качали в квази-колыбели. Гин-Гроан когда-то высадился на Пелестон в составе самого первого колониального десанта.
Полонскому понадобилось время, чтобы переварить полученную информацию. Похоже, полицейское досье на Гин-Гроана было далеко не полным.
– Маэстро, вспомните, пожалуйста, в которую из его жизней это случилось?
Вампир пожал острыми худыми плечами.
– В третью или четвёртую. Для тупелектцев этот возраст – время подвигов. Потом, как вы, наверное, слышали, наступает Время Бунта, затем – Время Ответственных Постов… Кажется, объявили посадку.
– Вы не представляете, как вы мне помогли, маэстро! – детектив проводил вампира до входа в уже установленный противосолнечный тоннель. – Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас должным образом.
– Просто считайте, что мы квиты! – улыбнулся маэстро Жорж. – Желаю вам поскорее разыскать вашего младшего товарища. Я видел его в гостинице, симпатичный парень. Откуда он родом?
– Стыдно сказать, не знаю. Всё время забываю спросить.
– Кого-то он мне напоминает… Что ж, прощайте! Возможно, в следующий раз мы встретимся при более спокойных обстоятельствах.
И, взмахнув изящной смуглой рукой, маэстро шагнул в полумрак туннеля.
От некогда обширного поселения первых колонистов остался теперь один квартал. Примерно треть его занимали корпуса музея, в одном из которых, если верить маэстро Жоржу, помещалась старинная электронная машина, своей отъединённостью от прочих представлявшая ценность для бывшего главы космической наркомафии. Ещё здесь было какое-то учреждение, связанное с геологией, оно располагалось в трёх некогда жилых зданиях. Таким образом, Полонскому предстояло обследовать всего пять домов, и он почти не сомневался, что в одном из них наткнётся на временное пристанище обезвреженного ныне Гин-Гроана. Если тому и впрямь понадобился здешний компьютер, он поселился бы по соседству. Интересно было, успел ли Гин-Гроан воспользоваться машиной, и если да – что из этого могло выйти.
В первом доме жильцы не менялись уже на протяжении нескольких здешних лет, и три пожилых пелестонки, гревшиеся на солнышке во дворе, дали детективу исчерпывающий отчёт о незнакомцах, появлявшихся здесь за последние двое суток. Никого похожего на Гин-Гроана они не видели.
Второй дом оказался на капитальном ремонте. Заглянув в его пустую коробку, Полонский увидел ползавшие и летавшие внутри строительные механизмы, которые меняли перекрытия, и убедился, что ни одной целой комнаты здесь не осталось.
На одном из подъездов третьего дома он увидел объявление о сдаче комнат – и, словно гончая, напавшая на свежий звериный след, ринулся к лифту.
Свободных комнат было море. Сидевшая внизу за столиком молодая пелестонка с вызывающе ярко подведённым третьим глазом, зазывно взглядывая на детектива, поведала ему о том, что её семья лишь недавно приобрела в свою собственность этот дом, чтобы сделать в нём маленькую уютную гостиницу для, как она выразилась, гражданских лиц. Уют здесь пока ощущался слабо, но новые хозяева не падали духом – им удалось привести в относительно приличный вид шесть комнат и даже заполучить в них постояльцев. В ответ на вопрос Полонского о Гин-Гроане юная предпринимательница хотела слукавить, но её выдал предательски затуманившийся взгляд: несмотря на роговые пластины и весьма зрелый возраст, Гин-Гроан умел пробуждать в женщинах что-то этакое… Номер его комнаты пелестонка назвала с заметным сожалением.
Полонскому нечем было её утешить, и он отправился на третий этаж, по привычке отметив наличие в доме двух аварийных выходов. Странно, но впервые в жизни его это не насторожило вовремя.
Дверь в комнату оказалась не заперта: видимо, ночью главе преступного синдиката было не до того. Войдя, Полонский первым делом увидел ослепительные узкие дорожки света на полу – жалюзи были опущены, хотя, насколько он помнил своё ночное видение, этого не должно было быть. В полумраке очертания мебели расплывались, кровать смутно белела в углу незаправленными простынями.
В другом углу неясным бесформенным пятном темнело большое кресло, а в кресле ещё более темнела вольготно раскинувшаяся человекообразная фигура… В тот момент, когда Полонский обратил на неё внимание, что-то узкое и твёрдое упёрлось ему в спину. Существо в кресле шевельнулось.
– Проходите, что ж вы встали на пороге? – сказало оно радушно. – Присаживайтесь. Вы, наверное, из Криминальной Полиции? Ваш приход немного некстати.
– Догадываюсь, – в тон ответил Полонский, скорее по инерции, так как волосы у него на голове зашевелились. Лица говорившего не было видно, но голос и акцент поведали детективу о многом. – Привет, Рикардо! Ты в курсе, что на Ашписе тебя уже похоронили?
– Ой, только не надо давить на психику! – поморщился новый глава галактического наркобизнеса. – При желании я сам мог бы похоронить весь Ашпис с его поганой кровосинтезирующей промышленностью. Это всё равно, что дуть воду и уверять себя, будто пьёшь "Вдову Клико"! Общение с беззубыми родичами меня всегда утомляло. Рркилло, сынок, люди не носят пистолеты под лопаткой, у них не такие гибкие конечности, как у тебя. Лучше пошарь у него под мышкой и на поясе. Нашёл? Вот и славно. Присаживайтесь, теперь можно потолковать.
Полонский на ватных ногах добрёл до другого кресла и рухнул в него. Отсюда было видно, что глаза вампира красновато поблёскивают в полумраке. Рикардо был худощав и подвижен, и, судя по всему, силён. Хотя кто угодно почувствует свою силу, если его противника держит на мушке этакий гигантский склизкий моллюск с массой гибких отростков-конечностей. Ещё один бандит обнаружился позади детектива у двери, но разглядеть его как следует Полонскому не удалось.
– Догадываюсь, зачем вы сюда явились, – задушевно промурлыкал Рикардо. – Наш общий друг Гин-Гроан попался, но искомых кодов при нём не было. Тех самых кодов, из-за которых весь этот сыр-бор. Конечно, он не настолько умён, чтобы скрыться надолго от вас или от меня, но и не такой дурак, чтобы таскать при себе столь важную информацию. Вы решили, что искать следует здесь, и, признаюсь, наши мнения совпали. Но поскольку вы встречались с Гин-Гроаном недавно, а я имел честь видеть его довольно давно, могу предположить, что вы обладаете более свежими сведениями о местонахождении кодов.
– Власти над Галактикой захотелось? – через силу съязвил Полонский, стараясь выудить из ситуации хоть какую-то пользу для следствия и сделать это как можно незаметнее. – Мало тебе этих головорезов?
Рикардо рассмеялся. Смех его был на удивление музыкален.
– Берите выше, детектив! Над всей Вселенной! Над временем! Над тонкой материей подпространств и веществом звёзд! Впрочем, это всё лирика. Рркилло, малыш, захлопни своё ротовое отверстие, разговоры старших не для тебя. Лучше помоги гостю снять диктофон с правого запястья. Вдруг мы не успеем избавиться от тела…
Полонский скрипнул зубами, когда моллюск, выполняя приказ хозяина, коснулся его скользкими холодными щупальцами.
– Как я уже говорил, пресная жизнь на Ашписе меня никогда не устраивала, – продолжал вампир. – Я получил очень хорошее медицинское образование, но моим настоящим призванием была электроника – здесь мне нет равных, кроме, разве что того Мастера, который создал Вселенную. Впрочем, вы, как я понимаю, не религиозны.
– Ты тоже, – грубо отозвался детектив. – Ишь куда замахнулся!
Рикардо расхохотался снова.
– А вы наблюдательны! Как всякий неглупый человек, вы должны понимать, что Гин-Гроан с его влиянием, богатством, великолепными лабораториями, новейшими технологиями и потрясающей наивностью был для меня просто дьявольским искушением. Он собирался ставить на мне эксперименты! Он надеялся, что, попробовав настоящей крови, я сразу попаду в наркотическую зависимость и стану служить ему за какие-то жалкие граммы этой благословенной жидкости верой и правдой. Вот к чему приводит плохое знание земной истории!
– А ты и впрямь обычный наркоман! – сказал Полонский с бессильной яростью. – Уверен в собственном всемогуществе, а сам загнёшься, если не загрызёшь кого-нибудь вовремя.
– Не ершитесь, голубчик! – посоветовал вампир, с явным сожалением прервав свои излияния. – Мы вам сейчас слегка промоем мозги, просто чтобы быть в курсе последних событий. Не бойтесь, это не больно. Больно будет потом. Йам-Йам, начинайте!
Послышался шорох, и второй телохранитель Рикардо наконец-то возник в поле зрения Полонского. Он был покрыт чешуёй, а его длинный, пружинистый, угрожающе раздвоенный на конце хвост при слабом освещении отливал голубоватым металлом. Умственное развитие этого громилы было, видимо, получше, чем у Рркилло, потому что в лапах он держал какое-то электронное устройство и со знанием дела настраивал его на ходу. Моллюск тоже приблизился и в мгновение ока оплёл детектива своими гнусными щупальцами, намертво привязав к креслу.
Почувствовав прикосновение металлических клемм к вискам, Полонский глубоко вздохнул и расслабился. Сопротивляться было бесполезно. Как раз когда он входил в эту комнату, у него появилась одна идейка, но всё было за то, что ему не удастся ею воспользоваться.
Когда через сотню-другую лет к нему вернулось сознание, солнечные блики на полу немного сдвинулись, а кресло Рикардо оказалось загнанным совсем в угол, подальше от света. Двое подручных вампира возились возле окна, остальная комната имела вид полуразобранного детского конструктора: пол был вскрыт, стены топорщились ободранными панелями, лампы электронного освещения были вынуты из гнёзд и свалены на постельное бельё, которое, в свою очередь, оказалось сброшенным на пол. Мебель также изрядно пострадала, даже кресло, в котором полулежал детектив, напоминало теперь ежа, ощерившегося спиралеобразными иглами. Словом, все догадки Полонского были уже отработаны. Оставалась самая последняя.
Медленно, как водолазы под давлением в десятки атмосфер, – почему-то всё теперь именно так и двигалось вокруг детектива, – моллюск и его ящеровидный приятель выворачивали подоконник, ища тайник. Медленно извлекли они из-под пластикового покрытия плоский белоснежный конверт и, так же не спеша, летящими балетными па, поднесли его своему хозяину. Тот изящным плавным движением раскрыл его, величественно кивнул, крайне бережно двигая головой. Когда вампир заговорил, Полонский не сразу это понял, потому что звуки доносились до него теперь тягуче-замедленно и проявлялись в сознании постепенно, как изображение на только что отпечатанной фотографии.
– Отлично! – выл Рикардо. – Это то, что надо. А теперь пора поторопиться. Рркилло, крошка, ты знаешь свою работу. Не перепутайте только: четырнадцатый блок. У вас как раз будет время, чтобы разогреть эти чёртовы фотонные двигатели. Слава богу, на Тинтагеле нас ждёт скоростная яхта! Ну, бегите, мальчики! Мне надо заняться нашим гостем, а это не очень аппетитное зрелище.
Мальчики двинулись к двери, и детектив лениво подумал, что если они будут так торопиться и дальше, у каждого из них есть шанс встретиться на пути к кораблю с собственной старостью.
Глаза Рикардо блеснули совсем рядом.
– Вы не очень-то ускорили наши поиски, – проблеял он обвиняюще. – Но я отпускаю вам этот грех напоследок.
Дальше последовали кадры из старинного неторопливого кино.
Краем глаза Полонский увидел, как отплывает в сторону едва успевшая закрыться за бандитами дверь и в проёме её романтически вырастает долговязая фигура стажёра Вити без форменной куртки. Фигура эта плавно отвела правую руку назад и грациозно послала под потолок оранжевый взрывпакет. Тот поплыл в воздухе, медленно кувыркаясь, и расцвёл яркой весёлой вспышкой в коме постельного белья на полу. На детектива и Рикардо, искрясь в редких полосках солнечного света, посыпался дождь стеклянных осколков, а потом накатила тёплая волна сжатого воздуха. У Полонского запоздало защипало лицо и заныли барабанные перепонки. По комнате в артистическом беспорядке расползались облачка сиреневого дыма.
"Лучше бы "химозу" бросил!" – подумал детектив отрешённо. Словно в ответ на его мысленный призыв, другой, зелёный взрывпакет завершил изящный кульбит под потолком и спланировал в кресло, где недавно нежился вампир. Кресло, как диковинный бутон, распустилось лепестками ярко-изумрудного пламени, и комнату заполнил характерный чесночный запах.
Вампир Рикардо издал длительный низкий вой и элегантно, в рапиде, осел к ногам Полонского.
Витя вплыл в отвоёванное помещение с лазерным излучателем наготове. Узнав Полонского, он бросился на колени перед креслом, неторопливым, почти бережным пинком убрав с дороги вампира, не подававшего признаков жизни.
– Вы?! Здесь?! Ранены?! Больны?! О-о-оо!!!
Вслед за стажёром в комнату проник незнакомый здоровяк в спасательской форме, тоже вооружённый и решительный. Витя ещё разок пнул Рикардо и прокричал:
– Валера! Убери с моих глаз эту падаль, а то я за себя не ручаюсь!
Спасатель Валера склонился над неподвижным бандитом участливо, как сестра милосердия, только в руках у него вместо сакраментального стакана воды были наручники. Потом он легко взвалил вампира на могучее плечо и поплыл к двери.
– Витя, они уходят с кодами, – Полонский злился на свой одеревеневший, катастрофически медленно ворочающийся язык. – У них фотонный корабль в четырнадцатом блоке…
– Не уйдут! – успокоил стажёр. – Я ж везде оцепление поставил! Мы в провинции тоже не дураки. А насчёт ракеты…
Он повернулся и воззвал к кому-то в коридоре:
– Ат-Туй! Сообщи всем космопортам: проверить фотонку в четырнадцатом секторе!
Валера, как раз достигший дверного проёма, грациозно встряхнул свою кусачую ношу, пристраивая её поудобнее. Ноша очнулась, подняла голову и, переведя взгляд с Вити на Полонского, сказала:
– Шустрый парень, а? Это ты его научил?
Полонский сделал вид, что польщён.
Отчёт об операции, составленный старшим поисковой группы Алексом Папалексисом, Полонскому удалось прочитать только недели через две. Детектив находился в нейрогоспитале на Венере, и занимавшийся починкой содержимого его черепа профессор Гейнер сделал всё возможное, чтобы ограничить приток информации к вышеупомянутой части скелета. Полонский страдал, но профессора слушался.
Отчёт пронёс тайком Валентин Жужало, тоже сотрудник торквемадовского отдела. Валентин считал, что Полонский имеет право знать, каким выдающимся произведением уже неделю зачитываются все штатные и нештатные служащие Криминальной Полиции. По его словам, отчёту Алекса суждено было стать бестселлером на многие годы вперёд. Полонский раскрыл доставленную копию – и забыл обо всём, погрузившись в перипетии сюжета.
Действующие лица узнавались с трудом. Вампира Жоржа там, естественно, не значилось вовсе, все лавры задержания Гин-Гроана были отданы дорожному патрулю пелестонской полиции. На все лады расхваливались спасатели, особенно гигант Валера, произведший на Папалексиса неизгладимое впечатление. Два листа были специально отведены штурму фотонной ракеты на "Пелестоне-1", и уж здесь словесная палитра старшего играла всеми цветами радуги. Продравшись сквозь метафоры, Полонский с облегчением узнал, что с обеих сторон обошлось без жертв.
Надо всем этим великолепием вздымалась величественная скульптурная группа. В центре её помещалась фигура Полонского, который был на голову выше всех остальных – что, впрочем, почти соответствовало действительности. Правой рукой этот монументальный Полонский опирался на плечо мудрого, указующего путь Алекса Папалексиса, а левой отечески придерживал за шиворот Витю Террориста, обвешанного плазменными гранатами и грозящего невидимым врагам лазерным излучателем.
Детектив остался недоволен отчётом, хотя был благодарен Алексу, что тот не стал упоминать о его, Полонского, проколах, которых, в реальности, было не так уж мало. Дочитав до конца, он спрятал отчёт в тумбочку и взялся за Валентина.
– Теперь можешь изложить в прозе, как всё было на самом деле.
Валентин рассмеялся и закинул одну длинную ногу на другую.
– Нет, Виктор, так дело не пойдёт! Ты у нас гениальный сыщик, ты и рассказывай. А я, как положено в классических детективных романах, буду изредка подавать реплики и удивляться, откуда ты так много знаешь. Начинай!
Полонский взглянул на приятеля с укоризной.
– У меня, между прочим, с головой не всё в порядке, забыл? И вообще, времени мало: вдруг кто-нибудь из персонала явится?
– Профессор на обходе в другом корпусе. А если ты о той брюнеточке, которая дежурит на твоём этаже, то я с ней сегодня ужинаю. Хватит заговаривать мне зубы! Кто, в конце концов, брал Гин-Гроана – я, что ли?
– Мне информации не хватает, – настаивал детектив. – Когда я начинаю думать тем, что мне любезно оставил Рикардо, у меня концы с концами не сходятся! Ясно одно – Гин-Гроан угодил в свои же сети. Ему пришло в голову изучать влияние разных наркотиков на вампиров. Скажем прямо, идея дурацкая: если бы его планета была так же хорошо знакома с вампирами, как наша старушка Земля, он бы тридцать раз подумал, прежде чем ввязываться в такое дело. Во-первых, единственный наркотик, который действует на вампиров, – это свежая кровь. Хватит морщиться, хотел слушать, так слушай! Во-вторых, даже она может вызывать совершенно разные реакции. Один из подопытных вампиров – назовём его, к примеру, Жорж, – чуть не умер, настолько возвращение от вегетарианства к…гм-гм… кровопитию подорвало его дух. Зато Рикардо расцвёл махровым цветом…
– Разве он не попал таким образом в зависимость от Гин-Гроана?
– Вы, Ватсон, рассуждаете, как Гин-Гроан. Вовсе не надо пить кровь ежедневно. Достаточно небольшого количества время от времени. Это же лакомство, а не еда!
– Вы, Холмс, рассуждаете, как вампир. Послушать – так прямо мороз по коже! Давай ближе к делу.