Внутренне она была готова к подобному повороту, но, услышав фамилию Виктора, все равно вздрогнула. Что не мог не заметить ее спутник. Ну и пусть замечает! Ей нечего скрывать, кроме личных чувств. Медленными глотками она допила шампанское, мысленно прокручивая сложившуюся ситуацию. Неужели то, о чем она сегодня думала, начинает сбываться? Неужели в круизе действительно решится ее судьба?
– А вы отправитесь в круиз? – неожиданно задала она вопрос, созвучный собственным мыслям.
– Это решит начальство. Но если там будете вы, то надо же кому-то вас защищать, – с ударением на последнем слове произнес Интеграл.
– Думаете, будет надо?
– Полагаю, если вы сами задумаетесь над этим вопросом, станет ясно, – немного подумав, веско произнес мужчина. – Разве все, что крутится вокруг вас, не странно? То вас просят лично заняться Широковым. То выведать тайны Каплунского. Признаюсь, всего мы не знаем. Но вы-то знаете!
– Вы считаете, мне следовало из-за таких пустяков немедленно звонить в ФСБ? Я даже не знаю номер телефона.
– Не только вы. Я, кстати, тоже, – засмеялся Игорь. – Справочные, телефоны доверия. Так, кажется, они называются…
– Неостроумно. И вообще, вот что я вам скажу, Игорь… не знаю, как вас по отчеству…
– Михайлович.
– Так вот, Игорь Михайлович. Анализировать события так, как вы, я, естественно, не умею. Поэтому скажите ясно, что происходит. Без понимания ситуации я с места не сдвинусь. Подумайте. А я приведу себя в порядок.
Интеграл проводил ее взглядом, не оставляющим сомнений, о чем он думает. Если бы действительно оказаться с ней в круизе… Азоры. Панама. Таити…
Когда она вернулась и устроилась на суле, вызывающе закинув ногу на ногу, он понял, что Солье держится из последних сил.
Интеграл коротко рассказал ей о программе, которую создал Виктор Широков, о ноутбуке, чье производство наладил в Алма-Ате, о Мигане и Готлибе.
– Пока все это лишь предположения, рисунки на песке, – подытожил он. – Может, вы мне объясните, зачем им нужен Широков в круизе? Или зачем Омеру вдруг стало невмоготу без компьютерных секретов? Не знаете? Вот и мы не знаем. Только можем догадываться.
Ирина вновь задумалась, а Интеграл с видимым удовольствием вспоминал, как накануне Мацкевич под видом оперативного сотрудника притащил его в офис к Духону. Конечно, там был и Багрянский. К своему удивлению, уже через несколько минут от неприятия этой публики у Интеграла не осталось и следа. То ли тема была жгучая, то ли писатели действительно располагали к себе. Обсуждали план сотрудничества с госпожой Солье.
– Вы уверены, что она пойдет на контакт? – допытывал отставного полковника Багрянский.
– Кто может быть уверен в чем-то в наши-то дни? – философски заметил Мацкевич.
– А куда ей деваться?! На дуру мадам Солье совершенно не похожа. Все поймет, как только ваш человек, – Духон кивнул в сторону Интеграла, о чем он, естественно, не догадывался, – выложит наши аргументы. Мы же решили играть в открытую?
– Решили, – согласился Мацкевич.
– Тогда еще раз повторим, что у нас в багаже. Прежде всего для вашего человека, Леонид Сергеевич.
– Так я уже предварительно излагал.
– Итак, что мы имеем? – спросил Духон.
– Первое, – Мацкевич загнул большой палец левой руки, – сговор для вовлечения Широкова в круиз. Второе – получение пятидесяти миллионов долларов от Омера.
– И то и другое ерунда, – буркнул из своего угла Багрянский, где он устроился за журнальным столиком. Ему жутко хотелось участвовать, хотя бы загибать пальцы.
– Не скажите, если учесть, что Омер, по нашим данным, крупный террорист, то это совсем не ерунда, – спокойно возразил Мацкевич.
– Тогда другое дело, – согласился Багрянский. – Только где это написано, что Омер – террорист?
– Уймись, прозаик. У них написано, – одернул его Духон и показал в сторону Мацкевича с агентом. – У них и про тебя написано.
– Третье. По нашим предположениям, Омер поручил Солье выяснить через Широкова и Каплунского, что замышляют его заокеанские друзья, – продолжил загибать пальцы Леонид Сергеевич.
Духон во время беседы то и дело поглядывал в окно, словно стараясь запечатлеть краски молодого лета, еще неброского, еще не надоевшего жарой, столичной пылью, подернутые легкой дымкой купола храма Христа Спасителя.
– Все, что ли? – услышал он вопрос Мацкевича.
– Ну, и что получилось? – Своим вопросом Духон как бы давал понять, что вернулся в контекст обсуждения. – Вам все ясно, товарищ?
– Это вы, по-видимому, меня спрашиваете? – спросил Интеграл, который последние минуты откровенно скучал. – Докладываю. Лично мне все понятно.
– Разумеется. Даже приветствуется, – на всякий случай ответил Мацкевич, будучи не очень уверенным, что скажет Духон. Он-то не знал, кто перед ним. А Мацкевич знал.
– Кстати, насчет инициативы, – напомнил о себе Багрянский. – Мы тут так подробно прописали каждый пункт, что я невольно вспомнил анекдот на тему инициативы. Моисея спрашивают, мол, зачем ты так подробно своими заповедями очертил рамки человеческого бытия. Не укради. Не убей. Не прелюбодействуй и так далее. Просто жить невозможно. «Это все мои ретивые ученики, – стал оправдываться Моисей. – Я им всего лишь объяснял правила правописания частицы «не». Ну и привел несколько примеров. А что в итоге получилось?!»
Компания дружно захохотала, разрядив тем самым обстановку.
– Так что не превращайте в заученный урок все, что мы тут наговорили, – протирая очки, заметил Интегралу хозяин кабинета. – Действуйте с мадам Солье по интуиции.
– Не знаю, как вы, господа, но я хочу в этот круиз, – неожиданно брякнул Багрянский. – Столько будет впечатлений…
– А ты, мой друг, уверен, что впечатления останутся хорошими? – наконец водрузив очки на нос, серьезно спросил Духон. – Я так считаю своим долгом составить компанию господину Широкову. Возможно, чтобы уберечь его.
– Я бы тоже хотел уберечь, но не столько Широкова, сколько Иру Веселову. Хороший был человек. Когда-то, – уточнил Мацкевич.
– Почему был? – возмутился Интеграл, на какое-то мгновение забыв, что он здесь всего лишь оперативник.
– Вот тебе, сынок, от круиза точно не отвертеться, – успокоил его отставной полковник.
– Уверяю вас, я и не волнуюсь. – Хотя на самом деле мимолетное воспоминание об Ирине не давало Интегралу оснований быть спокойным.
– А я еще как волнуюсь, – вылезая из своего угла, громко заявил Багрянский.
«Боже! Он-то чего?» – наверняка подумали одновременно присутствующие мужчины.
– Багрянский, ты что так взволновался?
– На какие деньги мы предпримем такое путешествие? Я уже интересовался. Путевки имеются. Но за такие деньги!.. Нам ведь скидок, как Широкову, никто не даст, – расстроенно произнес Лев, украдкой скосив глаза на друга.
– Эта тема не обсуждается. Расходы я возьму на себя, – веско произнес Александр.
– Ура! Едем!
* * *Вспоминая не без удовольствия события минувшего дня, Интеграл поймал себя на мысли, что совершенно забыл о том, что напротив него в ресторане «Метрополь» сидит Ирина. Она была бледна, будто только что встала после тяжелой и продолжительной болезни. Обдумывая услышанное, она, как ни странно, ругала себя лишь за одно. Почему не догадывалась, что работа Широкова столь значительна. Вот почему, наверное, Шариф Омер хотел как можно больше выведать с ее помощью. Теперь получается, и это его задание она выполнила. Но что с того?! Что дальше? И еще один вывод, который она сделала из рассказа своего спутника, заключался в том, что над Широковым и над ней нависла серьезная опасность. Поделившись своими страхами, она вместо сочувствия услышала совсем другие слова:
– При чем тут ваши страхи, мадам? За людей надо опасаться, за будущее человечества, как бы это громко ни звучало, – жестко сказал Интеграл. – Так вы отправитесь в круиз? Без обязаловки? По душе?
– Да! Да! Да! – почти закричала Солье, забыв, что вокруг полно людей. – Но я чем смогу помочь? Вы полагаете, у меня больше шансов, чем у вас?
– Сначала успокойтесь. Широков, скорее всего, и сам не в курсе. Но если вы будете держаться рядом с ним и внятно донесете до его мозгов, о чем идет речь и как много поставлено на карту…
– С чего вы решили, что он прислушается ко мне? Тем более, что он поплывет с семьей.
– Уверен, что так и будет, – произнес Интеграл, хотя в его душе все-таки осталось ощущение, что до конца убедить эту женщину он пока не сумел. Какой еще аргумент привести, чтоб подействовало? «Инициатива ненаказуема», – снова вспомнил он слова, которыми его вчера провожали Мацкевич и Духон.
Интеграл был прав. Ирина пока решила лишь одно: пересказать все, что узнала, Виктору, но непременно добавить то, о чем она не будет информировать ни этого Игоря, ни Готлиба, ни старого знакомца Мацкевича. Широкову придется начать работать на Шарифа Омера. По-другому она не в состоянии защитить его ни от одних, ни от других, а выйти чистыми из игры им никто уже не позволит.
Интеграл был прав. Ирина пока решила лишь одно: пересказать все, что узнала, Виктору, но непременно добавить то, о чем она не будет информировать ни этого Игоря, ни Готлиба, ни старого знакомца Мацкевича. Широкову придется начать работать на Шарифа Омера. По-другому она не в состоянии защитить его ни от одних, ни от других, а выйти чистыми из игры им никто уже не позволит.
– Вы знаете, Ирина Вадимовна, какая трагедия недавно стряслась в семье Широковых?
Солье вскинула испуганные глаза. Что еще?
Интеграл знал, что бьет наверняка, и поэтому без утайки, без подбора приличествующих эпитетов пересказал, что Широков настолько потерял голову, что ее образ ввел в свою программу.
«И что с того?» – хотела спросить Солье. И без программ от нее сходят с ума, но прикусила язык.
– Потому что после этого, – деловым тоном продолжал ее собеседник, – Широков окончательно потерял над собой контроль. Он стал заниматься сексом с виртуальной Ириной Солье. И, похоже, та женщина удачно заменила ему настоящую. Но и это еще не все. В виртуальную Солье влюбился и сын Широкова. Отчего попал на излечение в психиатрическую клинику. Вылечили или нет, никто не знает. А теперь, представьте, какое еще психологическое оружие может сравниться с изобретением Широкова? Поэтому предупреждаю, никакой самодеятельности, – словно проникнув в мысли Солье, добавил Интеграл. – Он видел, что она сражена наповал.
– Постойте. Получается, и сын будет в круизе? Это же ужасно…
– Вы даже не представляете, насколько ужасно, – подтвердил Игорь.
Ирина внимательно посмотрела на своего нового знакомого и предположила, что он для нее безвозвратно потерян как мужчина. В его глазах она прочла то, что он никак не решался сказать ей прямо. И это после описаний сексуальных сцен с отцом и сыном?!
– Вы предлагаете мне в этом круизе лечь в постель с обоими?
– Нечто в этом роде. Но это мое личное мнение. Может, только так вы вызволите обоих горе-любовников из виртуального плена. А специалисты поймут, насколько действие этой страшной программы неотразимо. И потом… – Игорь замялся. – Я все же уверен, что вы победите виртуальную Солье.
Зачем он только добавил это?! Словно благословил.
* * *Ровно через неделю, после того как Шариф Омер уединился в своей резиденции на Лазурном Берегу, в кафе на одной из улиц Ниццы заглянул скромно одетый загорелый мужчина. Нерешительно осмотревшись, мужчина прошел в зал и попросил телефон. Набрав номер, он сказал в трубку несколько непонятных слов и, поблагодарив человека за стойкой, сел за дальний столик. Оттуда прекрасно просматривалась входная дверь.
Примерно в это же время огромный лимузин с затемненными стеклами бесшумно выехал из ворот шикарной виллы и, набирая скорость, помчался в сторону аэропорта. Никому не могло прийти в голову, что и в ресторане, и на заднем сиденье лимузина сидит один и тот же человек – Шариф Омер. Причем в аэропорт выехал его двойник, а в брассерии сидел сам Омер, известный в мире владелец туристического бизнеса.
Те, кто, возможно, по тем или иным причинам интересовались Омером, могли проводить его до самолета, вылетающего в Дамаск, или продолжать наблюдать за его виллой. А человек из брассерии, еще ночью предусмотрительно покинувший свою виллу, дождался своего часа: такой же незаметный посетитель едва заметным жестом пригласил следовать за ним. Так, на перекладных, начинался очередной его путь в горы Афганистана.
Уже много лет Омер не мог решить для себя, где его настоящий дом. Потому что у него не было дома. Ни в Дамаске, ни в Майами, где порой ему казалось, что вилла его возлюбленной – божественной сестры бен Джелала – Надии – и есть его дом. Братья по оружию с этим вряд ли были согласны. Они были убеждены, что настоящее жилье их лидера рядом с ними. В этом случае за дом вполне могла сойти и полуразвалившаяся хибара на бедной окраине большого города, и секретный тренировочный лагерь где-нибудь в Северной Африке, и даже заброшенная пещера в горах Афганистана, где его боевая группа в настоящее время отсиживалась после успешно выполненного очередного задания.
Соратники по «Братству» беспрекословно понимали его с полуслова. Но Омер почему-то решил, что должен постоянно подтверждать право повелевать ими, и неукоснительно придерживался этого правила. Каким бы опасным ни оказывалось очередное задание, в самые ответственные моменты Шариф всегда лично стремился возглавить боевую группу.
На этот раз, отправляясь в Афган, он вынашивал иные планы и видел иные цели. Ахмед бен Джелал, его верный помощник, прибыл сюда заранее и с ненаигранной радостью встретил хозяина. Последние дни он сутки напролет просиживал у компьютера, отслеживая события, происходящие там, внизу. Из всего окружения Шарифа Омера он единственный позволял себе иногда возражать командиру, который, хотя и соблюдал необходимую дистанцию, с большим уважением относился к образованному и бесстрашному бен Джелалу.
Оставалось приложить еще немного усилий, чтобы до конца проникнуть в глобальные замыслы магната и, заодно, попытаться прибрать всю его электронную мощь, которую Миган сконцентрировал в своих руках. Удайся это, и перед «Братством Аллаха» откроются грандиозные возможности, на фоне которых их боевые операции покажутся миру не больнее комариного укуса.
Шариф слушал, не перебивая. Ему по-прежнему нравился этот горячий молодой человек, наделенный железной хваткой, изрядным талантом и быстрым математическим умом. Сложись обстоятельства иначе, он бы наверняка мог стать крупным бизнесменом, впрочем, равно как и лидером еще одной группы защитников ислама. Но Джелал выбрал службу, полностью выложив данный ему от бога дар у ног Омера.
– Что нового в мире? – никак не реагируя на доклад, спросил хозяин. – За те дни, что я сюда добирался, совершенно ничего не слышал.
– Не знаю, что вам и сказать, Омер-ата. Может, вам это покажется любопытным? – Он протянул хозяину несколько листов бумаги, напечатанных мелким шрифтом.
«Обзор за неделю, – прочитал Шариф Омер. – Читать или не читать?» Но первая же информация заставила его отбросить сомнения.
…около 8 часов 15 минут по нью-йоркскому времени неизвестными хакерами была предпринята массированная атака на рабочие серверы крупнейших мировых интернет-провайдеров. Акция сопровождалась попыткой взломать информационную базу данных Пентагона, оборонных ведомств Великобритании, Франции, Израиля и ряда мировых спецслужб.
Несмотря на то что хакерам не удалось преодолеть пятый, наиболее сложный уровень защиты, технические и коммуникационные центры Пентагона и ЦРУ в течение 40 минут функционировали в экстремальном режиме.
Была также блокирована значительная часть спутниковых каналов, что привело к перебоям в работе мирового Интернета, системе электронных торгов посредством Интернета.
Эксперты пока воздерживаются назвать общую сумму нанесенного ущерба, однако, по ориентировочным подсчетам, только прямые потери составили от 2 до 5 миллиардов долларов США…
Омер взял вторую страницу.
…Ведущий эксперт в области компьютерных технологий профессор Майкл Даконто уверен, что хакерская атака на крупнейшие интернет-серверы была тщательно спланирована. Одновременно он не исключил, что в данном случае мир столкнулся с новой генерацией компьютерных вирусов, представляющих серьезную опасность для дальнейшего развития высоких технологий и Интернета в частности…
Третья страничка, которую прочитал Омер, оказалась вроде как из другой оперы. Бен Джелал включил в обзор две заметки, скорее всего потому, что посчитал их также любопытными хозяину.
…Во многих странах практически одновременно зарегистрированы вспышки новой болезни, которую специалисты увязывают с массовым распространением Интернета и современных компьютерных технологий. Болезнь уже получила официальное название – экзогенная абулия. Она сопровождается замедленной реакцией на внешние раздражители, рассеянностью, неадекватным мышлением, частичной потерей памяти.
Некоторые медики полагают, что это одна из острых разновидностей интернет-зависимости – наиболее агрессивной формы привязанности компьютерных пользователей к виртуальной среде.
Экзогенная абулия принимает характер эпидемии, поскольку в странах, где Интернет доступен для населения, ею в той или иной мере поражены до 15 процентов населения. Предполагается, что болезнь может передаваться по Сети, – считает группа психиатров из Кливленда, которая давно специализируется в данной области…
…Известный биофизик, руководитель лаборатории Мичиганского университета Рой Содетски выступил с инициативой разработать и принять Нравственный кодекс ученого. По его мнению, во второй половине ХХ и начале ХХI века мир столкнулся с серьезной проблемой – все более усугубляющимся разрывом между интеллектуальным и нравственным, социально-экономическим и духовным развитием общества. Могучие технические достижения, попав в руки нравственно неполноценных групп людей, способны поставить человечество на грань глобальной катастрофы.