…Известный биофизик, руководитель лаборатории Мичиганского университета Рой Содетски выступил с инициативой разработать и принять Нравственный кодекс ученого. По его мнению, во второй половине ХХ и начале ХХI века мир столкнулся с серьезной проблемой – все более усугубляющимся разрывом между интеллектуальным и нравственным, социально-экономическим и духовным развитием общества. Могучие технические достижения, попав в руки нравственно неполноценных групп людей, способны поставить человечество на грань глобальной катастрофы.
Необходимы действенные защитные механизмы на межгосударственном уровне, чтобы противостоять побочным эффектам любой, в первую очередь научно-технической глобализации, лишающей человека его собственного «Я»…
– Мигана работа? – едва сдерживая эмоции, спросил Омер и тут же уточнил: – Я имею в виду, его люди устроили бедлам с Интернетом?
– Простите, хозяин, но это работа моих людей. Точнее, ваших. Это мы решили попробовать, насколько сможем конкурировать с господином Миганом на его поле.
– Но у него втрое мощнее интернет-ресурсы… Ты мне сам об этом говорил… – Шариф Омер не хотел верить своим ушам.
– Видите ли, Омер-ата, он их скупил, не очень понимая для чего. Чтобы уничтожить туризм как индустрию, подобный ресурс не нужен. Чтобы управлять миром? Он такой задачи и не ставил.
– А какую тогда задачу выполнял ты? – не понимая, куда клонит слуга, спросил Омер.
– Вашу, хозяин. Да простит меня Аллах. Вы пожелали объявить войну Мигану, а мы доказали, что сможем это сделать. Ни один подконтрольный ему интернет-центр не работал в течение часа. Продолжи мы атаку, они бы навсегда задохнулись без информации, а остальные пользователи невольно переползли бы к нам.
Ахмед бен Джелал налил патрону чаю и себе плеснул тоже. Он явно не торопился, позволяя Шариф Омеру «переварить» информацию.
– Ты что замолчал? – грозно спросил Омер. – Боишься, что все это не для мозгов владельца отеля? Продолжай. Нам еще есть что обсудить.
– Я просто наливал чай. И ничего более. Хотя не скрою, что боюсь навлечь на свою голову гнев.
– Говори без предисловий. Мне надоело…
Что именно надоело Омеру, так и осталось непонятно.
– Видите ли, хозяин, ваши методы борьбы давно нуждаются в обновлении и в притоке свежих идей. Ну сколько можно удовлетворяться случайными наскоками на наших врагов и диверсиями против них? Мы так никогда никого не запугаем, – на ходу подыскивал убедительные аргументы бен Джелал. – Ни американцев, ни Мигана. В лучшем случае, сами подтолкнем их начать активные карательные операции.
– Вот и хорошо! Именно этого я и добиваюсь. Ты только что сам доказал, что нам есть чем ответить.
– Я прежде всего хотел вам доказать, что в двадцать первом веке надо отказаться от примитивного террора. Вы сами, хозяин, подтолкнули меня к идее интеллектуального террора, предположив, что таким полем боя может быть Интернет, да и вся компьютерная индустрия в целом.
– Спасибо за комплимент, но это не я. Эта сволочь Миган… Да еще его прихвостень Готлиб… Но говоришь ты складно, Ахмед, однако ничего не предлагаешь конкретно. Ответь лучше, как объяснить моим людям, почему мы сидим сложа руки? Станешь рассказывать им о Мигане, о компьютерах. Но многие ли из них хоть издалека видели компьютер?
Бен Джелал молчал.
– То-то, – важно заметил Омер, расценив молчание молодого соратника как капитуляцию. – А я, между прочим, приехал сюда не с пустыми руками. Я решил, куда будет направлен очередной удар моей группы. Сколько людей готовы к операции?
– Если не считать легко раненных, то сто пятнадцать, – доложил Ахмед. – И я с вами! Вы же сами могли убедиться, хозяин, я лучше многих братьев владею любым оружием!
– Оружием сегодня все владеют, – Омер не хотел обрывать разговор на категоричных нотах, – но сейчас важнее, чтобы ты мне дал максимально полную картину по Полинезийскому центру.
– Я уже готов сделать это, – открыто посмотрев хозяину в глаза, сказал бен Джелал. – Кстати, жаль, что вы не обратили внимания на другую информацию, которую я вам предоставил.
– Какую? – не понял, о чем речь, Шариф Омер.
– Ту, где упоминалось о неком Рое Содетски.
– Что за персона?
– Серьезный ученый, но сейчас не в этом дело.
– Тогда в чем? – раздраженно спросил террорист.
– А в том, хозяин, что он не так давно был нанят господином Готлибом для каких-то важных экспериментов.
При упоминании имени Готлиба Омер оживился.
– Но это еще не все. Я собрал на Содетски всю информацию, что имеется в Интернете, и выяснил еще два важных обстоятельства, помимо того, что он работает на Готлиба. Этот человек изучает мозг человека, влияние на него извне. Тут я невольно восстановил всю историю о заводном ноутбуке, в которую вы меня посвятили, о программном обеспечении к нему, о давнем публичном выступлении господина Мигана, пообещавшего в одном из интервью подарить людям возможность совершать виртуальные путешествия по миру. Словом, сопоставил все, что узнал.
– Продолжай! Что ты такого там нашел, неведомого мне? – раззадорил слугу Омер.
– Сначала я наткнулся на упоминание, что профессор Содетски заказал две каюты на круизный лайнер «Королева морей». Это с его-то заработками?! И предположил, что платил Готлиб, поскольку каюты были разными – люкс и скромная, одноместная. Это было всего лишь предположением. Робким, но допустимым предположением.
Омер все еще не мог понять, куда клонит Ахмед.
– Я так понимаю, что у твоей истории есть любопытное завершение?
– Вы скоро его услышите, Омер-ата, – не скрывая очевидного торжества, ответил бен Джелал. – Тогда я решил полностью вскрыть всю базу упомянутого круиза и легко нашел в списке туристов… Кого бы вы думали? Госпожу Солье. Но и это еще не все… Я наткнулся на фамилию Широков. Помните, вы поручили разобраться, откуда и почему всплыло это имя? Это, пожалуй, важнее всего остального… Этому Широкову, судя по всему, совсем недавно некто выплатил кучу денег за какую-то суперсложную программу.
– Думаешь, Миган?
– Скорее, Готлиб.
– Да ну?! Что ж он такого напридумал, этот прощелыга? Из-за него год назад я не только потерял тысячу евро, но еще и унижался. Хотя познакомился. Может, в этом будет смысл.
Шариф Омер уже начал догадываться, куда в дальнейшем приведет повествование Ахмеда. Но то, что тот произнес, вышло за рамки его предположений. Он даже вскочил с каменного ложа, на котором все это время сидел.
– Не исключено, что его программа позволяет управлять сознанием человека! Если так, то все складывается в единую картину: массовый компьютер, интернетовские линии и управляющая программа. Вы представляете, что может случиться, если все это будет сосредоточено в одних руках?
– Если в моих руках, то я не против, – рассмеялся Шариф Омер. – А ты хочешь меня убедить, что это старина Кристоф задумал залезть к людям в душу?
– Мне трудно представить, что он задумал, Омер-ата. Но кто-то явно бьется именно ради этого. Если компьютер сможет часами работать без электроэнергии, принимать программу со спутника, ее можно будет загружать в любое время в любом конце земного шара – в горах, в пустыне, в океане. И внушать людям все, что пожелаешь!
– Красиво! Но верится с трудом! А ты, между прочим, не нашел самого Мигана в списке пассажиров этой «Королевы»?
– Нет. Но это ничего не значит. Мало ли на чье имя он мог зарезервировать себе апартаменты. Зато нашел еще несколько фамилий русских. Все в люксах, – неожиданно зло добавил Ахмед.
– Мы им покажем люксы!
Омер напряженно задумался, бен Джелал не посмел ему мешать. Оба понимали, что на руках козырные карты. И, главное, соперники об этом даже не догадываются.
– Ты поработал хорошо, сынок. Настолько хорошо, что я полностью изменил свой план. Я прибыл сюда, чтобы подготовить людей к атаке на Полинезийский центр Мигана, но теперь понял, что есть объект притягательнее.
В каком-то небывалом ажиотаже Шариф Омер выскочил из пещеры. Солнце давно зашло. Было холодно.
– Подбери самых опытных мужчин. Десяти, думаю, будет достаточно, – приказал Омер. – И никакого оружия. Подумай также, где на маршруте круиза доставить на борт взрывчатку. Мы взорвем эту лохань к чертовой матери.
– Мы же тоже поднимемся на борт? – растерявшись, спросил бен Джелал. – Опять примитивный террор? – Такого развития событий он явно не ожидал.
– А ты как думал?! И погибнем, если понадобится, – угрожающе добавил Омер, но, увидев широко раскрытые глаза слуги, рассмеялся: – Шучу, конечно. Поэтому продумай, сынок, пути отхода. Не знаю уж какие. Вертолет, самолет, подводная лодка. С нами уйдет Широков. Он, именно он – туз в этой колоде.
– Только он?
– Только он?
– Ты прав. Не только он. Похитим и Ирину Солье. Она, конечно, не туз, но все же – дама. Кто знает, может, я на ней женюсь.
Последних слов лучше бы он не произносил.
«А как же моя сестра Надия?» – хотел спросить его бен Джелал, но вовремя остановился. Он понимал, что это бесполезно.
Глава третья,
в которой террорист и мультимиллиардер стремятся устранить нежелательных свидетелей. Неожиданно для самих себя они приходят к выводу, что ничем не отличаются друг от друга
Роскошный спортивный «кадиллак» последней модели, подняв облако пыли, резко затормозил у скромного въезда на ранчо Кристофа Мигана. Автомобиль был синего цвета, из-под откинутой крыши вызывающе проглядывали ярко-красные кожаные сиденья.
– Слишком броско для тех, кто навещает меня, – пробурчал под нос магнат. Он слегка приподнялся из кресла в кабинете, чтобы выглянуть в окно.
Он никого не ждет. Иначе Готлиб бы предупредил. Так уж было заведено, что люди его круга не приезжали без приглашения, а когда получали таковое, прибывали на больших черных «кадиллаках» или «мерседесах», которые не создавали вокруг столько шума и уж тем более не поднимали пыль под окнами ранчо. Солидные деньги не любят показухи, однако владельцу кабриолета, судя по всему, было наплевать на условности.
Из-за чуть отодвинутой шторы Кристоф разглядел посетителя, который явился к нему с такой помпой. Ине поверил своим глазам. Из машины тяжело вынес свое тело его старый приятель Анри Белонер собственной персоной. У Кристофа разом заломили суставы от дурного предчувствия. Чего бы вдруг старик притащился сюда за тысячи миль? Да еще без предупреждения. За исключением давнего французского партнера Белонера и, пожалуй, амстердамского банкира Райнера, с кем он тоже сотрудничал уже несколько десятилетий, у Мигана не осталось друзей. Если в их возрасте кого-то еще можно считать другом – ни встреч, ни старческих перезвонов между ними давно не было. Так что же случилось?!
С явной неохотой, заранее предчувствуя, что ему надолго придется оторваться от партии в бридж на мониторе, Миган нажал кнопку пульта, чтобы открыть входную дверь. Затем, превозмогая боль в суставах, стал спускаться, дабы встретить гостя.
Тот довольно холодно приветствовал хозяина ранчо. Белонер заранее решил не прятать своего недовольства и не собирался оправдываться, что, мол, без приглашения. Впрочем, тут француз явно просчитался, так как за свою полную неожиданных поворотов жизнь Мигану приходилось иметь дело с людьми разными, и он давно научился владеть собой.
– Извини, что без церемоний, – сказал Белонер. – Нам надо срочно поговорить!
Боже! Как он изменился? Куда испарился его французский шик, которым Анри так гордился? Во всем облике нежданного гостя не осталось и намека на былую любезность и обходительность.
«Неужели и я стал таким? – грустно подумал Миган. – Только не вижу себя со стороны». Жестом доброжелательного хозяина он предложил Белонеру последовать за ним.
– Я уже догадался, что тебе, дружище, надо срочно поговорить. Но не здесь же, в холле? – произнес Миган своим знаменитым скрипучим голосом, как у великого Марлона Брандо из фильма «Крестный отец». – И для того чтобы поговорить со мной, ты примчался сюда из Парижа? Или Марселя? Непостижимо. Есть же телефон, в конце концов. Я на такие подвиги уже не способен.
В принципе, он никогда не обманывался в отношении Белонера, хорошо изучив французов. Их показная обходительность являлась скорее следствием артистической натуры, чем естественной доброжелательности и воспитания. В этом они давно перещеголяли итальяшек, которые не раз доказывали, что более жестоки и способны не щадить не только чужих, но и самих себя. Однако бог с ними. И с теми, и другими.
– Мне необходимы объяснения! – нервно объявил Анри, продолжая подниматься по ступенькам. – Надеюсь, у тебя в кабинете нет записывающих устройств?
Миган посмотрел на него чуть насмешливо. Он никак не мог догадаться, что могло так взволновать француза, но не собирался отбирать у него инициативу, решив отвечать лишь на наводящие вопросы.
– Ты появился столь неожиданно… – он удержался, чтобы не добавить: «бесцеремонно», – что я, к сожалению, лишен возможности уверить тебя, будто принял исключительные меры безопасности. Обычно мне доводилось объясняться в несколько иной ситуации. Так что не обессудь… – Кристоф явно ерничал.
– Возможно, я не совсем точно выразился, – неохотно сбавил напор Белонер, увидев, что не удалось этого древнего американского бульдога вывести из себя. Зачем он только на старости лет с ним связался?!
– Оставим это, приятель, – равнодушно заметил Миган, зевнув. – Я к твоим услугам. Только потрудись уточнить, каких объяснений ты от меня ждешь?
– По поводу той истории, в которую ты меня вовлек. И Райнера тоже!
При упоминании имени Райнера хозяин ранчо напрягся. Тот, по мнению Кристофа, был гораздо более серьезной фигурой в их компании.
– Уточни, пожалуйста, о чем речь, – произнес Миган весьма доброжелательно. – Ты же знаешь, у меня бизнес по всему миру.
– И это говоришь мне ты? После того как я вложил в дело десятки миллионов долларов?! И меня теперь обвиняют, что я чуть ли не связался с террористами. А деньги пошли черт знает на что. И, заметь, ни цента дохода! – В нескрываемом гневе француз даже топнул ногой по ковру.
– Не топай на меня тут ножкой. – Миган все еще не понимал, что стряслось. Между тем француз решительно продолжал:
– Прежде всего их всех надо убрать, уничтожить. Пока не поздно.
– Кого «всех»? Анри, ты в своем уме?
– Прежде всего этого выскочку, твоего курьера Дэна Коммту. Как только его земля носит?! И эту сволочь, твоего советника Готлиба. Это ведь именно его ты посылал ко мне и Райнеру с уговорами?
Наконец, до Мигана стало доходить. Он даже живо вообразил, что если сейчас в кабинет ввалится Готлиб, то француз станет его душить. Не дай бог ему узнать, что Миль здесь.
– Я никого никуда не посылал, – на всякий случай заверил гостя магнат. – На меня прямо или косвенно работают сотни людей, но это не значит, что я за них в ответе. Тот же Коммту… За что его устранять?
– За то, что он все знает. И про тебя. И теперь про меня… Что ты с помощью наших денег нанимал террористов, крушил отели, вызывал цунами, вырубал Интернет. Да мало ли что еще?!
Миган молчал. Он наконец начал соображать, что произошло. И совершенно неожиданно для самого себя осознал, что этот богатенький французик, свалившийся на его ранчо, словно озвучивает его собственные мысли.
Дэн Коммту действительно был информирован о многих грехах Мигана. Правда, никогда никакой суд не мог бы квалифицировать как преступление перед обществом разъезды по миру личного курьера магната. Частные финансовые махинации – еще куда ни шло… Но те поручения, которые Миган давал этому светскому бандиту Шарифу Омеру… И после чего между ними пробежала черная кошка?! И Дэн Коммту был отлично об этом осведомлен…
– Дэн действительно прекрасно подходит для этой работы. У людей с таким родом занятий, как ты понимаешь, старина Анри, нет ангельских крылышек. Чем он тебе так досадил? – рассеянно, будто продолжая диалог, в том числе и с самим собой, спросил гостя Миган.
– Он меня шантажировал. И Райнера тоже! – неожиданно успокаиваясь, ответил Белонер. – Именно он открыл мне глаза на то, во что я ввязался, пойдя на поводу у твоего мерзкого Готлиба. За ним стоял не кто иной, как ты, Кристоф. Помнишь «компьютерные игры»? Миллиардные долларовые дожди, которые ты сулил нам?
– Не я, а, видимо, Готлиб. Ты же знаешь, Анри, что деньги как таковые меня давно не интересуют. Мне подавай идеи, – с гордостью заметил Миган, на ходу импровизируя. – Это ты, как видно, купился на деньги, которые, как я теперь догадываюсь, по личной инициативе посулил тебе старина Готлиб. И что, ты его финансировал?
Белонер понуро кивнул. Он уже начал понимать, какой водораздел возводит сейчас Миган между собой, им и Готлибом, и понял, что его не преодолеть.
– Но объясни тогда, откуда обо всем этом знает Дэн Коммту? Если ты ему этого не говорил, то, стало быть, Готлиб. Значит, у них сговор? И мне наплевать, был ли он за твоей спиной или нет. Я знаю только одно, твой курьер все крепче и крепче прибивает меня гвоздями к кресту… И куда, в конце концов, делись мои с Райнером деньги?
Миган и сам мучительно думал об этом. У него не было оснований не верить Белонеру, что он якобы финансировал его проект. Но тогда действительно справедлив вопрос, где деньги? И хотя ответ напрашивался сам собой, Миган не спешил отвечать.
– Не волнуйся, старина, хотя бы о деньгах. С этим я разберусь, и ты получишь все сполна.
– Отлично! Но это не все, что я хотел сегодня от тебя услышать, Кристоф. А Коммту? Денег, которые он вымогает, я ему не дам. И он за это не всадит мне нож под лопатку. Он просто вымажет меня в грязи. Да, меня! И твоего старого приятеля Райнера тоже… – Француз несколько замялся. – Но ведь больше нас именно ты, Кристоф, должен быть заинтересован в его исчезновении с арены. Хорошо бы убрать и Готлиба, но тут, как я понимаю, у вас слишком личные отношения, вы разберетесь. Не сомневаюсь. Но поганый язык Коммту, его непонятно откуда взявшаяся алчность и вместе с этим посредничество с террористами… Подумай, надо ли тебе уходить в могилу оплеванным? Это тебе-то. Величайшему бизнесмену современности. Меценату. Почти что небожителю…