whole [hqul] chorus [`kLrqs] exciting [Ik`saItIN] voice [vOIs]
“Ay, ay, mates,” said Long John, who was standing by with his crutch under his arm, and at once broke out in the air and words I knew so well —
And then the whole crew bore chorus: —
And at the third “ho!” drove the bars before them with a will. Even at that exciting moment it carried me back to the old “Admiral Benbow” in a second; and I seemed to hear the voice of the captain piping in the chorus.
But soon the anchor was short up (но вскоре якорь был коротко = полностью поднят); soon it was hanging dripping at the bows (/вскоре он/ был укреплен на носу корабля, с него капала вода; dripping — капающий, стекающий каплями, мокрый); soon the sails began to draw (паруса начали раздуваться; to draw — тащить; натягивать), and the land and shipping to flit by on either side (а земля и суда — /стремительно/ удаляться от нас с обеих сторон; to flit — порхать, мелькать); and before I could lie down to snatch an hour of slumber (и прежде чем я мог прилечь, чтобы урвать часок сна = хоть немного подремать) the Hispaniola had begun her voyage to the Isle of Treasure (Испаньола начала свое плавание к Острову Сокровищ).
I am not going to relate that voyage in detail (я не собираюсь описывать это плавание в деталях; to relate — рассказывать, затрагивать). It was fairly prosperous (оно было очень удачным; fairly — фактически, совершенно; prosperous — процветающий, удачный, попутный /ветер/; to prosper — благоденствовать, преуспевать, процветать; благоприятствовать, подходить). The ship proved to be a good ship (корабль оказался хорошим судном), the crew were capable seamen (экипаж состоял из опытных моряков; capable — способный), and the captain thoroughly understood his business (капитан превосходно знал свое дело). But before we came the length of Treasure Island (но прежде, чем мы достигли длины = берега Острова Сокровищ), two or three things had happened which require to be known (две-три вещи произошло, которые требуют того, чтобы быть известными = о которых стоит упомянуть).
anchor [`xNkq] Isle [aIl] prosperous [`prOspqrqs] require [rI`kwaIq]
But soon the anchor was short up; soon it was hanging dripping at the bows; soon the sails began to draw, and the land and shipping to flit by on either side; and before I could lie down to snatch an hour of slumber the Hispaniola had begun her voyage to the Isle of Treasure.
I am not going to relate that voyage in detail. It was fairly prosperous. The ship proved to be a good ship, the crew were capable seamen, and the captain thoroughly understood his business. But before we came the length of Treasure Island, two or three things had happened which require to be known.
Mr. Arrow, first of all, turned out even worse than the captain had feared (мистер Эрроу, прежде всего, оказался даже хуже, чем капитан опасался = думал о нем). He had no command among the men (он не имел руководства среди матросов = не пользовался авторитетом), and people did what they pleased with him (и люди делали при нем, что хотели; to please — нравиться, хотеть, изволить). But that was by no means the worst of it (но это было далеко не самым худшим); for after a day or two at sea he began to appear on deck with hazy eye (так как через день-два в море = после того, как мы отчалили, он стал появляться на палубе с мутным взглядом), red cheeks, stuttering tongue (красными щеками, заплетающимся языком), and other marks of drunkenness (и другими признаками опьянения; drunken — пьяный). Time after time he was ordered below in disgrace (раз за разом его гнали вниз = в каюту с позором; time after time — не раз, постоянно; disgrace — позор, бесчестье). Sometimes he fell and cut himself (иногда он падал и расшибался; to cut — резать); sometimes he lay all day long in his little bunk at one side of the companion (иногда он лежал весь день напролет в своей маленькой койке в углу: «на одной стороне» каюты); sometimes for a day or two he would be almost sober and attend to his work at least passably (порой день или два он был почти трезвым и выполнял свои обязанности по крайней мере сносно; to attend — уделять внимание, заботиться о; выполнять).
pleased [`plJzd] hazy [`heIzI] tongue [tAN] drunkenness [`drANkqnnIs] passably [`pRsqblI]
Mr. Arrow, first of all, turned out even worse than the captain had feared. He had no command among the men, and people did what they pleased with him. But that was by no means the worst of it; for after a day or two at sea he began to appear on deck with hazy eye, red cheeks, stuttering tongue, and other marks of drunkenness. Time after time he was ordered below in disgrace. Sometimes he fell and cut himself; sometimes he lay all day long in his little bunk at one side of the companion; sometimes for a day or two he would be almost sober and attend to his work at least passably.
In the meantime (тем временем), we could never make out where he got the drink (мы никогда = никак не могли понять, где он берет выпивку). That was the ship’s mystery (это была тайна корабля = весь корабль ломал над этим голову). Watch him as we pleased (как ни следили мы за ним), we could do nothing to solve it (но ничего не узнали: «могли сделать ничего, чтобы решить эту /проблему/»); and when we asked him to his face (когда спрашивали его напрямик: «в лицо»), he would only laugh, if he were drunk (он лишь смеялся, если был пьян), and if he were sober, deny solemnly that he ever tasted anything but water (а если был трезвым, то отрицал торжественно = божился, что никогда не пил ничего, кроме воды; to taste — пробовать, отведывать).
He was not only useless as an officer (он был не только бесполезным как штурман; officer — офицер, первый помощник капитана), and a bad influence amongst the men (и /оказывал/ плохое влияние на: «среди» матросов: «/был/ плохим влиянием»), but it was plain that at this rate he must soon kill himself outright (было ясно, что при таких условиях он вскоре убьет себя; outright — прямо, сразу); so nobody was much surprised, nor very sorry (так что никто сильно не удивился и не опечалился), when one dark night, with a head sea (когда одной темной ночью, при встречных волнах), he disappeared entirely and was seen no more (он исчез совсем и никто его больше не видел).
“Overboard (/свалился/ за борт)!” said the captain. “Well, gentlemen, that saves the trouble of putting him in irons (что ж, джентльмены, это избавляет нас от необходимости заковывать его в кандалы; trouble — тревога; забота).”
mystery [`mIstqrI] solemnly [`sOlqmlI] useless [`jHslIs] deny [dI`naI] influence [`Influqns]
In the meantime, we could never make out where he got the drink. That was the ship’s mystery. Watch him as we pleased, we could do nothing to solve it; and when we asked him to his face, he would only laugh, if he were drunk, and if he were sober, deny solemnly that he ever tasted anything but water.
He was not only useless as an officer, and a bad influence amongst the men, but it was plain that at this rate he must soon kill himself outright; so nobody was much surprised, nor very sorry, when one dark night, with a head sea, he disappeared entirely and was seen no more.
“Overboard!” said the captain. “Well, gentlemen, that saves the trouble of putting him in irons.”
But there we were, without a mate (там мы были = остались без штурмана); and it was necessary, of course, to advance one of the men (было необходимо, конечно, выдвинуть /на эту должность/ одного из матросов). The boatswain, Job Anderson, was the likeliest man aboard (боцман, Джоб Андерсон, был самым подходящим человеком на борту), and, though he kept his old title, he served in a way as mate (и, хотя он сохранил прежнее звание, он служил = исполнял обязанности штурмана в некотором отношении). Mr. Trelawney had followed the sea (мистер Трелони следовал раньше морю = был опытным моряком), and his knowledge made him very useful (и его опыт сделал его очень полезным; knowledge — знание, эрудиция, опыт), for he often took a watch himself in easy weather (так как он часто стоял на вахте: «брал вахту» в хорошую погоду; ease — легкий, спокойный). And the coxswain, Israel Hands, was a careful, wily, old, experienced seaman (а рулевой, Израэль Хендс, был усердным хитрым старым опытным моряком), who could be trusted at a pinch with almost anything (которому можно было доверить в трудную минуту почти все, что угодно = любую работу; pinch — щипок; сжатие, сужение; трудная часть пути).
He was a great confidant of Long John Silver (он был большим задушевным другом Сильвера; confidant — наперсник: «кому доверяют/поверяют все»; to confide — верить, доверять; полагаться), and so the mention of his name leads me on to speak of our ship’s cook, Barbecue (а упоминание его имени заставляет меня говорить = раз уж я упомянул это имя, то нужно рассказать о коке нашего корабля, Окороке; to lead — вести, приводить к), as the men called him (как матросы называли его).
necessary [`nesIsqrI] advance [qd`vRns] weather [`weDq] confidant [`kOnfIdqnt]
But there we were, without a mate; and it was necessary, of course, to advance one of the men. The boatswain, Job Anderson, was the likeliest man aboard, and, though he kept his old title, he served in a way as mate. Mr. Trelawney had followed the sea, and his knowledge made him very useful, for he often took a watch himself in easy weather. And the coxswain, Israel Hands, was a careful, wily, old, experienced seaman, who could be trusted at a pinch with almost anything.
He was a great confidant of Long John Silver, and so the mention of his name leads me on to speak of our ship’s cook, Barbecue, as the men called him.
Aboard ship he carried his crutch by a lanyard round his neck (на борту корабля он нес свой костыль /привязанный/ шнуром вокруг шеи; lanyard — ремень, шнур) to have both hands as free as possible (чтобы освободить руки: «иметь обе руки такими свободными, как только возможно»). It was something to see him wedge the foot of the crutch against a bulkhead (это было что-то = стоило посмотреть, как он ставил ножку костыля к переборке; to wedge — вклинивать, втискивать), and propped against it (и упирался в нее), yielding to every movement of the ship (поддаваясь = качаясь с каждым движением корабля), get on with his cooking like someone safe ashore (принимался за стряпание, как кто-то на берегу = будто /находясь/ на твердой земле). Still more strange was it to see him in the heaviest of weather cross the deck (и все же, еще удивительней было видеть, как он в самую бурную погоду пересекал палубу). He had a line or two rigged up to help him across the widest spaces (одна-две веревки были спущены, чтобы помочь ему /пройти/ наиболее широкие места; to rig up — соорудить, построить, укладывать такелаж; across — сквозь, через; space — пространство, место) — Long John’s earrings, they were called («сережками Долговязого Джона» их называли); and he would’ hand himself from one place to another (и он хватался за них, /переходя/ из одного места в другое; to hand — брать, хвататься), now using the crutch now trailing it alongside by the lanyard (то используя костыль, то волоча его рядом за шнур), as quickly as another man could walk (так быстро, как иной человек мог ходить).
Yet some of the men who had sailed with him before (и все-таки, некоторый матросы, которые плавали с ним раньше) expressed their pity to see him so reduced (выражали свою жалость, видя его таким сокращенным = что он уже не тот, что был раньше; to reduce — ослаблять, понижать, урезать).
lanyard [`lxnjqd] wedge [weG] bulkhead [`bAlkhqd] yielding [`jJldIN] reduced [rI`djHst]
Aboard ship he carried his crutch by a lanyard round his neck to have both hands as free as possible. It was something to see him wedge the foot of the crutch against a bulkhead, and propped against it, yielding to every movement of the ship, get on with his cooking like someone safe ashore. Still more strange was it to see him in the heaviest of weather cross the deck. He had a line or two rigged up to help him across the widest spaces — Long John’s earrings, they were called; and he would’ hand himself from one place to another, now using the crutch now trailing it alongside by the lanyard, as quickly as another man could walk.
Yet some of the men who had sailed with him before expressed their pity to see him so reduced.
“He’s no common man, Barbecue (он не простой человек, /наш/ Окорок),” said the coxswain to me (сказал мне рулевой). “He had good schooling in his young days (у него было хорошее обучение в молодости: «в его юные дни»), and can speak like a book when so minded (и может говорить, как по книжке, когда расположен к тому = когда захочет); and brave — a lion’s nothing alongside of Long John (и храбрый — лев ничто рядом с Долговязым Джоном)! I seen him grapple four (я видел, как он схватил четверых), and knock their heads together — him unarmed (и стукнул их головами /друг о друга/ — безоружный).”
All the crew respected and even obeyed him (вся команда уважала и даже слушалась его). He had a way of talking to each (у него был способ разговаривать с каждым), and doing everybody some particular service (и оказывать каждому отдельные услуги = всем он мог угодить). To me he was unweariedly kind (ко мне он был всегда добр; unweariedly — неутомимо, упорно; to wear — носить /одежду/; снашиваться; истощить, изнурить); and always glad to see me in the galley (и всегда рад был видеть меня в камбузе), which he kept as clean as a new pin (который он содержал в удивительной чистоте; pin — булавка, шпилька; clean as a new pin — с иголочки) the dishes hanging up burnished (посуда висела вычищенной до блеска; to burnish — чистить, полировать), and his parrot in a cage in one corner (его попугай /сидел/ в клетке, в углу).
“Come away, Hawkins (заходи, Хокинс),” he would say; “come and have yarn with John (заходи и поболтай с Джоном; yarn — история, небылица). Nobody more welcome than yourself (никто не ожидается более, чем ты = тебе я рад больше всех), my son. Sit you down and hear the news (садись и послушай новости). Here’s Cap’n Flint (вот Капитан Флинт; cap’n = captain) — I call my parrot Cap’n Flint, after the famous buccaneer (я зову своего попугая Капитан Флинт, в честь знаменитого пирата) — here Cap’n Flint predicting success to our v’yage (Капитан Флинт предсказывает успех нашему плаванию; v’yage = voyage). Wasn’t you cap’n (ведь так, капитан)?”
minded [`maIndId] unarmed [An`Rmd] unweariedly [An`wIqrIdlI] parrot [`pxrqt]
“He’s no common man, Barbecue,” said the coxswain to me. “He had good schooling in his young days, and can speak like a book when so minded; and brave — a lion’s nothing alongside of Long John! I seen him grapple four, and knock their heads together — him unarmed.”
All the crew respected and even obeyed him. He had a way of talking to each, and doing everybody some particular service. To me he was unweariedly kind; and always glad to see me in the galley, which he kept as clean as a new pin the dishes hanging up burnished, and his parrot in a cage in one corner.
“Come away, Hawkins,” he would say; “come and have yarn with John. Nobody more welcome than yourself, my son Sit you down and hear the news. Here’s Cap’n Flint — I call my parrot Cap’n Flint, after the famous buccaneer — here Cap’n Flint predicting success to our v’yage. Wasn’t you cap’n?”
And the parrot would say, with great rapidity (и попугай говорил, с огромной быстротой), “Pieces of eight (пиастры)! pieces of eight (пиастры)! pieces of eight (пиастры)!” till you wondered that it was not out of breath (пока вы не удивлялись, что он не запыхался = не выбился из сил), or till John threw his handkerchief over the cage (или пока Джон не набрасывал платок на клетку; to throw — бросать).
“Now, that bird (этой птице),” he would say, “is, may be, two hundred years old, Hawkins (возможно, две сотни лет, Хокинс) — they lives for ever mostly (они живут обычно вечно); and if anybody’s seen more wickedness (и если кто-то /и/ повидал больше злобы; wicked — злой), it must be the devil himself (/так это/, должно быть, /только/ дьявол). She’s sailed with England, the great Cap’n England, the pirate (она /птица/ плавала с Инглендом, великим капитаном Инглендом, известным пиратом). She’s been at Madagascar, and a Malabar, and Surinam, and Providence, and Portobello (побывала на Мадагаскаре, Малабаре, в Суринаме, на Провиденсе, в Порто-Белло). She was at the fishing up of the wrecked plate ships (она была при вылавливании /грузов/ с затонувших галеонов; wrecked — потерпевший кораблекрушение; to wreck — потерпеть крушение; галеоны — испанские корабли, на которых перевозили золото из испанской Америки в Испанию). It’s there she learned ‘Pieces of eight,’ and little wonder (это там она научилась /говорить/ «пиастры», и не удивительно: «малое удивление»); three hundred and fifty thousand of ’em, Hawkins (триста пятьдесят тысяч их /пиастров было поднято/, Хокинс)! She was at the boarding of the Viceroy of the Indies out of Goa, she was (она присутствовала при абордаже /судна/ вице-короля Индии недалеко от Гоа /португальская колония на территории Индии/); and to look at her you would think she was a babby (если посмотреть на нее, ты подумал бы, что это птенец = а с виду — сущий птенец). But you smelt powder — didn’t you, cap’n (но ты понюхал пороху, не так ли, капитан; to smell — чувствовать запах, чуять; обонять)?”
rapidity [rq`pIdItI] handkerchief [`hxNkqtSIf] wrecked [rekt]
And the parrot would say, with great rapidity, “Pieces of eight! pieces of eight! pieces of eight!” till you wondered that it was not out of breath, or till John threw his handkerchief over the cage.
“Now, that bird,” he would say, “is, may be, two hundred years old, Hawkins — they lives for ever mostly; and if anybody’s seen more wickedness, it must be the devil himself. She’s sailed with England, the great Cap’n England, the pirate. She’s been at Madagascar, and a Malabar, and Surinam, and Providence, and Portobello. She was at the fishing up of the wrecked plate ships. It’s there she learned ‘Pieces of eight,’ and little wonder; three hundred and fifty thousand of ’em, Hawkins! She was at the boarding of the Viceroy of the Indies out of Goa, she was; and to look at her you would think she was a babby. But you smelt powder — didn’t you, cap’n?”
“Stand by to go about (поворачивай на другой галс! /галс — направление движения судна относительно ветра/),” the parrot would scream (кричал попугай).
“Ah, she’s a handsome craft, she is (о, она = эта птица — отличный моряк; handsome — красивый, недурной; craft — катер, судно; персонал),” the cook would say, and give her sugar from his pocket (говорил повар, и давал ей /кусочки/ сахара, /доставая их/ из кармана), and then the bird would peck at the bars and swear straight on (затем птица долбила клювом прутья и ругалась скверно; straight on — напрямик), passing belief for wickedness (с невероятной злобностью; to pass — проходить миновать; belief — вера). “There,” John would add (Джон добавил), “you can’t touch pitch and not be mucked, lad (нельзя дотронуться до дегтя и не запачкаться, парень; to muck — пачкать; портить; muck — навоз). Here’s this poor old innocent bird o’ mine swearing blue fire (вот эта бедная старая невинная моя птица ругается, как черт: «синим пламенем»), and none the wiser (и совсем не зная, /что говорит/; wise — мудрый, знающий, сведущий), you may lay to that (это уж точно). She would swear the same, in a manner of speaking, before chaplain (она ругалась бы также, если можно так сказать, /и/ перед священником; chaplain — капеллан, священник в армии, на флоте).” And John would touch his forelock with a solemn way he had (и Джон коснулся лба таким торжественным образом = с таким видом почтения), that made me think he was the best of men (что заставил меня думать, будто он — благороднейший человек на свете: «лучший из людей»).
craft [krRft] sugar [`Sugq] straight [streIt] chaplain [`tSxplIn]
“Stand by to go about,” the parrot would scream.
“Ah, she’s a handsome craft, she is,” the cook would say, and give her sugar from his pocket, and then the bird would peck at the bars and swear straight on, passing belief for wickedness. “There,” John would add, “you can’t touch pitch and not be mucked, lad. Here’s this poor old innocent bird o’ mine swearing blue fire, and none the wiser, you may lay to that. She would swear the same, in a manner of speaking, before chaplain.” And John would touch his forelock with a solemn way he had, that made me think he was the best of men.
In the meantime (между тем), the squire and Captain Smollett were still on pretty distant terms with one another (сквайр и капитан Смоллетт были все еще в довольно натянутых отношениях друг с другом). The squire made no bones about the matter; he despised the captain (сквайр не скрывал, что презирает капитана; to make no bones about something — не стесняясь, делать что-то; bone — кость). The captain, on his part, never spoke but when he was spoken to (капитан, в свою очередь, никогда не разговаривал /со сквайром/, кроме как когда /тот/ к нему обращался), and then sharp and short and dry, and not a word wasted (и тогда /отвечал/ резко, коротко, сухо, без лишних слов; to waste — тратить впустую). He owned, when driven into a corner (он признался, когда был прижат в угол), that he seemed to have been wrong about the crew (что, кажется, ошибся в отношении команды), that some of them were as brisk as he wanted to see (что некоторые из матросов были настолько проворными, как он и хотел видеть), and all had behaved fairly well (и все вели себя совершенно хорошо = работали образцово). As for the ship, he had taken a downright fancy to her (что касается корабля, то он просто влюбился в него; downright — прямой, откровенный, попросту; to take a fancy — полюбить, привязаться; fancy — иллюзия; каприз; склонность, вкус к чему-л., пристрастие). “She’ll lie a point nearer the wind than a man has a right to expect of his own married wife, sir (она лучше слушается руля: «лежит круче к ветру», чем жена слушается мужа: «чем мужчина имеет право ожидать /покорности/ от своей собственной жены»; point — точка, место; near the wind — круто к ветру; a point near the wind — положение круто к ветру — это значит, плыть почти против ветра, с очень малым углом между ветром и ее /шхуны/ курсом). But,” he would add (но, — добавлял он), “all I say is we’re not home again, and I don’t like the cruise (все, что я говорю — мы не дома снова = мы еще не вернулись домой, и мне не нравится плавание).”