“A Bible with a bit cut out (Библия с отрезанной страницей; bit — небольшой кусочек, частица, крошка)!” returned Silver, derisively (ответил Сильвер насмешливо). “Not it. It don’t bind no more’n a ballad-book (нет, она пригодится при присяге не больше, чем песенник; to bind — связывать; обязывать; ballad — баллада).”
revengeful [rI`venGf(q)l] growled [grauld] uneasy [An`JzI] derisively [dI`raIsIvlI]
“Silver!” they cried. “Barbecue for ever! Barbecue for cap’n!”
“So that’s the toon, is it?” cried the cook. “George, I reckon you’ll have to wait another turn, friend; and lucky for you as I’m not a revengeful man. But that was never my way. And now, shipmates, this black spot? ’Tain’t much good now, is it? Dick’s crossed his luck and spoiled his Bible, and that’s about all.”
“It’ll do to kiss the book on still, won’t it?” growled Dick, who was evidently uneasy at the curse he had brought upon himself.
“A Bible with a bit cut out!” returned Silver, derisively. “Not it. It don’t bind no more’n a ballad-book.”
“Don’t it, though (а разве он /песенник/ не может пригодиться; though — хотя, даже, однако, все-таки)?” cried Dick, with a sort of joy (воскликнул Дик как будто радостно; a sort of — нечто вроде, своего рода, почти). “Well, I reckon that’s worth having, too (думаю, его тоже стоит иметь /при себе/).”
“Here, Jim — here’s a cur’osity for you (вот, Джим, возьми диковинку; curiosity — редкость, диковинка, антикварная вещь),” said Silver; and he tossed me the paper (сказал Сильвер и бросил мне /кусочек/ бумажки = черную метку).
It was a round about the size of a crown piece (это был кружок примерно размером с крону). One side was blank, for it had been the last leaf (одна сторона была пустой, так как это был последний лист /Библии/); the other contained a verse or two of Revelation (другая содержала стих или два из Апокалипсиса: «Откровения») — these words among the rest, which struck sharply home upon my mind (эти слова, среди прочего, «резко ударили мне прямо в сознание» = впечатались, произвели впечатление): “Without are dogs and murderers (снаружи псы и убийцы).” The printed side had been blackened with wood ash (сторона с текстом была зачернена древесной золой), which already began to come off and soil in fingers (которая уже начала сходить и пачкать пальцы); on the blank side had been written with the same material the one word “Depposed (на чистой стороне было написано тем же веществом = тоже углем одно слово «Низложен»).” I have that curiosity beside me at this moment (сейчас эта занимательная вещица лежит около меня); but not a trace of writing now remain beyond a single scratch (но ни следа от написанного теперь не осталось, кроме одной царапины), such as a man might make with his thumb-nail (вроде той, что можно сделать ногтем большого пальца).
joy [GOI] curiosity [kjuqrI`OsItI] crown [kraun] Revelation [revq`leISn] murderer [`mq:dqrq]
“Don’t it, though?” cried Dick, with a sort of joy. “Well, I reckon that’s worth having, too.”
“Here, Jim — here’s a cur’osity for you,” said Silver; and he tossed me the paper.
It was a round about the size of a crown piece. One side was blank, for it had been the last leaf; the other contained a verse or two of Revelation — these words among the rest, which struck sharply home upon my mind: “Without are dogs and murderers.” The printed side had been blackened with wood ash, which already began to come off and soil in fingers; on the blank side had been written with the same material the one word “Depposed.” I have that curiosity beside me at this moment; but not a trace of writing now remain beyond a single scratch, such as a man might make with his thumb-nail.
That was the end of the night’s business (это был конец ночных событий; business — занятие, дело; хлопоты, история). Soon after, with a drink all round, we lay down to sleep (вскоре после того, выпив по кругу /рому/, мы улеглись спать), and the outside of Silver’s vengeance was to put George Merry up for sentinel (и снаружи в часовые в качестве мести Сильвер поставил Джорджа Мерри; sentinel — часовой) and threaten him with death if he should prove unfaithful (и пригрозил ему смертью, если он окажется предателем = недосмотрит чего-нибудь; unfaithful — вероломный, предательский; faith — вера; faithful — верный, надежный).
It was long ere I could close an eye (прошло много времени, прежде чем я смог закрыть глаза = уснуть; ere — до, перед, прежде чем), and Heaven knows I had matter enough for thought (и одному Богу известно: «Небеса знают», что у меня было достаточно вещей, чтобы подумать о них; matter — сущность, предмет; вопрос) in the man whom I had slain that afternoon (о человеке, которого я убил тем днем; to slay — убивать, уничтожать, лишать жизни), in my own most perilous position (о своем собственном очень опасном положении; peril — опасность; риск, угроза), and, above all, in the remarkable game that I saw Silver now engage upon (и, прежде всего, о замечательной игре, которую, как я видел, Сильвер теперь вел; to engage — заниматься чем-л., быть занятым чем-л., вовлеченным во что-л.) — keeping the mutineers together with one hand (удерживая бунтовщиков одной рукой), and grasping, with the other, after every means, possible an impossible (и хватаясь другой за любые средства, возможные и невозможные; mean — середина, способ, средство), to make his peace and save his miserable life (чтобы заключить договор: «сделать мир» и спасти свою жалкую жизнь). He himself slept peacefully, and snored aloud (сам он спал мирно и громко храпел); yet my heart was sore for him (и все же мое сердце сочувствовало ему = было мучительно смотреть на него; sore — чувствительный, опечаленный, горестный), wicked as he was (каким бы он ни был грешным; wicked — злой, порочный, грешный, отвратительный), to think on the dark peril that environed, and the shameful gibbet that awaited him (и думать о темной опасности, которая окружала /его/, и о позорной виселице, которая его ожидала; to environ — окружать, охватывать; shame — стыд, позор).
vengeance [`venGqns] sentinel [`sentInql] unfaithful [An`feITul] environed [In`vaIqrqnd]
That was the end of the night’s business. Soon after, with a drink all round, we lay down to sleep, and the outside of Silver’s vengeance was to put George Merry up for sentinel and threaten him with death if he should prove unfaithful.
It was long ere I could close an eye, and Heaven knows I had matter enough for thought in the man whom I had slain that afternoon, in my own most perilous position, and, above all, in the remarkable game that I saw Silver now engage upon — keeping the mutineers together with one hand, and grasping, with the other, after every means, possible an impossible, to make his peace and save his miserable life. He himself slept peacefully, and snored aloud; yet my heart was sore for him, wicked as he was, to think on the dark peril that environed, and the shameful gibbet that awaited him.
Chapter XXX (глава 30) On Parole (под честное слово)
I WAS wakened — indeed, we were all wakened (меня разбудил, вернее, нас всех разбудил), for I could see even the sentinel shake himself together from where he had fallen against the door-post (потому что я видел, как даже часовой вскочил с /места/, где он прислонился о дверной косяк; to shake — трясти, встряхивать) — by a clear, hearty voice hailing us from the margin of the wood (ясный энергичный голос, поприветствовавший нас = раздавшийся на опушке леса; hearty — сердечный, искренний; энергичный; margin — граница, опушка, край): —
“Block-house, ahoy (эй, в срубе; ahoy — на палубе, на корабле /окрик/)!” it cried. “Here’s the doctor (идет доктор).”
And the doctor it was (и это был /действительно/ доктор). Although I was glad to hear the sound (хотя я был рад слышать звук = его голос), yet my gladness was not without admixture (но все-таки моя радость была не без примеси /стыда/). I remembered with confusion my insubordinate and stealthy conduct (я вспомнил со смущением о своем непослушном /поведении/ и тайном поступке /о том, что убежал из гарнизона/; insubordinate — не подчиняющийся дисциплине, непокорный; conduct — поведение, поступок); and when I saw where it had brought me (и когда я увидел, куда = к чему это меня привело) — among what companions and surrounded by what dangers (среди каких спутников и какими опасностями окружен) — I felt ashamed to look him in the face (я постыдился смотреть ему в лицо).
margin [`mRGIn] admixture [qd`mIkstSq] confusion [kqn`fjHZn] insubordinate [Insq`bLdnqt] stealthy [`stelTI]
I WAS wakened — indeed, we were all wakened, for I could see even the sentinel shake himself together from where he had fallen against the door-post — by a clear, hearty voice hailing us from the margin of the wood: —
“Block-house, ahoy!” it cried. “Here’s the doctor.”
And the doctor it was. Although I was glad to hear the sound, yet my gladness was not without admixture. I remembered with confusion my insubordinate and stealthy conduct; and when I saw where it had brought me — among what companions and surrounded by what dangers — I felt ashamed to look him in the face.
He must have risen in the dark, for the day had hardly come (он, должно быть, поднялся в темноте = до рассвета, потому что день едва начался); and when I ran to a loophole and looked out (и когда я подбежал к бойнице и посмотрел во двор), I saw him standing, like Silver once before, up to the mid-leg in creeping vapour (я увидел, что он стоял, как Сильвер когда-то, по колено в расползающемся/ползущем тумане; to creep — ползти).
“You, doctor! Top o’ the morning to you, sir (доктор, доброе утро, сэр)!” cried Silver, broad awake and beaming with good-nature in a moment (воскликнул Сильвер, полностью проснувшись в один миг и сияя благодушием). “Bright and early, to be sure (веселый и ранний, конечно = вы рано поднялись); and it’s the early bird, as the saying goes, that gets the rations (как раз ранняя птаха, как в пословице говорится, и получает пищу). George, shake up your timbers, son, and help Dr. Livesey over the ship’s side (Джордж, очнись: «встряхни свои деревяшки» и помоги доктору Ливси /взойти/ на борт судна). All a-doin’ well, your patients was — all well and merry (все в порядке с вашими пациентами, все в хорошем состоянии и веселые).”
So he pattered on, standing on the hill-top, with his crutch under his elbow (так он тараторил, стоя на вершине холма с костылем под локтем; to patter — бормотать, говорит скороговоркой), and one hand upon the side of the log-house (и /опираясь/ одной рукой о стену сруба) — quite the old John in voice, manner, and expression (совсем старый Джон по голосу, манерам и выражению /лица/).
So he pattered on, standing on the hill-top, with his crutch under his elbow (так он тараторил, стоя на вершине холма с костылем под локтем; to patter — бормотать, говорит скороговоркой), and one hand upon the side of the log-house (и /опираясь/ одной рукой о стену сруба) — quite the old John in voice, manner, and expression (совсем старый Джон по голосу, манерам и выражению /лица/).
vapour [`veIpq] elbow [`elbqu] patients [`peISqnts] manner [`mxnq]
He must have risen in the dark, for the day had hardly come; and when I ran to a loophole and looked out, I saw him standing, like Silver once before, up to the mid-leg in creeping vapour.
“You, doctor! Top o’ the morning to you, sir!” cried Silver, broad awake and beaming with good-nature in a moment. “Bright and early, to be sure; and it’s the early bird, as the saying goes, that gets the rations. George, shake up your timbers, son, and help Dr. Livesey over the ship’s side. All a-doin’ well, your patients was — all well and merry.”
So he pattered on, standing on the hill-top, with his crutch under his elbow, and one hand upon the side of the log-house — quite the old John in voice, manner, and expression.
“We’ve quite a surprise for you, too, sir (у нас также есть сюрприз для вас, сэр),” he continued (продолжил он). “We’ve a little stranger here — he! he (у нас тут маленький пришелец, хе-хе; stranger — незнакомец, посторонний, чужеземец)! A noo boarder and lodger, sir, and looking fit and taut as a fiddle (новый квартирант и жилец, сэр, в полном здравии; noo = new; taut — туго натянутый, упругий; исправный, в хорошем состоянии; fit as a fiddle — как нельзя лучше, совершенно здоров; fiddle — скрипка); slep’ like a supercargo, he did, right alongside of John (спал как сурок, да, прямо рядом с Джоном; supercargo — суперкарго /представитель владельца груза, сопровождающий его в пути/) — stem to stem we was, all night (носом к носу мы стояли/были, всю ночь; stem — стебель; нос /судна/).”
Dr. Livesey was by this time across the stockade and pretty near the cook (доктор Ливси к тому времени перелез через частокол и был довольно близко от кока); and I could hear the alteration in his voice as he said (и я услышал перемену в его голове, когда он сказал): —
“Not Jim (не Джим ли)?”
“The very same Jim as ever was (тот самый Джим, как всегда),” says Silver.
The doctor stopped outright, although he did not speak (доктор сразу остановился, хотя и не говорил = ничего не сказал), and it was some seconds before he seemed able to move on (и прошло несколько секунд прежде, чем, казалось, он смог идти дальше: «чем он показался способным двигаться вперед»; to be able — быть в состоянии, мочь; to move on — продолжать движение, двигаться дальше).
lodger [`lOGq] taut [tLt] supercargo [`s(j)upqkRgqu] alteration [Lltq`reISn]
“We’ve quite a surprise for you, too, sir,” he continued. “We’ve a little stranger here — he! he! A noo boarder and lodger, sir, and looking fit and taut as a fiddle; slep’ like a supercargo, he did, right alongside of John — stem to stem we was, all night.”
Dr. Livesey was by this time across the stockade and pretty near the cook; and I could hear the alteration in his voice as he said: —
“Not Jim?”
“The very same Jim as ever was,” says Silver.
The doctor stopped outright, although he did not speak, and it was some seconds before he seemed able to move on.
“Well, well (ну что ж),” he said, at last (сказал он, наконец), “duty first and pleasure afterwards, as you might have said yourself, Silver (сначала долг, а развлечение потом = делу время, потехе час, как вы, кажется, сами говорили, Сильвер). Let us overhaul these patients of yours (давайте осмотрим этих ваших пациентов; to overhaul — тщательно исследовать, изучать; проверять).”
A moment afterwards he had entered the block-house (через миг доктор вошел в блокгауз), and, with one grim nod to me (и /сделав/ один мрачный кивок мне), proceeded with his work among the sick (приступил к работе среди больных). He seemed under no apprehension (он, казалось, не боялся), though he must have known that his life, among these treacherous demons, depended on a hair (хотя наверняка знал, что его жизнь среди этих коварных демонов висит на волоске; to depend — зависеть); and he rattled on to his patients as if he were paying an ordinary professional visit in a quiet English family (и он болтал со своими пациентами, словно наносил обычный профессиональный визит мирному английскому семейству; to rattle — трещать, грохотать, болтать, говорить без умолку). His manner, I suppose, reacted on the men (его обращение, полагаю, влияло на матросов; manner — образ действий, манеры); for they behaved to him as if nothing had occurred (потому что они вели себя с ним, словно ничего не случилось) — as if he were still ship’s doctor (будто он по-прежнему был корабельным врачом), and they still faithful hands before the mast (а они по-прежнему — преданными матросами).
оverhaul [quvq`hLl] treacherous [`tretSqrqs] behaved [bI`heIvd]
“Well, well,” he said, at last, “duty first and pleasure afterwards, as you might have said yourself, Silver. Let us overhaul these patients of yours.”
A moment afterwards he had entered the block-house, and, with one grim nod to me, proceeded with his work among the sick. He seemed under no apprehension, though he must have known that his life, among these treacherous demons, depended on a hair; and he rattled on to his patients as if he were paying an ordinary professional visit in a quiet English family. His manner, I suppose, reacted on the men; for they behaved to him as if nothing had occurred — as if he were still ship’s doctor, and they still faithful hands before the mast.
“You’re doing well, my friend (ты поправляешься, мой друг),” he said to the fellow with the bandaged head (сказал он парню с перевязанной головой), “and if ever any person had a close shave, it was you (и если когда-либо кто-то и был на волосок от смерти, так это ты = другой бы не выжил; to have a close shave — быть на волосок от гибели, едва спастись; shave — бритье; close — короткий; коротко постриженный); your head must be as hard as iron (твоя голова, должно быть, тверда, как сталь: «железо»). Well, George, how goes it (ну, Джордж, как дела)? You’re a pretty colour, certainly (хорошенького ты цвета, безусловно); why, your liver, man, is upside down (твоя печень, парень, не в порядке: «вверх тормашками»). Did you take that medicine (ты принимал то лекарство)? Did he take that medicine, men (он принимал лекарство, ребята)?”
“Ay, ay, sir, he took it, sure enough (да, сэр, он принимал, конечно),” returned Morgan (ответил Морган).
“Because, you see, since I am mutineers’ doctor (потому что, видите ли, с тех пор, как я стал доктором у мятежников), or prison doctor, as I prefer to call it (или тюремным врачом, как я предпочитаю это называть),” says Dr. Livesey, in his pleasantest way (сказал доктор Ливси самым любезнейшим образом), “I make it a point of honour not to lose a man for King George (God bless him!) and the gallows (я считаю это вопросом чести — не потерять ни одного = сохранить вас всех для короля Георга /благослови его Бог/ и для виселицы).”
The rogues looked at each other (негодяи посмотрели друг на друга = переглянулись), but swallowed the home-thrust in silence (но проглотили едкое замечание молча; home-thrust — удачный удар, попавший точно в цель /в фехтовании/; ехидный ответ).
medicine [`medsqn] prison [`prIzn] honour [`Onq] rogues [rqugz]
“You’re doing well, my friend,” he said to the fellow with the bandaged head, “and if ever any person had a close shave, it was you; your head must be as hard as iron. Well, George, how goes it? You’re a pretty colour, certainly; why, your liver, man, is upside down. Did you take that medicine? Did he take that medicine, men?”
“Ay, ay, sir, he took it, sure enough,” returned Morgan.
“Because, you see, since I am mutineers’ doctor, or prison doctor, as I prefer to call it,” says Dr. Livesey, in his pleasantest way, “I make it a point of honour not to lose a man for King George (God bless him!) and the gallows.”
The rogues looked at each other, but swallowed the home-thrust in silence.
“Dick don’t feel well, sir (Дик плохо себя чувствует, сэр),” said one.
“Don’t he (плохо)?” replied the doctor (ответил доктор). “Well, step up here, Dick, and let me see your tongue (ну, подойти сюда, Дик, и дай мне взглянуть на твой язык). No, I should be surprised if he did (нет, я не удивлюсь, если он плохо себя чувствует)! the man’s tongue is fit to frighten the French (его язык годится, чтобы напугать французов). Another fever (еще один /подхватил/ лихорадку).”
“Ah, there (вот),” said Morgan (сказал Морган), “that comed of sp’iling Bibles (что произошло от порчи Библии).”
“That comed — as you call it — of being arrant asses (это произошло, как ты именуешь это = говоришь, из-за того, что /кто-то/ полный осел; arrant — настоящий; сущий; истинный, отъявленный, подлинный),” retorted the doctor (резко возразил доктор), “and not having sense enough to know honest air from poison (и у кого не достаточно мозгов отличить хороший воздух от яда), and the dry land from a vile, pestiferous slough (а сухую землю от отвратительного, распространяющего заразу болота; pest — /уст./ мор, чума). I think it most probable (я думаю, это вполне вероятно) — though, of course, it’s only an opinion (хотя, конечно, это только /мое/ мнение) — that you’ll all have the deuce to pay before you get that malaria out of your systems (что вам всем придется чертовски много заплатить = еще намучаетесь, прежде чем избавитесь от этой малярии: «выведете малярию из своих организмов»; deuce — черт, дьявол, бес /в проклятиях, ругательствах, как эмоционально-усилительное восклицание/; ср. (the) deuce take it! — черт побери!). Camp in a bog, would you (/разбить/ лагерь на болоте, а; bog — болото, топь, трясина, болотистая почва)? Silver, I’m surprised at you (Сильвер, я вам удивляюсь). You’re less of a fool than many, take you all round (вы меньше дурак = не так глупы, как большинство, если брать вас всех); but you don’t appear to me to have the rudiments of a notion of the rules of health (но, сдается мне, вы и понятия не имеете о том, как охранять здоровье: «о правилах здоровья»; rudiments — зачатки, начальные знания; notion — понятие, представление).”