На руках и ногах Тшану прочертились багровые линии; Тефе понял, что так рвется кожа. Под нею, словно потертые кабели, разматывались ярко-красные мускулы, чтобы упасть на землю, отделившись от невозможно жестких костей. За считаные секунды выгнутое тело превратилась в букву «Х», на которую натянули кожу и сухожилия. Тшану из последних сил выдохнул сквозь выбитую челюсть, испуская последний крик.
Из брюха Тшану показалась рука, кишки бесформенной массой вывалились на землю. Рука на миг застыла, словно принюхиваясь к местному воздуху, а затем двинулась к тому месту, где туго натянутая кожа встречалась с брюшной стенкой. Появилась вторая рука, которая проделала то же самое с другой стороны.
Из останков Тшану выбралось существо в образе человека, заляпанное кровью, лимфой и желчью юноши. Тефе во все глаза уставился на прекрасное, испещренное полосками тело. Существо изящно опустило ногу на землю, постаравшись не наступить на кольца кишок.
Господи, подумал Тефе.
Тело Тшану, освободившееся от заклинания портала, мягко обрушилось. Глаза, в которых еще недавно стояли паника и ужас, слепо уставились в никуда. Судя по всему, Господь не обратил ровно никакого внимания на груду плоти, через которую сюда добрался. Вместо этого он бесстрастно взирал на притихшую толпу. На глазах у капитана Господь становился все больше, его тело очищалось на глазах. Ошметки плоти юноши, покрывающие тело Господа, задымились – и вскоре он стал чист, без единого пятнышка, и вдвое выше среднего человека.
Бог прищурился и обвел взглядом притихшую неподвижную толпу народа, которому предстояло стать его паствой. Угол зрения Господа постепенно менялся: вот он уже не в два, а в три, в четыре раза выше.
Тефе увидел, как Его Господь протянул руку, выхватил из толпы женщину, притянул к своей груди и вдавил в себя.
Ее тело растворилось в нем, словно кусок сахара, брошенный в воду.
Не глядя, он выхватил из толпы очередного новообращенного, чтобы поглотить его так же, как женщину.
«Пожирает их души», – подумал Тефе, он пришел в отчаяние.
Его Господь и не думал о поклонении новообращенных. Ему нужна была верность народа, он питался им, так же как чистотой и силой их мимолетно обретенной веры.
Господь протянул руку к Тша, предводителю поселенцев Чтикксы.
«Я – отражение Господне. Он – совершенен, а я лишь несовершенное отражение».
Тефе поймал взгляд предводителя, душу которого пожирал Господь. Капитан негромко вскрикнул.
Господь повернулся, обратив лицо прямо к капитану. Затем Господь неторопливо обвел взглядом священника, гавриила и командира боевого отряда Епархии. Все до единого были потрясены жутким выражением лица Господа.
– ВОН! – взревел Господь, выбросив одну руку в сторону Тефе, а другой вдавливая в себя очередную жертву.
Тефе не помнил, как оказался на борту «Праведника». В ушах звенело, но то был не звон. Это вопил священник Эндсо – вопил пронзительно, безудержно и страшно.
Глава 9
Вышагивая по кораблю, капитан Тефе был глубоко погружен в свои мысли и не сразу понял, что к нему обращаются. Он поднял голову. Рядом шел Нил Форн, терпеливо ожидая ответа.
– Прошу прощения, Нил, – сказал Тефе, не останавливаясь.
С тех пор как группа высадки вернулась из Чтикксы, он так ни разу не остановился, вдоль и поперек мерил «Праведник» шагами.
– Я не услышал, что ты сказал.
– Я, говорю, беседовал с лекарем Гардером. Он заверяет, что ничем не может помочь священнику Эндсо, – повторил Форн. – Нет никаких физических повреждений, ничего такого, что можно вылечить. Священник помутился рассудком, а он Таланту лекаря неподвластен.
– Да, – сказал Тефе, наклоняясь, чтобы пройти через низкую дверь.
– Сейчас священник уже не в лазарете, – не отставая от него, продолжил Форн и тоже наклонился. – Он вернулся в свою каюту и больше ее не покидал. Прислужники говорят, он роется в книгах и разговаривает сам с собой. Когда к нему обращаются, он кричит на прислужников и кидается всем, что попадет под руку, пока те не уйдут. Когда же они уходят, снова кричит и зовет их обратно.
Тефе хмыкнул, но ничего не ответил. Он уставился на свои ботинки, всецело поглощенный процессом перестановки ног.
Форн быстро шагнул вперед и преградил капитану дорогу. Тефе резко остановился и посмотрел на заместителя так, словно увидел его в первый раз.
– Капитан, со священником необходимо что-то решить, – сказал Форн.
– Со священником нечего решать, – ответил Тефе.
– Он сошел с ума, капитан.
Тефе улыбнулся, но улыбка вышла отнюдь не веселой.
– Нет, Нил, – произнес Тефе. – Он не сошел с ума. Он утратил веру. Священник, потерявший веру, – с этим нам ничего поделать нельзя, его нам не вылечить.
Тефе попытался пройти мимо Форна, но тот не сходил с места, рискуя навлечь на себя гнев капитана.
– Священник нам необходим, – сказал Форн. – Он проводит обряды подчинения бога. А улететь отсюда мы обязаны. Нам приказали вернуться на Зов Епархии, как только выполним задание. Если мы здесь задержимся, можем обнаружить расположение планеты. Мы уже потеряли слишком много времени.
– Пусть обряд проведет один из прислужников.
– Не получится. Священник их не обучал.
– Но прислужники всегда ему помогали. – Тефе посмотрел на старшего помощника так, словно это было очевидно даже младенцу.
– Свою часть обряда они знают достаточно хорошо, – признал Форн. – Но священник не обучал их своей работе. Похоже, Эндсо верил, что прислужников надо использовать, но не обучать. И дело не только в этом, капитан. Даже если бы кто-то из прислужников взял его книги и произнес нужные слова, ритуал подчинения может проводить лишь священник. Вы не хуже меня знаете, что прислужника не посвятить в сан без одобрения его священника. Или же прислужник может стать священником вследствие смерти предшественника. Наш священник жив, но не может дать одобрение.
– Я уже сказал, что мы ничем не можем помочь Эндсо, – повторил Тефе.
– Капитан, я не согласен, – с некоторым нажимом возразил Форн. – Да, Эндсо утратил веру. Но, кроме того, у него помутился рассудок. Прежде чем браться за его веру, нужно помочь рассудку. Если мы сумеем привести его в чувство, возможно, этого будет достаточно, чтобы он дал согласие посвятить прислужника.
– И что ты предлагаешь, Нил? – помолчав, спросил Тефе.
– Пусть им займется воробьиха, – предложил Форн.
Тефе скривился в усмешке, чуть ли не презрительной.
– Ты сам знаешь, что священник этого не вынесет, – сказал он. – Если силой приволочь его в Воробьятник, он лишь глубже впадет в беспамятство. И не приведи господь Шелли даже прикоснуться к священнику! Для него это будет пострашнее раскаленной сковороды.
– Но нужно предпринять хоть что-нибудь! – воскликнул Форн, заставив Тефе вздрогнуть.
За все то время, что они служили бок о бок, старший помощник ни разу не повысил на капитана голос.
Форн и сам вздрогнул; старший помощник посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что никто больше его не слышал, а затем придвинулся к Тефе.
– Капитан, нам позарез нужно отсюда убраться, – прошипел он. – С каждой минутой возрастает риск, что нас найдут. С каждой минутой в команде ширятся слухи – слухи о том, что` такое должно было произойти, чтобы священник сошел с ума. Пока мы остаемся здесь, вера людей с каждой минутой тает.
– Ну так пусть гавриил призовет на помощь, попросит, чтобы нам прислали нового священника, – сказал Тефе. – На это уйдет несколько дней, но потом мы улетим.
Форн внимательно посмотрел на капитана.
– Капитан, лейтенант Иста мертв, – произнес он. – Мы говорили об этом еще вчера. Он вогнал себе в горло нож, едва не откромсал себе голову. Скончался мгновенно, не успев упасть. Вы не могли об этом забыть!
Тефе тупо уставился на Форна, а затем вспомнил, что накануне вечером старший помощник действительно подходил к нему с этим известием, через несколько часов после возвращения группы с планеты. Тефе кивнул и продолжил свой путь.
– Да, верно, теперь вспомнил, – проговорил Тефе.
– Вы не спали с тех пор, как вернулись, – сказал Форн. – Вам нужно отдохнуть.
– Со мной все в порядке.
– Нет, капитан, – возразил Форн. – Это не так.
– Прошу прощения? – побагровел Тефе.
– Вы носитесь по кораблю, словно за вами гонятся демоны. Вы игнорируете команду, когда проходите мимо, – словно они призраки. Думаете, никто этого не замечает? Капитан, наш гавриил мертв, священник сошел с ума, а у вас такой вид, словно вы не можете выбрать между самоубийством и помешательством. Никто не говорит о том, что там внизу произошло, – но, капитан, мы же не идиоты! Мы в состоянии прочитать карту, когда она перед глазами.
Оторвав наконец взгляд от своих ботинок, Тефе посмотрел по сторонам. Они с Форном стояли на широком мостике, перекинутом через трюм. Внизу копошились члены команды, нарочито занимаясь делом и не поднимая глаз. Тефе не сомневался, что они прекрасно слышали его перепалку со старшим помощником.
Оторвав наконец взгляд от своих ботинок, Тефе посмотрел по сторонам. Они с Форном стояли на широком мостике, перекинутом через трюм. Внизу копошились члены команды, нарочито занимаясь делом и не поднимая глаз. Тефе не сомневался, что они прекрасно слышали его перепалку со старшим помощником.
– Вам необходимо отдохнуть, капитан, – упорствовал Форн. – А когда отдохнете, обязательно займемся священником. Нужно убираться отсюда. Здесь не о чем спорить!
Тефе помолчал, а затем улыбнулся и похлопал Форна по плечу.
– Да, – согласился он. – Да, Нил. Конечно, ты прав. Отправь лекаря Омлла в мою каюту. Мне понадобится его помощь, чтобы уснуть. Потом, когда высплюсь, мы с тобой и воробьихой Шелли обсудим этот вопрос, посмотрим, чем можно помочь священнику Эндсо.
– Очень хорошо, капитан, – с видимым облегчением сказал Форн.
– Вы сняли с тела Исты его Талант? – спросил Тефе.
– Да, капитан. Его снял лекарь Гардер.
– Выбери подходящего члена команды и передай Талант ему, – распорядился Тефе. – Желательно такого, у которого нет другого Таланта.
– Работа гавриила требует определенных навыков, – заметил Форн.
– Это так, – признал Тефе. – Но Талант также можно использовать по необходимости. Тому, кого ты выберешь, не придется связываться с другими гавриилами. Ему только и нужно будет послать сигнал бедствия на Зов Епархии. Если нам не удастся вылечить священника, сделать это будет необходимо.
– Так точно, капитан.
– Спасибо, Нил, – сказал Тефе. – Это все.
И Тефе собрался было шагать дальше.
– Что мне сказать лекарю Омллу? Когда ему прийти в вашу каюту? – спросил Форн, по-прежнему не сходя с пути капитана.
– Прямо сейчас, – ответил Тефе. – Но сначала мне нужно кое-что проверить.
Форн кивнул и отступил в сторону. Тефе целеустремленно проследовал мимо.
– Мы ждали тебя, – сказал бог. Он сидел в железном кольце, раскинув ноги. – Мы знали, что настанет время и ты к нам придешь.
– Неужели? – откликнулся Тефе.
– Да, – сказал бог. – Твоя вера сильна. Но уже не так сильна – теперь, когда ты предпочел бы кое-чего не знать.
Тефе проигнорировал эти слова и огляделся.
– Где стража? – спросил он.
– Прячутся. Они ушли, когда вернулся твой утративший веру священник. И больше не возвращались.
– Ты знаешь, что произошло, – сказал Тефе.
Это был не вопрос.
– Мы знаем о той мерзости, которую учинил твой Господь. – Бог сплюнул. – Мы ее почувствовали. Все представители нашего вида могут это чувствовать. Даже сильно постаравшись, нам бы не удалось от нее скрыться.
– Ты называешь это мерзостью.
– А как еще назвать? – прошипел бог.
Лязгая цепями, он подполз поближе к капитану.
– Твоему Господу уже недостаточно свежей веры – веры, которой он и не заслуживает. О нет! Совершенно недостаточно. Ему нужно больше.
– А разве можно взять больше? – спросил Тефе.
– Глупец, – сказал бог и передвинулся. – Или, может, не глупец – если выслушаешь.
– Тебе нельзя доверять, – сказал Тефе. – Ты обманешь в своих интересах.
– Мы обманываем, – признался бог. – Обманываем, но только потому, что не имеет значения, лжем мы или говорим правду. Твой потерявший веру священник и его идиоты-прислужники не станут нас слушать, сколько правды им ни говори. На таких, как они, мы не стали бы тратить правду. Но ты другой. С тобой можно попробовать.
– Заставишь меня усомниться в Господе? – предположил Тефе.
Бог рассмеялся.
– О нет, – с издевкой сказал он. – Этого я делать не стану, но ты и без того сомневаешься. Впрочем, мы будем питать твои сомнения.
Он протянул к капитану руку, словно приветствуя его или предупреждая о чем-то, затем поднес ко рту, впился в кисть зубами и кусал, пока зубы не окрасились золотистой кровью. Капли застучали о железо. Бог крепко сжал кулак и вывел на плите какой-то знак.
– Ты не знаешь, да и никто из вашего рода не знает. Это заклинание крови, – объяснил он, указывая на знак. – Наше имя. Пока наше имя написано кровью, мы не можем лгать.
– Я тебе не верю, – отрезал Тефе.
– Нам и не нужно, чтобы ты верил, – сказал бог.
– И зачем тебе говорить правду?
– Ради развлечения. И хоть это и не важно, ты нас выслушаешь.
– Если это не важно, тогда я не понимаю, зачем тебе это? – удивился Тефе.
– Затем, что ты хоть раз в жизни, перед самой смертью, должен услышать правду, – проворчал бог. – Твой Господь лжет, лжет, жиреет на этой лжи и лжет снова и снова. Ты хочешь знать правду? Так вот тебе правда! Твой Господь уже не в первый раз пожирает новообращенных. Именно так он и пришел к власти.
– Не верю, – повторил Тефе. – Он пришел к власти лишь благодаря вере своих сторонников – и он победил вас всех, одного за другим.
Бог презрительно усмехнулся.
– Твой Господь слабак, – прошипел он. – Не сильнее любого из нас. Он уступал в силе почти всем. Каждого из нас подпитывает вера, и мы служим тем, кто верит в нас, – чтобы эту веру поддержать. Но твой Господь сделал по-другому. Этого ему было мало. Твой Господь не хотел поддерживать веру, он предпочел ее пожирать. Он летал с планеты на планету в попытках отыскать людей, которым еще не доводилось нас встречать. Сманивал их дешевыми чудесами и фокусами, внушал веру в себя. А когда они дарили ему свою веру, он их пожирал. Так же, как здесь. Очередная планета-кормушка.
– Наш народ не летал меж планет, пока мы не познали его, – сказал Тефе. – Все боги сражались на одной планете, на Зове Епархии.
– Нет, – возразил бог.
Он прикрыл глаза и умолк на время, словно пытаясь как следует воссоздать все в памяти.
– Так расскажи, – попросил Тефе.
Бог открыл глаза и пристально посмотрел в глаза капитану.
– Было время, когда люди путешествовали меж звезд без нашей помощи, – при этих словах бог погремел цепью, – а посредством сил, которые ваш народ укротил самостоятельно, своими знаниями. Посредством науки, долгих и упорных разработок.
– Мы жили только на Зове Епархии, – вставил Тефе.
– Обман, все обман, – прошептал бог. – Вы летали среди звезд. Ваш Господь отобрал у вас звезды, планеты – одну за другой, – пока не осталась лишь одна. Сейчас вы называете ее Зов Епархии. Тех, чьи души не уничтожил сразу, он превратил в рабов. И он держит вас в рабстве, лишив вас прошлого. Теперь все, что вам доступно, исходит от него. Никакой науки, лишь Таланты, которые работают так, как пожелает он, – и тогда, когда он захочет. Никакой истории, только скрижали, полные лжи, которая порождает ложь. Ничего, кроме него самого.
– Вы ему противостояли, – сказал Тефе.
– Да. Все мы.
– Вас было много, но он был один. И вы все равно не смогли его победить.
– Он делал то, чего мы не стали бы делать никогда, – пояснил бог. – Он пожирал ваш народ. Ваши души.
– А почему вы на такое не пошли бы?
Бог насмешливо уставился на Тефе.
– Капитан, ты же сам это видел. Даже ты, вскормленный ложью с первых дней жизни, цепями прикованный к вере в сумасшедшего бога, – даже ты осознал, насколько это дико. Ты это почувствовал. Ты просто это знаешь. Это даже не убийство, это полное и окончательное уничтожение, аннигиляция. Этим и занимается твой Господь. Делает то, что делал всегда.
– Но на памяти людей этого никогда не было, – возразил Тефе.
– У вас нет памяти, – парировал бог. – Нет ничего, кроме того, что он дозволяет вам иметь. Но даже сегодня он вытворяет это с вашим народом. Сколько преступлений у вас караются лишением души? Даже у тех, чья вера получена извне, в душе заключена сила. Ваш народ для него лишь пища, больше ничего.
– Но ведь тогда к этому времени он бы всех нас изничтожил.
– Твой Господь не дурак, – сказал бог. – Ваш род сохранился лишь потому, что после победы над нами некоторые из вас еще остались в живых. Поработив нас, он понял, что взращивать верующих куда выгоднее, чем искать тех, кого надо обманывать и лишать жизни.
– Но с какой целью? – спросил Тефе. – Даже если эта твоя ложь – правда, все это бессмысленно.
– Твой Господь безумен. Он одержим служением себе. Но есть и еще одна цель, помимо этого. Твой Господь одержал над нами победу. Но он знал, что мы не единственная угроза, с которой ему предстоит столкнуться. Он выращивал вас, чтобы подготовиться.
– К чему?
– К тому, что случится, – сказал бог. – Мы тебе скажем. Мы скажем это, а потом мы замолчим и не скажем больше ничего. Кое-что вот-вот случится. И твой Господь к этому не готов.
Откинувшись назад, бог внимательно смотрел на капитана Тефе.
– Я выслушал тебя, – помолчав, произнес капитан. – И все же моя вера сильна.
– Да, это так, – согласился бог. – Мы еще проверим, насколько сильна. Увидим. Узнаем. И тогда узнаем наверняка. Ждать уже недолго.
Бог потянулся к начертанному кровью знаку и стал его стирать. Вскоре знак превратился в бесформенное пятно.
Глава 10
Капитан Тефе проснулся от сигнала тревоги и громких выкриков – офицеры приказывали подчиненным немедленно занять свои места. Перед сном Тефе раздеваться не стал, и сейчас ему оставалось лишь натянуть ботинки. Он ринулся на мостик.