– Забавно! Как поменялись СМИ и не изменились гадалки и их клиентки, – отметил Юра.
– Да уж, две вечные темы: наставить ветвистые рога и соединиться с мужем, – кивнула Ритка. – Выманивание ценных вещей и угрозы наслать страшные болезни. Как я и предполагала, люди ведутся на обещание лучшего и боятся худшего.
– Обман имеет вековые традиции. Ничего удивительного, что я на него чуть не попалась, – нашла себе оправдание я. – Все эти потусторонние видения и голоса просто сводили меня с ума. И я была готова отдать рубины. Странно, что у меня их не взяли…
– Вообще-то, вся эта история с Арциловичем тоже шита белыми нитками, – заметил Николай. – Мне все это напоминает какой-то литературный проект, где очень мало истории и очень много вымысла, эмоций. Начать с того, что император никогда не жаловал никаких украшений женам своих генералов и чиновников. Мужчине за службу могли шпагу подарить, другое наградное оружие или табакерку, часы на цепочке. Женщины же могли получить подарок только от императрицы, и то лишь фрейлины. Драгоценности дамам мужья и любовники покупали.
– То есть ты думаешь, что история рубиновых украшений – это ложь? – уточнила я.
– Думаю, старинные украшения с крупными драгоценными камнями стоят немало. Но в данном случае их ценность явно завышена. А уж требовать их вернуть, придавая камням мистический, судьбоносный смысл – это просто игра на нервах. Такое впечатление, что кто-то сдобрил несколько исторических фактов про Андрея Толстого изрядной порцией вымысла и подал на стол экзотическое блюдо.
– Интересно, кто сдобрил и кому подал? – задумалась я. – Не исключено, что сначала Татьяне, а потом она по доброте душевной рассказала все мне. Или как раз не по доброте, а по злому умыслу…
– Мне с самого начала показалось, что эти истории связаны, – напомнила Ритка. – И там украшения, и здесь. Неудачи в личной жизни, проклятие, которое нужно снять. Хотя, возможно, все мошенники в чем-то похожи. Входят в доверие, обещают, запугивают, а ты даже не понимаешь, где обман и что происходит.
– Вот-вот! Я тут, кстати, даже с ученым про психологию обмана консультировалась, – объявила я.
– С каким ученым? – заинтересовалась Ритка.
– Да мой сосед. Владимир Владимирович, рядом живет. Ходит все время в одном пиджаке, ездит на «Жигулях», по сторонам не смотрит.
– Знаю! Это Владимир Сусликов. Действительно, серьезный ученый. Может, мне у него интервью взять?
– Возьми, Рит. Только не уноси далеко. Нам покажи.
На этом взрослая беседа закончилась. Потому что детям надоело резаться в игровую приставку, и они начали скакать по нам.
– Знаете, что они в последний раз учудили? – усмехнулась их мама, с любовью глядя на свое потомство. – Глебка попросил у дедушки сто рублей. Сказал, мол, с пенсии верну. «С какой пенсии?» – удивился мой отец. «С бабушкиной!» – ответил мой предприимчивый сын.
– Аферист растет, – засмеялась я.
Короче, вечер прошел в теплой, дружественной обстановке. Ночь для нас с Юрой – снова в жаркой и совсем не дружественной. А в воскресенье мы с ним поехали на дачу, спасать моих родителей от вегетарианской диеты. Молоко, яйца и капуста, купленные на рынке в ближайшей деревне, – это хорошо. Но лично я предпочитаю шашлык.
Мама и папа обрадовались и нам, и замаринованному в майонезе с лучком куриному филе. Мужчины запалили мангал и вскоре устроили консилиум – пора переворачивать или рано еще. Мы с мамой резали помидоры и огурцы на террасе и болтали о своем, о женском.
– Что-то ты похудела, – забеспокоилась мама. – Бледная какая-то. Много работаешь и мало ешь?
– Нет, мам, я стараюсь работать так, чтобы потом не потратить половину получки на лекарства. Что у вас тут нового?
– К соседям напротив недавно на день рождения ходили. Знаешь, как у них все устроено? Бочка с водой закрыта дорожным знаком «кирпич», лопата сделана из знака «парковка для служебного транспорта», под лейку старый огнетушитель приспособили. Хозяин прибирает все, что плохо лежит. В хозяйстве пригодится.
– А как же служебный транспорт теперь поймет, где парковаться? – Не одобряю я таких умельцев. – Боюсь, это не плохо лежало, а хорошо висело. Но когда это останавливало хозяйственного человека?
– У вас с Юрой все нормально? – внезапно с тревогой заглянула мне в глаза мама. – А то мне тут сон приснился, что ты на одном берегу реки стоишь, а он – на другом. И моста нет. Кто-то разобрал.
Я даже знаю кто. Петровская не побоялась испачкать свой дизайнерский костюм и испортить креативный маникюр… Да, сон почти вещий. Нам с Юрой пришлось добираться вплавь.
– Все хорошо, мама!
– Ты всегда так говоришь. Но ведь и трения у вас бывают? Ты характер свой лишний раз не показывай, уступи. Юра – парень хороший. Красив, как Вронский, но надежен, как Левин.
Да уж, бывших учителей русского языка и литературы, видимо, не бывает. Мама давно на пенсии, но не забывает преподать мне урок.
– У нас все хорошо, честно…
– И когда вы нас с отцом порадуете? Столько лет встречаетесь, а свадьбы все нет.
– Мама, главное – чувства, а не штампы, – начала было я, но вдруг замолчала.
Что она сейчас сказала?! Практически то же, что и Черная вдова тогда на корабле.
«Отдай рубины. Проклятие на тебе. Поэтому ты замуж никак не выходишь. Столько лет встречаетесь, а свадьбы все нет. И не будет. Пока не отдашь рубины, не снимешь проклятие!»
Сколько лет встречаетесь, а свадьбы все нет?! Моя мама пишет тексты для мошенницы? Или аферистка повторяет за моей мамой?
– Слушай, мамусь, а с кем ты это обсуждала? – осторожно спросила я.
– Что? – не поняла она.
– Ну вот, что свадьбы все нет. Ты ведь с кем-то делилась переживаниями на эту злободневную тему.
– Нет. С чего ты взяла? – ответила мама, но глаза опустила.
– Скажи честно, наверное, с тетей Клавой обсуждала, с соседками? Почему не поговорить о том, что волнует?
– Ни с кем я тебя не обсуждала.
– А если подумать?
– Ну с тетей Катей как-то разговор зашел.
– С мамой Артема?
– Да.
– И что? – Я даже дыхание затаила.
– Она мне посоветовала к старухе-процентщице сходить.
– К кому?
– Ну это я ее так прозвала. Навеяло как-то. Вообще-то, ее Аполлинарией называют. Старая бабушка, потомственная гадалка. Порчу снимает, венец безбрачия.
– Мама, ну ты же интеллигентная женщина, с высшим образованием, всего Белинского читала. И веришь во всю эту чушь?
– Да я просто так сходила, на пробу. Хуже-то не станет.
Это как посмотреть…
Вот оно! Вот что могло объединять всех жертв Черной вдовы!
17
Жертва она или палач? Иногда меня мучают такие мысли. Она – жертва безрассудной страсти, легкая добыча известного бабника. И палач. Разрушив ненавистный брак, она разбила вдребезги свою семью, отняла покой у своих детей.
Страсть – это омут. Темный омут, который забирает тебя, засасывает, а потом выплевывает – уже без сил, молодости и надежд. Но лучшие стихи – они ведь о страсти. О логике и здравом смысле стихов не пишут.
Времена изменились, нравы стали проще, мужчины и женщины доступнее. Но и сейчас из этой ситуации трудно было бы найти безболезненный выход. Все мы оказываемся на распутье: уйти или остаться, отдать или взять, поверить или усомниться. И если не знаешь ответа, спроси у того, кто знает…
Шашлыки только начали перевариваться, а я уже названивала в дверь квартиры соседки Любы. Столь поспешное возвращение со свежего воздуха в загазованное пространство родителям и Юре я объяснила нежеланием угодить в пробки, которым ни один штопор не поможет. Слишком много дачников вечером в воскресенье захотят попасть в столицу…
Люба открыла с хныкающим ребенком на руках. Муж улетел, но обещал вернуться. Короче, мы могли немного поболтать, пока малыш снова не выплюнул соску.
– Люба, ты когда-нибудь ходила к гадалке? – с порога огорошила я ее вопросом.
– К гадалке? Нет.
– А мама твоя ходила?
– Мама? Не знаю, но меня агитировала. Говорит, есть одна бабушка в нашем районе. Смотрит на воду, а видит будущее. И советы дает. Но я в это все не слишком верила. Пока с этой женщиной в черном не повстречалась. А ее увидела, и куда-то сомнения делись. Она смотрела так, будто все про меня знает.
– Конечно, знает. Ей, наверное, мама твоя рассказала. Тебя не сагитировала, а сама пошла, поделилась проблемами, попросила совет. А гадалка с кем-нибудь еще поделилась. Ты позвони маме, поинтересуйся, как бабушку ту зовут.
Оказалось, Аполлинария. Задачка сошлась с ответом!
Что ж, кажется, мне срочно нужно пообщаться с потусторонними силами. И с их рупором на этой грешной земле. Нужно же наконец выяснить, почему меня Юра замуж не берет…
Гадалка Аполлинария жила и вела прием в своей квартире в панельной девятиэтажке в трех кварталах от моего дома. Я добралась туда пешком за двадцать минут, позвонила в дверь.
Гадалка Аполлинария жила и вела прием в своей квартире в панельной девятиэтажке в трех кварталах от моего дома. Я добралась туда пешком за двадцать минут, позвонила в дверь.
Мне открыли. Но не хозяйка, а такие же, как я, клиентки. Вернее, не такие же, а постоянные. В полутемном коридоре терпеливо ожидали аудиенции две женщины, которые тоже решили в этот воскресный вечер уточнить свою судьбу. От одной как-то странно пахло.
– Кости, – пояснила она, когда я отошла от нее подальше.
– Что, простите?
– Этот запах. Это кости пахнут.
– Чьи? – испугалась я.
– Куриные. Аполлинария говорит, что куриные кости – как кофейная гуща. Она мне велела десять дней готовить мужу курицу и собирать после трапезы кости, а потом принести к ней. Она их раскинет и сразу увидит, кто у него на уме, а кто на сердце.
Господи, надеюсь, моя мама не расстроилась, что мы ей куриный шашлык приготовили из филе. Может, она бы предпочла грудки или ножки, чтобы потом Аполлинарии было что раскидывать?
Хотя мне мама поклялась, что была здесь всего один раз. Кратко рассказала о своей проблеме, получила какую-то непонятную склянку с водой, которой надо было умываться и сбрызгивать углы по всему дому. Мама один раз выполнила эту инструкцию, а потом просто забыла о визите в ту квартиру…
Наконец подошла моя очередь. Я ожидала увидеть кого-то вроде Бабы-яги в комнате, убранство которой напоминает интерьер избушки на курьих ножках. Полумрак, каркающая ворона, всюду разбросаны кости.
В комнате действительно царил полумрак. Посередине стоял круглый стол, на нем возвышалась целая батарея различных склянок и ритуальных предметов. Кабинет колдуньи. Она сама – старая, согбенная, в красном платке и зеленом шерстяном жилете – восседала в большом кресле.
– Здравствуйте, – проявила вежливость я. – У меня к вам несколько вопросов.
Но старуха замахала руками, поднесла палец к губам, велела замолчать.
– Я сама все расскажу и покажу, – прошелестела она.
Ладно, посмотрим шоу. Когда еще я окажусь в таком месте. Вдруг тоже угляжу червяков или оленьи рога. А вот нервной болезни от меня не дождетесь, разве только нервного смеха.
Аполлинария пока не знает, что я не обычная клиентка. Я пришла узнать, почему бабушка не обеспечивает врачебную тайну. К ней ведь как к врачу приходят или как к священнику, а она кому-то сливает информацию о чужих сомнениях и неприятностях. Не удивлюсь, если внучке. Этой сильно накрашенной брюнетке, наверное, нужны деньги на безбедную жизнь, вот она и повадилась снимать золото с тех, про кого откровенничают в этой комнате.
Бабушка зажгла свечи на столе, взяла большую круглую склянку – этакий аквариум для золотой рыбки. Налила в него воды, принялась что-то шептать, водить руками и пристально вглядываться в емкость. Потом поднесла почти к моему лицу.
– Если вглядеться повнимательнее, можно увидеть свое будущее, – провозгласила она.
Лично я ничего, кроме своего расплывшегося носа, не разглядела. Надеюсь, это просто вода преломила свет, а не обещание, что мой аккуратненький носик превратится в картошку. Я за такие пророчества платить не собираюсь…
– Ты ничего не видишь, потому что не хочешь видеть, – не успокаивалась старушка. – Нужно по-настоящему захотеть, тогда все получится.
Аквариум без золотой рыбки пошел по столу по второму кругу. Я честно пыталась что-нибудь узреть. Вдруг у меня вода позеленеет, и мне увеличат зарплату и начнут платить ее в долларах.
Не позеленела. Мне надоел этот аттракцион.
– Аполлинария, давайте просто поговорим, – предложила я, нарушая всю таинственность атмосферы.
– Вижу, вижу, твои проблемы, – загадочным шепотом сообщила старуха. – Вижу мужчину на твоем пути. Только пока не знаю, куда он тебя поведет. Мне нужна его фотография, чтобы узнать…
Хорошо, что не его «Ролекс». Как я выяснила из беседы женщин в коридоре, Аполлинария много за свои труды не берет. Пятьсот рублей за посещение – и все. Золото и бриллианты для снятия порчи не требует. Весьма скромная старушка. Поэтому к ней и ходят, причем не первый год.
Действительно, зачем ей деньги, если можно завладеть сведениями, а потом использовать их и получить гораздо больше. По месту своего жительства воровать не станешь, очень быстро с обыском нагрянут. А вот на улице подослать к ничего не подозревающей жертве Черную вдову. Наверное, бабуся и у моей мамы мою фотографию потребовала, и у мамы Любы снимок дочери был с собой. Вот и пожалуйста, смотри, внучка, запоминай, кого будешь разводить в сквере у кинотеатра…
Отличная схема. Бабка на виду, внучка в тени. Гадалке все сами рассказывают, а Черная вдова делает вид, что узнала эти же подробности через свои паранормальные способности. Конечно, этого пугаются, ей начинают верить и снимают с себя все, нажитое честным трудом мужа.
– Аполлинария, давайте лучше я вам расскажу, что вижу, – прервала я ее бормотание. – А то вы все о других, да о других. Я вот хочу ваше прошлое, настоящее и будущее прорицать.
Бабушка взглянула на меня с испугом.
– В прошлом вы работали в каком-нибудь НИИ. Потом случилась перестройка, пенсионеров сократили в первую очередь. И встала дилемма: торговать на рынке или гадать в тепле и уюте. Не нужно быть ясновидящей, чтобы понять, что вы выбрали. Как не нужно никаких способностей, чтобы слыть ясновидящей. Клиентки вам сами все рассказывают. Проблемы типичны, как и советы: умываться святой водой, не мыть кофейные чашки, а изучать их содержимое, пока не увидишь то, что хочешь увидеть. Ну и прочая лабуда. Звучит значительно, но на деле абсолютно бесполезно. Однако отвлекает внимание клиента от настоящих проблем. И ему даже начинает казаться, что это и есть решение. Короче, ничего нового вы не изобрели. Но есть люди, на которых это действует, что гарантировало вам неплохую прибавку к пенсии. Однако потом у вас, видимо, подросла внучка. Маленькие детки – маленькие бедки. Большие детки – большие расходы. И тут-то и появилась Черная вдова. Только не делайте вид, что ничего про нее не слышали. У вас ведь с ней одна клиентская база.
Я говорила весьма уверенно. Чем больше деталей, тем лучше. Ошибиться я не боялась. Угадаю – Аполлинария испугается. Что-нибудь перепутаю – поправит. Главное, она должна понять, что ее секрет раскрыт.
– Что вы несете! Это какой-то бред! – возмутилась старуха, воспользовавшись паузой. – Кто вы вообще такая?
– Кнопка на вашем стуле! – рявкнула я. – Так как зовут вашу внучку?
– Нет у меня никакой внучки. Богом клянусь!
– Хорошо, дочка, племянница, кого вы на роль Черной вдовы подрядили?
– Не знаю никакой вдовы. Ни Черной, ни Белой, – поджала губы бабуля. – Девушка, идите-ка вы домой. Если не верите в магию, нечего и к гадалкам ходить. Вера – это такой же инструмент установления контакта, как способности к ясновидению и магические предметы. Только сочетание этих факторов приводит к положительному результату.
– Я хочу с вами контакт установить! – заявила я. – Вы меня не слушаете? По окрестностям разгуливает Черная вдова. Она подходит на улице к вашим клиенткам и говорит им то, что они сами рассказали вам тут. Как вы это объясните?
– Недоразумение какое-то! – не сдавалась хозяйка. – Почему вы думаете, что они только мне это рассказывали? Может, они еще к кому обращались. Целый консилиум устроили, лишь бы снять порчу, вернуть мужа в семью, вылечиться от болезни.
– То, что выглядит, как водка, пахнет, как водка, и пьянит, как водка, – и есть водка, а не обесцвеченный коньяк! – не сомневалась я. – Умейте проигрывать достойно. Ваши карты Таро биты!
Аполлинария вдруг поднялась из-за стола, показалась мне высокой и статной. Резко выбросила вперед правую руку и принялась водить ею из стороны в сторону прямо у моего носа.
– Солнце и луна. День и ночь. Вода и земля. Гроза и сушь, – забормотала она, словно в молитвенном экстазе, прикрыв глаза.
А потом эти глаза распахнулись и уставились прямо на меня. Черные и горящие, как уголья. Они пронзали дротиками и сверлили дрелью. И от них нельзя было отвести взгляд. Но одновременно я следила и за рукой. Уж не знаю, как такое возможно. В голове зашумело и стало пусто.
– Дорога тебя ожидает, – говорила между тем гадалка. – Длинная дорога отсюда. Ты сейчас выйдешь и пойдешь. И как только закроется дверь, ты забудешь, где была. Забудешь, с кем говорила и о чем. Ты все забудешь!
Еще чего! – хотела возмутиться я, но не смогла. Что-то я устала. Спать хочу. И вообще, что я здесь делаю? Моих рубинов здесь нет. Вместо Черной вдовы какая-то пенсионерка в платочке. Разве она мне враг? Разве она кому-нибудь опасна? Вряд ли…
Можно, конечно, в милицию обратиться, пускай они выясняют, есть у нее внучка или просто добровольная помощница и где они хранят краденое золотишко. Только, боюсь, даже «Ночной дозор» этой старушенцией не заинтересуется. Ну шепчет себе что-то бабуля, ну мутит воду, но ведь никого насильно сюда не тащит и не обирает. Они сами приходят в наивной надежде решить все проблемы за один визит. Она даже по-своему симпатичная, эта старушка…