Полученные сведения, вместо того чтобы расстроить, резко подняли настроение юноше. Тридцать три червонца у него еще есть, и они, оказывается, действительно здесь чего-то стоят! А пока он радовался, девушка продолжала лекцию, перейдя уже к устройству жизни на Руси.
И тут со стороны стола, за которым расположился Никвас, до Виталий донеслось знакомое имя. Царский сплетник покосился в сторону купца. Он там был уже не один. За столик к нему подсел высокий, худощавый господин. Судя по характерным особенностям одежды и манере поведения, он тоже был купец.
— Заставляешь себя ждать, Никола, — недовольно пробурчал Никвас, — Я тебя уже полчаса жду.
— Извини, Никвас, — виновато вздохнул Никола.
— Чего под нос бурчишь? Говори громче! — Похоже, Никвас был туговат на ухо.
— Работнички, говорю, мои меня подвели, — добавил децибел Никола, — Пока разобрался с ними… пока туда-сюда… короче, пришлось немного задержаться.
— Ладно. На первый раз прощаю. Но когда начнешь работать на меня, спуску не дам. Или ты уже передумал?
— Не в том дело! Предложение твое, конечно, заманчивое…
— Еще бы не заманчивое! Из купцов третьей гильдии сразу в первую нырнуть!
— Сразу?
— Ну может, и не сразу, но через год точно. Такой шанс не каждому дается. Ты смотри, а то кому другому дело предложу.
— Не у всех других есть такие верные людишки, как у меня, — возразил Никола. — Ты сам знаешь, о чем я говорю.
— Знаю, потому к тебе и обратился. Так в чем твои трудности-то?
— Говорю же тебе, эти самые людишки меня сегодня подвели!
— Что? Землицу упустил? — нахмурился Никвас.
— Еще нет. Но… Короче, выручай, Никвас. Дело-то общее.
— Посмотрим. Рассказывай, что там у тебя стряслось.
Виталий уже догадался, о чем пойдет речь, но все же навострил уши, делая вид при этом, что внимательно слушает рассуждения Янки о взаимоотношениях властных структур Великореченска.
— Я все сделал так, как ты сказал. Поставил кузнеца на деньги. Сегодня ребятишек к нему подослал, чтоб намекнули — поторапливаться пора. Срок уже завтра истекает.
— Ну и?
— Ну и они его почти уговорили, да тут какой-то добрый молодец за него вступился. Накостылял моим ребятам так, что на них смотреть страшно.
— Что за молодец?
— Царский сплетник какой-то. Мало того что людишек моих побил, так он еще и Ваньку Левшу нанял. Ты теперь, говорит, на меня работаешь.
— Царский сплетник… это что ж за должность такая?
— Сам не знаю. Грозился, что, ежели кузнеца кто теперь тронет, он лично царю-батюшке пожалуется, и тот всех его обидчиков сразу на дыбу али на кол пошлет. Знаешь, мне к Малюте на правёж не очень хочется.
— Мне тоже. Но ты не дрейфь. Ты нож при свидетелях заказывал?
— При свидетелях.
— Про три червонца говорил?
— Говорил.
— Обломки ножа тоже со свидетелями предъявлял?
— Со свидетелями.
— Ничего у этого царского сплетника не выйдет. Гордон хоть и самодур, но закон блюдет. Ему это по чину положено, для верности я тебе завтра поутру законника подгоню. Берет дорого, но уж если возьмется за дело — все! Ни у Ваньки Левши, ни у царского сплетника шансов нет.
— Вот спасибо!
— Спасибом не отделаешься. Шестьдесят процентов прибыли мои будут.
— Побойся Бога, Никвас! Совесть по имей. Землица-то моя!
— Пока еще не твоя. А без меня ты ее вообще бы не получил. Землица золотая! В двух шагах от царского дворца. Да там и ресторацию с постоялым двором для купцов иноземных сделать можно, и лавку добротную поставить. Я бы сам все обтяпал, да нельзя. Мои лавки и так по всему городу понатыканы. И кто эти антимонопольные законы придумал? Знать бы, какая зараза Гордону в ухо дудит. Сам бы он ни за что не додумался, уверен. Эх! Так что скажи спасибо, Никола, что я тебя в долю взял. Да… а этот молодец всех твоих людей побил или у тебя еще в запасе есть?
— Есть, конечно. Они, правда, пока еще не совсем мои, но сейчас без дела сидят и за денежки в момент с потрохами купятся.
— Это хорошо. Они нам сегодня ночью могут понадобиться. Я тут кое-кого жду. Важный человек. Очень серьезное дело намечается. Если оно выгорит, мы, считай, на коне! Ладно, иди. У меня тут еще дела.
Никола униженно поклонился и поспешил покинуть ресторан. Виталий понял, что настал его час. Недаром он пустился во все тяжкие во всеоружии.
— Янка, а ты не забыла, зачем мы сюда пришли? — весело спросил он, сдергивая со стола бутылку шампанского, — Кончай ликбез. Начинаем гулять!
Стол был уже завален изысками чисто русской кухни, но половой продолжал отираться около их стола в ожидании Дальнейший распоряжений.
— Может, я открою? — предложил он.
— Сами с усами, — Виталий энергичными движениями взболтал бутылку, старательно нацеливая горлышко в заранее намеченную точку на потолке.
В Рамодановске он частенько зависал в бильярдной, и полученные навыки ему сегодня помогли попасть точно в цель. Пробка выстрелила в потолок и рикошетом плюхнулась в тарелку с квашеной капустой, стоящей перед Никвасом. Фонтан розовой пены накрыл Янку, окатив ее с головы до ног.
— Ап… ап… тьфу!
Добило девицу то, что, вместо того чтобы прийти на помощь своей даме, ее кавалер выскочил из-за стола и кинулся к Ни квасу.
— О, майн гот! Какой конфуз! Я хотель извинять, — залопотал авантюрист, старательно коверкая речь.
— Иноземец, что ль? — окинул взглядом диковинный наряд Виталий купец.
— Я, я, яволь!
— Купец?
— Я, я! Купец!
— Ну ничего, бывает, — благодушно махнул рукой Никвас.
Виталий горячо потряс его руку и даже похлопал по плечу, заодно пристроив под отворот жилета «клопа», и поспешил вернуться обратно к своей даме. Увидев круглые глаза полового, поманил его к себе поближе и тихо шепнул на ухо:
— Чего глаза выпучил? Видишь, барин гуляет, развлекается? Попробуй только вякнуть этой туше, что я не иноземный купец, и ты с моего золотого без сдачи.
— Ни боже мой! — клятвенно скрестил ручки на груди половой. — Я буду нем как могила!
— То-то же! Свободен!
Полового как ветром сдуло. С чаевыми ему расставаться не хотелось.
— И что это было? — ледяным тоном спросила Янка.
— Ничего. С купцом познакомился, извинения попросил.
Девушка покосилась на свой мокрый сарафан, на котором еще оседала пена.
— А у меня как извинения просить будешь?
— Хочешь, оближу?
— Что-о-о?
— А что? Это такой способ извинения. У нас это называется подлизаться.
Янка взяла в руки вилку.
— А я только что придумала новый способ применения этому столовому прибору.
— Понял, виноват, исправлюсь. А вот такой способ извинения тебя устроит?
Виталий поднялся, выудил из кармана жемчужное ожерелье и надел его на шею девушке.
— Откуда оно у тебя? — оторопела Янка, ощупывая пальцами отборные жемчужины.
— Дельце одно с Гордоном перетерли. Подробности тебе лучше не знать.
— Чего-о-о?
— Ладно, — тут же сдался Виталий. — Но только знай, что я тут абсолютно ни при чем. Это когда мы с царем-батюшкой боярские деньги делили, я из его кучи спер.
— У царя спер, и ни при чем?
— Ага. Но ты не волнуйся. Он, когда узнал, что это я для тебя воровал, возражать не стал. Классный мужик, хотя и пройдоха еще тот. Здорово меня при дележе напарил.
— Боярские денежки, значит, делили?
— Ну да.
— А Василиса при этом присутствовала?
— Какая Василиса?
— Жена его, царица — матушка, Василиса Прекрасная.
— Нет, к тому времени она уже ушла.
— Понятно. Гордон в своем репертуаре. Выходит, спелись, голубки?
— Да, мы нашли общий язык.
Юноша разлил по бокалам остатки вина.
— Ну в шампанском я тебя уже искупал, теперь пора попробовать, каково оно на вкус. Начинаем кутить!
Они чокнулись, дружно выпили и приступили к трапезе. В этот момент на горизонте опять появился половой. Опасливо косясь на Виталия, он проскочил мимо их столика и подошел к Никвасу.
— Вас ждут в отдельном номере, — прошептал половой.
— Чего? Говори громче!
— Вас ждут в отдельном номере!
— А-а-а… давно пора. Показывай в каком.
Купец поднялся из-за стола и двинулся в глубь ресторана вслед за половым. Виталик поспешил достать из кармана радиокапсулу и затолкал ее себе в ухо. Увлеченная трапезой Янка процесса извлечения капсулы не засекла, а вот процесс закладки заметила.
— Чего это у тебя там?
— Да так, ничего. В ухе стреляет, — делая вид, что ковыряется пальцем в ушах, отмахнулся Виталий.
— Дай посмотрю.
— Не надо!
— Давай, давай, вдруг что серьезное? С этим шутить нельзя. Да не дергайся ты, я же лекарка!
Янка извлекла из уха царского сплетника капсулу и уставилась круглыми глазами на юношу.
— Да так, ничего. В ухе стреляет, — делая вид, что ковыряется пальцем в ушах, отмахнулся Виталий.
— Дай посмотрю.
— Не надо!
— Давай, давай, вдруг что серьезное? С этим шутить нельзя. Да не дергайся ты, я же лекарка!
Янка извлекла из уха царского сплетника капсулу и уставилась круглыми глазами на юношу.
— Черт! — Виталий вытащил из кармана вторую и торопливо сунул в другое ухо.
Девушка хмыкнула и последовала его примеру, приложив к уху отвоеванное у царского сплетника чудо электронной техники. Глаза ее стали еще круглее.
— Не подавай виду, — шикнул на нее Виталий. — Притворись, что кушаешь.
Янка начала послушно ковыряться вилкой в тарелке, прислушиваясь к беседе Никваса с неизвестным.
— Ну здравствуй, Ни квас.
— Здравствуй…
— Без имен!
— Хорошо.
— У тебя все готово?
— Да, все уже на складе.
— Охрана?
— Стражников подрядил.
— Договор, как положено, составили? Опись произвели?
— Конечно! Все, как ты и велел. Дорого, конечно, но зато теперь вся ответственность на них.
— Хорошо. Сегодня ночью товар заберешь. Твои люди пусть работают. Склад сожги. Не жалей. Потом новый себе поставишь. Казна все оплатит — и склад, и товар, и упущенную прибыль. Я об этом позабочусь.
— Там рядом лабазы купца Калитина…
— А твоя какая печаль? Сгорят — и сгорят. Одним конкурентом меньше будет. Со своего склада, надеюсь, все лишнее уже вывез?
— Еще вчера. Там только ваш… ну вы знаете, о чем я говорю, а остальное — пустые ящики.
— Добро. Человечек у тебя в страже надежный? Не подведет?
— Человечек мой прикормленный. Не подведет. В эту ночь они обход будут делать в другом месте. А уж когда заполыхает…
— Ясно.
— Прошу прошения… а почему вчера ваш товар нельзя было взять?
— Такой товар средь бела дня везти нельзя. Слишком много народу. Не дай бог, какому ретивому стражнику захочется посмотреть, что внутри, а оно возьмет и очнется.
— Что очнется?
— То, что там внутри, бестолочь! Этот товар раньше времени вскрывать нельзя! И вообще, не твоего ума это дело!
— Извини.
— Еще вопросы есть?
— Есть. Тут мне Никола сказал, что появился в Великореченске какой-то царский сплетник. Вроде к особе самого царя-батюшки приближен. Не слыхал о нем?
— Не слыхал. А чего тебе до этого царского сплетника?
— Да в дела наши мешаться начал. Место я тут себе приметил в Верхнем граде. Так он на него лапу уже пытается наложить. Ваньку Левшу с панталыку сбил, на работу к себе взял, а через него, глядишь, и землицу захапает.
— А законник твой на что?
— Я, конечно, его завтра подключу, но хотелось бы знать, с кем имеем дело.
— И мне бы хотелось знать. Ладно, наведу справки. Ты тоже со своей стороны пошурши.
— Как?
— Как, как! Ты ж на боярской дочке женат. Вот и покрутись около своего тестя, разговоры послушай.
— Сделаю.
— Ну все, иди. Утомил ты меня.
— Иду, иду…
Скрипнула дверь. Виталик вытащил капсулу из уха, знаком предложил то же самое сделать Янке и поспешил затолкать их обратно в карман.
— Ай да постояльца мне царь-батюшка сосватал! Да ты никак колдун? — пытливо посмотрела девушка на царского сплетника.
— Это не колдовство. Это техника! — легонько щелкнул ее по носу Виталий, — А я в ней большой мастак. Вот за бабахаю здесь нормальную современную типографию, выпушу газету, и ваш патриархальный городишко затрясет. Всех на уши поставлю!
ГЛАВА 8
Солнце уже начало клониться к закату, когда они покинули ресторан.
— Ну на сегодня приключений хватит, пошли домой, — распорядилась Янка.
— Может, еще погуляем? Куда спешить?
— Тебе, может, и некуда, а мне еще в одно место заскочить надо, опять же Васька с Жучком не кормлены.
— Кхе, кхе… Слушай, Янка, давно хотел спросить: а как так получилось, что ты в такие годы вдовой стала? Что с мужем-то случилось? Извини, конечно, если вопрос тебе неприятен…
— Это очень грустная история, — вздохнула девушка. — рыбак мой муж был. Нам и пожить-то с ним не удалось. Только поженились, а барину его приспичило свежей рыбки откушать. Вот Михей мой на рыбалку и ушел по утренней зорьке рыбку половить. Только и слышала, как скрипнула дверь, вышел он во двор и сгинул. Так его и не нашли.
— Во двор, говоришь, вышел? — слабым голосом спросил Виталий.
— Во двор. А что?
— Да нет, ничего. Сочувствую, — Царский сплетник тряхнул головой, отгоняя дурные мысли. А что, если Васька не врал? — Еще вопрос. Ты не знаешь, где находятся склады Никваса?
— Да тут, недалеко. Все лабазы и склады купеческие в Нижнем городе находятся, недалеко от ворот. Тебе каждый покажет.
— А не в порту?
— В порту их не держат. Мало ли чего? За стенами оно надежней. А тебе это зачем? — насторожилась девушка.
— Да я так, просто любопытствую. Я ж теперь царский сплетник. Материал для статьи готовлю. Пожар, поджог. Это же горящая тема!
— Ты смотри, не вздумай туда соваться! А то сгоришь на этой теме. На Никваса еще можно найти управу, а вот на того, с кем он беседовал… не из наших он, не из русских.
— С чего ты взяла? Шпрехает по-нашему нормально.
— Ты тоже по-нашему нормально говоришь, но не наш… пока не наш.
— Логично.
— Так, ты дорогу домой сам найдешь?
— Найду, конечно… Стоп, ты что, от меня слинять хочешь?
— Я же сказала, в одно место мне надо заскочить, травки кое-какие для своих зелий взять.
— Я с тобой!
— Перебьешься.
— А вдруг по дороге кто пристанет? С тобой даже Жучки нет!
— Жучка, а не Жучки.
— Да какая разница?!
— Большая.
Они миновали ворота Нижнего града.
— Ну все, царский сплетник. Топай домой. Тебе прямо, мне налево.
Янка посмотрела на расстроенное лицо Виталия, рассмеялась:
— Иди, иди, защитник. Не волнуйся, я умею за себя постоять. До темноты буду дома.
Девушка ласково ткнула царского сплетника кулачком в живот и скрылась в ближайшем переулке.
— Она ко мне явно неравнодушна, хороший признак. — Тут он вспомнил рассказ Васьки, — А может, и плохой. Однако куда это ее на ночь глядя понесло? За травками? Нет, милая, со мной этот номер не пройдет. Черт! Какого хрена? Вроде и не муж, а чувствую, будто на затылке уже рога растут. Большие такие, ветвистые. Неприятное ощущение.
Юноша решительно свернул в тот же переулок, в котором скрылась Янка, заметил ее голубенький сарафан, мелькнувший впереди в толпе, и поспешил следом. Профессия репортера обучила его азам филерской работы, и в Рамодановске он достаточно грамотно выслеживал свои жертвы, оставаясь при этом незамеченным, но среди пестрой толпы Великореченска его оригинальный костюм был настолько необычен, что все встречные и поперечные невольно останавливались и, почесывая темя, провожали царского сплетника долгими взглядами, пытаясь сообразить: из какой диковинной страны прибыл это странный господин? О какой конспирации могла идти в таких условиях речь? К счастью для Виталика, девушка лавировала по переулкам Нижнего града, не оглядываясь, спеша к своей цели. Целью ее была неприметная лавка со скромной вывеской «Лечебные травы».
— Надо же, не обманула, — искренне удивился юноша, но на всякий случай нырнул в лавку напротив, чуть не столкнувшись в дверях с приказчиком, который уже собирался было закрыть заведение.
Однако при виде «иноземного» клиента он метнулся обратно за прилавок и уставился на Виталия, зачем-то приглаживая руками разделенные прямым пробором напомаженные волосы.
— Чего изволите-с?
— Чего-нибудь да изволю, — пробормотал юноша, располагаясь около прилавка так, чтобы сквозь окошко было видно лавку напротив.
Виталий окинул взглядом висящий за спиной приказчика товар и только тут сообразил, что попал в магазин готовой одежды. Очень кстати! Пока Янка копается в своих травках, можно успеть подобрать себе что-нибудь не такое броское, что было в данный момент на нем.
— Значит, так, милейший, — побарабанил пальцами по прилавку царский сплетник, — у меня намечается небольшой морской круиз. Нужна соответствующая одежда.
— У нас есть все, что вам надо! — заверил юношу приказчик. — Не желаете наряд голландских моряков?
— Из чего он состоит? — спросил Виталик, украдкой посматривая в окошко. Ему не улыбалось прозевать Янку.
— Прекрасные кожаные штаны, великолепно отделанная кожаная жилетка, — начал расхваливать свой товар приказчик, — крепкие кожаные башмаки и наконец косынка!
— Кожаная, — усмехнулся юноша, — на плечи.
— Чистейший хлопок, на голову, — возразил приказчик.
— Так это же бандана.
— Как скажете, уважаемый, так и назовем: хотите — косынка, хотите — ушанка, хотите — бандана… Как вам будет угодно. Да, чуть не забыл: еще в комплект идет рубашка.