— За что? Это же мой брат, — фыркнула я и ушла к себе.
Драко и Тео встретили меня вопросительными взглядами. Я жестом дала понять, что все в порядке, и направилась к себе. Мне страшно хотелось спать.
* * *— Мэри, — негромко окликнул Тео поутру. — Есть разговор.
Я кивнула в сторону выхода из гостиной. В Хогвартсе имелась масса укромных местечек, где можно было поговорить, не опасаясь посторонних ушей, хотя бдительность все равно следовало соблюдать.
— Чего у тебя?
— Камень помнишь? — спросил он мне прямо в ухо, да еще так тихо, что я едва расслышала.
— Конечно. А что…
— Тс-с-с… — Тео оглянулся. — Дальше я буду говорить просто «та вещь», хорошо?
— Да как удобнее, — пожала я плечами. — Так что с… той вещью?
— Когда отец понял, что это такое… — Нотт выдержал паузу.
Темные глаза загадочно мерцали в полумраке коридора, и я вдруг совсем некстати подумала, что Тео ведь очень симпатичный. Нет, не так. На лицо он обыкновенный, ростом тоже не особо удался, но вот манера держать себя, речь, взгляд… Чем-то он напоминал моего отца, может, непрошибаемым спокойствием?
— Не тяни, скоро занятие начнется, а мне еще Гарри надо отловить.
— В общем, моего отца очень сложно вывести из состояния равновесия, — сказал Тео. — И я впервые видел, как он буквально бегает по потолку… так ты обычно выржаешься, верно?
— Ага. А почему? — с интересом спросила я. — Это что, гигантский рубин оказался?
— Это не рубин. — Нотт снова оглянулся и, явно не выдержав, шепнул мне в ухо: — Это философский камень.
— Разве это не сказка?
— Нет. И то, что ты подобрала, тянет на… даже не на состояние, — серьезно произнес он. — Это бессмертие. Или лекарство, ну, если кто-то умеет что-то сделать с этой вещью. И золото.
Я подумала, что здорово сглупила, отдав камень целиком. Так вот не вернут, поди докажи потом, что он твой. С другой стороны, он и не мой вовсе… Да и на кой мне бессмертие? И не болеем мы с папой, тьфу-тьфу, ничем! И еще пойди найди специалиста и объясни ему, откуда такая редкость! А денег у нас теперь и так хватает.
Тео явно следил за выражением моего лица, потому что вдруг негромко произнес:
— Дай руку.
Мне в ладонь лег тяжелый сверток.
— Папа отколол немного для анализа, — серьезно произнес Нотт. — И пробу эту оставил у себя. Он уже пожилой, а я еще мал, и таких родственников, кому он мог бы меня доверить, случись вдруг что, у нас нет. Надеюсь, ты не станешь возражать?
Я молча помотала головой. Да хоть половину отковыряли бы, жалко, что ли, для отца хорошего приятеля?
— Интереснее другое: откуда эта вещь взялась в школе, — сказал Тео. — Ты же сама выясняла, те ловушки предназначались не для нас.
— А для кого, мы так и не узнали, — протянула я. Опять я что-то проворонила!
— Мэри, ты же умная девочка, сама подумай… Это — вещь безумной редкости и ценности. Как она попала в школу, не представляю, но… Кому может предназначаться сокровище?
— В книжках обычно — избранному, — хмыкнула я и замерла. — Так во-о-от оно в чем дело… Ты хочешь сказать, что найти ее должен был мой брат?
— Полагаю, да. А вот с какой целью это затевалось… — он развел руками. — Не могу представить.
— Слушай-ка, — быстро выговорила я, — пойдем отсюда, черт с ней, с этой трансфигурацией. Наружу, что ли, выйдем, тут могут подслушать те же призраки, а я с тобой посоветоваться хочу.
— Остальных звать? — спокойно спросил он.
— Не надо. Во-первых, сразу заметят, что всей нашей компании нет, во-вторых, некоторым лучше пока ничего не знать. Потому что язык слишком длинный.
— Да, это верно, — усмехнулся Тео, и мы выскользнули на улицу.
Денек стоял славный, немного подмораживало, но мне такая погода нравилась больше сырой слякоти.
— Тео, — сказала я, — я вот что подумала… ты послушай и поправь, если я стану бред нести, ага? Так вот… Эта вещь попала в школу явно не случайно. Ее должен был найти мой брат, так? Зачем — другое дело, но вокруг Гарри уже столько всяких непоняток наверчено, что, наверно, ни во что хорошее это вылиться не могло.
— А вдруг он должен был с помощью этой вещи пробудить древнюю магию или разбудить спящую принцессу? — без тени улыбки спросил он. — Об этой штуковине не так уж много известно…
— Рано ему еще принцесс будить, — отрезала я. — Да и он в себе-то еще никак не разберется, какая уж там древняя магия! Это и подождать может.
— А что если именно в этом году звезды встали таким образом, что только Поттер может сделать это что-то?
— Да пусть хоть раком встанут, — ответила я, и Тео закашлялся. Я постучала его по спине. — Я к чему веду: все шло к тому, чтобы Гарри и эта вещь пересеклись, так?
— Похоже на то.
— Чьих это рук дело, догадаться тоже несложно.
Нотт кивнул.
— Конечно. Кто у нас самый могущественный, кому еще могут доверить такую вещь?
— Так вот, Тео, — продолжила я, — она ведь снова в школе. И мы не знаем, можно ли ее как-то обнаружить и отобрать у нас…
— У нас? — спросил он, заломив бровь.
— А мы что, не заодно?
— Хм… — только и произнес Нотт. — Что ты предлагаешь?
— Убрать эту вещь как можно дальше от Гарри. Я сама не рискну, за мной, подозреваю, присматривают втихаря, а на тебя никто и не подумает. Отправь ее обратно отцу, или пусть он за ней домовика пришлет, так даже надежнее будет, как думаешь?
— Конечно.
— Вот. А он пусть свяжется со старшим Малфоем, они ведь знакомы?
— Они не просто знакомы, — невесело усмехнулся Тео.
— Ах вот оно что… — сообразила я. — Извини.
— Не за что. Я ему напишу. Пусть в самом деле пришлет домовика. Что передать Малфою-старшему?
— Все то, что мы тут надумали, — ответила я. — У тебя лучше получится написать, чтобы коротко и понятно. Вот пусть думают дальше, что с этой вещью делать и как быть…
— Идет! — выпалил вдруг Тео, схватил меня за локти и прижал к стене.
— Ты…
Целоваться я не умела. Он тоже. Впрочем, думаю, со стороны выглядело это достаточно убедительно.
— Так-так… — раздался над нашими головами ледяной голос, я скосила глаза и увидела профессора Снейпа. — Мисс Оук и мистер… Нотт?! Не ожидал, не ожидал… По пять баллов с каждого. За непристойное поведение и прогул занятия. И марш в замок!
Он развернулся — только мантия взметнулась — и был таков. Тео отодвинулся от меня и выдохнул, потом полез в карман и подал мне чистейший носовой платок.
— Это зачем? — не поняла я.
— Губы вытереть, — совершенно серьезно ответил он. — Вряд ли тебе было приятно. Извини.
— Да ладно, — махнула я рукой. — Можно подумать, меня собаки в лицо не лизали… Я, конечно, представляла первый поцелуй немножко не так, но ты здорово выкрутился! А то пришлось бы объясняться, что мы тут забыли и о чем шепчемся. Так что, идет?
— Кто? — вздрогнул Тео.
— Да я спрашиваю, план мой пойдет? — засмеялась я.
— А… пожалуй, да, — расслабился он.
— Тогда забери пока эту вещь обратно. Чем дальше она будет от Гарри, тем лучше, мне так кажется.
— Договорились. Мэри, — произнес вдруг он, — гм… ну… без обид?
— Без обид, — серьезно сказала я, хотела было добавить что-нибудь вроде «мы же друзья» или там «это общее дело», но решила, что прозвучит это глупо и пафосно. Иногда такое бывает к месту, но нужно знать меру. — Идем быстрее, Снейп возвращается!
И, конечно, к вечеру весь Хогвартс уже знал, кто с кем целовался возле теплиц! Близнецы, что ли, подсмотрели? Или кто-то на отработке был в этой самой теплице? Ну не Снейп же слухи распространял!
— Мэри, правда? — с горящими глазами спрашивала Мейбл, обнимая подушку.
— Ну правда, правда, и что?
— А как оно?..
— Мне не особенно понравилось, — честно ответила я. — Рановато еще, наверно.
Мейбл огорченно вздохнула и притихла, зато на следующий день на меня налетела Гермиона.
— Это правда?! — спросила она требовательно.
— Что именно?
— Все говорят, тебя застукали… с Ноттом?
— Ну да, и дальше что?
— Это… аморально! — выдала Грейнджер, а я засмеялась. — Что смешного я сказала? Мы же еще дети, а ты… ох, какой ужас…
И тут из-за поворота очень кстати вышли мои приятели. Спасибо Тео, он сразу сообразил, в чем дело, подошел поближе и сказал:
— Доброе утро, девочки.
И поцеловал меня в щеку.
Драко сделал вид, будто у него приступ сенной лихорадки, такой его душил хохот (видимо, Тео уже успел связаться с отцом, тот — с мистером Малфоем, ну и так далее, главное, Драко кое-что знал). Слава богу, Винс с Грегом были абсолютно непрошибаемы.
Гермиона превратилась в соляной столп.
— Привет, — ответила я с улыбкой. — Ну что, идемте завтракать?
Завтрак проходил не то чтобы в гробовом, но в нервном молчании. На меня косились, но я к этому уже привыкла и не обращала внимания. А вот то, что после завтрака меня вызвала МакГонаггал, стало для меня большой неожиданностью. Ладно бы еще Снейп…
— Мисс Оук, — начала она, пройдясь по кабинету, — до меня дошли сведения о том, что вы… гм… ну…
— Целовалась с мальчиком, — подсказала я. — Да, мэм, было дело. И что?
— Мисс Оук, вы должны понимать, что это совершенно недопустимо! — вздохнула она и поправила очки. — В вашем возрасте… Полагаю, если это дойдет до вашего отца, вас будет ждать суровое наказание!
— Да ну что вы, мэм, — фыркнула я. — Папа мне еще лет в шесть объяснил, откуда дети берутся. И знает, что у меня голова на плечах голова есть. И потом, нас с Тео ведь не в койке застукали, подумаешь, попробовали поцеловаться по-взрослому разок…
— А почему папа объяснял, а не мама? — неожиданно спросила МакГонаггал. Первый вменяемый вопрос, который я услышала за долгое время!
— Потому что мама лепетала что-то про тычинки, пестики и бабочек, — пояснила я. — А папа притащил большую такую книжку с картинками, все показал и рассказал. Очень понятно, он умеет доходчиво говорить… Так что, мэм, думаю, в нашем возрасте разок поцеловаться — это не страшно. Вряд ли у Тео есть какая-нибудь венеричка или там ВИЧ, он же чистокровный, где ему такой пакости набраться? Это у нас можно подцепить даже в раздевалке в бассейне какую-то дрянь…
— Но все же согласитесь, мисс Оук, вам еще рано!..
— Ну да, — кивнула я. — Мы решили, что пока больше не будем. Но в щечку-то можно, мэм? И за руки держаться?
МакГонаггал поперхнулась.
— В сущности, не вижу в этом ничего предосудительного, — сказала она, отдышавшись, — но известить ваших родителей все-таки придется.
— Да пожалуйста, — пожала я плечами. Я полагала, что папа только посмеется, а мистер Нотт за философский камень разрешит сыну целоваться хоть с драконом. Хотя я все-таки посимпатичнее буду. — Я могу идти, мэм?
— Да, мисс Оук. И постарайтесь более не нарушать правил приличия!
— Непременно, мэм, — сладко улыбнулась я и вышла. Эта история порядком меня веселила.
Веселила она меня ровно до тех пор, пока рядом не нарисовался Гарри и не затащил меня под лестницу.
— Ты чокнулся, что ли? — удивленно спросила я. Любой другой давно уже получил бы по носу, но это все-таки был брат…
— Говори честно, он силой тебя заставил? — сверкая в полумраке очками, выговорил он.
— Кто? Ты о чем?
— Я о Нотте! — выпалил Гарри. — Я слышал, Гермиона сказала… Он же чистокровный, они нас ни во что не ставят, и…
— Умолкни и послушай, — велела я, отпихнув братца к стене. — Ты что, думаешь, я не сумела бы отбиться от Тео, если бы он решил со мной что-то сделать? Он ненамного тебя выше, вряд ли сильнее меня, и он был один. Ну или закричать хотя бы…
— Он мог тебя обездвижить.
— Чушь. Зачем ему это? Отмазывайся потом… проще попросить Грега с Винсом подержать меня! Синяки — не Приори Инкататем, поди докажи, откуда они взялись… Гарри, — попросила я серьезно, — меня защищать не нужно, если я сама не попрошу, договорились? И вообще, если у тебя есть сомнения, поди попробуй чмокнуть Гермиону без спросу. Потом расскажешь об ощущениях. Все, мне пора!..
— Погоди, Мэри! — поймал он меня за рукав и шмыгнул носом. — Ты… Правда все в порядке? А то такое рассказывают…
— Гарри, я не хочу слушать всякую чушь, — сказала я. — И ты не слушай. Я вот стою перед тобой и говорю честно и откровенно: Тео меня поцеловал потому, что мы обсуждали кое-что секретное, а тут внезапно появился Снейп. Вот и…
Он выдохнул с явным облегчением, но вдруг снова посерьезнел.
— Ну а чего он теперь-то к тебе клеится?
— Поддерживает легенду. А то если мы сейчас начнем шарахаться друг от друга, все сразу поймут, что дело нечисто. Ты сумеешь не проболтаться?
— Думаю, сумею, — вздохнул Гарри и поправил очки. — Да я все равно не знаю, что там у вас за секреты. Кстати, Гермионе можно сказать? А то она очень переживает.
— Я сама скажу, — ответила я и убежала на занятие.
Вот людям делать нечего! Третий курс уже вовсю сексом занимается, идешь вечером по коридору — в пустых классах и за портьерами непременно кто-нибудь вздыхает и постанывает. А двенадцатилетки разок поцеловались — и тут же истерика размером с весь Хогвартс!
Как я и ожидала, папин ответ гласил: «Умницы, дети!». Мистер Нотт вообще не ответил, видимо, считал, что у него достаточно разумный сын.
А вот Гарри за ужином щеголял распухшим носом и синяком под глазом. Гермиона сидела на противоположном конце гриффиндорского стола, уткнувшись в книгу, и почти ничего не ела. Я хотела с ней переговорить, да только она сразу после трапезы убежала в гриффиндорское общежитие.
Ну, решила я, поговорим завтра…
А назавтра всех ждал шок: Грейнджер обрезала волосы.
Кстати говоря, ей очень даже шло, такая симпатичная получилась прическа, сразу стало видно, что у Гермионы красивая шея и высокий лоб, а что передние зубы длинноваты, ну подумаешь, это и подточить можно. У нее даже как-то овал лица изменился.
— Что это с тобой? — поинтересовалась я, встав рядом на уроке полетов.
— Твой брат — идиот, — буркнула она, взлетая. Я пристроилась рядом. Кажется, тайна синяка Гарри переставала быть тайной…
— А конкретнее?
— Он ко мне целоваться полез, — мрачно произнесла Гермиона, закладывая крутой вираж. Я не отставала.
— Так это ты ему нос разбила?
— Я нечаянно, — вздохнула она и сделала свечку. Я последовала за ней. — Думала пощечину дать, но…
— Ага, слишком сильно размахнулась, — хмыкнула я и сорвалась в пике. Гермиона последовала за мной. — Бывает.
— Извиняться не буду, — сказала она, резко поднимаясь вверх.
— Не надо, — согласилась я. — Он правда дурак, а виновата я. Он решил, что Тео силой со мной что-то сделал. А я ему сказала — проверь, каково это. Вот он и проверил… не на Падме же с Лавандой ему было тренироваться-то!
Гермиона хихикнула и заложила мертвую петлю. Я попробовала повторить — получилось, надо же! Прикольно, как на русских горках! А еще папа рассказывал про фигуры высшего пилотажа, ну-ка, получится у меня «бочка»?..
Что-то, наверно, получилось, потому что внизу засвистели.
— Ну а волосы-то твои причем? — спросила я, когда Гермиона снова выровняла свое помело с моим.
— А он сказал, что они ему нравятся, — фыркнула она.
— Офигеть логика, — выдавила я. — Зачем стричься-то?
— А я подумала, если я их обрежу, он не будет приставать. И мы сможем просто дружить, как раньше. Да и ты права, неудобно с такой гривой… Это у тебя гладко лежат, а у меня, даже если заплести, вихры торчат! И везде эти волосы лезут, сушить — ужас просто, тут же фена нет!
— Хм… — я даже и не нашлась, что сказать. — Тебе идет, кстати.
— Мне самой понравилось, — довольно улыбнулась Гермиона. — Родители, правда, убьют…
— Так ты перед каникулами сходи к мадам Помфри, она тебе даст чего-нибудь, обрастешь… хотя… — я покачала метлу вправо-влево. — Ты же спрашивала о походе? Пойдешь? Пустят тебя?
— Ну… Пустят! — ответила Грейнджер и снова ушла в пике. Я догнала ее у самой земли, и приземлились мы почти одновременно.
=Девочки, да вам в сборную надо, — проговорила мадам Хуч, когда мальчишки перестали свистеть. — Такая слетанность…
— Простите, мадам, — мило улыбнулась я в ответ. — Мы с разных факультетов, вы не забыли?
«Интересно, — подумала я вдогонку, — а может, у них тут есть что-нибудь вроде синхронного плавания, только на метлах? Надо разузнать!»
— Это было красиво, — негромко сказал Тео, подойдя сзади. — Правда.
— Поверь, это мы еще даже не старались, — ответила я.
— А чем вы занимались?
— Поболтали о своем, о девичьем. Тео… Отец что-нибудь ответил?
— Да. Он связался с отцом Драко. Тот — с твоим. В общем, о чем-то они совещаются, та вещь в надежном месте.
— Отлично. Если что, скажешь?
— Конечно.
На нас таращились. Им не было слышно, что говорим мы о делах (и отлично!), но слухов станет в разы больше. Да и черт с ними, в самом-то деле! Это даже забавно, решила я…
* * *Кое-как, со скрипом дотянули мы до летних каникул. Правда, кое-кто и не дотянул: как выяснилось, профессор Квиррелл нас скоропостижно покинул, только никто так и не сумел разузнать, просто уволился или вообще помер. Выглядел он в последнее время, прямо скажем, неважно, и попахивало от него не одним только чесноком, а и какой-то тухлятиной: то ли не мылся давно, то ли серьезно болел. Ну да от него все равно проку было мало… Профессор Снейп сделался злее обычного, и его можно было понять: занятия защите спихнули на него. (Правда, как шепнул мне Драко, имелась и другая причина, но обсуждать ее в школе и окрестностях он отказался наотрез. Сказал, в походе поговорим, это не так срочно.)
Гарри под усиленным контролем Гермионы грыз гранит науки и, должна сказать, из Грейнджер получился бы неплохой армейский инструктор! Пары намеков ей хватило, чтобы понять: ходить хвостом за жертвой и нудить бесполезно. Жертву надо брать за шиворот и тыкать носом в книги, а если учесть, что у братца и без того имелся серьезный стимул в виде пари, то за несколько недель он из абсолютного балбеса превратился если не в гения, то уверенного середнячка. Еще и Драко поддавал жару, постоянно напоминая об их соглашении, а поскольку ушей вокруг много, то скоро про это узнала вся школа, и близнецы Уизли принялись принимать ставки: сдюжит Гарри или нет, а если да, то сдержит ли слово Малфой. Я поставила на обоих.