Через десять секунд космолет перестало трясти. Перегрузка спадала, и Ариетта вздохнула полной грудью.
Огненной пылинкой «Тезей» покидал атмосферу гиганта Герх-Эсси.
— Ну вот, господин Орэлин, а вы говорите "как можно затормозить об атмосферу", — Быстров ткнул пальцем в строку на мониторе. — Скорость снизилась в четыре с половиной раза. Теперь топлива хватит. Через несколько часов будем на «Сосрт-Эрэль». Перегрузок больше не предвидится: в рубке находиться не обязательно. Желающие могут готовиться к прогулке по станции: приодеться, составить список покупок.
В каюты удалились только Ваала и пристианец. Арканов вернулся к пасьянсу, а дочь Фаолоры предпочла наблюдать за работой капитана.
— Я тоже хотела бы осмотреть станцию, — сказала Ариетта, когда Быстров закончил цифровой диалог с навигатором.
— Ваше Высочество, мы же договорились. В безопасности вы будете, только оставаясь на корабле, — Глеб устало откинулся на спинку кресла и повернулся к наследнице. — «Сосрт-Эрэль» — не очень хорошее место. Помимо того, что там полно всякого сброда, на станции могут оказаться люди, разыскивающие непосредственно вас. И нравы здесь… Не те нравы. Скажу вам по секрету, каких то двести-триста лет назад на Присте считалось, что человек побывавшей на «Сосрт-Эрэль», крепко скомпрометировал себя самим этим посещением. Для таких людей двери высоких домов были закрыты.
— Но времена меняются, господин Быстров. И я хочу посмотреть, что же здесь такого плохого, — настояла дочь Фаолоры.
— Нет, — землянин качнул головой. — Не надо увеличивать число наших проблем.
— Капитан, — Ариетта встала и подошла к нему. — Ну пожалуйста, — она обвила его шею руками.
— Если бы меня просила так сама принцесса, я бы сдался, — заметил Агафон, отвлекаясь от пасьянса.
Глеб долго смотрел в ее зеленовато-серые глаза, в которых таилось что-то завораживающее, похожее на морские глубины и на блеск стальных клинков. Потом, взяв ее руки, сказал:
— Ваше Высочество, вам нельзя покидать «Тезей». Давайте закроем эту тему.
— Господин Быстров, — Ариетта приблизила свое лицо к его, — и я скажу вам по секрету: какие-то тысячи лет назад на Присте императрица имела право казнить любого без суда, ограничившись личным разбирательством. Как бы мне хотелось вернуть это святое право, — ее пальцы стиснули и отпустили горло землянина.
— Вы так и не выяснили, кто пользовался передатчиком? — дочь Фаолоры отошла к боковому экрану обзора, наблюдая за россыпью астероидов, проплывавших вдали. — Все еще подозреваете меня?
— Чтобы подозревать, нужны основания. Честно говоря, госпожа Ариетта, лучше бы это были вы, чем кто-то другой, — ответил Глеб и пояснил: — Если не вы, то значит, в нашем маленьком экипаже есть большой мерзавец. Мерзавец очень коварный, пока ничем себя не выдающий. Поэтому, нам следует быть вдвойне осторожными. А вы так настойчиво проситесь на «Сосрт-Эрэль». Я почти уверен: в коротком послании, ушедшем через туннельный передатчик, было что-то вроде: "Встречайте "Сосрт-Эрэль"!
— Я подозреваю галиянку, — поглядывая на пустой коридор, сказала наследница. — Ее вполне могли нанять люди герцога Саолири, сразу после того как Олибрия послала ее к вам на Исифиоду. Или… Вы никогда не думали, что она может тайно исповедовать веру Детей Алоны. Может быть, она давно служит этой темной секте, вернувшейся через тысячи лет из Краака. Убить графиню у нее тоже был мотив. Догадайтесь сам, какой.
— Ваше Высочество, вы имеете право на любые домыслы, но, пожалуйста, держите их при себе, — Глеб лишь на секунду представил, что было бы, если б Ивала услышала сказанное принцессой и напомнил ей: — Вы же обещали, что не будете искать ссоры с галиянкой.
— Да, — Ариетта кивнула и, помрачнев, уставилась в обзорную панель. — Простите, у меня дурное настроение. Пожалуй, я пойду к себе в каюту.
— Трудно мне, Агафоша, с ней. Ох, и трудно! — признался Быстров, когда дочь Фаолоры скрылась за поворотом коридора.
— Что сделаешь — бабы… — отозвался Арканов, возя по экрану семерку пик. — И сдается мне, эта венценосная баба видит в тебе своего принца.
Золотой шар «Сосрт-Эрэль» находился точно в перекрестье главного экрана. От округлых боков, залитых светом Шеоир и ослепительно блестящих, расходились телескопические причалы, предназначенные для крупных звездолетов. Небольшие корабли вполне могли парковаться в просторных ангарах станции, которых имелось в достатке — никак не меньше семи сотен. Пространство на подлете к детищу семьи Герх было полно планетарных катеров, буксиров и небольших космолетов самых разных конструкций.
Чтобы получить разрешение на парковку на большинстве нейтральных станций не требовалось идентификация: достаточно было выбрать один из свободных номеров, который закреплялся за кораблем на время стоянки. В остальном и корабль, и его экипаж оставались инкогнито. Этим удобным либеральным правилом с удовольствием воспользовался Быстров. Не долго думая он выбрал из списка на мониторе строку "Аэлеэн 3 770" и подтвердил выбор, касанием сенсора.
— Очень приятно, Аэлеэн три семьсот семьдесят, — сахарным голосом пропел диспетчерский автомат. — Под габариты вашего судна подходит площадка в секторе Итаа номер восемьсот тридцать три. Десять тысяч экономединиц за парковку, по сто за каждый час стоянки. Устраивает или подыскать место дешевле?
— Сойдет, — отозвался Глеб, ни раз убеждавшийся, что экономия на парковках выливается в кучу самых непредсказуемых неприятностей. — Задавай направление.
Через несколько минут «Тезей» проглотила золотая громада "Сосрт-Эрэль".
2
Спрыгнув на плиты, покрытые синим полимером, Быстров огляделся. На залитой ярким светом площадке стояло около десятка небольших космолетов, приподнятых на золотых постаментах. Возле бота с пятнистой раскраской суетилась ремонтная бригада, а к «Тезею» уже спешил управляющий-елонец с несколькими такими же крупноголовыми техниками.
— Приветствую, господин!… - разведя могучими руками, управляющий выжидательно замер.
— Быстров, — представился Глеб, понимая, что на «Сосрт-Эрэль» сохранить свое имя в тайне вряд ли удастся — уж слишком многие здесь его знали.
— О, господин Быстров, — моргнув желтыми глазищами, елонец отпустил вежливый поклон. — Заправка, техосмотр, ремонт? Готовы сделать модернизацию — модель у вас старая — или перевооружение.
— Нужно, чтобы они в отсеке девз-систем не ковырялись, — шепнул Арканов на ухо капитану. — От этих проныр ничего не спрячешь и потом вопросов лишних будет о-е-ей!
— О цене сразу говори! — в другое ухо предупредила Ваала.
— Заправка на четверть емкости цинтридом и ремонт, — дружелюбно отозвался Быстров. — Пойдемте, сначала объем работы оценим.
Вместе с Аркановым он направился к хвосту разведчика. Все елонцы, качая приплюснутыми головами, потянулись за капитаном. Ваала, испытывая любопытства, поспешила за ними. У трапа остался один Орэлин.
— Ах, лех хрум хрот! — выругался управляющий, глядя на широкую пробоину с оплавленными краями. — Кто вас так, бедный господин?!
— Мальчишки из рогатки, — ответил Глеб, пропуская старшего техника ближе к кораблю.
— А? — не понял управляющий и положил толстые синие пальцы на кнопку активации переводчика.
— Пираты. Просто пираты недалеко от Ризы-семь, — поспешил соврать Быстров.
Старший техник, забравшись по выступам на корабль, долго осматривал пробоину, шевеля рачьими усами и подсвечивая фонариком, потом заговорил монотонным басом:
— Пробит прочный корпус, трещины по сопредельному отсеку, нарушены электромагистрали, система стабилизации еле жива…
Все эти сведенья управляющий фиксировал на экране планшета и производил какие-то расчеты.
— Сколько времени на ремонт и в какую сумму выйдет? — поторопил его Быстров, подозревая, что елонец, напуская на уродливую физиономию все более скорбный вид, сейчас постарается максимально драматизировать ситуацию.
— Ой, беда! — ответил тот, поворачивая к землянину планшет. — Триста девяносто шесть тысяч будет стоить. Без покраски! — он поднял палец, похожий на синюю сосиску. — Сам понимаете — прочный корпус пробит. Трещины… Все это варить надо. А система стабилизации вообще дело трудоемкое. Нам с ней возиться и вам без нее никак.
Глеб разочарованно покачал головой, поглядывая на Арканова. У елонца можно было выторговать два-три процента, но в любом случае, выходило, что денег на цинтрид практически не оставалось. Перелетать в другой ангар и искать более милосердных техников, не было смысла: на «Сосрт-Эрэль» действовала вездесущая "ремонтная мафия" поддерживавшая высокие цены на подобного рода услуги.
— Без покраски. Триста восемьдесят тысяч. Больше не могу — с деньгами туго, — Быстров помрачнел, прикидывая, где взять еще хотя бы триста тысяч на цинтрид.
— Идет! — оживился елонец-управляющий и быстро сложил планшет. — Будет готово через сто пятьдесят стандартных часов.
— Да вы с ума сошли! — возмутился Глеб. — Мне нужен корабль как можно скорее. Два дня!
— Это невозможно, господин Быстров, — спокойным баском возразил елонец. — Максимум могу ускорить на десять-двадцать часов. Корабль придется поднимать в спецмастерскую, — его толстый палец снова вздернулся к своду, блестящему золотыми арками.
— Твою же фашиста мать! — выругался капитан. — Нет! Это не надо переводить! — остановил он елонца, схватившегося за коробочку ментального переводчика. — По другому никак нельзя? Я хочу, чтобы корабль оставался на стоянке. Здесь! — землянин ткнул пальцем в сторону массивной плиты, на которой покоился "Тезей". — Мы не хотим останавливаться в гостинице. У нас много багажа и мы привыкли жить в уютных каютах.
— Нельзя, — елонец мотнул массивной головой. — Глубокая сварка, кристаллизация, плазменная обработка — все только в спецмастерской. За качество ручаемся. Внутренние помещения опечатаем и гарантируем сохранность каждой пылинки.
— Вот так, — заключила Ваала и легонько толкнула в бок Быстрова. — Иди за своей пассажиркой. Мы с Агафошей заберем Арнольда. У вас есть маленькая грузовая платформа с гравиходом на прокат? — спросила она у елонцев.
— Десять экономок за час, — техник в лоснящейся форме, дернул себя за ус.
— Давайте ее сюда: у нас поломанный робот и багаж, — галиянка бодрым шагом направилась к трапу.
Быстров, крайне недовольный новыми обстоятельствами пребывания на станции, выудил из пачки сигарету и сказал управляющему:
— Общий техосмотр не проводить. Не трогать никакие схемы, касающиеся девз-установок. Занимайтесь только пробоиной, и тем, что связано непосредственно с ней.
— Мы всегда внимательны к пожеланиям клиентов, — пробасил елонец и, открыв планшет, внес в записи какие-то поправки.
Вернувшись на корабль, Глеб постучал в каюту Ариетты и приоткрыл дверь.
Принцесса лежала на диване, в бледном свете ночника листая журналы, позаимствованные у Арнольда. Ни один из языков Земли она пока не освоила и рассматривала иллюстрации.
— Позволите войти, Ваше Высочество? — спросил Быстров.
— Я думала, вы уже давно гуляете по станции, в обществе своих неизменных друзей, — пристианка приподнялась, отложив журнал. — Вы хотите дать мне еще какие-нибудь наставления?
— Видите ли, госпожа Ариетта, повреждения у корабля серьезные. Ремонт невозможно осуществить на стоянке, — начал капитан.
— И что? — наследница повернулась набок и нахмурилась.
— "Тезей" будет поднят в специальную мастерскую, куда у нас нет доступа. И ремонт затянется на пять-шесть дней.
— Вы хотите сказать, что все это время я буду здесь одна, словно зверек в клетке?
— Я хочу сказать, что вам все-таки придется покинуть корабль и совершить с нами прогулку по станции.
Глеб ожидал от пристианки бурного проявления радости, но она отвела взгляд к пачке журналов и сказала:
— Никуда я не пойду.
— Госпожа Ариетта, вы не понимаете: с «Тезеем» без нашего надзора будут работать чужие люди. Даже не люди, а, скорее всего, елонцы. Вам нельзя оставаться здесь.
— Нет, это вы не понимаете, господин Быстров. Я не игрушка, чтобы меня по вашей прихоти то таскать за собой, то бросать где вздумается, — дочь Фаолоры, демонстративно потеряв интерес к землянину, снова вернулась к журналу "Geo".
— Я прошу вас, Ариетта, будьте благоразумны. Оставить вас здесь я никак не могу. Может быть, мне не ремонтировать корабль?
— У меня одно условие, — наследница перевернула страницу и принялась разглядывать фотографию земного вулкана.
— Какое? — спросил Глеб, когда пауза слишком затянулась.
— Подойдите ближе, капитан, — она поманила его пальцем. — Еще ближе.
Когда Быстров подошел к дивану вплотную и наклонился, пристианка сообщила свое условие:
— Вы меня вынесете из корабля на руках.
— Но это неразумно, Ваше Высочество. Вы — принцесса, наследница престола великой Империи. Вы не смеете появляться таким образом при посторонних. Если наш Агафон и Ивала, могут принять это за шалость, то Орэлин примет как оскорбление.
— Господин Быстров, принцессой мне сейчас быть опасно. Вы понимаете меня? Самое время сменить декорации: происхождение, имя, даже расовую принадлежность. Теперь называйте меня: Дессой Калей. Я — поэтесса с Верлоны. Вы должны поверить в это. Вы верите?
— Да, вы — Десса Калей, — с охотой согласился землянин. — Каким ветром вас занесло сюда с далекой мятежной планеты?
— Сбежала от герцога Флаосара. Это чудовище, домогалось моей любви, — быстро выдумала Ариетта. — Так вы вынесите из корабля меня на руках?
— Вы мне не оставляете выбора, — усмехнулся Быстров.
— Вот и хорошо, капитан. Теперь между нами снова прочный мир.
— Разве между нами была война? — удивился Глеб.
— А разве вы этого не почувствовали? Я была обижена. Вы при галиянке и Орэлине относились ко мне, как к глупой девчонке! Но я уже не девчонка! Мне двадцать два в пристианском исчислении, но, знаете, капитан, при некоторых условиях люди взрослеют очень быстро, — наследница проворно встала и подошла к полке. — Шкатулку с документами заберем с собой.
— Не спешите так, — остановил ее землянин. — У нас есть еще десять минут, пока Ивала и Агафон Аркадьевич устроят андроида на платформе и соберут кое-какие вещи.
— Кстати, вещи… Мое платье изорвано, а в этом, — Ариетта дернула за край летного костюма, тесно облегавшего ее фигуру, — я чувствую себя неуютно. Не одолжите мне пару тысяч экономок на покупку одежды?
— Конечно, Десса Калей. Хотя после ремонта у меня не остается денег на цинтрид, отказать бедной поэтессе я не в праве, — Быстров залюбовался, как она укладывает непослушные волосы перед зеркальной дверцей шкафа.
Ему показалось, будто вокруг ее лица возник и тут же растаял золотистый ореол. Глеб подумал: "в ней действительно не только пристианская кровь; есть в ней что-то непостижимое, привлекающее безумно и пугающее, как слова грозного заклятия в черную ночь".
— Действительно, так плохо с деньгами? — наследница обернулась, обмотав длинный локон вокруг пальца. — У меня есть счета… На несколько миллионов. Но я, разумеется, не знаю шифр-кодов — ими заведовал мой казначей. В крайнем случае, можно связаться с одной из моих резиденций на Сприсе.
— Это исключено. И у Дессы Калей нет резиденций на Сприсе — у нее только неоплаченные счета на Верлоне, и неприятности с мстительным герцогом, слуги которого уже идут по ее пятам. С деньгами мы что-нибудь придумаем, — заверил Глеб. — На станции есть человек, который, пожалуй, согласится дать мне в долг.
— Я готова, капитан, — сказала пристианка, вернувшись к шкатулке. — Можете приступать к выносу моего тела.
Прижав шкатулку к груди, Ариетта стала перед ним, гордо и игриво вскинув головку.
Землянин подхватил ее на руки и спросил:
— А как же с душой?
— Душа моя — дикая птица. Но все зависит от вас, господин Быстров: попробуйте ее приручить, — Ариетта повернула шкатулку и принялась разглядывать изображение Олибрии.
В коридоре возле тамбура Глеб едва не столкнулся с Агафоном, выскочившим из складского отсека.
— Васильевич! — удивился Арканов. — Случилось с принцессой что? Или играетесь?
— Играемся. И это не принцесса, — Быстров слегка встряхнул пристианку. — Это Десса Калей — известная поэтесса с Верлоны. Понятно?
— Ну так! — хмыкнул А-А. — Извините, обознался.
— Господин Агафон, — подала голос дочь Фаолоры. — Бежите скорее вперед и предупредите народ, что сейчас господин Быстров вынесет тело Дессы Калей! Поскорее, пожалуйста. А-то чувствую, у капитана не хватит сил, и он уронит меня на пол.
Неизвестно, что успел сообщить Арканов Ивале и Орэлину, но когда Глеб с наследницей появился на трапе, слуга Олибрии нахмурился и произнес:
— Ваше Вы…
Ивала слегка толкнула пристианца в спину и прервала его речь в зачатке, затем, шагнув вперед, обратилась к капитану:
— У нее что, ноги отнялись? Или гиплин только теперь подействовал?
— У госпожи Дессы поэтический каприз, — объяснил Глеб, опуская пристианку.
— Мы повторим это как-нибудь, — шепнула Ариетта Быстрову, едва коснувшись ногами пола.
— Кэп, если госпожа не может идти, грузите ее ко мне, — оживился Арнольд, призывно махнув с платформы рукой. — Здесь места хватит, — упираясь локтем, он подвинул объемистую сумку Арканова.
— Лежи спокойно, калека! — Быстров пригрозил ему пальцем, оглядел экипаж и активировал команду на браслете: трап медленно убрался, и тяжелая дверь корабля закрылась.