Вот, оказывается, какие чудеса бывают на свете.
Маршак, получив письмо, тут же на него ответил, попросив прислать рукопись ему в Ленинград. И прочтя её, несмотря на болезнь, счёл своим долгом подбодрить начинающего литератора.
«В повести много хорошего, — пишет он. — Вы знаете читателя, пишете просто. У Вас есть юмор. Когда мы с Вами увидимся — либо в Москве, либо в Ленинграде, если Вы сможете сюда приехать, — я выскажу Вам некоторые свои замечания в отношении языка, стиля и т. д. Пока же я хочу только сказать Вам, что — по моему впечатлению — Вы можете быть полезным детской нашей литературе…»
Писалось всё это в далёком уже ныне 1937 году. А ещё два года спустя книжка А. Волкова вышла из печати. Потом её ещё множество раз переиздали, появилось несколько продолжений этой сказки.
А вот попытки А. М. Волкова написать что-либо оригинальное оказались не столь удачными. И хотя его книга «Первый воздухоплаватель», переименованная затем в «Чудесный шар», всё-таки вышла из печати, она давно уже стала библиографической редкостью. И о ней помнят разве что завзятые библиофилы.
Сказка же о волшебнике Изумрудного города всё живёт, ныне её с удовольствием читают уже внуки и правнуки первых читателей. И благодарят математика, волею случая ставшего сказочником.
3. Ключик к «Приключениям Буратино»
Бывает так, что и маститые писатели, авторы толстенных романов для взрослых, вдруг словно бы вспоминают собственное детство и пишут отличные книжки для детей. Именно так произошло однажды с Алексеем Николаевичем Толстым, автором трилогии «Хождение по мукам», романа-эпопеи о Петре I и многих других книг. Среди них, правда, встречаются и приключенческие повести, даже научно-фантастические романы «Аэлита» и «Гиперболоид инженера Гарина», но вот сказку он написал всего одну — «Золотой ключик, или Приключения Буратино».
Как это вышло, Алексей Николаевич и сам рассказал в предисловии к книге. В своё время, будучи ещё ребёнком, он прочёл сказку итальянского писателя Карло Коллоди «Пиноккио, или Похождения деревянной куклы». Потом долгое время эта книга у нас не издавалась. Когда А. Н. Толстой решил записать сказку, то оказалось, что многих подробностей он не помнит. Тогда Толстой решил написать по мотивам «Пиноккио» свою сказку.
В чём же главное отличие «Буратино» от «Пиноккио»? А в том, что Толстой сделал сказку по существу русской. Как говорят специалисты, «полностью изменил язык и стилистику сказочной повести, превратил её в оригинальный текст русской литературной традиции».
Взять хотя бы Джузеппе Сизого Носа, приятеля папы Карло. По профессии он — столяр, а в России лица этой профессии частенько прикладываются к бутылке. И цвет носа Джузеппе, и его прозвище достаточно ясно говорят о пристрастии героя к спиртному.
Точно так же Толстой переиначил на русский лад и еду.
Голодный Буратино видит, закрыв глаза, не что-нибудь, а тарелку манной каши пополам с малиновым вареньем. Ни в одной итальянской поваренной книге такого блюда не найдёшь. Зато в России манная каша с малиновым вареньем — на почётном месте.
Опять-таки в харчевне «Три пескаря» кот Базилио заказывает себе «шесть штук самых жирных карасей и мелкой рыбы сырой на закуску».
То, что коты и кошки любят рыбу — это все знают. А вот жарение караси в сметане и к ним мелкая свежепосоленная рыба — это, между прочим, обычное меню придорожных трактиров в дореволюционной России.
Весьма интересны и имена персонажей. Правда, Карло, Джузеппе — типичные итальянские имена. Пьеро — тоже известный представитель кукольного театра XIX века. А вот Мальвина — популярное имя в России в XIX, его носят многие героини тогдашних сентиментальных романов. А пудель Артемон позаимствован к Куприна: в рассказе «Белый пудель» циркового пса зовут Арто. Причём скорее всего это сокращение от русского имени Артамон — распространённого среди дворовых людей и российских помещиков.
Но для главного героя Толстой придумывает новое имя — Буратино нечто производное от «буравчика» — этакое вертлявое и очень непоседливое существо, вечно лезущее во все дыры.
За ним следует Дуремар — замечательное, согласись, имя для противного продавца пиявок, старающегося объегорить своих покупателей, заморить их своими кровососами.
Труднее всего Толстому, пожалуй, было переименовать злого владельца кукольного театра. У Коллоди его имя — Манджафуоко, что по-итальянски значит «пожиратель огня». Однако русскому человеку, тем более ребёнку, этакое имечко вовек не запомнить и без ошибки не выговорить. И тогда Толстой придумывает нечто громкое и грозное — Карабас Барабас. Будто большой барабан прогрохотал. Замечательное имя-громыхалка, типично злодейское, сказочное и даже загадочное. Потому как «карабас» — по-казахски «чёрная голова»; в Северном Казахстане, к югу от Караганды, и по сей день существует железнодорожная станция Карабас.
Откуда Толстой взял Барабаса, догадаться сложнее. Может, он происходит от соседней с Северным Казахстаном Барабы (Барабинской степи), может, он немецкого «Bramarbas» — бахвал, хвастун. А скорее всего фантазёр Толстой просто-напросто его удачно выдумал.
А вот феноменальную карабас-барабасовскую бороду, он, безусловно, позаимствовал у злого карлика Черномора из пушкинской поэмы «Руслан и Людмила». Причём у Пушкина специально оговаривается: «Вся сила карлы — в бороде». И Карабас Барабас тоже становится беспомощен, как только его борода прилипает к смолистому стволу сосны.
Вот она, оказывается, какая сказка получилась, всем известная и всеми любимая.
Секрет первой леди детектива
Ты знаешь Агату Мэри Клариссу Миллер? Никогда не слышала о такой?.. А Агату Кристи? Ну конечно! Кто же не знает королеву детектива, писательницу, которая создала двух гениальных сыщиков — Эркюля Пуаро и мисс Марпл, способных разгадать загадку самого запутанного преступления? Общий тираж книг о них превысил миллиард экземпляров только на английском языке, и примерно столько же ещё издано на сто с лишним языках народов мира.
В чём же секрет популярности книг Агаты Кристи?
Поначалу как будто ничто не предвещало ни великих тайн, ни особых секретов. Родилась наша героиня в 1890 году в приморском городе-курорте Торкуэй на юге Англии. Правда, место это довольно необычное для туманного Альбиона: вместо смога и моросящего дождя — солнце, пальмы и цветы, пляжи и весёлая толпа загорающих курортников.
И детство будущей писательницы было не совсем обычным. Она училась не в школе, не в колледже, а получила, как сообщается в справочниках, «домашнее образование».
Сама Агата относилась к такому времяпровождению с большим одобрением. «У меня, — вспоминала она, — было абсолютно счастливое детство — мало уроков, масса свободного времени…»
Впрочем, среди уроков у неё был и один необычный: обычно ведь взрослые читают и рассказывают детям на ночь сказки. А тут мать как-то попросила Агату придумать какую-нибудь историю. Такое занятие дочке понравилось, и она стала придумывать их чуть ли не каждый вечер. Самые интересные затем записывались. Так что можно сказать, наша героиня стала писательницей ещё в детстве. Только сама она пока об этом не догадывалась.
Когда Агата подросла, её стали занимать совершенно другие вещи. Так, в возрасте двадцати с небольшим лет она увлеклась авиацией. Точнее, авиатором. И в 24 года вышла замуж за капитана Королевских ВВС Арчибальда Кристи.
Но тут началась Первая мировая война, муж попал на фронт, а Агата Кристи добровольно пошла работать сиделкой в госпиталь Красного Креста в своём же родном Торкуэе. И чтобы не заснуть во время долгих ночных дежурств, она стала сочинять длинную детективную историю, которая в конце концов превратилась в роман «Таинственные дела в Стайлсе». Главным героем в нём был блистательный детектив — эксцентричный бельгиец Эркюль Пуаро.
Правда публикации романа пришлось ждать несколько лет. После окончания войны Кристи предлагала рукопись в разны издательства, но везде получала вежливый отказ. Агата успела написать ещё несколько вещей, родить дочь Розалинду, прежде чем в 1920 году одно из издательств сочло возможным предложить ей 100 фунтов за «Дела в Стайлсе».
Деньги были небольшие, но начало было положено. И до 1926 года Кристи написала и опубликовала множество рассказов, пьес, романов, пробуя себя в разных жанрах. Кроме детективов она писала любовные истории, фантастику, шпионские триллеры.
Когда она всё успевала? «А я, как обычная колбасная фабрика, работаю непрерывно, — отвечала на такие вопросы Агата. — Слава богу, я могу писать везде. Замысел романа никогда не представлял для меня трудности. Раньше сюжеты приходили мне в голову, когда я просто спокойно сидела в ванне и выкладывала на край её яблочные зёрнышки. Иногда сюжет рождался, когда я гуляла или мыла посуду. Обычно я трачу на книгу три-четыре месяца, но однажды я написала роман за шесть недель».
Не все произведения получались одинаково удачными, но уже в 1925 году вышел её первый шедевр — роман «Убийство Роджера Экройда», в котором также действовал Пуаро. Это была первая книга Кристи, опубликованная крупнейшим лондонским издательством «Коллинз».
Когда выяснилось, что роман имеет успех, руководство издательства решило не рисковать и закупило писательницу на корню, подписав с ней так называемый «пожизненный контракт». И не прогадало: взаимовыгодное сотрудничество продолжалось полвека; оно было прервано только в связи со смертью Агаты Кристи.
По её собственным подсчётам, к концу жизни она написала 83 детектива, свыше сотни рассказов, 15 пьес, шесть любовных романов под псевдонимом Мэри Уэстмакотт и кое-что ещё… В общей сложности 137 томов полного собрания сочинений.
Это своеобразный рекорд; немногие из писателей могут похвастать большей плодовитостью. И уж абсолютным мировым достижением стала её пьеса «Мышеловка».
Она появилась на свет при обстоятельствах не совсем обычных. К юбилею королевы, супруги тогдашнего английского короля Георга V, компания «Би-би-си» решила сделать сюрприз: поставить радиопьесу, автора которой выберет лично Её Величество. Та попросила: пусть пьесу напишет Агата Кристи.
Агата написала, пьеса прозвучала по радио. Потом Кристи переделала её для сцены. «Я помню, когда этот спектакль только был поставлен, я сказала артистам: “Мы можем продержаться несколько месяцев, не более”.
Однако всё вышло иначе. 25 ноября 1952 года в лондонском театре «Амбассадор» при полном аншлаге состоялась премьера спектакля, которому сужено было стать театральной легендой. Спустя 22 года, уже побив рекорд (более 8800 представлений), «Мышеловка» перекочевала на сцену театра «Св. Мартина», которую не покидал более четверти века. И так дошла до наших дней, до юбилейного 20-тысячного спектакля.
7 декабря 2000 года к небольшому театру в лондонском Вест-Энде было приковано внимание всего мира. Все ждали мирового рекорда — и он состоялся. В двадцатитысячный раз была сыграна пьеса, написанная полвека назад.
За эти годы в спектакле были заняты 318 актёров и актрис, костюмеры отгладили более 140 километров платьев, а само действие посмотрели около 10 миллионов зрителей. И это ещё не конец. Англичане, верные традициям, продолжают ходить на «Мышеловку» из года в год, как в музей. Их поддерживают и многочисленные туристы. Так что последнего спектакля, наверное, никогда и не будет.
Сама же Агата Кристи последние годы жизни провела в скромном провинциальном городке Уоллингфорде.
Агата Кристи неохотно давала интервью, все её рассказы сводились к скупым перечислениям: «Люблю поесть. Не выношу даже запаха алкоголя. Много раз пыталась понять, что же такого хорошего в курении, но не разберусь, наверное, до конца жизни. Обожая цветы, схожу с ума по морю и по пустыням, испытываю смертельную скуку в кино, не люблю телефона и вообще резких дребезжащих звуков, а также городской жизни…»
И лишь однажды она позволила себе более подробные воспоминания. В интервью, опубликованном в австралийском журнале «Острэлэшн пост», она приоткрыла секреты своей литературной «кухни»:
«Когда я пишу книгу или рассказ, герои их не списаны с каких-либо реально существующих лиц, которых я знала близко в течении длительного времени. Однако время от времени я не могу противостоять тому, чтобы не сделать словесный портрет с человека, на которого я бросила мимолётный взгляд. Это может быть лысеющий мужчина, женщина с птичьим профилем, пожилой англичанин на морском курорте.
Даже похожий на гнома Пуаро, которого считают самым популярным детективом после Шерлока Холмса, был вызван к жизни потоком бельгийских беженцев, которых я видела во время своей работы в госпитале, в годы Первой мировой войны…»
К сказанному остаётся добавить, что когда началась Вторая мировая война, Агата Кристи, чья слава уже стала поистине всемирной, снова пошла работать при Лондонском университете. Опять-таки простой сиделкой.
Сладкие вещи Часть II
1. Сладостей яркие обёртки
Сладкоежки были всегда, даже в самые первобытные времена. Они обожали дикий мёд, сладкие растения, содержащие сахар, и фрукты, какие послаще. Почти в каждой стране в древние времена люди умели делать что-то похожее на конфеты. В Египте их изготовляли из фиников, которые смешивали с сахарной травой, мелиссой и корнем ириса. Но сам способ изготовления древние египтяне хранили в секрете.
На Востоке каждое племя имело своего мастера по сладостям и секретные рецепты их изготовления. Конфеты делали из миндаля, мёда и фиников.
А вот древние римляне тайны из приготовления конфет не делали, поэтому точно известно, как и из чего они их делали. Они варили орехи и маковые зёрна с мёдом, добавляли взбитое яйцо, молоко и желеобразные кусочки вываренных фруктов. Когда проваренная смесь остывала, её посыпали семечками кунжута и резали на продолговатые кусочки.
В Европе настоящее фабричное производство конфет было налажено в XVII веке, когда из колоний завозили большое количество тростникового сахара.
К нам в Россию долгое время конфеты привозили из-за границы. Первая кондитерская фабрика появилась у нас всего сто лет назад. Правда, в поваренной книге, изданной в 1791 году приводится 30 рецептов приготовления конфет, но для домашнего производства.
Как же делают конфеты на фабриках? Как попадает в шоколадные конфеты начинка — помадка, ликёр, мармелад? Может, она вкладывается ли впрыскивается в специальную дырочку шоколадной формочки? А потом дырочку замазывают? Нет! Оказывается, конфета начинается с начинки. Для этого начинку отливают в форму из крахмала. Для того чтобы из начинки выкристаллизовался сахар и образовалась корочка, отливки некоторое время выдерживают в формах. Дольше всего приходится сидеть ликёрным отливкам — их выдерживают 16 часов.
Начинки в крахмальных формах походит на большие медовые соты. Теперь, когда корочка образовалась, их можно освободить от форм. Остатки крахмала чистят щёточками, потом начинку везут одеваться в шоколад. Сейчас первый ряд начинок пойдёт под краны, и струи шоколада обольют их. Раз — и облиты! А под струёй шоколада уже второй ряд…
Особенно нежные сорта конфет покрывают шоколадом вручную. Каждую конфету работница ласково подхватывает специальной вилочкой и купает её в ванночке с жидким шоколадом.
Кто не знает такие вкуснейшие конфеты, как «Мишка на севере», «Красная шапочка», «Незнайка»! В них несколько разных слоёв начинки, которые в сочетании дают такой необыкновенный вкус! Но чтобы они доставили такое «многослойное» удовольствие, кондитерам приходится немало потрудиться. Каждый слой нужно готовить отдельно, а потом накладывать их друг на друга. В цехе, где делают такие конфеты, стоят длинные столы. На столах распластаны тонкие конфетные слои. Вернее, они лежат не прямо на столах, а на кусках холста. А сами столы — мраморные. Это не случайно. Когда конфетные слои наложат друг на друга, они должны будут выстаиваться, а иначе конфета рассыплется. Мрамор очень хорошо вытягивает тепло из всех слоёв и таким образом прочно их скрепляет.
Когда многослойное конфетное тесто выстоится. Специальным ножом по линейке его разрезают на отдельные конфеты. Кропотливая работа, но зато как вкусно получается!
А как делаются карамельки? В карамельном цехе установлено несколько конвейерных лент. У начала каждого вверху закреплён котёл, похожий на небольшую башню. Если потянуть ручку крана, в нижней части котла откроется отверстие похожее на окошко, и оттуда потечёт тягучая лимонно-прозрачная карамельная масса. Она горячая, поэтому стоящая около конвейера работница в рукавицах, чтобы случайно не обжечься. Карамельная масса послушно течёт в машину, которая называется «тянульной». Та жадно затягивает её в себя, подгребает своими лопастями, мнёт, раскатывает, прямо как хозяйка тесто. Тут же другая машина перехватывает эту массу, быстро закручивает в конус, и из него начинает вытягиваться жгут толщиной в палец. Словно живая, упругая змейка, бежит жгут по конвейеру. На другом его конце — штампующая машина. Раз! — челюсти её смыкаются на теле жгута. Ещё раз, и ещё, и ещё… На каждой тёплой ещё карамельке ясно отпечатывается узор — след зубов штампующей машины.
По соседству расположен второй конвейер — для карамели с начинкой. Как попала в неё начинка? А вот как. В самом начале транспортёра — там, где жгут вытягивается из конуса, — в тело его вкладывают тоненькую трубочку. По ней-то под постоянным давлением и попадает начинка. Убегает жгут по конвейеру и уносит в себе варенье, мёд или какую-то ещё начинку.
Не успеешь и уследить, как всё получается ловко и быстро. Одна за другой летит из обёрточной машины одетая в бумажные фантики карамель.