– Быть может, у нас появится время передохнуть, – сказала она Дадли.
Оба мальчика были бледны. Они испугались и украдкой поглядывали на Соню.
– Когда же все это кончится? – пробормотал Майк. – Неужели она проглотит все содержимое библиотеки? И как ей удается? На месте Сони у меня давно лопнула бы голова.
Пегги Сью опасалась другого, – она предполагала, что произойдет обратное – действие, направленное внутрь. Если Соня лишится умственной пищи, ее мозг превратится в некое подобие космической черной дыры, затягивающей в себя все, что ее окружает. Девочка исчезнет, этот колодец антиматерии затянет ее в себя всю целиком. Соня станет жертвой собственной жажды знаний.
– Она пугает меня, – признался Дадли. – Это уже не та Соня, которую мы знали. Видел ее глаза? Она смотрит на нас, как на дохлых собак.
Им не удалось продолжить разговор. Соня отодвинула лежавшую перед ней стопку книг и произнесла что-то непонятное.
Через две секунды Пегги Сью поняла, что ее подруга говорит по-японски. Она потратила меньше часа на изучение этого языка; как устного, так и письменного.
– Скорее, – распорядилась Пегги. – Надо найти для нее что-то другое, посложнее. Где книги по электронике?
Как они ни старались вести себя незаметно, их поведение привлекло внимание библиотекарши, мисс Вейнстроп вскоре подошла к ним, чтобы узнать, в чем дело. Увидев названия книг, которые Пегги держала в руках, библиотекарша спросила:
– Зачем вам эти учебники? Вы слишком малы, чтобы понять в них что-нибудь. Во что вы играете? Это шутка? Глупое пари?
– Нет… – замялась девочка, – это… это для конкурса! Да, для конкурса на общее развитие! Мы пытаемся найти правильные ответы…
– Гм… – буркнула библиотекарша. – Быть может, я могу вам помочь?
– Спасибо, – выдохнула Пегги, – вы очень любезны, но это было бы нечестно. Мы предпочитаем разобраться сами.
– Хорошо, хорошо, – как вам угодно, – отступилась мисс Вейнстроп, удаляясь.
Но было видно, что они ее не убедили.
День прошел в обстановке скрытой паники. Из-за мисс Вейнстроп надо было расточать улыбки и притворяться веселой, хотя на самом деле Пегги Сью дрожала от страха, опасаясь, что Соня упадет и кровь потечет у нее из ушей. Ничем не удавалось утолить ее феноменальную жажду знаний. Она поглощала все подряд: геологию, самые сложные математические теории, учебники анатомии для студентов-медиков (всего за тридцать секунд Соня запомнила названия всех костей человеческого скелета и могла перечислить их с невероятной скоростью).
Все было легко для нее… слишком легко.
Она все больше сердилась и жаловалась на медлительность друзей.
– Я будто официант в ресторане, – ворчал Дадли. – И подношу не книги, а блюда спагетти с мясными фрикадельками!
К пяти часам у Сони началось головокружение, и она чуть не потеряла сознание. Девочка побледнела, стала задыхаться.
– Она умрет? – застонал Майк. – Это предел, ее мозг сейчас взорвется?
– Нет, – ответила Пегги. – Кажется, я знаю, что происходит. У нее гипогликемия. Мозг поглощает сахар, но он так напряженно работал, что израсходовал почти весь запас топлива. Ему необходимы конфеты, содовая вода, пирожные. Все, что вы можете раздобыть из сладкого.
Пришлось броситься на поиски, опустошить все открытые киоски в вестибюле и прятать сладости под одеждой, потому что в библиотечном зале запрещено есть. Соня выглядела ужасно – бледная, под глазами круги. Казалось, вот-вот умрет от кровоизлияния в мозг.
– Потрясающе, – бормотала она. – Я поняла суть вещей… Вселенная… Я почти вижу, как она устроена. Вы себе не представляете.
Соня говорила с огромной скоростью. Используя то японский, то древнегреческий, то латинский язык. Мысли ее путались, перескакивая от одной темы к другой. Она записывала что-то китайскими иероглифами и громко зачитывала текст, переводя его на немецкий.
«Ей как будто сто лет, – подумала Пегги Сью, содрогнувшись. – И взгляд старушечий».
Когда Соня Левин начала опустошать пакетики с конфетами, она почувствовала себя лучше и с новой силой углубилась в работу.
Девочка решила создать новый язык и новую письменность, которая, утверждала она, позволит более эффективно делать записи. Ее друзья испуганно переглядывались. Приближалось время закрытия библиотеки, скоро мисс Вейнстроп попросит их уйти. Что случится, когда им нечем будет насытить изголодавшийся мозг Сони?
«Надо его чем-то занять, – решила Пегги. – Подбросить неразрешимые задачи. Может быть, конструкцию вечного двигателя? А если предложить Соне изобрести нечто невозможное: водяной мотор, например? Или философский камень, превращающий свинец в золото? Да, пожалуй, это выход».
В течение нескольких минут Пегги изощрялась, как могла, чтобы привлечь внимание подруги.
– Ты, несомненно, стала умнее нас, – засмеялась она, – но сумеешь ли ты придумать автомобильный мотор, работающий на воде из-под крана? А? Держу пари, что нет.
Она надеялась, что Соня, задетая за живое, примет вызов. Так и случилось.
Девочка тут же углубилась в расчеты и сложные чертежи. И в этот момент прозвенел звонок, оповещающий о закрытии библиотеки. Надо было уходить. Соня позволила друзьям вывести ее. Вид у нее был совсем отрешенный, она что-то бормотала, делая записи. Когда бумаги не осталось, Соня начала писать на руках, на одежде.
Друзья поспешно отвели ее домой. К счастью, мать девочки ушла на ночное дежурство в больницу.
– Что нам делать, если ее отец станет задавать вопросы? – спросила Пегги Сью.
– Он – коммивояжер, – ответил Майк, – и приезжает домой лишь раз в две недели.
Поднимаясь по лестнице, пришлось поддерживать Соню. Она выглядела измученной. Едва ее уложили в постель, как Соня закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон.
– Теперь процесс станет замедляться, – предположил Дадли. – В прошлый раз все остановилось с заходом солнца.
Лицо Пегги выражало сомнение.
– В зависимости от дозы облучения, которую она получила, – заметила девочка. – Я думаю, Соня несколько часов провела на солнце, которое светило все ярче и ярче, вот в чем проблема. Соня как электрическая батарейка, которую перезаряжают, подключив к базе, если она разрядилась.
Друзья сели на ковер у кровати. Они тоже ощущали усталость. Соня спала, но ее рука, все еще сжимающая в пальцах ручку, продолжала писать на простынях, оставляя на ткани непонятные уравнения.
– Если так дальше пойдет, – простонал Дадли, – она чего доброго раскроет секрет мотора, работающего от водопровода.
Пегги Сью не ответила. Ее ужасало состояние Сони Левин. Девочка похудела на все десять кило за то время, что прошло после полудня. Фантастическая мозговая деятельность, жертвой которой она стала, поглощала ее тело, выискивая «топливо» где только можно.
– Ее организм обессилен, но мозгу не удается замедлить свою активность, – вздохнула она. – Он продолжает делать расчеты и во время ее сна. Она похожа на сомнамбулу.
– Сомнамбулу, которая способна сдать экзамены на звание инженера-атомщика! – пошутил Майк, чтобы скрыть свой страх.
Паста во фломастере кончилась, но Соня продолжала писать, не сознавая, что карандаш разрисовывает простыню впустую. Наконец около полуночи ее рука застыла. Трое ребят переглянулись. Пегги Сью наклонилась к подруге, проверяя, дышит ли она.
– Спит, – объявила она неуверенным голосом. – Кончено, мозг наконец-то использовал все запасы энергии.
– Черт возьми! – выдохнул Дадли. – Если бы ты не сообразила занять его изобретением водяного мотора, Соня, по-моему, могла умереть.
«Вполне возможно», – подумала Пегги, вставая.
Трое друзей молча спустились по лестнице.
– Родители, должно быть, ищут нас повсюду, – запыхтел Майк. – Я совсем потерял счет времени. Ну и попадет же мне!
Они разошлись, понимая, что никакой правдоподобной версии, оправдывающей столь позднее отсутствие, у них нет.
В последующие дни «чудеса» стали случаться чаще; происходило что-то необычное. Случай с Соней Левин перестал быть исключением. Малолетние дети, разносчики пиццы превращались вдруг в бесподобных гениев, способных поспорить в скорости мышления с компьютером. Власти согласились с предположением о мозговом воспалении, хотя даже врач Пойнт Блаф лишь наполовину верил в такое объяснение.
В школе ученики бурно обсуждали «Тайну Левин». Некоторые мальчики признавались, что эксперимент очень соблазнителен.
– Это что-то вроде солнечного удара, – перешептывались они. – Получаешь удар по затылку и становишься умнее инженера из НАСА.
– А как классно можно сдавать экзамены, – не унимались ребята. – Позагораешь десять минут, возвращаешься в школу и готов ответить на любые вопросы, ничего не зубря!
Больше всего учащихся вдохновляла перспектива победить учителей на их собственном поле. Так начала распространяться «эпидемия спонтанного ума». Многие школьники зачастили на пляж и загорали, чтобы доставить себе удовольствие посмеяться над преподавателями. С кипящими мозгами они приходили в класс и развлекались, бросая вызов учителям математики, физики, химии, поскольку решали задачи быстрее их. Во дворе теперь можно было увидеть мальчиков – раньше они не читали ничего кроме комиксов, – углубившихся в учебники по высшей математике, взятые в библиотеке.
– А как классно можно сдавать экзамены, – не унимались ребята. – Позагораешь десять минут, возвращаешься в школу и готов ответить на любые вопросы, ничего не зубря!
Больше всего учащихся вдохновляла перспектива победить учителей на их собственном поле. Так начала распространяться «эпидемия спонтанного ума». Многие школьники зачастили на пляж и загорали, чтобы доставить себе удовольствие посмеяться над преподавателями. С кипящими мозгами они приходили в класс и развлекались, бросая вызов учителям математики, физики, химии, поскольку решали задачи быстрее их. Во дворе теперь можно было увидеть мальчиков – раньше они не читали ничего кроме комиксов, – углубившихся в учебники по высшей математике, взятые в библиотеке.
Ими овладевала та же жажда знаний, которую пережила Соня, и в течение часа они исписывали черные доски уравнениями, изумляя Сета Бранча.
– Вы обманщики, – закричал он однажды. – Ваши знания за ночь исчезают, и вы просыпаетесь такими же глупыми, какими были до загара. Умственная фальшивка… и ничего больше. Ваш интеллект истощается по мере использования, как топливо в моторе.
– Что за важность, – засмеялся известный тупица Джуд Хопкинс, – ведь можно подзарядиться без проблем!
И пальцем показал на голубоватое солнце, сияющее над Пойнт Блаф.
Их словесная дуэль положила начало настоящему безумию, потому что учителя, не желая терпеть унижений, тоже решили принимать солнечные ванны.
– Это акт законной самозащиты! – неистовствовал Сет Бранч. – Нельзя допустить, чтобы нас заткнули за пояс недоумки, стимулирующие свой мозг при помощи солнечных лучей! Мы должны быть в состоянии дать им отпор! Репутация преподавательского состава требует этого.
С этого момента можно было видеть, как учителя выбегали на улицу с первыми лучами солнца. Лысый Сет Бранч, разумеется, обладал преимуществом, поскольку загорал быстрее других. Его коллеги, заросшие, к несчастью, волосами, без колебаний обрили себя, выставив на всеобщее обозрение «голые черепа», что выглядело по меньшей мере странно.
– Они сошли с ума, – заметила Пегги Сью. – Разве вы не понимаете, что наступает хаос? Надо это остановить.
Но никто не слушал ее. В классе происходили отчаянные стычки, сражения гениев, бросающих друг другу в лицо уравнения и научные теории. Пегги, Дадли и Майк, по-прежнему избегавшие солнца, совсем не понимали, что они говорят. Что касается Сони, спятившей от работы в библиотеке, то она застыла в каком-то оцепенении, и никто не мог вывести ее из этого состояния.
– Хотелось бы знать, не повредился ли ее мозг, – поделилась Пегги Сью своими опасениями с Дадли. – Ты заметил, какая она… вялая?
– Да, – согласился мальчик. – Она подыскивает слова. Вчера утром не могла вспомнить даже моего имени.
– Это произойдет с ними со ВСЕМИ! – воскликнула Пегги, показав на учеников и учителей, загорающих во дворе. – Наш мозг не может выдерживать такого напряжения. Он изнашивается, как шины автомобиля, несущегося сломя голову.
* * *В поселке воцарилась странная атмосфера. Одни делали вид, что не верят в басни о чудесном солнце, тогда как другие уже задумывались, нельзя ли извлечь из этого выгоду.
В магазине Пегги услышала странный разговор между продавцом бакалейного отдела и одной из его покупательниц.
– Зачем оставаться глупым, когда ум у всех под рукой? – бурчал он. – Мои родители были недостаточно богаты, чтобы отправить меня в университет, но я прекрасно вижу, что у тех, кто получил образование, сегодня полны карманы. Голубое солнце – большая удача для нас, бедняков, оно дает нам шанс, восстанавливает справедливость! – Схватив бедную женщину за плечи, он закричал: – Вы бы не хотели, миссис Бауерс, строить космические ракеты вместо того, чтобы заниматься уборкой?
– Космические ракеты? – простонала старая женщина.
– Голубое солнце – наш реванш, – кричал бакалейщик. – Нельзя допустить, чтобы солнце покинуло наш город. Оно светит для жителей Пойнт Блаф, а не для остальных. Удача, говорю я вам. Большая удача!
Хотя шериф на автомобиле продолжал патрулировать улицы, повторяя, что указом запрещено разгуливать без головного убора, Пегги Сью заметила, что все больше людей отваживалось выходить на порог своих домов с непокрытой головой. Они потихоньку высовывали головы, смотрели в небо, затем снимали бейсболки, ковбойские шляпы. В первую минуту держались напряженно; затем, – убедившись, что их волосы не вспыхнули! – они расслаблялись и застывали на месте, держа головной убор в руке и позволяя голубоватому излучению проникать в их мозг.
Как правило, надолго они не задерживались и возвращались в дом до того, как их мог увидеть шериф.
– Сработало! – призналась Пегги старая мисс Лиззи. – Я в это не верила, но вчера после полудня четверть часа постояла с непокрытой головой. Вернувшись в дом, я заполнила все клеточки кроссворда за десять минут. В моем возрасте это чудо. Для таких стариков, как я, теряющих память, это голубое солнце – благодать.
* * *Однажды утром, выходя из фургона, Пегги заметила, что за деревом маячит призрак. Она бросилась за ним. Услышав раскаты смеха, девочка выбежала на середину поляны. Там ее ожидала группа призраков. Они развлекались, принимая облик ее друзей. Изменчивость форм позволяла им вылепить Соню, Майка и Дадли в молокообразном варианте, напоминающем эктоплазму. Пегги Сью отшатнулась. На секунду ей показалось, что она видит призраки своих товарищей. Белесые глаза смотрели на нее угрожающе, как будто их владельцы явились из царства мертвых.
– Хватит! – крикнула Пегги призракам. – Вам меня не напугать.
(Правда, Пегги не совсем была в этом уверена.)
Призраки, несмотря ни на что, продолжали свою ужасную игру и даже прохаживались пред нею, как ожившие мертвецы. Пегги Сью постаралась скрыть неприятное ощущение.
– Голубое солнце, конечно же, ваших рук дело, – хрипло произнесла она.
– Разумеется, – засмеялся один из призраков. – Мы предупреждали тебя, что готовим грандиозную шутку. Что-то вроде Хэллоуина.
– Шутка превращается в трагедию, – вздохнула девочка. – Вы прекрасно знаете, что положение будет усугубляться.
– Совершенно верно, – ответил призрак Сони. – Именно это и веселит нас. Присутствовать при последнем взрыве, наблюдать, как люди твоей расы станут пожирать друг друга.
– Вы – мерзавцы! – выкрикнула Пегги.
– Мы – Невидимки, – возразила одна из тварей. – И развлекаемся, как умеем… В конце-то концов, ведь это вы придумали рыбную ловлю, охоту. И в самом деле, неужели эти человеческие «игры» менее жестоки, чем наши? Я в этом не уверена. Все зависит от точки зрения: охотника или жертвы.
– Полагаю, упрашивать вас бесполезно? – бросила Пегги Сью. – Вы не отступитесь?
– Конечно нет! – выкрикнул призрак Дадли. – Это все бы испортило. События так хорошо завертелись! Ты заметила? Война началась. Ученики превосходят учителей интеллектом, просто умора! Все твои усилия напрасны, ты будешь стараться убедить их, но никто не станет тебя слушать… Тебе ведь четырнадцать лет, зачем же взрослым прислушиваться к такой юной особе? Они не согласятся, чтобы ты учила их.
Девочка отвернулась. Умоляй она их хоть на коленях, добиться ничего бы не удалось.
Потеряв всякую надежду, она вернулась домой.
Мать ждала ее у фургона, она была встревожена.
– Мне не нравится, что здесь происходит, – сказала она. – Я попыталась дозвониться до твоего отца, но телефонная связь прервана. Даже мобильники не работают. Не знаю, что творится, но мне страшно. Я ходила за покупками и встретила людей, которые вели странные речи. Рассказывали невероятные истории о голубом солнце.
Она ломала руки и украдкой поглядывала на Пегги Сью, как будто именно ее дочь повлияла на ход событий. Девочка поднялась в фургон. Сестра Джулия ждала ее внутри, нехотя пережевывая сандвич.
– То, что рассказывают, правда? – набросилась она на Пегги. – Что достаточно позагорать на солнце, и станешь гениальной? – И не дав Пегги времени ответить, сказала: – Знаешь, у меня идея. Если я позагораю несколько часов, то, возможно, стану такой умной, что найду способ разбогатеть, а?
– Это опасно, – вздохнула Пегги. – Мозг действительно как будто стимулируется, но затем это проходит, мозг засыхает, как сыр, и забываются все гениальные идеи.
Джулия скорчила гримасу. Рассердившись, она положила сандвич на тарелку.
– Ты это говоришь, чтобы разубедить меня, – зашипела она. – А на самом деле, не хочешь, чтобы я добилась успеха. Ты предпочитаешь, чтобы я оставалась официанткой всю мою жизнь.
Пегги Сью положила свою руку на руку сестры.
– Я не хочу, чтобы ты сошла с ума, – тихо ответила она. – Вот и все. Не слушай никого. Солнце не безопасно. Это ловушка. Сунешь палец и пропадешь вся целиком.