— Юркас, сейчас настраиваем Гругля на режим передачи сообщений и отправляем с весточкой к Мак-Криди. Наши координаты не забудь указать.
После отбытия почтового зверя мы маялись бездельем три дня, пока на горизонте не показались всадники.
На всякий случай мы с Фиганом заняли свои места в пролетке, приготовив "Дикобраза". Заправляя ленту я с сожалением отметил, что болтов сталось не так уж и много, а пополнить запасы больше негде.
К счастью, в этот раз играть в пострелушки не пришлось, всадники на взмыленных лошадях оказались нашими. Получив от нас весточку, Мак-Криди гнал свой отряд без отдыха.
Пока лейтенант принимал у нас золото, пересчитывая слитки, я спросил у Конрада:
— Слушай, теперь-то можешь сказать, зачем барону сколько золота? Оружие у гномов купить?
— И оружие тоже. Но в основном — боевых лошадей для Буйволов.
— Лошадей? — удивился я. — А смысл? Шаманы опять напустят Мор. Только деньги на удобрения.
— Ты хоть и Великий Маг, но… — он не закончил фразу, вовремя спохватившись. — Для Стальных Кирасиров купят цырийских коней.
— А что это за кони такие особенные?
Конрад покачал головой и что-то пробормотал себе под нос.
— В стойле правителя царства Цырь стоит последний из живущих ныне единорогов, — наконец соизволил объяснить он. — Цырийцы скрещивают с ним своих лошадей, и на просторных равнинах Удэ выращивают сильных и выносливых боевых скакунов. Они невосприимчивы к магии, ясно?
Я пожал плечами.
— Ясно, чего же тут неясного?
После того, как Мак-Криди закончил подсчет, его лицо светилось настоящим вдохновением.
— Я всегда знал, что Кремень нам поможет! — горячо воскликнул лейтенант. — Спасибо тебе, герой Эрании!
Я все ждал, когда же Мак-Криди поклонится в пояс Конраду. Конечно, как всегда все почести достались одному Воителю, а Великий Маг Аватар, фактический руководитель операции "Зеленый Сусаль", здесь вроде ни при чем.
Лейтенант не соизволил поклониться Воителю, а всего лишь потряс руку, преданно глядя в глаза. Мак-Криди, конечно, может радоваться, ведь мы за него сделали его работу, но пусть и он особо не расслабляется, ведь еще предстоит доставить обоз куда следует. Ему досталось конвоировать такую кучу золота, ради которой даже крестьяне из попутных деревень могут взяться за вилы, не говоря уже о врагах Империи и разбойниках разных мастей. Вожделенные бруски лежат на дне телег, укрытые от посторонних глаз шкурами, не считая нескольких слитков, которые расположились в сумке у Конрада.
Дорога нам предстояла дальняя, так что наверняка у нас будут немаленькие расходы, да и я смогу сдержать обещания и расплатиться с Сабри и Фиганом.
Мак-Криди со своим воинами готовились отбыть вместе с обозом в западном направлении.
— И, это, лейтенант. Ты же прекрасно понимаешь, что должен доставить эти телеги именно туда, куда нужно, — веско произнес Воитель, опасливо сузив глаза.
— Что ты, Кремень! — замахал руками Мак-Криди. — Какие могут быть сомнения?
— У меня никогда не бывает сомнений. Так что можешь не сомневаться — если золото пропадет вместе с тобой — я тебя везде найду.
Лейтенант отдал честь и обоз тронулся.
Глава 10 Жара в степи
Припекать начало с самого утра.
Едва над краем горизонта показался яркий желтый диск, утренний туман тут же стал терять высоту, припал к седым пасмам ковыли и практически сразу растаял. По мере того, как солнце поднималось все выше и выше, палящие лучи сильнее разогревали воздух над высохшей степью.
Впереди нашей кавалькады постоянно мерцало больше озеро с прозрачной водой, но достичь его никак не удавалось — марево постоянно убегало вперед. А настоящих водоемов — речушек, ручьев или на худой конец прудика с мутной водой на обширных просторах Ногая не водилось, о чем поведал Нэндил.
Больше всего от жары страдали наши бравые воины. Я с откровенным сочувствием смотрел на болтающегося в седле Хныгу, на рубахе которого выступали соленые пятна пота. Вчера солдат на часок снял рубаху и его плечи тут же приобрели чудесную расцветку вареного рачьего панциря.
Конрад утешил бедолагу, что уже скоро, дня через два, мы закончим пересекать треклятую Степь и войдем под сень лесных покровов.
Уже который день мы тащились через этот унылый пейзаж. Еще пару таких душных деньков — и наш отряд превратится в исправных кочевников, господствующих в этой степи. Питались мы захваченными у седаров лепешками и шариками сушеного сыра, который разводили в кипятке, и от этой пресной еды даже мне хотелось выть степным волком, не говоря уже про Чора и Хныгу.
Лишь вчера нас немного побаловал Нэндил, раздобыв жирного мяса. Большой толстый сурок пытался скрыться в норе, но эльфийская стрела оказалась быстрее неповоротливого увальня. Задержавшись возле поселения зверьков, Око Орла добыл еще четыре тушки. И вечером у костра мы жевали тяжелое, с душком мясо, после которого сегодня еще больше стала досаждать жажда.
Кому было относительно хорошо, так это нам с Фиганом. Растянув на жердях плащ над головами, мы получили своего рода кибитку.
Вверив управление гному, я развалился на сидении и боролся с подступающей дремой. Песни жаворонков, парящих в безоблачном небе, убаюкивали почище колыбельной.
Я вспоминал, с чего все начиналось…
* * *… * Канцлер Гроган зябко потер руки и пододвинулся поближе к огню. Хотелось залезть прямо в камин, чтобы старые кости хорошенько прогрелись от жаркого пламени и перестали ныть в унисон этой мерзкой погоде.
* События первой части трилогии "Черный меч Империи"
В дверь настойчиво постучали. Не дождавшись немедленного ответа, с той стороны затарабанили снова, на сей раз более требовательно.
— Войдите, — наконец разрешил канцлер, отъезжая на кресле от камина.
По стуку Гроган уже знал, что к нему прибыл Керк Бастард, прозванный при дворе Многоносым. Правда, сам глава Незримой Канцелярии предпочитал другую кличку — Росомаха.
Стремительно вошедший Керк принес с собой сквозняк и наверняка недобрые вести.
— Вечер добрый, — легко кивнул Керк.
— И вам того же, господин Советник. Присаживайтесь, — Гроган указал рукой на плетеное кресло возле себя. — Расскажите старику последние сплетни. О чем люди в городе толкуют, какие вести с войны, когда повесят габорского шпиона, которого вы изловили во время последнего бала?
— Канцлер, не время для задушевных бесед, — Бастрад остался стоять, скрестив руки на груди. — Вы и так небось уже все знаете.
— Ну, батенька, все знает лишь ворон, который, как известно, живет целых триста лет. Мне гораздо меньше. Вы все же присаживайтесь, в ногах правды нет.
— В заднице ее тоже нету, — проворчал Керк, но присел. — Вам пора докладывать все Императору. Каждый день промедления может обернуться большой кровью.
— А вы все хотите отделаться малой кровью для изменений в огромной Империи?
Советник наморщил лоб. Ему не нравился пронзительный взгляд выцветших глаз Грогана.
Наконец канцлер отвернулся к огню.
— Что, даже ваши парни ничего не могут поделать? — спросил он, потирая вечно зябнущие руки.
— Поздно, — покачал головой Керк.
— Кто такой этот Профос?
— Он взлетел очень высоко, как для оркина. Был Хранителем библиотеки Изначальных Книг в Мелвингарде. Теперь же взял себе имя Профос, проповедует Империю для серых и для орков.
Канцлер не мигая смотрел на огонь.
— Все оттого, что нынешнее поколение плохо знает историю, — он сипло закашлялся в морщинистый кулак. — Мы наивно считали, что давным-давно канули в прошлое времена, когда орки и люди сражались за владычество на обширных просторах Ариканской равнины. Сейчас уже лишь бумажная моль в библиотеке помнит имена славных героев прошлого Герки Бешеного, Борина-Волка, Исмета Аксакала. Мы забыли прошлое, а зеленокожие — те не забыли. Вот скажи мне, Советник, помнит ли твой сын имя Эварда Миротворца, окончательно загнавшего орков в резервации Вересковых Пустошей?
Канцлер снова пристально посмотрел на начальника Незримой Канцелярии. И когда тот опустил глаза, опять повернулся к огню. Керк в который раз подумал, что канцлер похож на хищную птицу. На старого грифа с изогнутым клювом.
— Раньше надо было думать, батенька, раньше! — вдруг взорвался канцлер. В его голосе проступила непривычная твердость. — Теперь ты на меня всех собак списать хочешь. А кто прохлопал подготовку Мятежа? Кому заволокло туманом глаза и уши в то время, когда Профос проповедовал крамолу в кругу серых? Почему об этом не знали в твоей Канцелярии?
— Мы расследовали…
— Кое-кто наверняка знал! — отрезал канцлер. — Кто-то, примкнувший к заговорщикам. У тебя под самым носом, между прочим.
— А что, Стражи не замечали, что в резервациях орки точат ятаганы да поют Бранную Песнь? — вскочил Бастард. — А почему Белый Орден проворонил эманации пробудившегося Зла, а шаманы зеленокожих сразу учуяли? И никто из магов не унюхал, что шаманы начали Пляску Безумных Бесов?
— Вот и подавили их шаманы как волкодавы кроликов, — жестко произнес Канцлер. — Ты не суетись, не суетись, — голос канцлера снова приобрел обычное спокойствие. — Ты пока ищи сорняки среди наших. Кто открыл юго-восточную границу для вторжения кочевников? Кто продавал оружие оркам? Кому выгодна власть серых? Ищи, Росомаха, ищи да срезай под корень.
— Нужно отозвать часть войск с территории Габора. И быстро трясти казной для увеличения квоты наемников. Не то скоро ополчение поднимать придется.
— Ты свое дело главное сделай. Мы утопим в крови Серый Мятеж. Хорошо постараешься — и быть тебе Канцлером. После меня, конечно.
Керк молча склонил голову в знак признательности. Гроган сделал жест, показывая, что глава Незримой Канцелярии может идти.
— Я буду просить Императора выдвинуть в сторону Пустошей два корпуса латников…
* * *Пролетка подпрыгнула на каком-то ухабе — и я проснулся.
Солнечный диск уже перевалил за полдень, жара вошла в полную силу. Даже под нашим пологом стояла невыносимая духота, несмотря на легкий сквозняк от быстрой езды.
Спросонья я не сразу понял, для чего Фиган притормаживает легкий бег пролетки. Пришлось высовывать голову из-под навеса на палящее солнце.
Конрад переговаривался с Наварро. До меня доносились лишь обрывки громкой речи шута.
Потом мы вообще остановились. Конрад спрыгнул с коня, стал на колени. Молиться собирается, что ли? Никогда не замечал за ним особой набожности, он редко поминал Кра и не посещал храмы других богов Адры.
Вместо того, чтобы бить поклоны, Конрад наклонил голову и припал ухом к земле. Когда он поднялся, его лицо было озабоченным.
— Быстрее! — крикнул он, запрыгивая в седло.
— Что на сей раз? — поинтересовался я.
Вместо ответа Конрад хлестанул мою лошадь по крупу и Фиган едва успел подхватить опущенные вожжи.
— Э-эй, что происходит? — выкрикнул я, но на меня никто не обращал внимания, все сразу перешли в галоп.
Зато я заметил, что гном на ходу повернулся и смотрит через плечо назад. Пришлось тоже оглянуться.
Из-за далекого горизонта на нас надвигалось громадное пыльное облако. Смерч? Вон и раскаты грома доносятся с той стороны. Да ведь это не гром, а топот сотен копыт!
Сбежавшие седары вернулись и привели за собой целую орду.
У нас оставался только один шанс — успеть добраться до леса. Благо зеленая кромка уже виднелась на далеком востоке. Несколько часов гонки на опережение с кочевниками — и мы укроемся под сенью деревьев!
Фиган подстегнул лошадей — и мы понеслись следом за всеми.
В отчаянной скачке нашу пролетку немилосердно подкидывало, но я не обращал внимания на такие мелочи. Жара, усталость, все отодвинулось на другой план. Сейчас только скорость была мерилом отпущенной нам жизни.
Пыльное облако сзади неуклонно приближалось, но и мы также становились ближе к спасительным деревьям. Должны успеть, а там затеряемся под зеленым пологом. Насколько я знал, кочевники не сильно любят шастать по лесу. К тому же у нас есть эльф, а лучше него никто не может выбрать тропы и проходимые места под тенью крон.
Сперва я подумал, что это сильный ухаб.
И уже вылетая из пролетки понял, что все гораздо хуже.
Я успел закричать и пару раз перебрать в воздухе ногами, прежде чем врезался в землю. Слава Кра, не головой. Но с высоты двух метров приложиться едва зажившей задницей тоже оказалось не слишком приятно. Вот уж и вправду, нашел себе приключений на одно место.
Я тут же вскочил, шипя от боли и потирая ушибленные ягодицы.
В стороне бешено вращалось колесо перевернутой пролетки. Обе лошади со скрюченными ногами неподвижно застыли на жухлой траве.
Повозка покачнулась, из-под нее показались ноги в желтых сапогах.
— А-а, Барзул! — раздался голос гнома. — Беор дери всех лошадей на Адре!
Продолжая ругаться, Фиган на карачках выбрался из-под пролетки.
Остальные лошади тоже бездыханными валялись вокруг.
Конрад уже был на ногах, хмуро глядя на приближающуюся сзади пыльную тучу. Сбнделл тоже стоял на своих двоих. Наварро помогал подниматься Сабри-Ойе.
Юркас сидел на земле, мотая головой. Хныга безуспешно пытался вытащить Чора, которого придавило рухнувшей лошадью.
— С ними шаман! — закричал Юркас, поднимаясь и вытирая кровь из разбитого носа.
Конрад бросился на помощь Хныге, ухватился за седло и легко приподнял лошадь, после чего солдат смог вытащить своего товарища.
— Чор! А, Чор, так ты живой? Живой ты? — спрашивал Хныга, хлопая приятеля ладонями по бледному лицу.
Чор застонал и открыл глаза.
Конрад с Хныгой подхватили солдата и попробовали поставить на ноги. Чор держался плохо, левая нога торчала под неестественным углом.
— Валить надо, — сказал Сбнделл, тревожно оглядываясь на приближающуюся тучу.
Бессмысленность сражаться понимал даже Конрад. Быстро похватав вещи, мы бросились бежать к лесу.
Конрад и Хныга под руки тащили Чора. Мы с Фиганом взяли на плечи "Дикобраза", причем гном второй рукой волочил свой мешок.
— Юркас, — запыханно выдавил я на бегу. — А шаман нас не испепелит?
— Не, он всего один, ему еще надо время восстановить ману после Заклятия Мора.
— А ты сможешь его прибить? — я на ходу поправил ежеминутно спадающие тапки.
— Я еще слишком слаб.
Мы продолжили свой забег наперегонки с лошадьми кочевников. Лес был близко, но седары уже настигали нас.
Когда я в очередной раз поправил тапки и оглянулся в надежде, что преследователи окажутся лишь степным маревом, пыльная туча уже нависала над нами.
Стало ясно, что нам не уйти.
Конрад остановился, за ним остальные. Воитель вопросительно посмотрел на меня. Я мог лишь покачать головой. Конрад вздохнул, обнажил меч и повернулся в сторону несущейся орды.
— Бегите! — закричал вдруг Чор. — Я их задержу.
— Мы тебя не бросим! — сказал Хныга, поддерживая товарища.
— Мы одинаково все не уйдем, — солдат обреченно махнул рукой. — А так вы сможете исполнить то, за что взялись. Только вы, господин Великий Маг, оставьте мне свой арбалет диковинный, — попросил Чор. — Тогда я дам вам чуточку времени, доковылять до леса.
Что оставалось делать? Мы с Фиганом установили "Дикобраз" на треногу, я быстро показал, как менять ленту, которых осталось всего две.
— Допетраю, — сказал Чор, усаживаясь у стреломета и поглаживая оружие рукой. — Идите.
Конрад крепко пожал руку солдату. Сабри наклонилась, обняла игрока в кости и прожору, по ее запылившейся щеке пробежала слезинка.
— Идите ужо, — сказал Чор. — Прощай, дружок Хныга.
— Да, прощайте, товарищи, — сказал Хныга.
— Ты чего это? — удивился Чор.
— Ты помышляешь, я тебя кину одного? — покачал головой Хныга, скидывая арбалет с плеча. — Ты не забыл, что я должен тебе еще два четвертьимпериала? Я собираюсь отыграться. Самое оно время как раз.
— Бегом! — скомандовал Конрад.
И мы снова побежали, оставив позади двух членов нашего отряда. Остальные уже во всю прыть мчались к виднеющимся вдали древесным стволам, когда я оглянулся напоследок. Как ни в чем не бывало, соратники уселись на траву, достали излюбленные кости.
Они словно не замечали надвигающейся на них пыльной тучи.
— У меня элефантус! — крикнул Хныга.
— И у меня элефантус!
Мы успели отбежать четверть лиги.
Отчаянно перебирая отяжелевшими ногами и хватая горячий воздух ртом, я вслушивался в звуки за спиной, однако щелканья пружин "Дикобраза" все не было слышно. Сзади доносилась лишь давящая на уши дробь конских копыт, в которой тонули все остальные звуки. Но она не приближалась.
Когда уже показались первые кустики перелеска, я в который раз оглянулся прямо на бегу. Пыльное облако топталось на месте, там ржали кони, кричали атакующие и упавшие всадники.
Когда я оглянулся в следующий раз, пыль уже поглотила солдат и последовала за нами.
В лесу мы еще долго бежали следом за Нэндилом, который лишь одному ему известным чутьем вел нас через заросли, на ходу запутывая следы.
Лишь поздней ночью, когда эльф наконец-то остановился, я обессилено рухнул прямо на землю возле небольшого ручья, не в силах думать ни о еде, ни о мягкой постели. Только судорожно хватал прямо с русла прохладную воду, потом прямо на берегу перевернулся на спину и молча лежал, глядя на темнеющие кроны.
Я не плакал. Вся влага из тела вышла с пСтом во время безумного забега. Даже не знаю, что на самом деле чувствовал.