Ты, разумѣется, сдѣлаешь визитъ твоему родственнику, новому лорду Рингуду. Для молодаго человѣка, котораго фамилія такъ могущественна какъ твоя, конечно не можетъ былъ никакого униженія оказывать феодальное уваженіе, а кто можетъ знать, не захочетъ ли лордъ Рингудъ помочь своему кузену? Конечно, сэръ Джонъ вигъ, а твоя газета консервативная. Но ты болѣе всего человѣкъ свѣтскій. въ такомъ второстепенномъ мѣстѣ, какое ты занимаешь въ Пэлль-Мэлльской газетѣ, частная политика навѣрно не считается ни во что. Если сэръ Джонъ, твой родственникъ, найдетъ какой-нибудь способъ помочь тебѣ, тѣмъ лучше, а разумѣется, ты долженъ держаться политики твоей фамиліи. Я его не знаю. Онъ вёлъ себя очень смирно въ университетѣ, гдѣ, я съ сожалѣніемъ долженъ сказать, друзья твоего отца были не совсѣмъ смирнаго десятка. Надѣюсь, что я раскаялся. И какъ бы мнѣ пріятно было слышать, что мой Филиппъ преклонилъ своё гордое сердце и готовъ покориться нѣсколькимъ обычаямъ свѣта! Сдѣлай визитъ сэру Джону. Мнѣ не нужно говорить тебѣ, что сэръ Джонъ вигъ и владѣлецъ большаго помѣстья; онъ ожидаетъ уваженія отъ тебя. Онъ твой родственникъ, представитель доблестнаго и благороднаго рода твоего дѣда. Онъ носитъ имя, которое носила твоя мать. Къ ней мой Филиппъ всегда былъ кротокъ и для нея ты исполнишь желаніе твоего любящаго отца
«Д. Ф.»
«Я не сказалъ ни одного привѣтствія миссъ Бэйнисъ. Я желаю ей столько добра, что признаюсь желалъ бы, чтобы она вышла за жениха богаче моего милаго сына. Позволитъ ли мнѣ судьба обнять мою невѣстку и сажать на колѣна вашихъ дѣтей? Вы будете говорить имъ ласково объ ихъ дѣдѣ, будете? Я слышалъ, что бѣдный генералъ Бэйнисъ отзывался обо мнѣ въ запальчивыхъ и неприличныхъ выраженіяхъ, которыя я искренне прощаю. Съ радостью, что я никогда не сдѣлалъ вреда генералу Бэйнису, съ признательностью и гордостью принимаю одолженія отъ моего роднаго сына. Ихъ коплю я какъ сокровища въ сердцѣ и всё еще надѣюсь, что буду въ состоянія заплатить за нихъ чѣмъ-нибудь посущественнѣе моихъ нѣжныхъ молитвъ. Передай мои желанія всего лучшаго миссъ Бэйнисъ и старайся научитъ её ласково думать объ отцѣ ея Филиппа.»
Миссъ Шарлотта Бэйнисъ, сохранившая имя миссъ Григсби, гувернантки, между шаловливыми дѣтьми шутливаго отца, пробыла у насъ мѣсяцъ, и мама ея выражала большую радость при мысли, что она находится въ отсутствіи и нашла такихъ добрыхъ друзей. Черезъ два мѣсяца дядя ея маіоръ Мак-Гиртеръ воротился отъ своихъ родныхъ съ сѣвера, которыхъ онъ ѣздилъ навѣщать, и предложилъ отвезти племянницу во Францію. Онъ сдѣлалъ это предложеніе съ самымъ шутливымъ видомъ и такъ какъ будто его племянница вспрыгнетъ отъ радости, что возвращается къ матери, но въ удивленію маіора, миссъ Бэйнисъ поблѣднѣла, побѣжала къ своей хозяйкѣ и бросилась къ ней на шею, а та, крѣпко держа въ объятіяхъ миссъ Бэйнисъ, свирѣпо глядѣла на маіора черезъ ея плечо, какъ-бы желая этимъ показать, что онъ не смѣетъ увезти её изъ этого святилища.
— О, добрый, милый другъ! ворковала Шарлотта и рыдая высказала много нѣжныхъ и признательныхъ словъ.
Дѣло въ томъ, что двѣ сестры, или мать и дочь, не могли бы любить другъ друга искреннѣе этихъ двухъ особъ. Мы всѣ любили Шарлотту. Дѣти начали выть при мысли разстаться съ ихъ миссъ Григсби. Шарлотта учила ихъ музыкѣ и по-французски, а приходящая гувернантка занималась остальнымъ ихъ образованіемъ.
Такъ проходили мѣсяцы, а наша фаворитка всё оставалась съ нами. Мама снабжала кошелёкъ дѣвушки время отъ времени небольшими суммами и просила хозяйку Шарлотты снабдить её всѣми необходимыми вещами отъ модистки. Впослѣдствіи правда генеральша Бэйнисъ… Но зачѣмъ входить въ эти непріятныя семейныя ссоры въ главѣ посвящонной чувству?
Какъ только Филиппъ, получилъ письмо, вѣрно нами скопированное (за исключеніемъ денежнаго вознагражденія, которое я не считаю себя въ правѣ разглашать), онъ поспѣшилъ изъ Торнгофской улицы въ Уэстминстеръ, пролетѣлъ, мимо Бёттонса, нашего слуга, не обратилъ никакого вниманія на мою изумлённую жену въ дверяхъ гостиной, устремился во второй этажъ, раскрылъ настежъ дверь классной, гдѣ Шарлотта учила нашу третію дочь играть на фортепіано.
— Шарлотта! Шарлотта! закричалъ онъ.
— Филиппъ! развѣ вы не видите, что миссъ Григсби даетъ намъ урокъ? закричали дѣти.
Но онъ не слушалъ шалуновъ и всё манилъ въ себѣ Шарлотту. Эта молодая дѣвица встала и пошла за нимъ къ двери, а потомъ на лѣстницу, и тамъ они прочли письмо доктора Фирмина склонившись головами другъ къ другу, вы понимаете?
— Еще двѣсти фунтовъ въ годъ, сказалъ Филиппъ, сердце его такъ билось, что онъ съ трудомъ мой говорить:- твоихъ пятьдесятъ…
— О, Филиппъ! только могла сказать Шарлотта.
Очень милую составили они группу, которую годилось бы срисовать для художника.
Глава XXXII СПОСОБЫ И СРЕДСТВА
Разумѣется, всякій свѣтскій человѣкъ, обладающій приличнымъ благоразуміемъ, примѣтитъ, что мысль жениться, имѣя четыреста пятьдесятъ фунтовъ въ годъ, была нелѣпа. Во-первыхъ, нельзя жить на четыреста пятьдесятъ фунтовъ въ годъ, хотя многіе живутъ и меньшимъ. Но жизнь безъ экипажа, безъ приличнаго дома, безъ клэрета къ обѣду, безъ лакея, нельзя назвать жизнью. Доходъ Филиппа могъ прекратиться. Онъ могъ не понравиться американскому газетчику. Онъ могъ поссориться съ издателемъ Пэлль-Мэлльской газеты. И тогда что останется у него? Только пятьдесятъ фунтовъ Шарлотты! Такъ доказывалъ короткій другъ Филиппа — человѣкъ свѣтскій и очень опытный. Разумѣется, я не удивлялся, что Филиппъ не хочетъ слѣдовать моему совѣту, хотя не ожидалъ, что онъ такъ разсердится, даже почти разбранить меня и употребитъ такія грубыя выраженія, когда, по его желанію, этотъ совѣтъ былъ ему поданъ. Если онъ ему не нуженъ, зачѣмъ было спрашивать? Этотъ совѣтъ могъ быть для него непріятенъ, но зачѣмъ онъ говорилъ мнѣ за моимъ собственнымъ столомъ и за моимъ собственнымъ клэретомъ, что это совѣтъ проныры и суетнаго человѣка? Мой добрый другъ, этотъ клэретъ, хотя онъ втораго сорта и я не въ состояніи покупать лучшаго, стоитъ семьдесятъ-два шиллинга за дюжину. Бутылку въ день, это самое меньшее, что вы можете считать, (а онъ въ моёмъ домѣ выпивалъ по двѣ бутылки), и это составитъ сто-четыре гинеи въ годъ, понимаете?
— Ну что-жъ такое? сказалъ Филиппъ:- мы обойдёмся безъ клэрета. А пока я буду пить какой достану.
Онъ выпиваетъ цѣлую пинту и хохочетъ, какъ-будто сказалъ что-нибудь остроумное. Филиппъ Фирминъ бываетъ грубъ и придирчивъ иногда, и Бикертонъ, придерживаясь этого мнѣнія, не совсѣмъ неправъ.
— Я буду пить клэретъ, когда стану приходить къ вамъ, говорилъ онъ ухмыллясь: — а дома буду пить уиски съ водой.
— А если Шарлоттѣ предпишутъ пить кларэтъ.
— Она можетъ пить, говоритъ этотъ великодушный женихъ: — ей бутылки достанетъ на недѣлю.
— Развѣ вы не видите, вскричалъ я: — что даже бутылка въ недѣлю стоить чего-то въ родѣ восемнадцати фунтовъ въ годъ. Восемнадцать фунтовъ на клэретъ для Шарлотты и столько же, во-крайней-мѣрѣ, на вашъ уиски и ваше пиво. Вамъ нужно за напитки десятую часть вашего дохода! А одежда, квартира, угли, докторъ, карманныя деньги, поѣздка къ морю для дѣтей? Потрудитесь подвести итогъ и вы увидите, что у васъ останется двадцать-девять пенсовъ на мясника.
— То что вы называете благоразуміемъ, сказалъ Филиппъ; стукнувъ по столу и разумѣется разбивъ рюмку: — я называю трусостью и богохульствомъ! Неужели вы хотите меня увѣрить, что двое молодыхъ людей и дѣти ихъ, если небу будетъ угодно дать ихъ имъ, не могутъ существовать пятьюстами въ годъ? Оглянитесь, сэръ, на миріады Божьихъ созданій, которыя живутъ, любятъ, они счастливы и бѣдны, и стыдитесь нечестиваго сомнѣнія, произнесённаго вами!
Онъ вскакиваетъ и начинаетъ ходить по столовой, крутя свои рыжіе усы, свирѣпо звонитъ и говоритъ:
— Джонсонъ, я разбилъ рюмку. Принеси мнѣ другую.
Въ гостиной жена моя спросила о чомъ мы ссоримся. А такъ какъ Шарлотта наверху разсказываетъ дѣтямъ исторійки, пока они ложатся спать или пишетъ къ своей мама, нашъ пріятель въ выраженіяхъ еще болѣе грубыхъ, чѣмъ онъ употреблялъ въ столовой, когда билъ мои рюмки, разсказываетъ моей женѣ, что я атеистъ, или по-крайней-мѣрѣ жалкій скептикъ, что я сомнѣваюсь въ небесномъ милосердіи и непризнателенъ небу за мой насущный хлѣбъ. Бросивъ на молодаго человѣка ласковый взглядъ, разумѣется моя жена берётъ его сторону. Миссъ Шарлотта сходитъ внизъ съ дѣтьми, подходитъ въ фортепіано и играетъ Бетховена «Сонъ св. Іереміи», что всегда успокоиваетъ и очаровываетъ меня; мнѣ представляется это Теннисовой поэмой положенной на музыку. Миссъ Шарлотта кажется такой хорошенькой за фортепіано, а Филиппъ смотритъ на неё, опираясь своими огромными руками и ногами на спинку кресла. Музыка дѣлаетъ насъ всѣхъ счастливыми и добрыми и какъ-то облагороживаетъ насъ. Моя жена смотритъ на молодыхъ людей самымъ доброжелательнымъ образомъ. Она довела себя до того мнѣнія, что эти молодые люди должны жениться. Сомнѣваться въ этомъ нечестиво по ея понятіямъ. А я смиренно признаюсь, что въ нѣкоторыхъ пунктахъ я не смѣю спорить съ нею.
Когда женщина въ домѣ рѣшила что-нибудь, къ чему послужитъ сопротивленіе мущинъ? Если мой гаремъ опредѣлитъ, что я долженъ носить жолтый сюртукъ и розовые штаны, я знаю, что не пройдётъ и трёхъ мѣсяцевъ, какъ я буду ходить въ розовомъ и жолтомъ костюмѣ. Эта настойчивость побѣждаетъ, ежедневное возвращеніе къ желаемой цѣли. Послѣдуйте моему совѣту, сэръ: когда увидите, что женщины въ вашемъ домѣ желаютъ чего-нибудь, тотчасъ согласитесь, вы будете вести спокойную жизнь!..
Событіе, которымъ обыкновенію заканчивается третій томъ романа, приближалось. Я боюсь, что наши молодые люди не могли уѣхать послѣ вѣнца четверкой, и что ни одинъ знатный родственникъ не могъ ссудить имъ своего замка на медовой мѣсяцъ. Что-жъ! нѣкоторые не могутъ доѣхать до счастья даже четверкой, а другіе доходятъ и пѣшкомъ. Моя почтенная муза наклоняется, развязываетъ съ нѣкоторымъ трудомъ свои котурны и приготовляется броситъ этотъ старый башмакъ вслѣдъ за новобрачными. Скажи, почтенная муза, какіе свадебные подарки получили Филиппъ и Шарлотта отъ своихъ друзей? Кузенъ Филиппа Рингудъ Туисденъ подошолъ ко мнѣ въ клубѣ и сказалъ:
— Я слышалъ, что мой драгоцѣнный кузенъ женится. Я хочу ему послать метлу, чтобы подметать улицы,
Я хотѣлъ-было сказать:
— Именно такого подарка можно было ожидать отъ сына вашего отца.
Но въ томъ дѣло, что этотъ отвѣтъ пришолъ мнѣ въ голову, когда я уже возвращался домой и когда Туисденъ разумѣется не могъ меня слышать. Большая часть моихъ остротъ опоздали явиться въ свѣтъ. Дѣло въ томъ, что никто изъ Туисденовъ ничего не подарилъ Филиппу на свадьбу, изъявивъ этимъ ту степень уваженія, какую они имѣли къ нему.
Мистриссъ Мэк-Гиртеръ подарила новобрачной индійскую брошку, которую когда-то она получила отъ генерала Бэйниса. Впослѣдствіи, это правда, мистриссъ Мэкъ потребовала отъ Шарлотты эту брошку назадъ, но это было когда между родственниками начались ссоры — которыя описывать подробно значило бы надоѣдать черезчуръ читателямъ этой исторіи.
Мистриссъ Мёгфордъ подарила щегольской кофейникъ накладнаго серебра, шесть альманаховъ и четырнадцать богато граненыхъ бокаловъ, которые годились бы для вечеровъ, еслибы молодые супруги были въ состояніи ихъ давать.
Мистриссъ Брандонъ презентовала двѣ скатерти и двѣнадцать салфетокъ и еще много нужнаго въ хозяйствѣ бѣлья.
Жена настоящаго біографа подарила двѣнадцать чайныхъ ложекъ и щипцы для сахару. Мистриссъ Бэйнисъ, тёща Филиппа, также прислала ему щипцы, очень тонкіе и скоро сломавшіеся. Онъ хранитъ одну половинку до-сихъ-поръ и очень сатирически выражается объ этомъ сувенирѣ.
Вотъ всё приданое бѣдной Шарлотты. Сандрильона была почти также богата, какъ наша молодая пріятельница. Мать Шарлотты прислала угрюмое согласіе на бракъ своей дочери, но отказалась пріѣхать на свадьбу. Она была нездорова. Годъ её вдовства только что кончился. У ней были другія дѣти, за которыми она должна была смотрѣть. Моё мнѣніе, что мистриссъ Бэйнисъ думала, что пока она остается за границей, она не будетъ во власти Филиппа и деньги, накопленныя генераломъ не достанутся ему. Она передала свою власть друзьямъ Филиппа въ Лондонѣ и прислала дочери желаніе счастья.
— Вы богаты въ сравненіи со мною, когда я выходила замужъ, говорила Мистриссъ Брандонъ своей молодой пріятельницѣ:- у васъ будетъ добрый мужъ. Я этого не имѣла. У васъ будутъ добрые друзья, а я была одна, пока Богу было угодно послать мнѣ друзей.
Не безъ чувства страха видѣли мы, какъ эти молодые люди начали жизненный путь, и я увѣренъ, что изъ небольшого общества, провожавшаго ихъ въ церковь, гдѣ они вѣнчались, не было никого, кто не проводилъ бы ихъ съ добрыми желаніями и сердечными молитвами. Не великъ былъ кошелёкъ, который они брали съ собою на мѣсячную поѣздку. Но у нихъ было здоровье, надежды, добрые друзья. Я никогда не слыхалъ, чтобы жизненныя испытанія кончались послѣ брака; только счастливъ тотъ, кто раздѣляетъ ихъ съ любящей подругой. Дама, у которой Шарлотта гостила до своего замужства, пришла въ состояніе самой слезливой сентиментальности. Она сѣла на постель въ спальной, оставленной молодою дѣвушкой. Слёзы ея обильно текли. Она не знала почему, она не могла сказать какъ эта дѣвушка обвилась вокругъ ея материнскаго сердца, И я думаю что если небо опредѣлило этой молодой дѣвушкѣ быть бѣдной, то оно послало ей въ вознагражденіе за то много другихъ сокровищъ,
Всѣ почтенные мущины и женщины въ Лондонѣ, разумѣется, будутъ жалѣть объ этихъ молодыхъ людяхъ и порицать ихъ безумный рискъ; однако, подъ вліяніемъ и по примѣру сентиментальной жены, я самъ сдѣлался такъ безумно сентименталенъ, что иногда мнѣ воображается, что этимъ заблуждающимся бѣднякамъ можно позавидовать.
Они вѣнчались въ маленькой церкви возлѣ нашего дома. Мы не украсили церковь цвѣтами, а церковныхъ сторожей бѣлыми лентами. Я долженъ признаться, что завтракъ у насъ былъ скучный. Былъ очень хорошій пирогъ, съ двумя сахарными голубками на верхушкѣ, присланный Сестрицей, и никакой другой брачной эмблемы. Наши дѣвочки провожали невѣсту къ вѣнцу въ новыхъ шляпкахъ и въ новыхъ платьяхъ. Итакъ неразрывный союзъ совершился. Любите другъ друга, милые друзья. Совершайте вашъ жизненный трудъ. Въ горести успокоивайте другъ друга, въ болѣзни ухаживайте и берегите. Развлекай, нѣжная жена, борьбу твоего мужа, освѣщай его мрачные часы твоими нѣжными улыбками, весели его домъ твоей любовью. Мужъ, отецъ, какова бы ни была твоя участь, пусть твоё сердце будетъ чисто, твоя жизнь честна. Ради тѣхъ, кто носитъ твоё имя, не допускай дурному поступку запятнать его. Когда ты смотришь на невинныя личики, которыя всегда нѣжно встрѣчаютъ васъ, пустъ и ваше лицо будетъ также истиннно, а ваша совѣсть безъ упрёка. Когда молодые люди стали на колѣна передъ алтарёмъ, подобныя мысли пробѣгаютъ въ головѣ друга, присутствующаго при брачномъ обрядѣ. Развѣ всё что мы слышимъ въ этомъ мѣстѣ не можетъ примѣниться къ намъ самимъ и служить поводомъ къ ежедневнымъ размышленіямъ?
Послѣ церемоніи мы расписываемся въ книгѣ и смиренно возвращаемся къ завтраку. Мистриссъ Мёгфордъ не скрываетъ своего разочарованія при видѣ ничтожныхъ приготовленій, сдѣланныхъ для пріёма новобрачныхъ.
— Я нахожу это скупостью, Брандонъ, даже бантовъ нѣтъ. Только вашъ пирогъ. Ни спичей, ни салату съ раками не было. Винъ самая малость. Я думала, что ваши друзья умѣютъ лучше устраивать угощенія! Когда моя дочь будетъ выходить замужъ, она поѣдетъ на отличной четверкѣ сѣрыхъ лошадей, какая только найдётся у извощиковъ. Я такъ думаю, что вашъ молодой другъ слишкомъ пристрастился къ деньгамъ, Брандонъ, я такъ и Мёгфорду сказала.
Но это только вопросъ вкуса. Мистриссъ Мёгфордъ, напримѣръ, нарядилась въ зелёное атласное платье и въ розовый тюрбанъ когда другія дамы были въ сѣрыхъ платьяхъ. Короткость между нашими семействами разстроилась тотчасъ послѣ свадьбы Филиппа; я съ сожалѣніемъ долженъ сказать, что мистриссъ Мёгфордъ считала насъ скупыми, а она терпѣть не могла такихъ людей.
Новобрачную расцаловали. Она уѣхала съ новобрачнымъ; съ ними не было ни лакея, ни горничной. Путь счастливой четы лежалъ на Кэнтербёри, Филькестонъ, Булонь, Амьенъ, Парижъ, а можетъ быть и на Италію, если у нихъ достанетъ денегъ. Пока типографщикъ и самъ Мёгфордъ взялись исполнять обязанность Филиппа по газетѣ. Сколько было у новобрачныхъ въ кошелькѣ на эту поѣздку? Это не наше дѣло. Но обладая молодостью, здоровьемъ, счастьемъ, любовью, наши молодые друзья, я думаю, не могутъ быть недовольны. Прощайте, Богъ да благословитъ васъ} Шарлотта и Филиппъ! Я сказалъ, какъ я нашоль мою жену плакавшую въ пустой комнаткѣ ея фаворитки. Признаюсь, я самъ былъ несчастливъ. Я не находилъ утѣшенія въ клубахъ, и послѣдній романъ не могъ привлечь моего вниманія. Я видѣлъ глаза Филиппа и слышалъ нѣжный голосъ Шарлотты.
Съ нетерпѣніемъ ожидали мы писемъ отъ молодыхъ. Наконецъ прибыло письмо и такъ какъ въ нёмъ нѣтъ секретовъ, то я привожу его вполнѣ:
Амьенъ, пятница. Парижъ, суббота.
«Дорогіе друзья (вы для насъ дорогіе друзья и будете таковыми, пока мы живы). Мы исполняемъ наше обѣщаніе и увѣдомляемъ, что мы здоровы и счастливы. Филиппъ говоритъ, что я не должна безпрестанно подчоркивать слова, но я никакъ не могу. О! какъ весело видѣть Филиппа счастливымъ! Если онъ счастливъ, счастлива и я. Я дрожу при мысли, какъ мы счастливы. Онъ сидитъ напротивъ меня и куритъ сигару. Какой у него благородный видъ! Я люблю когда онъ куритъ. Я сходила въ нашу комнату и принесла ему сигару. Онъ сказалъ: „Шарлотта, если я скажу тебѣ, принеси мнѣ твою голову, то ты велишь отрѣзать eё“. Скажите пожалуйста, не обѣщала ли я три дня тому назадъ любить его, уважать и повиноваться ему и неужели же мнѣ нарушить это обѣщаніе? Я надѣюсь, что я всю жизни буду держать моё обѣщаніе. Намъ понравился Кэнтербёри столько же, какъ милый Уэстминстеръ. Мы наняли коляску и сдѣлали великолѣпную поѣздку въ Фолькестонъ, а на морѣ Филиппъ былъ боленъ, а я нѣтъ. Онъ былъ такой смѣшной и ужасно не въ духѣ; я въ первый разъ исполняла обязанность сидѣлки. Мнѣ хотѣлось бы, чтобъ онъ былъ немножко боленъ иногда, чтобъ я могла ухаживать за нимъ. Мы были въ таможнѣ въ Булони и я вспомнила, какъ два года назадъ я была тутъ вмѣстѣ съ бѣднымъ папа, а онъ стоялъ и смотрѣлъ на насъ! Мы остановились въ гостинницѣ у ваннъ. Гуляли по городу. Ходили въ вашему дому въ Верхнемъ городѣ, гдѣ а помню всё, какъ будто это случилось вчера. Помните, мы гуляли однажды и вы сказали мнѣ: „Шарлотта, ѣдетъ пароходъ“. А я сказала: „Какой пароходъ?“ „Филиппъ“, говорите вы. „Вотъ онъ дымится“. Онъ и подошолъ съ трубкой во рту. Если бы вы не были добрѣйшей женщиной на свѣтѣ, мнѣ было бы стыдно писать къ вамъ такой вздоръ!