Гарри различил смутные силуэты Фреда и Джорджа, слезавших с кровати Рона. Раздался скрип матрасных пружин, и постель Гарри в ногах смялась на несколько дюймов, когда туда присел Джордж.
— Ну, уже сообразили? — нетерпеливо поинтересовался он.
— Насчет оружия, которое Сириус упомянул? — уточнил Гарри.
— Скажем лучше: о котором ляпнул, — с нажимом встрял сидевший рядом с Роном Фред. — Мы, вроде, ничего подобного нашими Ушлыми Ушками не слышали.
— А сами вы что об этом думаете? — спросил у него Гарри.
— Да все, что угодно, может быть, — отозвался Фред.
— Ну, вряд ли хуже проклятия «Avada Kedavra», а? — буркнул Рон. — Что может быть хуже смерти?
— Может быть, это какоето оружие массового поражения, — предположил Джордж.
— Может быть, какойто особенно болезненный способ убийства, — ужаснулся Рон.
— На этот случай у него есть проклятие «Круциатус»,[47] — заметил Гарри, — вряд ли нужно чтонибудь более эффективное…
Наступило молчание. Гарри понимал, что всех остальных тоже мучает вопрос, какие еще ужасы можно творить таким оружием.
— Ну, а в чьих руках оно сейчас, как считаете? — начал Джордж.
— Надеюсь, что в наших, — взволнованно проговорил Рон.
— Если так, то оно, скорее всего, у Дамблдора, — высказался Фред.
— Где же? — поспешно переспросил Рон. — В Хогвартсе?
— Держу пари, что там! — решил Джордж. — Философский Камень он прятал там.
— Но оружие, небось, куда больше камня! — воскликнул Рон.
— Не обязательно, — возразил Фред.
— Да, точно, размер — это еще не гарантия мощности, — хмыкнул Джордж. — Посмотри на Джинни.
— А что с Джинни? — удивился Гарри.
— Ты никогда не видел, чем заканчиваются ее Пугалётные Порчи?..[48]
— Тссс! — шикнул Фред, приподнявшись с кровати. — Слушайте!
Все притихли. С лестницы доносились приближающиеся шаги.
— Мама, — всполошился Джордж, тут же раздался громкий «хлоп», и Гарри почувствовал, как матрас кровати в изножье выпрямился.
Через несколько секунд прямо за дверью заскрипели половицы: миссис Уизли несомненно проверяла, не болтают ли они.
Хедвига и Свинстун протяжно ухнули. Половица опять проскрипела, и ребята услышали, как шаги направились вверх, чтобы проконтролировать Фреда и Джорджа.
— Знаешь, она нам совершенно не доверяет, — печально заметил Рон.
Гарри был уверен, что заснуть не удастся: вечер оказался настолько насыщен различными событиями, о которых хотелось поразмышлять, что он собрался бодрствовать всю ночь.
Захотелось было продолжить обсуждение с Роном, но тут миссис Уизли проскрипела в обратную сторону, вниз. Как только стихли ее шаги, отчетливо донеслись другие, вверх… Будто за дверью спальни вверх-вниз скачут какието многоногие существа. Потом возник Хагрид, который вел Уход за магическими существами, и сказал: «Ишь, красавчики, да, Гарри? В этом семестре поизучаем, что у них за оружие…», а затем Гарри увидел, что у существ на головах пушки, которые нацеливаются на него… а он уворачивается…
Потом он почувствовал, что лежит, уютно свернувшись в клубок под теплым одеялом, а в комнате раздается громкий голос Джорджа:
— Мама велела вставать, завтрак на кухне, а потом вы ей в гостиной нужны, там докси оказалось немеряно, больше, чем она думала, а еще она нашла под диваном гнездо дохлого клубкопыха…[49]
Полчаса спустя Гарри и Рон, уже одетые и на скорую руку позавтракавшие, вошли в гостиную — огромную залу на втором этаже, с высоким потолком и оливково-зелеными стенами, покрытыми грязными гобеленами. При каждом шаге из ковра на полу вылетали клубы пыли, а длинные, цвета мха бархатные шторы гудели так, словно там роились невидимые пчелы.
Вот рядом с этими шторами и сгрудились миссис Уизли, Гермиона, Джинни, Фред и Джордж, вид у всех был очень странный — носы и рты закрывали повязки. Каждый держал в руках по большой бутылке черной жидкости с разбрызгивателем.
— Закройте лица и берите распылители, — скомандовала миссис Уизли Гарри и Рону, показывая на две бутылки с черной жидкостью, стоявшие на одноногом столике: — Это доксицид. Такого запущенного случая я еще никогда не видела — и чем только занимался этот домовой эльф все десять лет…
У Гермионы поллица скрывало кухонное полотенце, но Гарри заметил, какой укоризненный взгляд она бросила на миссис Уизли.
— Кричер уже старый, наверное, он просто не мог справиться с уборкой…
— Ты удивишься, Гермиона, с чем может справиться Кричер, если захочет, — раздался голос Сириуса.
Он вошел в комнату, неся окровавленный мешок, наполненный, похоже, дохлыми крысами.
— Я Брыклюва[50] сейчас кормил, — пояснил он в ответ на удивленный взгляд Гарри, — я держу его наверху, в спальне моей матери. В некотором роде… А, тот самый письменный стол…
Он бросил мешок с крысами в кресло и наклонился, изучая запертый ящик секретера, который слегка вибрировал, чего Гарри сначала не заметил.
— Знаешь, Молли, я практически уверен, что это боггарт, — протянул он, глядя в замочную скважину, — но, пожалуй, перед тем, как его выпускать, лучше напустить на него Шизоглаза… зная мою мать… там вполне может оказаться кое-что куда похуже…
— Ты прав, Сириус, — согласилась миссис Уизли.
Они разговаривали таким учтивым и любезным тоном, что Гарри стало совершенно ясно — ни один из них не забыл вчерашний спор.
Внизу громко задребезжал дверной звонок, и сразу поднялась та же какофония проклятий и стенаний, которая раздавалась прошлой ночью после того, как Тонкс уронила подставку для зонтиков.
— Сколько раз я говорил не пользоваться дверным звонком! — разгневанно воскликнул Сириус и торопливо вышел из комнаты.
По изменению темы высказываний миссис Блек, эхом разносящихся по всему дому, оставшиеся в гостиной поняли, что Сириус уже спустился вниз.
— Бесчестная тварь, грязный ублюдок, выродок проклятый, сукин сын…
— Гарри, закрой дверь, пожалуйста, — попросила миссис Уизли.
Гарри закрывал дверь так медленно, как только мог: хотелось послушать, что происходит внизу. Очевидно, Сириусу удалось задернуть занавеси перед портретом матери, потому что кричать она перестала. Он услышал, как Сириус прошел через холл, а потом на входной двери звякнула цепочка. Затем раздался низкий голос, принадлежащий Кингсли Шаклболту: «Гестия только что сменила меня, плащ Моуди сейчас при ней, я, пожалуй, доложу Дамблдору…»
Затылком ощутив взгляд миссис Уизли, Гарри с сожалением закрыл дверь гостиной и присоединился к остальным борцам с докси.
Миссис Уизли склонилась над лежавшей на диване книгой «Гилдерой Локхарт: Справочник по домовым паразитам»,[51] чтобы просмотреть страницу про докси.
— Так, ребятки, соблюдайте осторожность, потому что докси кусаются, и зубы у них ядовитые. У меня здесь есть флакон с противоядием, но лучше бы оно никому не понадобилось.
Она выпрямилась, подошла к шторам вплотную, подозвала всех поближе и распорядилась:
— По моей команде начинаем брызгать одновременно. Они, как пить дать, сразу полетят на нас, но на бутылках написано, что одна порция жидкости их парализует. Парализованных складываем вот в это ведро.
Она предусмотрительно ушла с линии огня и подняла свою бутылку:
— Итак… Начали!
Через несколько секунд после того, как Гарри начал брызгать, из складки ткани, треща и сверкая крыльями как жук, вылетела взрослая докси. Тельце у нее было маленькое, как у феи, но покрытое густыми черными волосами, крошечные, острые как иголки зубки и четыре яростно сжатых кулачка. Гарри на ходу остановил ее струей доксицида. Докси замерла в воздухе и с неожиданно громким «дзынь» упала на изношенный ковер. Гарри поднял ее и бросил в ведро.
— Фред, что ты делаешь? — вскричала миссис Уизли. — Брызгай на нее и сразу выбрасывай!
Гарри оглянулся. Фред двумя пальцами держал бьющуюся докси.
— Так точно! — громко отозвался Фред и быстро брызнул докси в лицо так, что она обмякла, но как только миссис Уизли повернулась к нему спиной, он подмигнул и опустил докси в карман.
— Мы хотим поэкспериментировать с ядом докси для наших Прелестей Прогульщика,[52] — чуть слышно шепнул Джордж Гарри.
Ловко сбив на лету сразу двух докси, Гарри пододвинулся ближе к Джорджу и прошептал уголком рта:
— Что такое Прелести Прогульщика?
— Всякие вредные конфетки, — шепнул Джордж, внимательно поглядывая на спину миссис Уизли. — Не очень опасные, но вполне годятся, чтобы можно было прогулять урок. Мы с Фредом все лето над ними работаем. Они двухсторонние, помечены цветом. Жуешь оранжевую часть с Тошнотной Тянучкой,[53] и тут же тебе плохеет. Как только выбежал с урока в больничное крыло, тут же жуешь фиолетовую половину…
— «…и она возвращает вам абсолютное здоровье, позволяя предаваться любому виду досуга на ваш выбор в течение часа, который в противном случае прошел бы скучно и непроизводительно». Во всяком случае, так утверждается в нашей рекламе, — шепотом закончил Фред.
Он заметил на полу, за спиной миссис Уизли, еще несколько беспризорных докси и сунул их в карман:
— Но они еще нуждаются в доработке. Сейчас у наших испытателей есть одна небольшая проблема, они не успевают разжевывать фиолетовую половину, чтобы остановить тошноту…
— Испытателей?
— Да это мы сами, — пояснил Фред, — по очереди испытываем. Джордж изобрел Обморочные Облатки[54]… мы испытывали Кровоносные Конфеты…[55]
— Мама решила, что мы подрались, — добавил Джордж.
— Значит, потешная лавка пока в силе? — шепнул Гарри, делая вид, что поправляет наконечник распылителя.
— Да, только насчет помещения пока не удалось договориться, — Фред еще понизил голос, потому что миссис Уизли как раз принялась вытирать лоб шарфом, готовясь к новой атаке, — но, думаю, скоро начнем торговать по почте. Мы на прошлой неделе отослали объявление в «Ежедневный Пророк».
— Все благодаря тебе, приятель, — добавил Джордж. — Ты не переживай… мама не догадается. Теперь она «Ежедневный Пророк» не читает, «потому что там пишут бредни про тебя и Дамблдора».
Гарри усмехнулся. Чтобы помочь близнецам Уизли открыть потешную лавку, он однажды уговорил их принять в подарок тысячу галлеонов, которые выиграл на Тримагическом Турнире, но, к счастью, его содействие осталось в тайне от миссис Уизли. Работа сыновей в потешной лавке представлялась миссис Уизли занятием неподходящим.
Дедоксикация штор заняла большую часть утра. Уже миновал полдень, когда миссис Уизли наконец размотала шарф с лица, устало опустилась в кресло и тут же подскочила с воплем отвращения, потому что оказалась на мешке с дохлыми крысами.
Шторы больше не гудели: после интенсивного поливания они безвольно и влажно повисли. Рядом на полу стояло ведро с полуобморочными докси и миска их черных яиц, на которые фыркал Крукшанкс и бросали алчные взгляды Фред с Джорджем.
— Думаю, что этим мы займемся после обеда, — миссис Уизли показала на пыльные застекленные шкафы, стоявшие по обе стороны от камина.
В шкафах лежали очень странные предметы: коллекция ржавых кинжалов, когти, свиток змеиной кожи, ряд потускневших серебряных шкатулок, покрытых письменами на незнакомых Гарри языках, и самое неприятное из всего — богато изукрашенный хрустальный флакон, с крупным опалом в пробке, полный жидкости, которая Гарри явно напомнила кровь.
Вновь задребезжал дверной звонок. Все посмотрели на миссис Уизли.
— Оставайтесь здесь, — твердо сказала миссис Уизли под сопровождение воплей миссис Блек, и подхватила мешок с крысами. — Сэндвичи я принесу сюда.
Она вышла из комнаты, тщательно прикрыв за собой дверь. Все тут же бросились к окну — сверху посмотреть, кто пришел.
Внизу маячила голова с рыжеватыми лохмами и связка сомнительного вида котлов.
— Мундугус! — воскликнула Гермиона. — А котлыто он зачем сюда принес?
— Наверное, перед тем как продать, хочет припрятать, — предположил Гарри. — Так вот чем он занимался в тот вечер, когда должен был меня сторожить? За этими ворованными котлами мотался?
— Ага, точно! — подтвердил Фред, когда входная дверь открылась, и Мундугус, подхватив котлы, скрылся из виду. — Чтоб мне провалиться, маме это не понравится…
Они с Джорджем кинулись к двери и принялись старательно прислушиваться.
Крики миссис Блек стихли.
— Мундугус разговаривает с Сириусом и Кингсли, — нахмурившись, пробормотал Фред. — Почти ничего не слышно… Как думаешь, стоит рисковать Ушлыми Ушами?
— Может и стоит, — решил Джордж, — я могу пробраться наверх и взять парочку…
Но в этот самый момент снизу понесся такой звуковой поток, что необходимость в Ушлых Ушах отпала. Теперь все отлично слышали, как миссис Уизли в полный голос орет:
— УКРЫВАТЕЛЬСТВОМ КРАДЕНОГО МЫ ТУТ НЕ ЗАНИМАЕМСЯ!
— Как приятно, когда мама кричит на кого-нибудь еще… — с удовлетворенной улыбкой протянул Фред, открывая дверь чуть пошире, чтобы голос миссис Уизли был лучше слышен. — Такое отрадное разнообразие…
— …СОВЕРШЕННО БЕЗОТВЕТСТВЕННО! КАК БУДТО У НАС ЗДЕСЬ ДРУГИХ ДЕЛ НЕТ, КАК ТОЛЬКО ЗАБОТИТЬСЯ О ТВОИХ ВОРОВАННЫХ КОТЛАХ…
— Нужно быть идиотом, чтобы довести ее до такого состояния, — покачал головой Джордж. — Ее надо отвлечь раньше, чем ей в голову ударит, теперь это на несколько часов. Ей до смерти хотелось всыпать Мундугусу еще с тех пор, как он ушел с того дежурства, когда должен был за тобой, Гарри, присматривать… О, а вот и мама Сириуса вступила…
Голос миссис Уизли потерялся в новой волне ора и воплей портретов из холла.
Джордж хотел прикрыть дверь, чтобы шум стал потише, но прежде, чем дверь закрылась, в комнату скользнул домовой эльф.
Если бы не грязная тряпка, наброшенная на его тело в качестве набедренной повязки, он был бы совершенно голым. Выглядел эльф совсем старым. Казалось, что его собственная кожа ему слишком велика, и хотя он, как и все домовые эльфы, был лыс, но из больших, как у летучей мыши, ушей росли пучки седых волос. Над большим, как хобот, мясистым носом таращились водянисто-серые, налитые кровью глаза.
Эльф не обратил ни малейшего внимания ни на Гарри, ни на всех остальных. Ведя себя так, словно вокруг никого не было, он, сгорбившись, медленно и целеустремленно побрел в противоположный конец комнаты, беспрерывно бормоча по дороге хриплым и низким, как у лягушкибыка, голосом:
— …Вонючий, как горшок, да еще бандит к тому же, и она — не лучше, мерзкая старая гнусная отщепенка со своими ублюдками позорит дом моей хозяйки, ох, моя бедная хозяйка, если бы она знала, если бы она только знала, какая мразь в ее доме, что бы она сказала старому Кричеру, ох, какой позор, грязнокровки, и оборотни, и выродки, и воры, бедный старый Кричер, что он может поделать…
— Кричер, привет! — захлопнув дверь, во весь голос окликнул его Фред.
Домовой эльф застыл на месте, перестал бормотать и изобразил явное и очень неубедительное удивление.
— Кричер не видел молодого хозяина, — он повернулся и поклонился Фреду. Потом, не поднимая головы, добавил очень внятно: —…мерзкого ублюдка гнусного выродка.
— Извини, — переспросил Джордж, — последние слова не расслышал.
— Кричер ничего не сказал, — ответил эльф, отвешивая второй поклон Джорджу, и добавил совершенно четко: —…их двое тут, близнецов, маленьких ублюдков.
Гарри даже не знал, смеяться или нет. Эльф выпрямился, окинул всех недобрым взглядом и, видимо решив, что они не слышат его, продолжил бормотать:
— …И грязнокровка здесь, бесстыжая, наглая, ох, если бы моя хозяйка знала, о, как бы она кричала, и еще новый парень здесь, Кричер не знает его имени. Что он тут делает? Кричер не знает…
— Кричер, это Гарри, — на пробу произнесла Гермиона. — Гарри Поттер.
Бледные глаза Кричера расширились, и он забормотал еще быстрее и яростнее, чем раньше:
— …Грязнокровка разговаривает с Кричером так, как будто она — мой друг, если бы хозяйка Кричера увидела его в таком обществе, о, что бы она сказала…
— Не называй ее грязнокровкой! — хором, сердито воскликнули Рон и Джинни.
— Ничего страшного, — шепнула Гермиона, — он не в своем уме, он не понимает, что говорит…
— Не будь такой наивной, Гермиона, все он прекрасно понимает, — бросил Фред, с отвращением глядя на Кричера.
Кричер продолжал бормотать, уставившись на Гарри:
— …Неужто, правда? Это Гарри Поттер? Кричер шрам-то увидел, значит это правда, это мальчик, который остановил Темного Лорда, Кричер никак в толк не возьмет, как ему это удалось…
— Хватит, Кричер, — оборвал его Фред.
— Чего тебе здесь нужно? — спросил Джордж.
Огромные глаза Кричера переместились на Джорджа.
— Кричер делает уборку, — уклончиво ответил он.
— Что-то не верится, — раздался голос за спиной у Гарри.
Вернулся Сириус. Остановившись в дверном проеме, он с негодованием смотрел на эльфа.
Гвалт в холле стих: вероятно, миссис Уизли и Мундугус перенесли дискуссию вниз, на кухню.
При виде Сириуса Кричер согнулся в нелепо глубоком поклоне, прижавшись к полу хоботообразным носом.
— Встань прямо, — нетерпеливо бросил Сириус. — Ну, что тебе здесь нужно?
— Кричер делает уборку, — повторил эльф. — Кричер здесь, чтобы служить благородному и старинному дому Блеков…
— Который от грязи приобретает все более и более старинный вид,[56] — заметил Сириус.
— Хозяин всегда любил пошутить, — Кричер снова поклонился и шепотом продолжил: —Хозяин мерзкий, неблагодарный паразит, который разбил материнское сердце…