- Они требуют, чтобы с группой пошла я, - сразу заявила помощница. - Но у меня и здесь масса дел!
- Иначе ничего не получится, - сказал Хлюдов. - Родители доверяют только вам, сударыня.
- Но почему не ты? - Галя неприязненно взглянула на бывшего мужа. Ведь от тебя без ума практически все молодые мамаши колонии!
- Я доктор, и мое место рядом с больными, а здоровыми детьми должны заниматься воспитатели, - спокойно возразил врач. - Ты администратор и женщина, родителям такое сочетание внушает доверие. Хотя у тебя и нет собственных детей.
Галина покраснела и отвернулась.
- Значит, так и сделаем, ничего не попишешь, - Астахов развел руками. Назначьте кого-нибудь вместо себя, Галя, и отправляйтесь с ребятами. У вас, Хлюдов, все?
- Почти, - доктор усмехнулся. - Но другие вопросы я задам позже.
* * *
До койки Астахов добрался лишь глубокой ночью, но едва он заснул, включился прямой канал связи с домом Совета, и над центром спальни появилось изображение осунувшегося лица Бочкина.
- Пал Сергеич! Проснитесь!
Председатель с трудом открыл глаза и долго не мог сообразить, где находится и что происходит. Наконец, он вырвался из цепких объятий сна и огромным усилием воли заставил себя сесть.
- Да, Валера, что случилось? Сигнал?
- Да, но не от флота, - связист зачем-то оглянулся. - Приходите скорее!
- Чужие? - от высказанного вслух предположения . Астахова самого обожгло, будто боевым лазером, и он вскочил с кровати, разыскивая взглядом одежду.
- Нет, но это важно!
От сердца немного отлегло. Если не пришельцы и не земляне, значит, кто-то из системы Вероны. Астахов торопливо оделся и бегом покинул свой дом. До здания Совета было всего двести метров, председатель жил почти в центре колонии. Улицы ночного городка не освещал ни один фонарь и ни одна вывеска военное положение подразумевало полную светомаскировку, - но для Павла Сергеевича это не создало проблем. Свой городок он знал до последней трещинки в асфальте. Не встретив ни одного человека, председатель быстро пересек главную площадь и вбежал в здание Совета.
Когда двери за ним закрылись, из-за угла стоящей рядом больницы вынырнула тень человека. Рассмотреть в темноте кто это, не представлялось возможным, да и некому было его разглядывать - после тяжелого трудового дня почти все колонисты спали мертвым сном. Бодрствовали лишь двое полицейских в участке на противоположной стороне площади да, как выяснилось, председатель и связист. Ну и сам человек, затаившийся под окном комнаты гиперсвязи Услышать что-либо сквозь стекло он не мог, увидеть тоже - окно было плотно зашторено, но уходить не собирался.
Астахов тем временем вошел в комнату и уселся напротив Валеры.
- Говори!
- Я поймал аварийный сигнал боевого космолета веронцев, - громким шепотом сообщил Бочкин.
- Так я и знал! Где они?
- Они вырвались из окружения и сейчас выходят Hа нашу орбиту. Корабль поврежден, система локации и посадочные программы не работают. Трое космонавтов тяжело ранены, пилот вроде бы в сознании, но сильно контужен. Он говорит, что попытается сесть на ручном управлении. Просит дать ему посадочный луч. Что мне делать?
- Сажать его, что же еще? - Астахов потер красные от недосыпания глаза, в них словно насыпали песка.
- Вы решили признаться? Ведь космонавты расскажет правду, и тогда нас постигнет участь Вероны.
- Ты же голосовал против молчания.
- Я передумал, - Валера покачал головой. - Вы были правы.
Астахову хотелось сказать: "а я в этом теперь не уверен" но он промолчал. Галина и Валера были неглупыми ребя тами, и к их мнению стоило прислушаться. А раз они об, были убеждены в необходимости умолчания, значит, прочь сомнения! Председатель встряхнулся и указал на карту местности.
- Посади их в Сухом логу.
- Далековато, - не сразу угадав замысел Астахова сказал Валера. - Или вы... хотите скрыть еще и это?
- Тайной больше, тайной меньше, - председатель вздохнул. - Я слетаю к ним, отвезу медикаменты, провизию и... постараюсь их убедить, что в ближайшие три дня им лучше держаться подальше от колонии.
- Они ранены, - засомневался Бочкин. - Быть может, стоит подключить к делу одного из докторов?
- Нас и так трое, - Астахов встал. - Чем больше человек посвящены в тайну, тем ненадежнее. Это старая истина.
- Неоказание помощи терпящим бедствие - это... преступление, - тихо произнес Валера. - Вы считаете, что сохранение тайны стоит таких жертв?
- Нас будет некому осудить, - напомнил ему председатель. - Ты смелый человек, Валера, раз до сих пор держишь язык за зубами, так оставайся таким и дальше.
Астахов вдруг осознал, что все глубже падает в пропасть, но теперь это не вызывает у него в душе никаких отрицательных эмоций, никакой внутренней борьбы или раскаяния. Неизбежность надвигающейся катастрофы словно заледенила сердце и вымыла из души все добрые чувства. Астахов ощущал себя каким-то живым автоматом: лишенным эмоций, рациональным и запрограммированным на одну-единственную задачу - удерживать колонию от паники до самого конца.
Он вышел из дома Совета через заднюю дверь и быстро побросал в служебную машину большую аптечку, пару фляг с водой и коробку сухих пайков. Затем запустил двигатель и, не зажигая габаритных огней, выехал на южное шоссе. Конечной точкой этой трассы была автоматизированная шахта в местечке Сухой лог. Обычно там постоянно жили двое вахтовиков, следивших за техническим состоянием горных роботов, но в связи с военным положением добыча руды была приостановлена и Сухой лог обезлюдел.
Пустив магнитоплан над ровной дорогой с максимальной скоростью, Астахов добрался до шахты вдвое быстрее, чем это делали привозившие вахту "вэны", но все равно не так быстро, как могли бы прилететь спасательные самолеты. Место посадки корабля веронцев было хорошо различимо даже без помощи режима ночного видения, в котором работало лобовое стекло машины. Вокруг космолета тлела трава, а сам корабль светился перегретой, покореженной обшивкой. Посадка, судя по всему, вышла жесткой.
Председатель подошел к пышущей жаром груде металла и осторожно заглянул в распахнутый люк воздушного шлюза. Внутренняя диафрагма была тоже наполовину раскрыта. Астахов протянул руку, чтобы дожать створки внутреннего люка и раскрыть его полностью, но металл был слишком горячим. Председатель прикинул, сумеет ли пролезть в имеющееся отверстие, и пришел к выводу, что, несмотря на возраст, все еще слишком плечист.
Павел Сергеевич вернулся к машине и порылся в ее стандартном походном наборе. Там было все, что может понадобиться на лоне дикой природы, и скоро Астахов уже орудовал домкратом и ломиком. Створки шлюза подались на пару сантиметров, но в этом положении их заклинило окончательно, и председатель сдался. Без профессиональных спасательных инструментов тут было не обойтись. Астахов утер пот и взглянул на часы. До рассвета оставался ровно час. Следовало либо возвращаться, либо вызывать спасателей и тем самым ставить на тайне крест. Председатель сел в машину и запустил двигатель. Оставалось всего лишь положить руку на джойстик управления и нажать ногой на педаль, но Астахов вдруг почувствовал, что не может этого сделать. Бросить четверых раненых внутри искореженного корабля, обречь людей на верную смерть было совсем уже дном той гипотетической ямы, в которую он прыгнул позавчера вечером. Но вызвать спасателей он тоже не мог, ведь это могло стать началом трагической развязки, взрывом, который уничтожит всю колонию...
Председатель стиснул зубы и через силу положил руку на джойстик. Так отвратительно он себя не чувствовал никогда в жизни. Ему вспомнились недавние размышления о ледяном сердце и исчезновении эмоций. Ничего подобного. Сердце осталось прежним, да и чувства никуда не исчезли, просто одно дело - рассуждать, сидя в доме Совета, а другое - принимать тяжелое решение непосредственно на месте, когда от тебя до обреченных людей всего тридцать метров по выжженной траве.
"Все останется, как прежде..." - вспомнил Астахов свое заклинание. Информация от веронцев, да и просто сам факт их прибытия могли вызвать панику и разоблачение "молчаливой троицы". Как первое, так и второе было совершенно недопустимо. Паника да еще и недоверие к законной власти - это вдвойне опасно.
Председатель развернул машину и вывел ее на шоссе. Решение его звучало кратко, как приговор полевого суда: спасатели будут, но не раньше шести утра. Если космонавты дотянут до того времени, так тому и быть - придется признаться народу в сокрытии правды, а если нет, все останется как прежде.
* * *
Спасательная команда обернулась за сорок минут. Солнце даже не успело целиком подняться над горизонтом. Когда самолет сел на больничной площадке, вокруг собрались все, кто пока не разошелся по рабочим местам. Люди смотрели, как спасатели выносят из грузового отсека упакованные в черные мешки тела космонавтов, и молчали.
Астахов стоял рядом с самолетом и слушал обстоятельный доклад командира группы.
- Когда корабль упал, они были еще живы. Я не криминалист, но мне кажется, что дело не совсем чисто. На диафрагмальных створках внутреннего люка видны свежие царапины. Такое впечатление, что кто-то пытался открыть его подручными средствами, но у него ничего не вышло. Ума не приложу, почему этот горе-спасатель не позвонил нам? Узнай мы о катастрофе вовремя, все веронцы остались бы в живых.
- Быть может, на то у "горе-спасателя" имелись особые причины? неожиданно спросил протолкнувшийся сквозь толпу Хлюдов. - Павел Сергеевич, вы как думаете?
- Никак, - председатель хмуро взглянул на доктора. - Теперь можно строить любые предположения, правды мы не узнаем. Да и если узнаем, космонавтов это не воскресит.
Из самолета вышли последние спасатели, но теперь они несли не черный мешок, а носилки, на которых лежал бледный человек.
- Да чего гадать, - указывая на раненого, сказал командир спасателей. Пилот уцелел. Придет в себя, расспросим. Вряд ли, конечно, он видел, кто ковырялся снаружи люка, но хотя бы в целом картина прояснится.
- Это верно, - Астахов почувствовал, что краснеет. - Прояснится...
- Ну, ну, - Хлюдов загадочно ухмыльнулся и снова исчез в толпе.
- Павел Сергеевич, Иван, подойдите! - вдруг крикнул врач спасательной команды из окна приемного покоя.
Астахов и командир группы быстро вошли в прохладный, стерильный бокс. Как выяснилось, веронский пилот вдруг очнулся и затребовал начальство. .
- Я председатель Совета Астахов, - Павел Сергеевич склонился над носилками. - Как вы себя чувствуете?
- Отлично, - слабым голосом ответил космонавт. - Я не знаю, сколько у меня в запасе времени, а потому слушайте главное... Земля уничтожена, колонии тоже... Верона разрушена. Чужие направляются к вам... уходите из города... как можно дальше. Это ваш единственный шанс!
- Но мы принимаем устойчивый сигнал земного флота, - неуверенно возразил Иван. - Он идет к нам на выручку. Так, Пал Сергеич, или я чего-то не понимаю?
- Флот землян полностью уничтожен в битве при Нептуне, - вместо Астахова ответил пилот. - Мы расшифровали перехваты вражеских донесений. Гармония - последний человеческий анклав в новых владениях чужаков... Пока... Но скоро они прилетят и превратят вашу колонию в пепел. Уходите в леса, в горы... спасайтесь, пока не поздно.
- Но как же гиперсигнал?! - Иван схватил Астахова за плечо и резко развернул к себе лицом. - Павел Сергеевич, объясните, чей сигнал ловит наш приемник?!
- Я... - председатель опустил взгляд. Признаться в такой чудовищной лжи у него не поворачивался язык.
- Валера! - вдруг решил командир спасателей. - Это его глупая шутка, так?! Что же вы, Пал Сергеич, не могли заглянуть в экран его компьютера?
- Я в этом мало что понимаю, - пробормотал Астахов, в душе проклиная себя за трусость.
- Ну, зато я отлично все понимаю! - взревел Иван. - Придушу этого Бочкина! Космонавт, не отключайся... Кто давал тебе добро на посадку?
- Я не знаю, - пилот говорил совсем тихо. - У нас отказали почти все навигационные приборы. Нас вел по лучу какой-то диспетчер... Но потом луч ушел в сторону, и мы упали...
- Вот гад! - командир спасателей окончательно разъярился. - Это тоже Валерка сделал, больше некому! И в люке тоже он, зараза, ковырялся, как пить дать! А когда не справился, нас вызвал. Козел!
- Мягко сказано, - внимательно наблюдая за реакцией Астахова, заявил вновь возникший поблизости Хлюдов. - Это со стороны Бочкина была преступная халатность, если не что-то большее. Ведь тут как повернуть. Можно квалифицировать и как предумышленное убийство. А если у него имеются сообщники, то еще хуже - совершенное в группе, по предварительному сговору. Так, Павел Сергеевич?
Астахов промолчал. Все происходящее казалось ему нереальным.
- Надо его допросить! - Иван набрал на инфобрасле-те номер полицейского участка. - Фил, есть дело! Давай дуй в Совет, Валерку придержи, чтобы не сбежал...
- Ты чего, перегрелся? - недовольно буркнул полицейский. - Что стряслось?
- Что, что, там узнаешь!
- У меня тут дел...
- Бегом!
- Ты чего это раскомандовался? Некогда мне по пустякам бегать...
- Фил, - чуть спокойнее произнес Иван. - Тут такой шум намечается, мало не покажется, поверь. Ты же знаешь, я без причины не воспламеняюсь...
- Ладно, - после некоторого замешательства согласился полицейский. Иду.
Путь от приемного отделения больницы до комнаты гиперсвязи в Совете показался Астахову длиннее марафона. Ноги словно одеревенели, сердце колотилось, а во рту пересохло. Когда возглавляемая Иваном и Хлюдовым делегация ввалилась во владения Бочкина, председатель был на грани срыва.
Увидев гостей, Валера понял все без комментариев. Он потер уставшие глаза и встал. Делегация замерла на пороге, пропустив вперед Астахова. Председатель встал слева от Ивана и Хлюдова. Командир спасателей почему-то молчал, и инициативу перехватил доктор:
- Ну что, Валера, доигрался?
- Погоди, - остановил врача Иван. - Бочкин, ты когда ел в последний раз?
- Я? - Валера пожал плечами. - Не помню... мне не хотелось.
- Ты что же, отсюда и не выходил?
- Нет, почему... - связист замялся. - Ну, в туалет... Я же сигнала ждал. Нельзя было...
- А спал ты когда?
- Чтобы все проспать? - Валера невесело усмехнулся. - Все работают, а я тут сижу... Можно и потерпеть.
- Где, что? - в комнату протиснулся Фил. - Кто нарушитель? Иван, ты обещал преступление века.
- Я погорячился, - ответил спасатель. - Но ты не уходи. А ты, Валера, рассказывай.
- Да что рассказывать? - связист виновато взглянул на пунцового от напряжения Астахова. - Сначала все было нормально, устойчивый сигнал от флота и вообще... А потом он вдруг пропал. Я подумал, что нас кто-то глушит, но ведь это не радиоэфир, это гиперсвязь, ее заглушить невозможно. А через час пришло сообщение с Вероны... что Земля погибла и всем нам скоро крышка... Ваня, пойми, я не поверил, думал - ошибка. Все диапазоны проверял-перепроверял, а когда понял, что это правда, струсил. Не хватило у меня духа сообщить вам такую весть. Я понимал, что ни в чем не виноват, а все равно не смог. А когда вроде бы успокоился и собрался, было поздно. Пал Сергеич рассказывал, как вы пашете, как верите, что флот на подходе...
Голос Валеры сорвался. Иван сочувственно кивнул и промолчал.
- Дела-а, - озадаченно протянул Фил.
- А с кораблем что произошло? - недоверчиво поинтересовался Хлюдов.
- Запросили посадку, но я решил, что это меня выдаст, и дал им вектор на Сухой лог... а после у меня луч отклонился... как получилось, не пойму, я же не диспетчер. Они выжили?
- Не все, - задумчиво ответил Иван. - Значит, к месту катастрофы ты не ездил?
- Я... - Валера снова коротко взглянул на Астахова. - Нет... я здесь сидел.
- Вранье! - неожиданно выкрикнул Хлюдов. - От первого до последнего слова! Все вранье! И тебя, Бочкин, оно не спасет! Лучше признайся, кто тебя надоумил увести корабль подальше от колонии? Кто приказал тебе молчать о том, что связь с флотом прервалась? Говори! Кто?!
- Я сам, - связист поднял взгляд на Ивана. - Я готов отвечать.
-Ответишь, - пообещал спасатель. - Когда с пришельцами разберемся. А пока... Фил, ты в гиперсвязи смыслишь?
- На уровне рядового технических войск, - полисмен почесал в затылке. Но тут-то все просто, это ж для людей техника, не для военных.
- Вот и садись за пульт, шутник, - недовольно приказал Иван, в прошлом офицер-космодесантник.
Валера заложил руки за спину и, вздохнув, отошел от компьютера.
- У меня дела! - предупредил полицейский. - Час, от силы, здесь могу подежурить.
- Ничего, посидишь до обеда, - решил Иван. - Валера хоть поест да вздремнет немного.
- А после что, назад сюда же? - снова вмешался Хлюдов. - Как вы можете ему доверять?!
- Можем, - отрезал Иван. - Он все осознал. Так, Бочкин?
- Да... - не поднимая глаз, тихо вздохнул Валера.
- Но учти, я за тобой буду лично присматривать.
- Детский сад! - возмутился доктор. - Еще в угол его поставьте! Благородные рыцари нашлись! А вы, Астахов, что молчите?! Скажите им всем правду. Или что, слабо?!
- Хлюдов! - рявкнул Иван.
- Чего?! - с вызовом отозвался врач.
- Идите на... свое место!
- Я-то пойду, - зло щурясь, проронил доктор. - Мое место без меня никто не займет. К тому же скоро у меня появится масса работы.
- Вы о чем? - насторожился Иван.
- О том, что очень скоро ко мне сплошным потоком пойдут раненые и обожженные! - Хлюдов взглянул на Астахова. - А вы... вы... поплатитесь!
Больше он ничего не добавил и вышел.
Астахов проводил его взглядом и вдруг обнаружил, что в дверях радиокомнаты почти никого не осталось. Только он и командир спасателей.
- Иван... - председатель кивком указал на окно.
За ним происходило совсем не то, что хотелось бы увидеть Астахову.
Практически все работы остановились, а люди в спешном порядке распихивали имущество по кузовам и салонам машин, "вэнов", больших грузовых магнитопланов и самолетов. Кто-то скандалил, кто-то пытался швырнуть чужой скарб из набитого почти под завязку автобуса. Где-то вдалеке послышался звон разбитого стекла и истошные вопли - первые признаки надвигающегося хаоса. Через площадь в разных направлениях то и дело пробегали подростки, но не так, как обычно, ради разрядки, а явно выполняя какие-то родительские поручения. По западной трассе в сторону фруктовых лесов потянулась вереница легковых машин без прицепов и нагруженного поверх кабин барахла. Астахов догадался, что это родители малышей отправились за своими чадами. В душе председателя шевельнулось тревожное предчувствие. Валера повел себя как настоящий мужчина и не выдал сообщников, Галя была вне подозрений, но все равно что-то Астахова тревожило. Быть может, угроза этого ненормального доктора? За себя председатель не опасался, Хлюдов был не в той весовой категории, чтобы причинить Павлу Сергеевичу хоть какой-то вред, но если этот нервный эскулап решит выместить все на Гале... Ведь она уже давно работала помощницей Астахова, и у доктора были все основания подозревать, что между ними существуют связи более деликатные, чем чисто деловое партнерство. Эту тему, кстати, в колонии уже давно трепали злые языки. Жена Астахова умерла еще в период адаптации колонистов на Гармонии, Галя была разведена. Работали председатель и его помощница дружно. Немудрено было предположить, что все не так уж однозначно.