– Однако, совсем неплохо видно, – заметила она, – удивительно чётко, несмотря на ночь.
– Там есть автоматическое переключение на инфракрасный диапазон, в условиях ночи, или просто плохой видимости, – пояснил Илья. То есть, если бы в номере кто-то будет разгуливать не включая света, то мы всё равно бы увидим это.
Словно отзываясь на его слова, в окне номера медленно прошествовала чья-то тёмная тень. Совсем позабывшие про то, что тот, кого они ожидали уже заселился, Илья и Анжела озадаченно уставились друг на друга.
– Да он, выходит, и не спит вовсе, – в унисон выдохнули они и дружно приникли к экрану.
Тень на минуту замерла, будто в замешательстве, и через секунду в номере вспыхнул бледный огонёк ночника.
– Приёмную антенну придётся вынести на балкон, и тем обеспечить прямую видимость, – озабоченно пробормотал Хромов, – всё-таки железобетон не способствует хорошему качеству картинки.
Задуманное было исполнено безотлагательно и, действительно, качество принимаемого сигнала стало ещё лучше. Изменив угол обзора, Хромов с Анжелой увидели, что на кровати у включённого ночника неподвижно сидит молодой человек.
– Звонит наверное, – тут же высказала предложение Анжела. А сейчас, видишь, что-то записывает в блокноте или тетради. Нельзя ли ещё больше увеличить картинку?
– Нет, это предел, – легонько пожал он её руку. Да, и хватит уж тебе за ним наблюдать, ещё насмотришься. Ложись-ка лучше спать, сегодня ты поработала за двоих. А я немного подежурю. Надеюсь, что он скоро уляжется, – добавил он зевая. Да, – совсем неромантично вспомнил он вслух, – надо бы нам завтра же завести журнал дежурств.
Позади него легонько прошуршал шёлк её нижней рубашки, чуть слышно скрипнула кровать, погас ночник. Но майор выдержал характер до конца и не оглянулся даже на секунду, хотя сделать это его подмывало довольно сильно.
Скучно потянулось время. Глядя на то, как его подопечный набирает очередной телефонный номер, Илья совершенно некстати подумал о том, что и он сам, как и ничего не подозревающий австралиец может быть объектом чьей-то слежки.
– А что, – размышлял он, покачивая рукояткой управления камерой, – и здесь вполне могли понатыкать микрофонов, ведь комнату эту зарезервировали заранее. И кто-нибудь сейчас сидит в одном из соседних номеров и не спеша анализирует то, о чём мы тут с Анжелой болтали. Всё же хорошо, что мы с ней здесь ни о чём существенном не говорим. Очень правильно. Такой тактики надо будет и в дальнейшем придерживаться. Оно, конечно, может быть никаких «жучков» здесь нет, но ухо надо держать востро.
Свет в 322-м наконец погас, но боясь в первый же раз совершить ошибку майор со своего поста не ушёл. То и дело проваливаясь в дрёму он смотрел на экран ещё довольно длительное время. И только примерно за два часа до рассвета, он всё же опёрся на небольшой, стоявший у балконной двери столик, и устало смежил веки.
* * *– Смотри, смотри скорее! – разбудил его возбуждённый голос Анжелы.
Хромов испуганно открыл глаза и повернул голову к пульту. На экране он тут же увидел стоящего на балконе мужчину, который занимался тем, что неторопливо вскрывал пачку сигарет.
– Увеличь его, пожалуйста, – попросила Анжела, взволнованно дыша Хромову прямо в ухо, – а то лицо плохо видно.
Илья взялся за рукоятку управления и изображение закуривающего первую утреннюю сигарету Стенли Улькера послушно придвинулось ближе.
– Вот и познакомимся, – побарабанил по экрану пальцами Хромов, – здравствуй, дружок. Что можешь сказать о нём по первому впечатлению? – тут же повернулся он к Анжеле.
– Спортивный парень, – начала девушка, – хоть и курит, но делает это поверхностно, не затягиваясь. Спал ночью плохо, глаза прищурены, углы рта обвисли. Основателен, не тороплив. Заметь, как внимательно осматривает улицу. Но не заметно, чтобы он искал кого-то глазами. Усы, – на мой взгляд, – ему явно не идут. Скорее всего просто подражает кому-то, возможно отцу или начальнику. Выбрит хорошо, рубашка отглажена, в общем и целом аккуратен и воспитан, поскольку фольгу от вскрытой пачки положил в карман халата, а не выбросил вниз. Всё, уходит, смотри!
– Дверь за собой всё же не закрыл, – отметил майор. Либо надеется скоро выйти, либо просто надоел кондиционер. Будем за ним первое время просто наблюдать издали, – решил вслух Илья. Привыкнем к нему, изучим привычки, распорядок дня… Да, – тут же сменил он тему, – сходи пожалуйста за завтраком, а я пока посижу здесь…, на страже.
* * *С этой минуты они словно приклеились к австралийцу, или как они его между собой сразу начали называть, «Ночнику». Тот же, казалось, был совершенно расслаблен и спокоен. Первый день Улькер посвятил неторопливому осмотру курортного городка. Побродил по прибрежной полосе, посидел не менее полутора часов в рыбном ресторане у внутреннего городского озера, купил пару безделушек в сувенирной лавочке. Но, следивших за ним оперативников заинтересовало в его действиях только одно из них – посещение книжного магазина. Оттуда Стенли вышел с целой кипой книг, после чего сразу же направился в свою гостиницу.
– Даже в море не окунулся, педант, – подвела итого дню Анжела. Яснее ясного, что он сюда приехал не отдыхать, а работать. Ишь сколько книг накупил, я столько и за год не прочитаю.
Илья только хотел поиронизировать над ней, но тут же вспомнил, что сам за последние полгода не осилил и двух художественных книг и благоразумно решил промолчать.
– На данном этапе, – произнёс он вместо заготовленной едкой тирады, – нет ничего такого, что могло бы привлечь к нему внимание наших московских руководителей. Ну не любит человек валяться на пляже, ну, взял почитать несколько книжек, что с того? Пока, к сожалению, ничего определённо подозрительного в его поведении не наблюдается.
Тонко запищал тональный вызов в радиочасах.
– Слушаю, – прокричал в микрофон Илья, – даже не успев засунуть в ухо приёмник. Что? Ещё раз! – попросил он. Оставь их для меня в холле, – завершил он разговор.
– Пришли распечатки абонентов телефонных разговоров, – пояснил он. Через десять минут мы узнаем, куда ночью звонил наш визави.
– Визави, – не преминула поддеть его Анжела, – это по-французски тот, кто находится напротив тебя.
– А и так напротив нас один только «Ночник», – отпарировал Хромов, – больше пока нет никого. Кстати, интересно бы сейчас посмотреть, что он там поделывает?
Он уселся за пульт и покрутил ручки настройки.
– Сидит и, по-моему, что-то пишет.
– Где же его книги?
– Разбросаны по столу, и почти все раскрыты. Жаль нельзя подсмотреть, что он там читает.
– Может быть нам следовало тут же заказать те же книги, что и он? – несмело предложила девушка.
– Мысль конечно интересная, – покривился Илья, – но, что если он зашёл в тот же магазинчик опять, а продавец сообщил бы ему, что у того появились некие подражатели, купившие те же самые художественные произведения. Нет, нет, так не годится. Да и что мы могли бы узнать, прочитав за ночь не менее двух тысяч страниц текста? Боюсь что слишком много лишнего. Сходный случай со мной приключился ещё в девяносто втором, когда мы ловили в Калининграде одного хитрого парня по кличке «Толмач»…
– Поймали? – бесхитростно осведомилась девушка, – сервируя на тумбочке скромный завтрак. Ты извини, – продолжила она, даже не дожидаясь ответа, – ассортимент скромный, но всё выдержано в строгом греческом стиле. Маслины, овечья брынза, салат и знаменитое критское вино. Сытно и полезно.
– А что планируется на горячее?
– На горячее только кофе по-гречески. К сожалению без сахара и сливок. Но зато с миндальным печеньем.
– Ах, чёрт, – спохватился вдруг Илья, – а про распечатки-то я и забыл!
Он накинул рубашку и выскочил из номера.
– Какой-то он странный, мой начальник, – подумала Анжела, когда за Ильёй закрылась дверь. Нормальный вроде бы парень, а ни одного комплимента мне не сказал, хотя и видно, что я ему не безразлична. Вон как волновался, когда я на крышу лазила, аж голос дрожал. А спит он интересно, совсем тихо, даже не храпит. Дура я была, что волновалась о том, что он будет приставать. Ему бедняге ни до этого. И то надо делать и это.
Решив, что Илья совсем похудел от забот, она заботливо положила в его тарелку несколько кусков овечьей брынзы, высыпала туда же десяток фиолетовых маслин и украсила блюдо несколькими ломтиками спелого, сахарного помидора.
– А вино пусть уж сам открывает, – решила она, – это так романтично, когда мужчина открывает вино, так здорово…
Вернулся Хромов.
– Какая ты молодец, – мельком взглянул он на столик, – уже всё мне положила, спасибо. Смотри, что нам с тобой перепало, – положил он на кровать небольшой белый конверт. Сейчас посмотрим, что там лежит интересненького.
Он вскрыл вилкой пакет и вынул оттуда единственный лист бумаги.
Он вскрыл вилкой пакет и вынул оттуда единственный лист бумаги.
– Итак, – первый звонок он сделал в Глазго. Код и телефон совпадают. Время звонка 2.47 по местному времени. Время разговора почти четырнадцать минут. И ещё два звонка. Один в Афины, в 3.29, шесть минут и вновь Англия, Лондон, ого, целых двадцать пять минут.
Хромов подсел к столику и приступил к еде.
– А как же вино? – напомнила Анжела, подавая ему бутылку и только что купленный в супермаркете «Халкидакиса» штопор.
Ловко выдернув туго вколоченную пробку, Хромов разлил багряное вино по пластмассовым стаканчикам и осторожно протянул один из них девушке.
– Ты что так сияешь? – удивился он, взглянув в её искрящиеся глаза.
– Люблю, когда мужчины за мной ухаживают.
– Илья картинно повесил голову, – извини, что мало уделяю тебе внимания, но уж такова наша с тобой судьба. Но не вешай нос. Как только всё закончится, обязательно приглашу тебя на свидание.
– Свидание? – удивлённо хлопнула та в ладоши.
– Конечно, – кивнул он, – на самое настоящее, как положено. С прогулкой вокруг озера с роскошным ужином в ресторане и памятным подарком.
Он хотел добавить ещё что-то, но тут вновь запищал зуммер часов.
– По поводу звонков я всё выяснил, – услышал он голос Рустама. Первый номер это действительно его родители. Второй звонок был сделан директору Национального исторического музея Греции Этасу Стефанополусу. Но третий номер, это тебя удивит больше всего, официальный коммутатор Скотланд Ярда! Ещё вопросы есть?
– Нет, – ответил майор, – конец связи.
Он отставил тарелку с недоеденной брынзой в сторону и задумался.
– Звонок домой понятен, если бы не столь неподходящее время. Историку из музея он тоже вполне мог позвонить по делам и договориться, допустим, о срочной встрече. Но зачем звонить в Скотланд Ярд? Непонятно. Да ещё обсуждать что-то глубокой ночью в течение получаса! Правда, он мог иметь некое поручение и оттуда, допустим об организации переговоров с каким-нибудь греческим деятелем. И кстати, звонок этот состоялся буквально через несколько минут после разговора с директором музея. Эх, – хлопнул он себя по коленке, – нам бы «жучка» ему в номер установить? Но как это сделать?
– Путей у нас, как мне кажется, всего два, – моментально включилась в разговор девушка. Либо попасть в номер «Ночника» во время уборки, либо залезть к нему через балкон.
– Опять ночью?
– Естественно.
Илья недовольно сморщился.
– Одно дело свалиться с шестиметровой крыши, а другое дело с четвёртого этажа. Нет, нет, и не строй мне глазки, не поможет. Вот если и вправду попытаться просочиться к нему в номер во время уборки. Однако, если не найдём другой возможности, то придётся воспользоваться втором вариантом. Но полезу на этот раз я. Да, – попросил он, пристраиваясь на кровати, если позвонит Рустам, или «Ночник» соберётся прогуляться, срочно меня буди. Договорились?
Девушка кивнула и спустя несколько минут заботливо прикрыла моментально заснувшего Илью большим махровым полотенцем.
На следующий день, уже во время первого утреннего сеанса наблюдения им стало ясно, что Улькер куда-то собирается. После недолгого колебания Хромов решил, что всей группе необходимо следовать за ним.
– Собирайся скорей, Анжелка, – принялся укладывать он необходимые для небольшого путешествия вещи в сумку. Если он собрался на экскурсию, то в неформальной обстановке нам может быть удастся завязать более короткое знакомство с этим таинственным австралийцем. Не мне конечно, – добавил он бросив внимательный взгляд на девушку, – а тебе. Сможешь? Только так, как бы…, ненавязчиво.
– Будем стараться, – шутливо отдала та честь, приложив развёрнутую ладонь к виску.
– Вот и хорошо, – улыбнулся в ответ Хромов. Сейчас вызову нашего водителя и, как говорится: – Поедем, красотка, кататься…
Через двенадцать минут после этого разговора они уже садились в поданную Рустамом «Мицубиси». Сделано было это весьма вовремя, поскольку именно в этот момент из-за поворота показался щедро украшенный рекламой экскурсионный автобус.
– Держись вон той раскрашенной «шайбы», – приказал Илья высунувшемуся из окна Рустаму, и одновременно с этим подсаживая на заднее сиденье Анжелу. Далеко его не отпускай, но и к заднему бамперу тоже не прижимайся. Всё, едем, – удовлетворённо выдохнул он, втаскивая в салон сумку и захлопывая дверцу.
Скрежетнула коробка передач и машина помчалась к отелю, в котором квартировал их подопечный. Подождав, пока закончится посадка экскурсантов, они покатили следом за автобусом. Город вскоре кончился и, сопровождаемые ими экскурсанты выехали на стиснутую со всех сторон горными хребтами дорогу.
– Один голый камень кругом, – заметила скучающая Анжела, рассматривая окружающий их безрадостный пейзаж, – а как неплохо островитяне живут!
– Ты забыла про оливковые рощи и тёплое море, – немедленно отозвался Рустам, – а это возобновляемые и практически вечные ресурсы. Населения здесь немного и практически каждый получает в среднем не менее полутора тысяч долларов в месяц.
– Полторы, это вполне нормально, – вяло отозвался Илья, – старающийся не выпустить из вида автобусный кортеж.
– По местным меркам не так уж и много, – вновь вставил своё слово Рустам, – только-только скромненько прожить.
Их ленивый и несодержательный разговор вскоре прервался и только тихо гудящий мотор машины разгонял тишину. Ехали они около часа. Преследуемые ими экскурсанты за это время посетили винодельческий кооператив, скромненькую мастерскую гончарных изделий и небольшую, если судить по российским масштабам, фабричку по производству особо чистого оливкового мыла.
– Мне кажется, что нервничает наш «Ночничок», – объявил Илья, следивший за всеми передвижениями Стенли Улькера с помощью двадцатикратной подзорной трубы. То-то я смотрю и не купил он ничего. Ни бутылочки местного винца не припас, ни тарелочки какой завалящей не приобрёл. И всё время озирается по сторонам, словно боится кого-то.
– Просто не в себе он, – томно отозвалась распарившаяся от жары Анжела, – нервничает от духоты. Я и сама-то еле держусь, даже без всяких экскурсий.
– С чего бы ему нервничать? – спрятал трубу Хромов. Непонятно, он ведь вроде как на обычной экскурсии присутствует, вроде как отдыхает. Так, – похлопал он ладонью по пыльной «торпеде», как бы призывая своих помощников к вниманию, – кто точно знает, что у них там дальше по плану?
Анжела зашелестела рекламными проспектами.
– Если они двинулись 21-м маршрутом – объявила она после минуты молчания – то после гончарни и винной фабрики обычно посещают так называемую «Пещеру Диктеона», в которой по преданию родился бог богов – Диас, он же Зевс. Затем, туристы знакомятся с монастырём Богородицы, что в Кере. Вот собственно и вся программа. Потом… потом ничего примечательного не будет. Обед в семейной харчевне… и всё такое прочее…
– Значит, на самом деле его интересует либо пещера, либо какой-то предмет из монастыря, – подвёл про себя итоги обсуждения Хромов. – Заводи, Рустамчик, – поторопил он водителя, – видишь, они уже грузятся!
Дорога через полкилометра резко пошла в гору и следующие полчаса они с трудом вписывались в крутые повороты узкого серпантина шоссе. Наконец автобус выехал на довольно большую площадку, где уже стояло несколько подобных машин, не считая целого стада легковых автомобилей.
– Мягче, мягче поворачивай, – попросил помощника Илья, осторожно выглядывая из окна, – и встань, дружочек, так, чтобы легко смог выехать отсюда…, в случае чего.
Машина замерли в тени крутого склона и Хромов не теряя ни секунды покинул салон.
– Ну что, Анжелка, – элегантно вывел он девушку из автомобиля, – наступает твой звёздный час. Вот, возьми зеркальце, критический взгляд на самого себя никогда не помешает. Попробуй сейчас познакомиться с нашим визави, – продолжил он наблюдая, как она приводит в порядок причёску, – и действуй, пожалуйста, легко, без напряжения. А-га, вот как раз и он, выходит наш голубок из своего автобуса. Давай лапочка, действуй, – прижал он на секунду голову девушки к своей щеке, – я очень на тебя надеюсь.
– Куда ему против нас, – озорно сверкнула глазами она отступая на шаг, – пять минут и клиент созреет.
Она гордо вздёрнула подбородок и уверено двинулась к вытягивающейся вдоль круто уходящей вверх горной тропинки веренице экскурсантов. Илья дал ей отойти метров на двадцать, после чего двинулся за ней следом, стараясь не упускать спину девушки из виду.
– Четвёртый, – поднёс он микрофон ко рту, – оставайся пока на месте, справлюсь один. Но будь в постоянной готовности к отъезду.
– Понял вас, – коротко ответил Рустам.
Илья со своей позиции видел, что Анжела некоторое время шла позади Улькера, и только после того, как вся группа миновала место, где местные жители предлагали не надеющимся на свои силы туристам осликов, резко ускорила шаг. Обогнав австралийца, на одном из поворотов, она неожиданно сделала вид что оступилась и, закусив нижнюю губу, с мольбой во взгляде протянула руку к медленно приближающемуся к ней Стенли Улькеру. Сделано это было так искусно, и так грациозно, что Илья и сам непроизвольно рванулся ей на помощь, но к счастью для него, его успел опередить сам г-н Улькер, который «совершенно случайно» оказался чуть ближе к попавшей в беду красавице.