– Мне все равно, – тихо сказала Полина. – Все равно, как жить, лишь бы с тобой.
– Вот и старайся, чтобы не остаться без меня.
– Буду. Буду стараться… Ты только не бросай меня, ладно?
Полина уже всерьез начала считать себя сумасшедшей. Никогда бы не подумала она, что может потерять голову от любви. Макар очаровал ее в самом прямом смысле этого слова, она действительно заколдована так, что готова ради него на все. И жизнью своей пожертвует, и свободой…
Поезд, разгоняясь, шел под уклон, в межвагонных переходах грохотало так, что хотелось зажать уши, но руки нужны были для того, чтобы удерживать равновесие, поскольку железные мостики под ногами ходили ходуном. От мелькания шпал рябило в глазах. Но самое страшное было еще впереди. Полина должна была познакомиться с мужчиной, который стоял в тамбуре, а для этого она должна была попросить у него сигарету. Макар учил ее курить взатяжку, но уроки эти она усваивала с трудом: от табачного дыма у нее кружилась голова и тошнота к горлу подступала. Но делать нечего, как Макар сказал, так все и должно быть.
Лысеющий полнощекий мужчина стоял в тамбуре, расслабленно опираясь спиной о стену, ступня одной ноги заброшена за голень другой. Вагон качало из стороны в сторону, но он как будто демонстрировал свое пренебрежительное отношение к этой рукотворной стихии. В руке дымилась сигарета, вроде бы с фильтром…
Полина действовала по сценарию. Она должна изображать душевное волнение, которое можно было притупить сигаретой. Она с грохотом закрыла одну дверь, толкнула другую, а затем, будто передумав, обратилась к мужчине.
– Извините, а у вас будет закурить? – спросила она.
– Не вопрос.
Мужчина полез в карман спортивной куртки, вынул оттуда пачку «Мальборо» в светлой упаковке, достал сигарету и протянул ей. Полина взяла ее в два пальца, многозначительно поглядев на благодетеля. Тот кивнул, полез в карман доставать зажигалку, но, увидев, что девушка взялась свободной рукой за ручку стоп-крана, испуганно встрепенулся. И куда только делась его вальяжность?
– Э-эй, так нельзя!
– А что такое? – отдернув руку, в замешательстве спросила она.
– Это же стоп-кран! Дернешь – и привет!
– Что, взорвемся?
– Да нет, затормозим резко. Потом пока обратно тронемся……
– А я думала, взорвемся. Лучше бы взорвались…
– Ты чего это? – щелкнув зажигалкой, спросил он.
– Да так, это я о своем, – сказала она, внешней небрежностью пытаясь скрыть страх перед затяжкой.
Сигарета уже зажжена, нужно втягивать в себя дым.
– Проблемы?
– А у кого их нет?
Удивительно, но табачный дым не обжег легкие, взбитая им кровь не закружила голову, не вызвала тошноту. Зато сознание прояснилось и стартовое волнение как будто улеглось.
– Ну да, проблемы у всех есть. Только не все их при себе держат.
Мужчина рассматривал Полину с распаляющимся интересом. А она заранее подготовилась к тому, чтобы заинтересовать его: и прическа роскошная, и косметика на лице, и полупрозрачный сарафан на голое тело, и пьянящий запах французских духов.
– Я, например, от них бегу.
– Это как?
– Ну, жену с детьми дома оставил. А сам на юг рванул. Там ни проблем, ни забот.
– А моя проблема в соседнем вагоне, – грустно вздохнула она. – Тоже на курорт едем. Караул! До Москвы ехали – пил. В Москве пересадка, так он сутки там пил. Еле в поезд затащила. И сейчас никакой. Вот в ресторан за водкой послал… А оно мне нужно? Был бы муж, а то так себе…
– Любовник, что ли?
– Ну да. И пьет, и руки распускает… Ну и что это будет за отдых? Думаю, может, в Ростове сойти, домой уехать, а он пусть сам в свой Сочи катится?
– Да, проблема, – задумался мужчина.
Но Полина не стала ждать, когда он выдержит паузу, и, затушив сигарету, продолжила свой путь. Она должна уйти, чтобы усилить интригу. Махнула хвостом и скрылась в глубине, а он пусть жалеет, что не смог удержать золотую рыбку. Но ведь он знает, куда она идет, значит, должен понимать, что очень скоро она будет возвращаться, причем одна и без охраны, и ему предоставится возможность перехватить ее на обратном пути.
В вагоне-ресторане Полина взяла бутылку коньяка. Хорошо, если взятая на прицел жертва будет ждать ее в тамбуре. А если мужчина уйдет, скроется в своем купе? И это тоже хорошо. У нее будет оправдательный мотив перед Макаром. Ну не клюнул рыбак на рыбку! Очень уж не хотелось ей идти на преступление.
Но мужчина ждал ее в вагоне, возле своего купе.
– Может, чаю? – спросил он.
– К чаю разговор нужен, – мотнула она головой. – А мне спешить надо: Боря ждет.
– Он же сейчас никакой.
– Да, но без водки он еще хуже будет. Встанет, меня искать пойдет.
– Так мы закроемся.
Дверь в купе была распахнута настежь, и никого там не было. Идеальное место для романтических разговоров. Идеальная клетка, из которой можно и не выбраться.
– Ну нет, закрываться не надо, – покачала она головой. – А от чайку я бы не отказалась…
Полина изобразила борьбу противоречий: чувства долга перед своим любовником и желания интересно провести время со случайным попутчиком. Убедительно она выглядела в своей игре или нет, но мужчина обрадованно потер ладони, заполучив ее в свое купе.
Она села за столик, эффектно забросив ногу за ногу. Проходивший мимо распахнутой двери кавказец, увидев ее, резко замедлил шаг и так повернул голову, что на ходу виском стукнулся о переборку.
Полина засмеялась.
– Может, закроем купе? – облизнув губы, спросил мужчина.
– Может, сначала познакомимся? – вопросом на вопрос ответила она. – А то у мужчин мода сейчас пошла: сначала они занимаются сексом, а потом знакомятся. Мы с Борей так и познакомились. Но с вами-то секса не будет, поэтому давайте сразу. Меня Лида зовут.
– Кирилл, – слегка обескураженно представился мужчина.
Ему явно не понравилось, что Полина отказала ему в праве доступа к своему телу. Но ведь он опытный мужчина, и он понимает, что часто женщины, говоря «нет», подразумевают «да». Поэтому он и не теряет надежды.
Купе было двухместным, класса «люкс», только вот о кондиционере приходилось мечтать. В принципе, жара вполне терпимая. Но удивляло, что Кирилл даже сейчас не снимал спортивную куртку. Как будто что-то прятал под ней. И вряд ли это пистолет. Макар уверял, что мужчина везет с собой много денег. Может, он их и прячет.
– А вы не могли бы окно немного открыть? – спросила она. – Тогда и дверь можно закрыть.
– Я попробую.
Кирилл потянулся к окну через стол. Чтобы коснуться его лбом, Полине достаточно было просто нагнуться – настолько близко он находился. Но прикасаться к нему она не стала, зато заглянула под нижний срез куртки, приподнявшейся как по заказу. Увидела прямоугольную выпуклость на поясе под майкой. Наверняка деньги. Именно их и предстояло изъять Полине.
Кириллу пришлось повозиться, прежде чем он смог опустить окно сантиметров на двадцать. Дальше оно вниз не шло, но больше и не нужно. В благодарность за свежий воздух Полина позволила своему спутнику закрыть дверь в купе.
– А зачем на замок? – с легким возмущением спросила она, услышав характерный щелчок.
– Ну, автоматически…
– Я думала, проводница нам чай подаст. Хотя, может, и не надо. Увидит меня, появятся вопросы, а потом Боря придет. Он такой, что и спросить может…
– Может, по пять капель? – с заговорщическим видом спросил Кирилл.
– Так это для Бори, – глянув на свою бутылку, мотнула головой Полина.
– Так он же за водкой посылал, а это коньяк.
– Не было водки, только это.
– А мы новую бутылку возьмем.
– Не мы, а ты… Мы же на «ты»?
– В самый раз… Ну так что?
– Ну, я не знаю. – Полина в раздумье свела ноги вместе, инстинктивно пытаясь натянуть на колени подол сарафана.
– Да ладно тебе: не знаю, не знаю……
Ноги она прикрыть не смогла, но Кирилл на них не смотрел. Его больше интересовала ее грудь, просвечивающаяся из-под сарафана. Взгляд у него был жадный, жаркий…
Кирилл решительно скрутил пробку с бутылки, полез в свою сумку, достал оттуда розовую кружку с Карлсоном, налил в нее коньяк, поставил перед Полиной. Себе он налил в стакан из-под чая, забытый проводницей.
– Ну, за знакомство!
– А запивать?
– Э-э… – Кирилл глянул на стол, но там, кроме пустой бутылки из-под минералки, ничего не было. – А обязательно?
– Ну да.
– Запивать вредно для сердца.
– Мое сердце и так разбито. А не запивать я не могу. В нашем вагоне у проводниц можно кока-колу взять…
– Ну да, сейчас.
Кирилл вышел из купе, механически закрыв дверь. Полина немедленно полезла в сумочку, трясущимися руками достав оттуда спичечный коробок с дозой клофелина. Ее спина взмокла от холодного пота, когда она всыпала порцию в коньяк Кирилла. Ощущение такое, будто в огонь руку суешь. Может, потому и появилось такое выражение – «преступник попался на горячем»? Так это или не так, но, выбросив пустой коробок в окно, Полина испытала невероятное облегчение. И такая вдруг приятная немощь ею овладела, что захотелось лечь. От такого искушения отказаться она не могла.
Она легла на спину, одну ногу вытянула по всей длине, а другую согнула и отвела в сторону так, чтобы коленка уперлась в стенку. А вскоре появился Кирилл с бутылкой «Пепси-колы». Он почему-то решил, что Полина раздвинула ноги для него, и с ходу подсел к ней, едва не зацепившись пятой точкой за узкий край лежака. Его рука потянулась к ее обнаженному бедру.
– Эй, ты чего?
Она резко села, уткнувшись затылком в фонарь под верхним лежаком, и подобрала под себя ноги. А Кирилл и не думал пересаживаться. Он открыл бутылку «Пепси», но неудачно: хлынувшая из нее пена с шипением выплеснулась ему на брюки. Впрочем, это его не разозлило, скорее, наоборот.
– Хороший знак, ты не находишь? – маслено улыбнулся он и протянул ей бутылку, с которой все еще стекала пена.
– Что, прямо из горла?
– А что, не умеешь?
– Да я, в общем-то, все умею.
– Вот за это и выпьем!
Он протянул ей свой стакан, в котором уже растворился клофелин. Полина похолодела. Неужели Кирилл раскрыл ее замысел? Так в старину гость предлагал обменяться кубками с хозяином, чтобы не стать жертвой яда. Да и не только в старину.
– Нет, я с Карлсоном хочу, – кивком головы показала она на кружку.
– А чего в нем такого интересного? – весело спросил Кирилл.
И как бы невзначай положил руку на ее коленку, поднятую до уровня плеч.
– Штанишки с моторчиком.
– А как насчет моторчика без штанишек?
– А он у тебя что, без топлива работает? – хихикнула она.
– Нет, но мы сейчас заправимся!
Он залпом осушил кружку, выдохнул спиртовую горечь в кулак.
– Хорошо пошло!
Похоже, он всерьез решил, что Полина будет пить из стакана. Пришлось выкручиваться.
– Мне тоже нужно заправиться!
Она вырвала у него кружку, налила в нее коньяка, выдохнула воздух, но в последний момент передумала подносить ее ко рту.
– А ты? За наше заводное знакомство!
– Ну, если ты заведешься…
– Уже завожусь.
Полина опутала его поволокой своего взгляда, красноречиво провела языком по верхней сочно накрашенной губе. И обольстительно улыбнулась, когда Кирилл выпил из стакана.
– А как я завелся, знала бы ты!
Он вдруг резко развел ее согнутые в коленях ноги, лбом уткнулся в ее грудь.
– Эй, а поговорить? – с натугой спросила она, пытаясь оттолкнуть его от себя. – Или ты уже напился?
– Я напился? – возмутился он. – Знаешь, сколько мне нужно, чтобы напиться?
Он отстранился от нее, потянулся к бутылке. Полина воспользовалась моментом и села к нему боком, сунув выпрямленные и сведенные вместе ноги под стол. Одной рукой Кирилл протянул ей кружку с коньяком, другой обнял ее за талию. Но это не так страшно, как если бы он лез к ней под подол сарафана. Впрочем, он считает, что у него все впереди. А что, если клофелин просрочен? Или бракованный? Бывает же такое, что лекарство не действует…
– Мне кажется, ты торопишься. – Руку со своей талии она не сняла, но недовольство выразила:
– А как не торопиться, если жить осталось всего три недели?
– У тебя что, СПИД?
– Хуже. У меня семья. Три недели на море, а потом обратно домой. У меня сейчас день как год, а минута как день.
– Нет, минута как… Давай посчитаем: в году триста шестьдесят пять дней, а в сутках – двадцать четыре часа по шестьдесят минут в каждом. Двадцать четыре умножаем на шестьдесят, получаем… получаем… Сколько это получится?
– А зачем? – удивленно посмотрел на нее Кирилл.
– Ты что, считать не умеешь?
– Умею. Двадцать четыре умножить на шестьдесят…… – От напряжения мысли он даже убрал руку с ее талии. Именно этого Полина и добивалась. Не зря, оказывается, она поставила перед ним эту бестолковую по своей сути задачку. – Ну, тысяча четыреста сорок.
– Ну вот, тысяча четыреста сорок больше, чем триста шестьдесят. Значит, у тебя не одна, а пять минут идут как день. Или четыре минуты? Тысяча четыреста сорок разделить на триста шестьдесят пять – сколько там будет?
Кирилл снова включил мозговой калькулятор, но на этот раз результат выдать не смог. Сначала у него осоловел взгляд, затем отвисла нижняя челюсть, после чего закрылись и глаза. Заснув, он правым боком навалился на Полину, но девушка оттолкнула его от себя, заставив его лечь на левую сторону. Она залезла к нему под майку, обнаружила там полиэтиленовый сверток, прикрепленный к брезентовому ремню, надетому на голое тело. И в этом свертке пачка из сто– и пятидесятидолларовых купюр.
Она уже уложила деньги в сумку, когда в дверь тихонько постучали. Это могла быть проводница, но ей никак нельзя было видеть спящего Кирилла и ее рядом с ним: вдруг заподозрит неладное, тогда мало не покажется. Полину трясло от волнения, у нее путались мысли. Хотелось бы провалиться сквозь землю, чтобы исчезнуть с места преступления, но ведь это невозможно. И через окно не вылезешь, она же не каскадер. Надо было выкручиваться, но как, если голова отказывается соображать?!
Стук в дверь повторился, и слышался он более отчетливо. Но тут ей пришла в голову мысль, может быть, и не самая умная, но все же. Полина издала протяжный стон, вспомнив, как сегодня утром ей было хорошо с Макаром.
– Еще! Ну еще! – завывала она.
Она не знала, удалась ей хитрость или нет, но стук прекратился. На всякий случай она уложила Кирилла головой на подушку и накрыла его простыней. Затем, взлохматив голову, она приоткрыла дверь. В коридоре никого не было, и Полина беспрепятственно убралась с места преступления.
Да, она совершила преступление. Кража в особо крупных размерах. Ей грозили тюрьма и долгий срок заключения… Но сейчас она об этом почему-то не думала. Главное, чтобы Макар ее похвалил. Ведь она справилась с заданием, она несет ему добычу. Она доказала, что ему без нее не обойтись…
Полина пришла в свой вагон, открыла дверь в купе, где должен был находиться Макар, но его там не было. Зато она услышала смех в соседнем купе. Там чуть ли не в обнимку с какой-то крашеной блондинкой сидел ее возлюбленный. Напротив него сидела рыжеволосая, в конопушках, но довольно-таки симпатичная женщина, у каждого из них было по бутылке пива.
– Макар!
Он посмотрел на Полину тяжело, недовольно, зато рыжеволосой подмигнул весело:
– Извините, дамы! У нас небольшой антракт!
Не очень нежно он взял Полину за руку, завел ее в купе, закрыл дверь.
– Ну чего тебе?
Зрачки у него сужены, запах перегара. Похоже, он успел уколоться, прежде чем взяться за пиво.
– Как это чего тебе? – Она с возмущением открыла сумку, показывая спрятанные в ней деньги. – Здесь целая куча денег!
– Уже?.. Мы же договорились до конечного пункта его вести…
Такой уговор действительно был. Макар велел ей всего лишь завязать знакомство с жертвой с прицелом на будущее, узнать, кто он такой, зачем и куда едет.
– Ну, так вышло… – замялась она. – Он меня в купе позвал, мы бутылку открыли, а клофелин под рукой… Он окно открывал, я видела, у него деньги под курткой. Вот я и подумала, зачем время тянуть?
– Подумала она, – передразнил ее Макар. – Думаю здесь я!.. Целая куча денег, говоришь?
Он пересчитал деньги – сумма вышла внушительная, почти шесть тысяч долларов.
– Неплохо для первого раза, – спрятав деньги в ее сумочку, сказал он.
– Что делать будем? – в растерянности спросила Полина..
– Как что? Уходить надо, – скривился Макар.
– Вот и я думаю…
– Думает она… Я вот ничего не думаю, но знаю, что ближайшая остановка не раньше, чем через два часа…
– Как же мы уйдем?
– Как-как… С поезда спрыгнешь!
– А ты?
– Я дальше поеду. В Сочи встретимся.
– С кем ты дальше поедешь, с теми грымзами?! – взбунтовалась Полина, пальцем показывая в сторону соседнего купе.
– Ты дура или где? Ты же убьешься, если с поезда спрыгнешь. Какая тебе тогда разница, с кем я поеду?
– Тогда я не буду спрыгивать!
– А я говорю, будешь! – жестко отрезал Макар.
– Нет, – жалко мотнула она головой.
Он взял в ладонь ее подбородок, задрал голову и гипнотизирующе посмотрел в глаза.
– Ты спрыгнешь с поезда.
– Спрыгну.
– Ну вот и умница, – одобрительно улыбнулся он.
– Может, лучше за стоп-кран дернуть?
– Дернешь. За мой. У нас еще есть время.
Он стал расстегивать пояс на своих брюках.
– Но мне же спрыгнуть надо.
– Не надо. Я пошутил. Сойдем, как нормальные люди. – Он сел на лежак, положил на стол свой «ТТ». – А если что, отстреливаться будем. Ты не боишься?
– Нет, – опускаясь на колени, мотнула она головой.
– Нравишься ты мне, моя девочка. Очень нравишься, – закрывая глаза, сказал он. – Нормально все будет. Чутье у меня такое: фарт чую, а ментов нет… А сейчас нам в Адлер надо, Дрема там сейчас, он конкретно стоит, мне поможет. Я и сам с усам, такое дело разрулил. Но мне все равно сейчас его поддержка нужна. И твоя… Давай, девочка, давай, поддержи меня. Давай, быстрей…
Полина энергично кивнула головой. Ради Макара она готова разбиться в лепешку. И с поезда спрыгнуть может, и все что угодно. Она добровольно попала к нему в рабство, и свобода ей совсем не нужна.