Так что намеки Ленина сталинскому ставленнику Сольцу положения Ленина не облегчили. Из лаконичной записи от 25 февраля мы узнаем, что Ленин работоспособен и чувствует себя хорошо: утром Ленин «читал и разговаривал о делах… Вечером читал и диктовал больше часа» [1270] . (Что же он диктовал? Сколько страниц текста?) Наконец, мы знаем, что 3 марта Сталин разрешил Фотиевой выдать Ленину заключение по материалам комиссии Дзержинского: «Ленин получает докладную записку и заключение Л.А. Фотиевой, М.И. Гляссер и Н.П. Горбунова [1271] о материалах комиссии Политбюро ЦК РКП(б) по «грузинскому вопросу» [1272] . Значит, Ленин был работоспособен и в период с 25 февраля по 3 марта.
Что же случилось в эти дни и почему упрямо молчит «Дневник дежурных секретарей»? А случилось следующее. С 21 по 24 февраля в Москве работал пленум ЦК РКП(б). Видимо, это было одной из причин отсутствия записей: Ленин интересовался работой пленума, так как «пленум рассмотрел тезисы по национальному и организационному вопросам, постановил не публиковать их до предварительного ознакомления с ними (с разрешения врачей) В.И. Ленина и если Владимир Ильич потребует пересмотра тезисов, то созвать экстренный пленум. Пленум признал целесообразным создать на съезде секцию по национальному вопросу с привлечением всех делегатов из национальных республик и областей и с приглашением до 20 коммунистов не делегатов съезда» – так было записано в официальной хронике жизни Ленина, изданной в Советском Союзе [1273] .
Что произошло? Откуда вновь возникшее к Ленину уважение? Историк В. Дорошенко пишет: «А произошло то, что тезисы генерального секретаря пленум признал политически сомнительными и направил их на ленинскую экспертизу. Как это произошло, остается догадываться… Здесь проявилось влияние мощной политической силы, более мощной, чем влияние большинства Политбюро вместе с генсеком, той силы, которую Сталин не учел, сбросив ее со счетов. А такой силой в тех условиях мог быть и был только Ленин» [1274] .
Добавим, что такой силой должен был быть очередной блок Ленина с Троцким. «Предложение «создать на съезде секцию по национальному вопросу с привлечением всех делегатов из национальных республик и областей и с приглашением до 20 коммунистов не делегатов съезда», принятое пленумом, – продолжает Дорошенко, – пожалуй, слишком кардинально для ординарного решения. Не является ли оно ленинским? Не является ли оно фразой или перифразой ленинского письма, высказывания? Очень вероятно, что было по меньшей мере одно письмо Ленина к пленуму. Возможно, было даже несколько ленинских писем, ведь пленум продолжался необычно долго – 4 дня. Что могло и должно было содержаться в этом письме или письмах?» [1275]
Здесь нам несколько помогает Троцкий, в архиве которого есть документ, датированный 22 февраля 1923 г. Из этого документа следует, что, во-первых, Троцкий вступил в конфликт с большинством пленума (то есть со сталинцами), во-вторых, что на пленуме 21-го и 22-го числа обсуждалась опубликованная статья Ленина, письмо Ленина и проект (предложение) Ленина. Похоже, что речь шла о статье Ленина «Как нам реорганизовать Рабкрин», так как это был единственный документ Ленина, опубликованный в те дни – в «Правде», 25 января 1923 г., причем изначально сталинцы предполагали напечатать этот номер «Правды» в одном экземпляре, специально для Ленина (утаив статью от всех остальных). Под «письмом» Троцкий, очевидно, имел в виду обсуждавшееся в Политбюро «Письмо к съезду». «Проектом» или «предложением» Ленина мог быть отдельный документ, но мог быть и сформулированный самим пленумом документ, основанный на статье Ленина «Как нам реорганизовать Рабкрин» [1276] . Троцкий писал:
...6. С другой стороны, не менее важно для Цека находиться в постоянной, а не периодической только связи с «низами» и со всем советским аппаратом и иметь вокруг себя постоянное живое и активное партийное «окружение», которое, с одной стороны, придавало бы Цека живой опыт мест и «низов» и силой этого живого опыта оказывало бы на Цека необходимое давление (в случае необходимости – «объединительное» давление), а с другой стороны, само это «окружение» близкой связью с работой Цека и участием в этой работе поднималось бы на более высокую советскую и партийную ступень и подготовляло бы смену ЦК. Главными функциями этого «окружения» должны быть инспекционные, контрольные, инструкционно-воспитательные и карательные – под углом зрения партии, проникающей собою советский аппарат и опускающей свои щупальца в глубину городских и деревенских низов.
7. Вопросы о том, должно ли это «окружение» иметь решающие или совещательные права по отношению к вопросам, составляющим предмет непосредственного ведения Цека, в каких случаях и в каком виде (вопрос о «двоецентрии»), представляется мне второстепенным по отношению к указанным основным задачам. В своей записке я высказал одно из предположений – о том, что этому «окружению» можно дать в известных вопросах решающий голос. Но я согласен, что это связано с известным риском, особенно на первых порах, когда не накопился еще необходимый опыт сотрудничества. Поэтому, может быть, более целесообразно ограничиться, по крайней мере, на первый год совещательными правами «окружения».III.
Мои организационные предложения.
8. Цека создается в составе Политбюро, Оргбюро и Секретариата с небольшим, может быть, дополнительным количеством членов или кандидатов. Таким образом, Цека как таковой несколько сокращается по сравнению с нынешним и, во всяком случае, не расширяется. Взаимоотношения Политбюро, Оргбюро и Секретариата Цека определяются более точно на основании уже имеющегося опыта.
9. Съезд выбирает до 75-ти членов ЦКК из рабочих и крестьян с серьезным партийным стажем и пригодных для партийно-контрольной и советско-контрольной работы под руководством Президиума ЦКК.
Президиум избирается в количестве 7 – 9 высокого во всех отношениях стажа, т. е. работников примерно цекистского типа.
Основной задачей работы Президиума ЦКК и 75-ти инспекторов (или членов ЦКК) является обеспечение во всех отношениях партийной линии как внутри самой партии, так и в советской работе.
Примечание: Поскольку в своей инспекционной работе указанного типа ЦКК перемыкается с Рабкрином, необходимо согласование их работы. Оно может быть достигнуто вхождением части Президиума ЦКК в коллегию Рабкрина и части Каркомрабкрина в Президиум ЦКК, а также двойными мандатами инспекторов.
10. Цека имеет право (по соглашению с ЦКК) пользоваться членами ЦКК для инспекционных и других задач.
11. Каждые два месяца собирается центральное пленарное совещание в составе Цека, Президиума ЦКК и инспекторов. Это совещание имеет право требовать полного отчета от Цека и Президиума ЦКК во всех областях их работы.
Решения этой широкой коллегии имеют сами по себе совещательный характер и входят в законную силу только по утверждении их Центральным Комитетом.
Правильная подготовка пленарных совещаний лежит на ЦК по соглашению с Президиумом ЦКК.
12. Устанавливается правильное присутствие и совещательное участие в работах Политбюро, Оргбюро и Секретариата членов ЦКК по назначению ее Президиума.
Эти предложения, представляющие лишь беглый набросок, сделанный между двумя заседаниями, касаются лишь вопросов, поставленных статьей тов. Ленина. Дополнительные организационные вопросы, выдвинутые тов. Зиновьевым, я пока оставляю без рассмотрения».На пленуме победила точка зрения Ленина. Тезисы Сталина пленум отклонил и послал на переработку (правда, снова в комиссию под председательством Сталина). Тезисы, которые пленум передал на просмотр и заключение Ленину, назывались «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве»: «Объединение национальных республик в Союз Советских Социалистических Республик является заключительным этапом развития форм сотрудничества, принявшим на этот раз характер военно-хозяйственного и политического объединения народов в единое многонациональное Советское государство».
Ленин вернул себе политический контроль над Сталиным, потребовал пересмотра тезисов и этим объявил о созыве нового экстренного пленума. Надсмотрщиком над Сталиным Ленин назначил Троцкого. Именно Троцкому пленум поручил внести поправки в тезисы Сталина и его доклад по национальному вопросу на XII партсъезде. Сущность замечаний Троцкого состояла в необходимости подчеркнуть, что главной опасностью является не местный национализм, а великодержавный русский шовинизм, что национальный уклон – это реакция на действия шовинистов. «Вырвать почву из-под ног национальных уклонов можно только внимательнейшим, дружественным, заботливым отношением к нуждам и потребностям малых и отсталых национальностей, еще не изживших своих исторических обид», – писал Троцкий и заключал: «По этой линии должна вестись настоящая борьба – и только тогда систематическая воспитательная работа, направляемая против национального уклона, даст положительные результаты» [1277] .
Насколько в те дни был подавлен Сталин, следует из того, что 7 марта он написал письмо, в котором выразил полное согласие с поправками Троцкого [1278] . Однако Сталин не был бы Сталиным, если бы параллельно не предпринял бы усилий, направленных в совсем другую сторону. 5 марта, примерно тогда, когда Троцкий победно отсылал Сталину свои поправки к тезисам по национальному вопросу, в жизни Ленина произошли поистине роковые события. В этот день, около двенадцати, он вызвал Володичеву и просил записать два письма. Обратим внимание на то, что Ленин, очевидно, работоспособен и указаний на плохое его самочувствие нет. Главное, однако, что нет указаний на какие-либо ограничения, введенные против Ленина: он диктует что хочет, кому хочет и сколько хочет. Похоже, что на февральском пленуме Ленин победил Сталина не только политически, но и фактически: тюремный режим против Ленина, введенный Сталиным, был снят.
5 марта первое письмо было написано верному союзнику Троцкому: «Я просил бы Вас очень взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это сейчас находится под «преследованием» Сталина и Дзержинского, и я не могу положиться на их беспристрастие. Даже совсем напротив. Если бы Вы согласились взять на себя его защиту, то я бы мог быть спокойным. Если Вы почему-нибудь не согласитесь, то верните мне все дело. Я буду считать это признаком Вашего несогласия» [1279] .
Вместе с этим письмом Троцкому была передана еще и записка Володичевой: «Товарищу Троцкому. К письму, переданному вам по телефону, Владимир Ильич просил добавить для вашего сведения, что тов. Каменев едет в Грузию в среду и Вл. Ил. просит узнать, не желаете ли вы послать туда что-либо от себя» [1280] .
Само «дело» Ленин тоже передал Троцкому. И Троцкий его не вернул, чем продемонстрировал Ленину свою поддержку. Об этом становится известно 16 апреля из письма Троцкого «Всем членам ЦК РКП» с грифом «С. секретно»:
«Мною получена сегодня прилагаемая при сем копия письма личного секретаря тов. Ленина, тов. Л. Фотиевой, к тов. Каменеву по поводу статьи тов. Ленина по национальному вопросу.
Статья тов. Ленина была мною получена 5-го марта одновременно с тремя записками тов. Ленина, копии которых при сем также прилагаются.
Я тогда снял для себя копию статьи как имеющей исключительное принципиальное значение и положил ее в основу как своих поправок к тезисам тов. Сталина (принятых тов. Сталиным), так и своей статьи в «Правде» по национальному вопросу.
Статья, как сказано, имеет первостепенное принципиальное значение. С другой стороны, она заключает в себе резкое осуждение по адресу трех членов ЦК. Пока оставалась хоть тень надежды на то, что Владимир Ильич успел сделать относительно этой статьи какие-либо распоряжения насчет партийного съезда, для которого она, как вытекает из условий и, в частности, из записки тов. Фотиевой, предназначалась, – до тех пор я не ставил вопроса о статье.
При создавшейся ныне обстановке, как она окончательно определяется запиской тов. Фотиевой, я не вижу другого исхода, как сообщить членам Центрального Комитета статью, которая, с моей точки зрения, имеет для партийной политики в национальном вопросе не меньшее значение, чем предшествующая статья по вопросу об отношении пролетариата и крестьянства.
Если никто из членов ЦК – по соображениям внутрипартийного характера, значение которых понятно само собой, – не поднимет вопроса о доведении статьи в том или другом виде до сведения партии или партсъезда, то я с своей стороны буду рассматривать это как молчаливое решение, которое снимает с меня личную ответственность за настоящую статью в отношении партсъезда» [1281] .