И неожиданно вывод пришел —
«Олигархи, бандиты захватить все хотят!
Зря эти сволочи землю коптят!»
И в душу Вовуси вошло озаренье,
И чье-то возвышенное откровенье,
«Люди простые — спокойно пусть спят!
Топор и удавка за всех отомстят!»
Большой лимузин у бассейна стоит,
Сигаретку водитель нервозно смолит,
Хозяин его в бассейне купался,
Где-то вдали тихий выстрел раздался!
Свиснула пуля — чмокнув в мозги,
Взорвалась у крутого башка на куски,
Труп безголовый на дно опускался,
Сигары окурок на волнах качался!
Тихо вокруг. Стоит лимузин,
Умер крутой — олигарх и грузин,
Охрана его тотчас разбежалась,
На вилле пустой никого не осталось!
В чемоданчик Вовуся винтовку сложил,
Олигархам, бандитам — счет он открыл,
Что они заслужили — решил им отдать,
За народную правду пошел воевать!
Джип депутата по трассе несется,
Тот на заднем сиденьи с б… дями смеется,
Раньше Вова тут был. Он в стройбате служил,
Сейчас сделал подкоп, и тротил заложил!
Проскочила охрана. Джип подъезжал,
На пульте Вован кнопку резко нажал,
Зря поспешал чиновник куда-то,
На деревьях повисли куски депутата!
Дачу возвел областной прокурор,
На взятках построил — вот в чем позор!
Не ожидал он ночного расстрела.
И семейка его вместе с дачей сгорела!
На остановке Вова стоял,
Терпеливо маршрутку задумавшись ждал,
Мимо летел крутой Мерседес,
Хряпнуло в лужу колесо словно пресс!
Грязи фонтан в воздух поднялся,
Вова в фонтане том оказался,
Прохожих водила всех «грязью пометил»,
Но цифры на номере — Вова приметил!
На природе бандюга и банда гуляет,
Над поляной над той — запах смерти витает,
Вова настроил свой пулемет,
С предохранителя снял огнемёт!
Выстрелов дробь разорвала округу,
Стая ворон взлетела с испугу,
Под струю огнемёта каждый попал,
Долго по ветру здесь пепел летал!
Деток орава в детдоме резвиться,
Разве могло им такое присниться?
Про игрушки детишки забыли давно,
В Мерседесе, Ленд-Ровере — ездят в кино!
По трассе однажды Вовуся поехал,
Какой-то нахал Вову нагло объехал,
Вова машину у Мэра украл,
На ж\д переезде нахала догнал!
Товарный состав по рельсам несется,
В лихорадке азарта Вовуся трясется!
Чей-то бампер в машину нахала ударил,
Боком тачку его на рельсы поставил!
Гудел тепловоз надрывно напрасно,
Столкновения грохот раздался ужасно,
Что от машины нахала осталось?
Мясо его — с железом смешалось!
В шоке менты, ФСБ, СБУ,
Президент губернатору врезал по лбу!
Слухи ходят, если в народе не врут,
Появился в округе свой Робин Гуд!
Вова в больницу попал с геморроем,
Врачей он боялся. Он не был героем.
В Вовиной жопе врач долго копался,
В кишечнике Вовы скальпель остался!
Что-то колет у Вовы, часто не спиться,
В туалете страдая он долго тужится,
Тяжело напрягаясь — дышит он ртом,
Вышла железка с кровавым гавном!
Хирург в ординаторской деньги считает,
Нос его чует — что-то воняет!
Отомстить ему Вова жестоко решил,
Всю пачку банкнот ему в жопу зашил!
Задумал Вован поступить в институт,
О дипломе мечтал… Все это тут!
Мечта окрылила — профессором стать!
Помылся. И двинул экзамен сдавать!
Аграрный, химический иль юридический,
Может карты раскинуть? В политехнический?
В Пед или в Мед? Какой выбрать ВУЗ?
Выпали тройка, семерка и туз!
Размышляя бродил по кварталу мальчонка,
Терзалась в сомнениях Вовы душонка,
В медицинский иду! Всё! Решено!
Топор или скальпель? Не все ли равно?
На экзамене вредный попался доцент,
Но Вова достойный ему оппонент,
Хотел завалить вопросом про почку,
Но Вова ответил — что выследит дочку!
Поздравления Вове! Он очный студент!
Его стороною обходит доцент,
Возле морга в общагу Вовуся вселился,
От радости пил и вовсю веселился!
Появилась у русских в общаге проблемка,
Негров вселяют — вот в чем дилемка!
Неожиданно стало в общаге светлеть,
В деле Вовин топорик, удавка и плеть!
Ночами котельня общаги дымит,
Черный дым из трубы клубами валит,
Ре-энкорнации дух опустился,
В Вовину душу Гимлер вселился!
Зачем же деталям в огне пропадать?
И яйца и почку можно продать!
Что черные только — совсем не беда!
Зато всё живое — вставляй хоть куда!
Формалину в аптеке Вовуся купил,
Человечьи запчасти по банкам сложил,
Залил всё раствором. Купил холодильник,
Доверху заполнил его морозильник.
Объявы кидает Вован в Интернет,
Покупателей ищет — сделать гешефт,
С евреями, немцами входит в торги,
От напряженья распухли мозги.
В Телль-Авиве у Мойши крутой простатит,
В бессилии член у еврея висит,
Мойша пять тысяч Вовусе послал,
Тот ему чёрные яйца продал!
Словно рыба в воде — проводит он торг,
У Вовы работает собственный морг,
Вова директор — он всем заправляет,
Нанятый киллер сырье поставляет.
Процентную мзду в Ректорат подает,
Автоматом экзамены все он сдает,
В коридоре общаги — Вовин портрет,
В институте у Вовы — авторитет!
Посольства Нигерии, Ганы страдает,
Много студентов их стран пропадает,
МВД Украины помочь им не может,
Аппарат президента навряд ли поможет.
Чиновников Рады Вовуся купил,
На все их стенания — член положил,
Ноту протеста Китай заявляет,
Вовино вето их не пускает!
Преферансная «пуля» лежит на столе,
Головешки в камине мерцают во мгле,
Кто выиграл резко — сюрприз получает,
Вовин топор права им качает!
Вовины пальцы колоду тасуют,
Партнеры его всё время пасуют,
Кто не согласен — пусть не жалеет,
В холодильнике морга он околеет!
В столовой студентов полнейший аврал,
Контрактный китайский шеф-повар пропал,
Успел он Вовусе вчера нахамить,
Котельни труба продолжает дымить.
Студент из Морокко от стаи отбился,
По ошибке на русской студентке женился,
Чёрного Вова недолго кромсал,
Кишечник его австралийцу продал!
С кубинцем Хуаном Вовуся сдружился,
Понимания полного с ним он добился,
Немного Хуану Вовуся башляет,
Теперь мясо с костей — Хуан отделяет!
Новый год, и семестр, другой, проскочил,
Постоянно Вован чернокожих мочил,
Индусов, китайцев, арабов, монгол,
Тут незаметно диплом подошел!
Документы с дипломом сам ректор вручал,
Только доцент в углу тихо ворчал,
Ресницы Вовуси зло заморгали,
Штаны у доцента вонючими стали.
Окончательно Вова свой ВУЗ покидал,
Котельню и бизнес Хуану продал,
В жизни у Вовы другая глава,
Мечтами забита его голова.
У мэра в приемной люди сидят,
У мэра просить они что-то хотят,
Голова с похмелюги у мэра болит,
Блевотиной столик журнальный залит!
Старушки напрасно участия ждут,
Ни хрена ничего им здесь не дадут,
В нищете и в болезнях они все сгниют,
Где же защитник ты наш — Робин Гуд?
Копаясь в земле Вова матом бранился,
Подкоп он под мэрию делал — трудился,
Парясь в сауне мэр ничего не узнал,
Вдруг бухнуло что-то — случился обвал!
В ужасе б. ди в парилке визжали,
Стекла домов кругом задрожали,
Не сможет тот мэр губернатором стать,
Сгинула в бездну чиновников рать!
Седой старичок подсел на маршрутку,
Просил он кондуктора сделать уступку —
Потратил он деньги на пару котлет,
Гривен нема у него на билет!
Стопудовая тётка разинула рот,
Ветерану тому: от ворот — поворот!
На всех наплевать — и матом загнула,
Повернув старика — его в двери пихнула!
За ручку двери старичок зацепился,
Под колёса машин бочком повалился,
На дорогу упали в авоське котлетки,
По асфальту катились копеек монетки!
Вовочка видел эту картину,
Навсегда он запомнил эту машину,
Тихо мотор у маршрутки урчал,
В гараже на отстое автобус стоял!
Шофер — под домкратом. Автобус над ним,
На носу у него — прищепки зажим,
В агонии долго кондуктор мычала,
Выхлопная труба в её пасти торчала!
Роится народ у биржи труда,
Безработные люди стремятся туда,
Лелеют надежду работу найти,
Но с ними директору — не по пути!
Бывший чиновник, наглец и хапуга,
Бюджетные деньги гребёт нахалюга,
Бюджетные деньги гребёт нахалюга,
Напрасно народец пособия ждёт,
Вся их «зарплата» в офшор уплывёт!
В кабинете барыга сигару смолит,
Отдает он приказы — руководит!
С паспортами в руках внизу люди рыдают,
Их дети в квартирах давно голодают!
Вова в окошко анкету подал,
Юноша рядом стоял и рыдал,
Денег нема ни копья у бедняги,
Невеста ушла от него — бедолаги!
В регистрации Вове как всем — отказали,
Якобы год не работал сказали,
Инструкции сверху работают строго,
Кабинетов, чиновников здесь очень много!
В родимый подъезд директор шагнул,
Тут кто-то его жестоко нагнул,
Сзади штаны порвались очень резко,
Чинуша от страха завыл очень мерзко!
На жопу его тараканы налипли,
Яйца его к батарее прилипли,
Директор уже не кричит. Он молчит!
В очке у него арматура торчит!
К Вове на точке пристал бригадир,
Всем известный в Одессе крутой рэкетир,
Вову хотел он на счетчик поставить,
Денег в общак понемножку добавить!
Дел он в Одессе успел натворить!
Мальчика Вову решил укротить,
Запугал всю Одессу этот подлец,
Но к нему незаметно подкрался пи… ц!
В баньке с пивком этот гнус наслаждался,
Плавал в бассейне — балдел, охлаждался,
В сухую парилку он смело вошел,
К дверям парилки Вован подошел!
Щелкнул тихонько замочек дверной,
Герметично захлопнулись двери парной,
Обжигающий пар в парную ворвался,
В агонии долго «крутой» там метался!
Тихо над городом ночь опустилась,
Неприятно скрипя дверь в парилку открылась,
Раздутое тело на полке лежало,
Красное мясо как студень дрожало!
Вздумалось Вове поехать на юг,
В Коктебеле крутом провести свой досуг,
У кассы в толпе получил Вова шок —
Билеты на поезд купить он не смог!
Криминальная банда скупила билеты,
Ими торгуют кругом их валеты,
Полезли на лоб глаза пацана,
В купейный вагон — тройная цена!
Луна серебрится в ночном небосводе,
Удавка, топорик и Вова — в работе,
Скопились тела на пути запасном,
Шевелясь обсирают друг друга гавном!
Колеса вагонов противно скрипят,
Крутых пополам они делят ребят,
У стрелки Вован отдыхая сидит,
И пиво из банки неспешно цидит!
Менты на вокзале в каптерке сидят,
От страха воняя — зубами стучат,
Доходы исчезли — пропала братва,
На сухие пайки перейдет их жратва!
Анархия мама пришла в Украину,
И кто подложил эту блядскую мину?
Гарант за границей. Разогнан парламент.
На лицах людей — похоронный орнамент!
Французы правы. Ищите б. дищу!
Такая как Юлька — одна на всю тыщу,
Сосет хорошо — подумал Ваван,
С подозрением глядя на желтый банан!
Направить ее в забойчик к шахтерам?
Иль сдать на «малину» Бориспольским ворам?
В асфальт закатать на Героев алее?
Но станет ли в душах людей посветлее?
И все-таки нет, Вовуся решил,
И «хер» на правителей всех он забил!
Что толку скажите — что смерть их найдет,
На завтра таких же полтыщи придет!
Терзают Вовусино темя сомнения,
Поддержат ли люди его заключения?
Бабуси, студенты, воры, старики,
И Севастопольские моряки!
Не сгонять ли в Москву, за советом у тезки?
И сок пососать весной у березки?
Пройтись по росе местами Есенина?
И в сласть попердеть в мавзолее у Ленина?
Кнопку мобильника палец нашел,
Сообщения текст на транслятор ушел,
От кучи гостей в Лувре… Путин отстал,
В пиджачном кармане мобильник дрожал.
Минутку стоял, длинный текст набирая,
И в такт головой с умным видом кивая,
Взглянул на гостей, ладошкой махая,
Другою рукой ответ отсылая…
Все шито-крыто! Вова спокоен.
На войну с бюрократами снова настроен,
Московский совет к сердцу пришелся,
Народу ответ сам собою нашелся!
В Воркуте у Гусинского приступ случился,
На шконку к нему Немцов воротился,
У параши на нарах е…ут Хакомаду,
Девятнадцатый член стирает помаду!
У Явлинского голос стал еще тоньше,
В Лондон слезные письма крапает он Мойше,
Поперхнувшись хлебает рукой баланду,
А местный пахан свою гладит «балду»!
Русский народ эту видит картину,
И помогает как может в «Путину»,
Гарант у России не то — что хохлядский,
Который в трясине завяз бабско-б… дской!
Звонко ручьи по асфальту журчали,
Мент из налоговой бродит в печали,
«Где бы на шару спиртягой залиться?
И на халяву опохмелиться?»
Злые глаза выделяют прохожих,
И отделяют чужих — темнокожих,
«Паспорт гони, и прописку! Ах — нет?»
Сверкали наручники быстро в ответ.
Вова на пляже перекупался,
Загар на лице и на теле остался,
Навстречу судьба подарила придурка,
Тот принял его за строителя-турка.
«100 баксов гони иль в ментовке уроют!
И рожу твою от крови не отмоют…»
Вова в ответ только гордо смолчал,
И этому гаду купюру отдал.
«Гуляют» менты в «отделеньи» Тверской,
Офицер к ним пожаловал в форме морской,
Под подводника с «Курска» Вова «косит»,
И в ножнах на поясе — кортик висит.
Валютные девочки мимо порхали,
И отчего — то, все время икали,
Но тихо кругом. В лампу бабочка бьется,
За дверями Вован только дико смеется.
Булатная сталь от крови темнеет,
Но кортик от этого не заржавеет,
Чмокает лезвие в шеи и спины,
Не будут платить теперь Нины и Зины!
Из орбит вылезают от гнева глаза,
У Вовы слетели с крючка тормоза,
Восемь голов уложены в ряд,
В туалете отдельненько трупы лежат.
Того педераста Вова пытает,
Куда он рубли и валюту складает?
Мент от боли кончаясь — хрипит и воняет,
Вова к члену его — сапог пришивает!
На утро начальник в ментовку звонил,
Никто к телефону не подходил,
Бригаду ОМОНА помочь заказали,
Ментовку Тверской они долго вскрывали!
Двенадцать голов на тарелках лежали,
И ноги входящих у всех задрожали —
От ужаса замерли эти бойцы,
Во ртах у голов торчали «концы»!
По Арбату в Москве Вова гордо гулял,
Шелуху наклонясь — только в урны плевал,
Здрассте! Навстречу — «грачи» налетели,
Запакованный в шмотки крутой Церители!
Глобализма тематика Вову терзает,
Классику в стиле Зураб опошляет,
Тихо в ночи прошуршали шаги,
“Петр-первый” теперь — стоит без ноги.
Каспаров на «Эхе-Москвы» изгалялся,
С Жириновским он якобы в клубе подрался,
И якобы Жирику морду набил,
И якобы тот потаскун и дебил.
За тезку Вован решил отомстить,
На нары жида — болтуна посадить,
За базар не привыкли они отвечать,
Только народу их «правду» качать!
На границе Каспарова вдруг объявили,
И на досмотр тотчас пригласили,
В дипломате конвертик. В нем анаша!
Свобода была — а теперь ни шиша!
На лавочке в парке афганец сидел,
С тоскою в глазах на девчонок глядел,
Закусывал пиво куском пирога,
Под Кандагарам осталась нога.
На лавке скопился бутылочек ряд,
По аллее вдали замаячил наряд,
С детства ему никогда не везло,
Менты приближались, — к нему как назло.
«Что полосатый? Пива оппился?
Ты чо тут сидишь? Навек поселился?»
Пристали к калеке крутые менты,
Окружили, пихают, берут на понты!
Кто-то под нос из баллончика брызнул,
В уши свистком пронзительно свистнул,
С головы сбили палкой десантный берет,
Ногой раздавили с едою пакет.
Со скамейки в запале афганец вскочил,
Железный кулак в чью-то челюсть вмочил,
Но силы не равны, боец одноног,
Забили до смерти — печальный итог!
Вова на лавочке мирно дремал,
Сморило на солнце, он — отдыхал,
Крики и плач Вована разбудили,
Над трупом афганца старушки галдили!
Старух растолкав Вован подбежал,
В луже крови одноногий лежал,
В ярости зубы заскрежетали,
На скулах дрожа желваки заиграли!
Словно компьютер мозги вычисляли,
Кто может быть? Пальцы дрожали…
Музыка в баре громко играла,
Кучка ментов рядом пиво лакала.
Вова на них сконцентрировал взгляд,
Это был тот криминальный наряд,
На одежде у каждого крови разводы,
Будто каждый принял у беременных роды.
Немного терпенья и Вова присек,
Куда после службы погнал Воронок,
На Казанский вокзал, в дежурку вошли,
На точке они проституток пасли.
Четыре часа, солнышко всходит,
Сонный народ по площади бродит,