– Сами? – окликнула Латифа и помахала рукой, зазывая в ординаторскую.
Честно говоря, я планировала с головой уйти в рутину, чтобы забыться и не думать о том, где сейчас Рик, грозит ли ему опасность. Но Латифа зазря звать не будет. Наверняка хочет поделиться новостями о том самом зомби-мальчике. А может даже и о Маллесе тоже?
Я кивнула и поторопилась за верлисой. Врачей сегодня предостаточно, всем помогут.
Да и наш разговор с Латифой, будем надеяться, надолго не затянется.
Я осторожно просочилась сквозь хвостатую очередь в перевязочный кабинет. Обогнула толпу к хирургу-Лору, с кровавыми платками в руках, заткнутыми ушами и прочими знакомыми атрибутами, и юркнула в ординаторскую.
Латифа сидела возле барной стойки, заваривала шиповниковый чай и заговорщически мне подмигивала. Напуганной она не выглядела, а вот озадаченной – да.
Верлиса похлопала по соседней табуретке, приглашая присоединиться к чаепитию и беседе. Я запрыгнула на верхатуру, повернулась на вращающемся сидении с невысокой спинкой и кивнула Латифе.
Она налила мне чая, себе тоже, придвинула розовую вазочку с длинными черными сухариками и разродилась:
– Ты про нижнюю магию в курсе?
– Что-то слышала, мельком.
– Не слишком приятная вещь. В общем, мальчишка переродился прямо на вскрытии. Представь! Агастин его режет, а парень вскакивает и несется по больнице, теряя по дороге внутренности. Ужас! Новенькие санитарки в обморок попадали. Часть посетителей тоже. Те, кто покрепче нервами, похватали друзей и бежать. Шороху было… – Латифа закатила глаза к потолку и прищелкнула языком.
– Эти переродившиеся, как зомби что ли? – полюбопытствовала я. Что интересно – ни ужаса, ни отвращения рассказ медсестры не вызвал, скорее жгучий интерес и стойкое предчувствие грядущей беды. Латифа резко помотала головой, словно я сказала что-то невероятное.
– Да не-ет! Ну какие зомби? Они никого не едят и не заражают вирусом. Слышала я ваши сказки, – хмыкнула верлиса. – Они делают то, что прикажут создатели. Как роботы. Живые роботы. С выпавшими внутренностями долго не живут. Не больше суток. Но мало ли как за это время парень бы набедокурил?
– О-о! Да тут отличная компания! – послышался сзади, от дверей низкий, бархатистый голос Вагра.
Дракон вошел размашистым шагом, тряхнул головой, словно нарочно демонстрируя светло-каштановую косу, до пояса.
Черная рубашка на его груди была расстегнута так, что не заметить мощные мышцы мог только слепой. Изумрудный взгляд прошелся по моей фигуре, останавливаясь на груди, на бедрах, и стрельнул в глаза.
Вагр приблизился в два шага, остановился рядом, чуть касаясь меня плечом. Благодаря высокой барной табуретке, наши глаза очутились вровень. Дракон придвинулся еще, и на меня пахнуло чем-то цитрусовым, кисловатым и приятным.
Вагр шумно вдохнул, и почти коснулся моего носа своим, весь как-то напрягся, чуть отпрянул и расплылся в улыбке. Такой порочной улыбки я еще не видела – все в ней говорило о желании, о сексе. Мда… Гон в его лучших проявлениях.
Латифа лихо спрыгнула с табуретки и выскользнула из ординаторской, оставляя меня наедине с возбужденным Вагром.
Ну во-от! В другое время я бы с ним даже пофлиртовала. Дракон был очень хорош и его настойчивость, на грани наглости, подзадоривала. Меня всегда притягивали мужчины, которые не верили в собственное поражение, не относились к нему всерьез, как Рик. И превращали ухаживания в увлекательную игру.
Вот только после всего, что случилось между нами с Риком, после брошюры, я не испытывала к дракону ничего. Не сосало под ложечкой, не екало сердце. Разве что хотелось улыбаться его ухищрениям.
Но Вагр, похоже, и не думал сдаваться.
– Я знаю, что вчера ты ушла с Риком. Значит, сегодня моя очередь соблазнять нашу Валькирию! – как ни в чем ни бывало, сообщил дракон. – После смены идем в кафе.
Я аж оторопела. Настолько неожиданным, настолько безапелляционным оказалось приглашение. Словно отказ невозможен в принципе. В замешательстве, я приоткрыла рот, раздумывая как бы вежливо объяснить Вагру, что я почти занята. Но дракон снова опередил – наклонился и впился в губы поцелуем.
И тут случилось нечто совершенно неожиданное для нас обоих. Плечо защипало, закололо, и в воздух выстрелил фейерверк искр. Вагр отшатнулся, а я оттянула кофту и обнаружила нечто вроде огненной татуировки. Она напоминала змею и медленно затухала, исчезая на глазах. И пока я растерянно следила за полыхающим рисунком, Вагр расхохотался.
– Вот он дает! Поставил брачную метку! Ты соглашалась или Рик так, без разрешения?
Меня как обухом по голове ударили. Конечно же! Тот самый укус, который не был укусом! Сердце яростно заколотилось, и все романтические мысли мигом выветрились из головы. Да как он посмел? Без моего согласия? Мы ведь даже не поговорили!
Я вгляделась в изумрудные глаза Вагра.
Дракон пожал плечами.
– Рик такой. Палец в рот не клади, откусит. Змей же. Чего ты ждала?
– Ччто такое брачная метка? – уточнила я, внутренне закипая. Хоть буду знать, за что убивать василиска. Негодование закипело внутри как суп в котле, даже кулаки сжались. Ну, вот чего ему стоило хотя бы спросить? Поинтересоваться моим мнением?
– Брачная метка, моя дорогая валькирия, – растягивая слова, словно получая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие, пояснил Вагр. – Это метка, которая обозначает, что ты принадлежишь Рику. Вся, без остатка. Если конечно…
Он замолк, запрыгнул на соседнюю табуретку и уставился немигающим, насмешливым взглядом.
– Если что? – не выдержала я затянувшейся паузы.
– Если ты не обменяешься сексуальной энергией с другим. Это снимает метку.
Вагр прошелся по мне красноречивым взглядом, слегка напрягся, пригнулся и коснулся рукой щеки. Я отпрянула, едва не упав с табуретки.
В этот момент из дверей послышалось утробное рычание – словно дикий зверь вернулся в стаю и обнаружил, что ее пытается захватить соперник. И не успела я слова выдавить, рядом с нами пыхтел донельзя взбешенный Рик. Синие глаза метали молнии, желваки ходили ходуном, мускулы вздулись буграми и, казалось, они вот-вот прорвут темно-зеленую футболку, и синие джинсы. Халат василиск еще не надел, и слава богу. Целее будет.
Не здороваясь, ничего не говоря, он перехватил руку Вагра у моей щеки, сдернул дракона с табуретки так, что тот едва не распластался на полу. Но ящер сгруппировался, присел на корточки и встал – пружиной. Неожиданно и, пожалуй, даже красиво.
– А я думал ты на болотах, – ухмыльнулся Вагр, отступая от Рика подальше. Василиск зарычал снова и бросился следом. Мужчины сцепились мертвой хваткой. Рик усиленно сжимал руки на горле Вагра, а дракон сдерживал их мощными пятернями.
– Я вернулся, и очень вовремя! – рявкнул Рик. Я аж вздрогнула.
– Конечно-конечно! Почувствовал метку. А Сами о ней рассказал? – прищурился Вагр. Удар настиг цель. Руки василиска мигом ослабли, и дракон отбросил их в стороны.
Мужчины закружили по ординаторской, как боксеры по рингу.
– А ты знаешь, Сами, что по метке Рик может отследить прикосновение любого самца к своей собственности? – хохотнул дракон.
Снова в яблочко! Я инстинктивно сжала кулаки и едва сдержалась, чтобы самой не огреть василиска чем-нибудь тяжелым по голове. А потом еще раз и еще.
– И что с того? – Рик метнул в меня растерянный синий взгляд, полный невысказанных эмоций. – Ей метка ничем не грозит. Захочет – снимет. Безболезненно и быстро.Уверен! Ты ей об этом не сказал? – Василиск скривился так, словно именно ему мое избавление от метки принесет страдания. У меня екнуло сердце, засосало под ложечкой. Так не хотелось причинять ему страдания! Как ни крути, я очень дорожила Риком. И еще пару часов назад готова была на все, лишь бы с ним ничего не случилось.
– Ну почему же? – Вагр заломил бровь. – Сказал, и еще как. Даже предложил себя в качестве инструмента!
Рик уже даже не зарычал, заревел, как медведь перед атакой, хищно оскалился, сбросил одежду и превратился. Вагр сделал тоже самое. И спустя минуту передо мной снова катался крылато-чешуйчатый клубок тел.
Мда… Если так будет каждую смену, придется запастись успокоительными и, желательно, транквилизаторами. Интересно, какую дозу нужно вкатить таким монстрам? Так, чтобы вырубить часа на три-четыре. Пусть полежат, отдохнут, гормоны выветрятся из головы.
Пока Рик и Вагр дрались, катаясь по ординаторской и натыкаясь на стены, во мне боролись противоположные эмоции. С одной стороны, я хотела встречаться с василиском, уже почти представляла его своим мужчиной. С другой, я в упор не понимала – ну как он мог поставить метку, тем более брачную, без разрешения. Отслеживать – кто ко мне прикасается и когда!
Я ужасно хотела расцеловать Рика уже за то, что вернулся невредимым. Закидать вопросами о проклятых болотах. И не менее сильно жаждала врезать ему по наглой физиономии, а потом сковородкой по темечку. Жаль, вся кухонная утварь осталась дома, а здешние стеклянные вазочки вряд ли выдержали бы встречу с бронебойным затылком василиска.
Спустя некоторое время стало ясно – силы противников почти равны. Ящер и змей продолжали сражаться, а мне становилось скучно. Я понимала, что Рик не пострадает – пока Вагр даже на шаг не приблизился к победе, но и одолеть дракона василиску будет не так-то просто.
Удивительным образом забиякам удавалось держаться подальше от диванов и барной стойки. Не то пришлось бы закупать мебель в ординаторскую заново.
Не знаю – сколько еще продлился бы их поединок, если бы не Латифа. Еще никогда я не была так рада ее видеть!
Я уже хотела восхититься тем, что верлиса нашла способ разнять этих двоих чешуйчатых, но она выглядела слишком серьезной, слишком напуганой.
Вагр и Рик просекли тоже – в одно мгновение. Расцепились, обратились и оделись так быстро, что я только ахнула.
Когда-то, едва попав на перекрестье, я тушевалась, поражалась тому, что оборотни вот так вот запросто могут разнагишаться перед другими. Не уставала удивляться, как легко они демонстрируют окружающим свое тело. Сейчас же, я настолько к этому привыкла, что при виде абсолютно голых мужчин даже не отводила взгляд.
Рик подошел ко мне, встал рядом, косясь так, что возмущенные реплики прилипли к языку. Напротив, я взяла его под руку, и Вагр полоснул по нам взглядом – холодным, колючим. Казалось, им можно было резать, как скальпелем. Я поежилась – обижать дракона не хотелось. Он поджал губы и походил на расстроенного мальчика и таким, как ни странно, нравился мне еще больше.
Латифа ждала у дверей, наблюдая за происходящим с нескрываемым интересом – и к этому беспардонному поведению оборотней я давно привыкла тоже.
– Закончили? – спросила верлиса, обводя нас осуждающим взглядом.
Я хотела было удивиться ее реакции, но Латифа сразу расставила все по местам.
– Маллесу плохо. Вы нужны все, срочно.
Я крепче сжала ладонь Рика, и все недовольства, обиды испарились перед лицом ненастья. Василискосторожно погладил мои пальцы своими – горячими, вздрагивающими. И даже сейчас, когда сердце заходилось от страха, в животе разлилось тепло, а в голове поплыл сладкий турман.
Синий взгляд Рика ласкал так, как не все самые страстные любовники умеют ласкать своих женщин. Похоже, василиск благодарил за понимание по поводу метки.
– Мы еще все обсудим! – намекнула я на то, что придется объясниться, оправдаться.
Рик криво улыбнулся, но глаза его продолжали сиять.
– Что с Маллесом? – уточнила я у Латифы. – Он переродился?
Верлиса отрицательно помотала головой.
– Нет. Он, как очень немногие, поборол нижнюю магию. Но дело плохо.
Рик кивнул, словно понимал о чем речь. Вагр нахмурился. Латифа протянула нам халаты.
Мужчины накинули их махом, я немного медленней, и мы вместе рванулись за верлисой, в стационар.
Наша маленькая процессия шустро просочилась мимо пациентов хирургических кабинетов и перевязочной. Я отметила про себя, что толпы выросли вдвое-втрое, но не так, как в прошлое дежурство. Мы все еще работали в штатном режиме. Фуф! Слава богу!
Латифа неслась впереди, словно показывала дорогу, почти вровень с ней стремительно вышагивал Рик, я семенила следом, в затылок дышал Вагр. Я не могла не оборачиваться, не проверять. Его взгляд почти осязаемо вонзился в спину, а шумное дыхание напоминало о сцене в ординаторской.
Черт! Что у меня в голове? Да собственно ничего. На чистых инстинктах пытаюсь отвлечься, не думать о том, что увижу. Конечно же, я переживала за Маллеса куда больше, чем за самцовые разборки чешуйчатых. И вот именно это очень мешало.
Врач должен быть спокойным, деловитым, должен принимать решения холодной головой. А у меня все больше слабели колени, сердце неровно стучало в ушах, спину и лопатки свело от перенапряжения. Какие уж тут умные мысли? Не грохнуться бы в обморок.
Запертая магией дверь осталась позади – ее открыл Рик, потому что Латифе не удалось с первого раза. То ли перенервничала, то ли не хватало энергии. Темно-синий коридор слишком уж весело засверкал вокруг.
В стационаре редко пахло дезинфекторами – их запахи перебивали ароматы из местной кухни. Сегодня оттуда тянуло сдобой и жареной курицей. Желудок сжался в тугой узел. Но мне было не до еды.
Палатные двери быстро остались позади. Не притормаживая, Рик взял меня за руку, подтянул к себе, и мы вошли к Маллесу первыми, плечо к плечу.
Я ожидала увидеть нечто, вроде сцены из земных ужастиков. Как человек рыча перерождается в монстра. Трещат кости, тело обрастает жуткими шипами, мехом, чем-то еще. Как он весь ломается, неестественно складывается и выпрямляется – белый, как мел, злобный и неживой…
Но то, что я увидела даже близко на все это не походило.
Маллес выгнулся на кровати дугой. Его мощное, жилистое тело напряглось и мышечный рельеф проступил сквозь плотную больничную робу. Вены вздулись под кожей так, словно вот-вот лопнут, забрызгав все кровью.
Лицо выгляделоочень напряженным, будто бы разом свело все мышцы. Я думала, Маллес сейчас расслабился, сдвинется с места, но он так и замер, почти на мостике, опираясь на кровать неестественно выгнутыми руками и ногами. От зубовного скрежета оборотня меня аж передернуло.
Рик и Вагр единым движением метнулись к аквариумам, словно репетировали. Вытащили енталии –круглолистные камни-водоросли.Темно-зеленые, в белую крапинку кустики на воздухе затвердели, и теперь напоминали искусно высеченные из дорогого самоцвета украшения.
Чешуйчатые в едином порыве разодрали больничную робу на теле Маллеса, быстро опутали его енталиями, и я увидела то, чего не могла заметить раньше. Кожа вербера менялась ежеминутно. То из нее выстреливали острые шипы, как у динозавров, то проступали куски панциря, как у крокодила. То прорастал длинноворсый мех с редкими клочками белесого пуха.
Зубы Маллеса продолжали скрежетать – все громче и все сильнее.
Я растерялась, застыла в дверях, не зная, что предпринять, как помочь. Я никогда не лечила таких больных, не сталкивалась с ними за двухлетнюю практику.
Рик кивнул на хелу, и я поймала его мысль на лету.
Осторожно вытащила медузу из аквариума, и та растеклась по рукам как нагретое желе, заняв почти обе ладони. Я неторопливо разложила хелу на лбу Маллеса, и она тотчас обратилась. Окрасилась в темно-фиолетовый, будто напиталась чернилами, и вытянулась вверх, напоминая кряжистое дерево, без листьев. Все больше щетинясь иглами веток в разные стороны медуза, казалось, увеличилась в размерах раза в полтора. И перестала расти лишь тогда, когда покрылась ярко-алыми, словно брызги крови, пятнами.
Такого я еще не видела. Оставалось лишь надеяться, что Рик и Вагр представляют – что происходит. Василиск нахмурился, спал с лица, Вагр осунулся, выпятил челюсть и скрестил руки на груди. Да, похоже, они все отлично понимали.
Мужчины переглянулись, Латифа застыла у двери, в ожидании приказов.
Я переставила хелу на черный ящичек-сканер в изголовье кровати. Как же он замигал, как запищал! Кнопки вспыхнули всеми цветами радуги. Рик привычно вытащил из кармана листок бумаги, «записал» на него показания прибора, и мы с Вагром подошли, чтобы прочитать тоже.
Данные выглядели странно. Одних веществ в организме Маллеса было слишком много, вплоть до летальной дозы, других не оставалось вовсе. Казалось, вся эта великолепная, отточенная веками эволюции машина, под названием тело вербера, работала совершенно не так как надо.
– Нижняя магия оставляет такой отпечаток, – вздохнул Рик. – Останавливает почти все процессы в организме, заставляет его уничтожать самого себя. Латифа?
Медсестра подскочила, демонстрируя полную готовность.
Рик достал из другого кармана синий маркер, поставил галочки в результатах анализов и всучил верлисе со словами:
– Ты знаешь, что делать. Скоординируй местных медсестер. Пусть меняют капельницы до утра. Потом придем, еще раз проведем тесты и решим, что дальше.
Латифа метнулась к двери, а я осторожно убрала хелу в аквариум. Она махом растеклась и выбросила в воду фиолетовые всполохи, похожие на клубы грязного дыма.
Маллес застыл в том же положении, в том же виде, что и прежде. Остекленевший взгляд его уперся в потолок.
Понимал ли вербер, что происходит? Осознавал ли суету вокруг, попытки помочь? Даже не знаю – что лучше. Чтобы Маллес впал в беспамятство, или хотя бы жестом, взглядом дал знать, что он все еще с нами…
Рик кивнул мне, недовольно сощурился в сторону Вагра. Мы подошли к пациенту вплотную, в едином порыве давая ему энергию.
Енталии изменились – листья замерцали, а прожилки засветились, как яркие лампочки. Теперь водоросли напоминали елочные гирлянды, выточенные искусным мастером.
Напитались ядами, поняла я. В последний раз, когда при мне использовали енталии, они лишь на секунду замерцали на теле пациента. А ведь он почти умер от переизбытка какой-то отравыв крови!Представляю, как много опасных веществ в теле Маллеса, если енталии не только не погасли, но загорались все ярче и ярче. Еще несколько минут – и листья засияли так, что пришлось отвести глаза.