— Наверное, принимала душ, — сообщила я. — Но мне захотелось увидеть тебя.
— Неужели? Блестящая идея! — усмехнулась она, снимая грим.
— Мы чудесно провели время, но мне нужно тебе кое-что сказать.
— Да?
— Завтра я должна вернуться домой.
— Так скоро? — спросила Либби, положив губку на столик.
— Мне и самой неохота, — жалобно промямлила я. — Век бы не уезжала, но у меня горы домашних заданий.
— Когда я училась в школе, весенние каникулы были именно каникулами.
— Мне придется отправиться пораньше. До заката.
— Ты все еще боишься вампиров? — подколола тетя.
По правде говоря, у меня не было никакой уверенности в том, кем или чем являлся Джаггер. Но я была точно уверена в том, что он выслеживал Александра.
Только что мне едва удалось унести ноги из логовища этого типа. Если бы я вздумала допытываться, почему Джаггер разыскивает моего гота, то, скорее всего, подвергла бы опасности себя и, что гораздо важнее, Александра.
Теперь я знала, что Джаггер следил за мной вчера у театра, а сегодня вечером ждал в переулке. Стало ясно, что если я вернусь к тому особняку или пойду еще куда-то, где мог бы находиться Александр, то и Джаггер выйдет прямо на него. Сердце мое разрывалось, но выбора у меня не было. Мне придется покинуть Хипарьвилль.
9
Мы с тетей Либби сидели на деревянной скамейке на междугородней автостанции, дожидаясь восьми часов. Из Хипарьвилля в наш город отправлялся только один автобус в день, причем как раз на закате солнца. Я с нетерпением ожидала возвращения домой, ибо надеялась на встречу с Александром, но мне было жаль расставаться с тетей Либби. Я получила удовольствие от общения с ней и действительно восхищалась ею. Она добилась исполнения своей мечты, играла на сцене, при этом жила независимо, придерживалась своего стиля, вкусов и взглядов на жизнь. Она увидела во мне человека необычного, может быть — странного, но не придурка. Самое главное, она отнеслась ко мне как к нормальному человеку.
Я знала, что буду скучать по удивительному духу свободы, царящей в Хипарьвилле, буду помнить, что существует «Гроб-клуб», где готы могут тусоваться и танцевать, и специальный магазин, где можно купить подходящую одежку, аксессуары и татуировки.
Когда подкатил автобус, Либби обняла меня, а я склонила голову на ее плечо.
— Я буду скучать по тебе, тетя Либби, — сказала я и крепко обняла ее, перед тем как сесть в автобус.
Я шла по проходу и открыла зеркальце, чтобы проверить остальных пассажиров. После того как все они отразились, даже парочка готов, устроившаяся на заднем сиденье, я выбрала место рядом с окном. Тетя Либби помахала мне. Автобус вот-вот должен был тронуться в путь. По глазам тетушки я поняла, что она будет скучать по мне ничуть не меньше, чем я по ней. Она махала даже тогда, когда автобус отъехал.
Как только автовокзал скрылся из виду, я вздохнула с облегчением. Подозрительный, таинственный, мстительный, пугающий Джаггер остался позади. Хотелось верить, что у меня созреет новый план действий. Я обязательно смогу связаться с моим прекрасным готическим принцем Александром.
Обратный путь оказался мучительно долгим. Я позвонила Беки по сотовому, но они с Мэттом были в кино. Я принялась записывать в дневник свои впечатления о встрече с Джаггером, но писанина лишь добавила мне беспокойства, потом стала размышлять о причинах, толкнувших Джаггера на поиски Александра. Может быть, между двумя семьями возникла вражда из-за особняка баронессы? Но все это лишь усилило тревогу за моего возлюбленного. Я мечтала о том, чтобы снова соединиться с Александром, но мысли мои все время возвращались к картам, валявшимся на полу в логове Джаггера.
Казалось, прошла вечность, пока наконец автобус не въехал в Занудвилль. Я даже надеялась, вопреки всему, что меня волшебным образом ждет Александр, но встретил меня вовсе не он. Это были мама, папа, Билли и его новый приятель Генри.
— Ты уже уходишь? — спросил папа, когда я забросила чемодан в свою комнату. — А нам бы хотелось послушать, как ты съездила.
У меня не было времени отвечать на вопросы, которыми с самыми добрыми намерениями забрасывали меня родители.
— Как тебе понравилась тетя Либби? Что ты думаешь о ее выступлении в «Дракуле»? Как тебе сэндвичи с тофу?
Меня тянуло пойти туда, где мне лучше всего думалось.
— Мне нужно встретиться с Александром, — бросила им я и закрыла за собой дверь.
Я подбежала к особняку, увидела, что кованые ворота приоткрыты, со всех ног помчалась по длинной извилистой подъездной дорожке и вдруг заметила нечто невероятное. Парадная дверь тоже была приоткрыта.
Может быть, мой гот увидел меня из окна той усадьбы и последовал за мной обратно в Занудвилль?
— Александр! — позвала я, зайдя внутрь.
Прихожая, гостиная и столовая выглядели точно так, как и в последний раз, когда я здесь была, — мебель в чехлах, картин нет.
— Александр! — позвала я, поднимаясь по парадной лестнице.
Каждый шаг по ступенькам сопровождался неистовым биением моего сердца. Я пронеслась по второму этажу, взбежала по лесенке в мансарду, добралась до спальни и, едва дыша, постучалась в дверь.
— Александр, это я, Рэйвен.
Ответа не было. Я повернула шарообразную дверную ручку и открыла дверь. Эта комната тоже ничуть не изменилась. Она была пустой, если не считать нескольких оставшихся предметов. Правда, на неприбранной постели лежал рюкзак.
Он вернулся!
Я подняла черный рюкзак и обняла его. Понятно было, что рыться в котомке невежливо и я буду стыдиться, если Александр неожиданно войдет в комнату и застанет меня за этим, но удержаться не смогла.
Я поставила рюкзак обратно на кровать, начала расстегивать молнию, услышала какой-то шум во дворе, выглянула в окно мансарды и увидела, что в беседке мерцает свеча. Над крышей парила летучая мышь.
Я сорвалась с места, выскочила из комнаты, помчалась вниз по лесенке через второй этаж, потом вылетела в парадную дверь и понеслась в обход дома, на задний двор.
— Александр! — позвала я и вбежала в темную беседку, не разобрав, кто стоит в тени.
Потом замерцал огонек свечи. Сначала я увидела его глаза, один зеленый, другой голубой, а вскоре из тени на лунный свет выступил и он сам.
Я хотела бежать, но было слишком поздно. От взгляда Джаггера у меня закружилась голова.
10
Я очнулась, лежа на спине на холодной сырой траве. Дождевые капли целовали мое лицо. На серебристом небосводе ярко сияла луна. Надо мной раскинулась паукообразная крона дерева, его тонкие голые ветви тянулись ко мне, как пальцы колдуньи.
Превозмогая головную боль, я села, огляделась и увидела надгробие, потом еще одно. Это был памятник баронессе. Я находилась на нашем городском кладбище.
С кружащейся головой я поднялась на ноги, пошатнулась, но сохранила равновесие. До сих пор вид могил оказывал на меня умиротворяющее воздействие, но я не знала, как попала сюда, поэтому мне не терпелось уйти отсюда и очень не хотелось упокоиться в безымянной могиле.
Передо мной стоял Джаггер в черных брюках с красной строчкой и белой футболке с надписью «Палач».
— Как ты здесь оказался? — растерянно спросила я.
— Все закончится буквально через несколько минут.
— Что? Моя жизнь? Забудь об этом. Я ухожу!
— Не так быстро.
Джаггер схватил меня за руку и потащил к середине кладбища. Я пыталась вырваться, но его хватка была крепкой, а у меня сил поубавилось, видимо, из-за тех средств, которые он использовал, чтобы доставить меня сюда.
Мне доводилось бывать здесь невесть сколько раз. Очень часто старый Джим с его догом Люком выпроваживали меня вон. Теперь же, когда от них зависела моя жизнь, их, судя по всему, рядом не было.
— Я думала, ты ищешь Александра, — сказала я, но Джаггер молча тащил меня дальше.
Мы остановились у закрытого гроба, стоявшего на цементной лавке. До моего слуха донеслась странная музыка, завывание скрипок под аккомпанемент клавесина. На гробу мерцал канделябр, по его металлической поверхности стекали, поблескивая, дождевые капли. Рядом с ним стоял средневековый кубок. Все это походило на сцену из готической свадьбы.
— Что это? — спросила я, когда туман в моей голове начал рассеиваться.
— Церемония обручения.
— А где же гости? Я не принесла подарка, — пробормотала я, решительно ничего не понимая.
— Для невесты это и не нужно.
— Невесты? Но я еще несовершеннолетняя.
Джаггер не улыбнулся и зажег свечу.
Я заметила, что в нескольких футах от меня, рядом с пустой могилой, валялась лопата, поблескивавшая в лунном свете, и медленно попятилась, придвигаясь туда, пока инструмент могильщика не оказался у моих ног.
Сердце мое билось так громко, что я боялась, как бы его не услышал Джаггер, однако мне удалось набрать воздуха, и, как только он поставил свечу на гроб, я наклонилась, чтобы схватиться за лопату. Увы, Джаггер придавил ее рукоятку ногой. Я только попыталась оторвать инструмент от земли, а мой противник уже высился прямо надо мной.
Лопата была новенькая, блестящая. Пока я ее тянула и дергала, грязь с нее осыпалась и я отражалась в ней, как в металлическом зеркале. А вот отражения Джаггера, который находился за моей спиной, так и не появилось. Башмак его был на месте, а там, где следовало находиться отражению, виднелись одни звезды.
Я подняла на него глаза. На физиономии Джаггера блуждала усмешка. Для пущей верности я поспешно вытерла лопату рукавом и чуть сдвинулась, вглядываясь в блестящую металлическую поверхность. Так и есть! Башмак там, где ему и положено быть, а на месте Джаггера — звезды.
Я ахнула.
— Чего-то не хватает? — подколол он.
Я быстро встала и попятилась.
— Ты… — начала я и рванулась было бежать, но Джаггер метнулся вперед, схватил мою руку, оскалился, сверкнув клыками, и облизал губы.
Да уж, что называется, домечталась до реальности. Я стояла лицом к лицу с настоящим вампиром, только отнюдь не с Александром. Джаггер был тем самым вампиром, о которых я читала, которых видела в кино. Он вознамерился лишить меня семьи и друзей, связать меня с ним узами крови, сделать такой же, каким был он, на целую вечность. То, что всегда рисовалось моему воображению, как и воображению любого гота, должно было сейчас воплотиться в жизнь.
Только вот мечтала я вовсе не об этом, а о вечной любви с тем, кому захочу принадлежать, кто сможет ее со мной разделить. После того как в Занудвилль приехал Александр, наш городок стал казаться мне не таким уж занудным. Встретив этого парня, я поняла, что хочу жить по-настоящему, получать впечатления от кино, концертов тяжелого металла и любви, а вовсе не превратиться в нежить. Я хотела спать в объятиях Александра, а не одна в гробу, быть готической красавицей, а не жутковатой летучей мышью. Если уж мне и пришлось бы трансформироваться, то я могла бы пойти на это только ради Александра.
— Меня дома родители ждут. Допрыгаешься, сюда полиция нагрянет.
Джаггер сжимал мою руку с такой силой, которой я никогда не ощущала раньше. Я огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь мне спастись. Этот монстр подтащил меня к гробу, взял кубок, поднял его к луне, произнес несколько слов на непонятном языке, а потом сделал большой глоток.
— Теперь ты, — произнес он со злорадной ухмылкой и протянул кубок мне.
— Забудь об этом! — Я оттолкнула кубок.
— Но разве не этого ты хотела? Зачем же еще ты принялась разыскивать Александра? — спросил он.
— Затем, что я люблю его! — ответила я, стараясь вырваться и освободиться. — И я никогда не полюблю тебя!
— Но этого от тебя и не требуется, — сказал Джаггер и насильно прижал кубок к моим губам.
Капельки густой сладковатой жидкости растеклись по моим губам. Я выплюнула жидкость изо рта.
— Я никогда не стану такой, как ты, кем бы или чем бы ты ни был!
Лицо Джаггера приобрело странное выражение, как будто мои слова были серебряным колом, вгоняемым в его сердце.
— Я сама тебя укушу! — заорала я, заскрежетав от ярости зубами.
Неожиданно сверкнула молния, осветив небосвод и кладбище. Я вонзила зубы в руку Джаггера, да еще и впилась в нее ногтями. Его все-таки проняло, смертная хватка разжалась, он отдернул руку. Я припустила бежать, но тут же налетела на что-то, вернее, на кого-то.
— Старый Джим! — растерянно вскричала я.
Но стоило мне поднять голову и увидеть два полуночных глаза, как стало ясно, что никакой это не кладбищенский сторож. Передо мной стоял отнюдь не могильщик, а мой рыцарь ночи. Его темные волосы падали на бледное лицо. Он был одет в черную футболку и джинсы, на его пальце красовалось пластиковое паучье колечко, подаренное мной. Его глаза были глубокими, одинокими, поразительно умными, точно такими же, какими я увидела их в первый раз.
— Александр! — воскликнула я и упала в его объятия.
— Я так и думал! — заявил Джаггер таким тоном, словно выиграл состязание. — Я знал, что она приведет меня к тебе!
Александр обнял меня так крепко, что мне показалось, будто он никогда меня не отпустит.
— Уходи, — вдруг сказал он и легонько оттолкнул меня.
— Ты сошел с ума? Я не могу тебя оставить! Я боялась, что никогда не увижу тебя!
Он заглянул мне в глаза и настойчиво повторил:
— Ты должна уйти.
— Но я…
— Ты не должен был втягивать ее! — сказал Александр Джаггеру с гневом, какого я раньше за ним не замечала.
— Она сама нашла меня. И вообще, меня удивляет то, что ты хочешь дать ей уйти так скоро, после того как она проделала весь этот путь до «Гроб-клуба», чтобы найти тебя.
— Не впутывай Рэйвен во все это! — воскликнул Александр.
— Я не мог бы лучше спланировать мою месть. Теперь у меня появилась возможность уничтожить тебя и заполучить вечного партнера всего одним укусом.
— Ты не посмеешь! — предупредил Александр.
— Я знал, Стерлинг, что она приведет тебя ко мне. Ты думаешь, что не похож ни на кого из нас, но на самом деле это не так, — заявил Джаггер.
— О чем это он говорит? — спросила я.
— Не сейчас, — ответил Александр.
— Как по-твоему, почему Стерлинг покинул Румынию? — спросил меня Джаггер. — Ты думаешь, он случайно приехал в маленький американский городок, где нет никаких вампиров?
Этого я действительно не знала.
— Но я нашел тебя, Стерлинг, — похвастался Джаггер. — И я нашел Рэйвен.
— Она не имеет к этому никакого отношения, — сказал Александр и встал между нами.
— К чему я не имею отношения? — спросила я.
— Не бери в голову, Рэйвен, он все время нарушает обещания. Верно, Стерлинг? — сказал Джаггер.
Александр сжал кулак.
— Какое обещание? Почему месть? Что он хочет сказать? — растерянно спросила я, недоумевая, какого рода соглашение мог заключить Александр с этим типом.
— Так вот, я ее не отпущу! Я намерен навечно удержать ее, — заявил Джаггер.
Он злобно усмехнулся, блеснул зубами и наклонился, чтобы вонзить клыки в мою шею.
11
Я снова лежала на спине. Подо мной была влажная трава, капли дождя падали на лицо. Я с тревогой потрогала шею, проверив, нет ли ранки.
Александр наклонился надо мной. Его глаза были полны беспокойства.
— Ты в порядке? — печально спросил он. — Ты влезла, куда не надо.
— Я не…
Мне не хотелось даже заканчивать мою мысль. Александр покачал головой и помог мне подняться на ноги.
— Тебе нужно уйти! — настойчиво повторил он. — Тебе нельзя находиться здесь. Ты в опасности.
Я обернулась, чтобы посмотреть, где Джаггер, но увидела только могильные холмики, больше ничего.
— А если я тебя больше не увижу?.. — взмолилась я.
— Ты должна уйти немедленно, — настаивал он.
Александр снова разбивал мое сердце. Если я ушла бы, то эта наша встреча могла бы оказаться последней. Как могла я быть уверенной в том, что Джаггер ему не повредит? Александр мог навсегда исчезнуть в ночи. Но если я не послушалась бы его, то, возможно, причинила бы своему готу куда больше вреда, встревая в его дела.
Потом я увидела и Джаггера. Он утирал рот, прислонившись к памятнику баронессы. Его глаза, и зеленый, и голубой, горели злобным красным огнем. Поджарые мускулы напряглись. Глядя на меня, он ухмылялся и облизывал губы, как бешеный зверь, готовый накинуться на свою добычу.
У меня не было времени поцеловать на прощание моего гота. Я побежала без оглядки. Слезы и капли дождя стекали по моему лицу, кладбищенская грязь хлюпала под подошвами. Грянул и прокатился по кладбищу гром, отдаваясь эхом от надгробий.
Я добежала до выхода, перелезла через забор и оглянулась.
Джаггер и Александр исчезли.
12
Я со всех ног бежала с кладбища, заливаясь слезами и почти не видя под собой тротуара, неслась через весь город под проливным дождем, и водители «саабов», «мерседесов» и джипов с удивлением смотрели на несчастную, промокшую до нитки девушку-гота. Я проскочила по главной улице сквозь толпу прохожих, укрывавшихся под зонтиками, налетала на парочки, выходившие из кинотеатра, пронеслась мимо ресторанов, где укрывались люди, застигнутые дождем. При каждом взмахе крыла птицы или звуке клаксона я шарахалась, думая, что это гонится за мной Джаггер, и мчалась дальше.
Домой мне не хотелось. Мне надо было остаться одной, подальше от домашних, не хотелось ни с кем делиться своим горем. Ведь понять все, что мне пришлось пережить, не смогла бы даже Беки. Так и вышло, что ноги сами принесли меня в то единственное место, где я когда-либо чувствовала себя нормально.