Едва не валясь с онемевших ног, я влетела в открытые ворота особняка, промчалась по извилистой подъездной дорожке, обежала дом и бросила взгляд на беседку. Не смотрят ли оттуда два глаза разного цвета? Я убедилась в том, что она пуста, влезла в подвальное окошко и двинулась по покинутому дому. Половицы жалобно скрипели под моими мокрыми подметками, слезы капали на пол. Поднимаясь по парадной лестнице, я утерла глаза и направилась в комнату Александра.
В мансарде я коснулась пустого мольберта, бросила взгляд на его постель, так и оставшуюся смятой после того, как он в ней спал, подняла его черный вязаный свитер, оставленный в старом уютном кресле, подошла к окну и устремила взгляд в одинокий лунный свет. Ливень прекратился. Я чувствовала себя вымотавшейся, покинутой, потерпевшей полный провал. Останься я в Занудвилле, Александр вернулся бы ко мне, а мое дурацкое нетерпение навлекло опасность и на меня, и на него. Оказывается, он скрывался от мести кровожадного Джаггера, а я помогла врагу найти его, считала себя невесть какой умной, а оказалась лишь пешкой в коварной игре вампира.
Позади меня скрипнула половица. Я медленно обернулась и с трудом различила в дверном проеме темную фигуру.
— Джаггер!
Половица снова скрипнула, когда фигура шагнула ко мне.
— Убирайся! — крикнула я, пятясь, поскольку бежать мне было некуда.
Дверной проем был перекрыт. Мне оставалось разве что сигануть из мансардного окошка, что, признаться, меня отнюдь не привлекало.
— Я вызову полицию!
Фигура двинулась ближе.
«Похоже, мне придется попробовать проскочить мимо, — решила я, сделала вдох и стала считать про себя: — Раз. Два».
На счет «три» я метнулась вперед. Мне почти удалось проскочить в дверь, но в последний момент меня схватили за запястье.
— Прочь! — закричала я и попыталась вырваться.
Но когда лунный свет осветил руку нападавшего, я увидела на его пальце черное пластиковое колечко с пауком, ахнула и прекратила борьбу.
— Александр?
Он полностью вышел на свет. Мечта моя вновь обернулась явью. Он вернулся и стоял передо мной, как всегда прекрасный, со слегка усталым видом.
— Я думала, что больше не увижу тебя! — воскликнула я.
Мое тело, напряженное от страха, растаяло, когда я заключила его в объятия. Он крепко обнял меня и прижал к себе настолько сильно, что мне показалось, будто его сердце бьется в моей собственной груди.
— Я тебя не отпущу, — заявила я, обнимая его все сильнее и радостно улыбаясь. — Никогда!
— Мне не следовало… — начал он тихонько.
Я подняла глаза, словно передо мной предстало видение.
— Просто не могу поверить, что ты здесь!
Александр взял мои руки, поднес к своим губам и принялся целовать тыльные стороны ладоней. Я затрепетала, он вгляделся в мои глаза, улыбнулся, а потом сделал то, чего мне так давно и страстно хотелось, — поцеловал меня. Его полные губы нежно прижались к моим, медленно, ласково, притягательно. Как будто мы не виделись целую вечность.
Я пробежалась пальцами по его растрепанным волосам цвета лакрицы. Он отвел мои волосы от шеи и стал покрывать ее волнующими поцелуями от плеча и выше. Я ощущала его зубы, соблазнительно скользящие по коже моей шеи. Они касались, надавливали, пощипывали игривыми любовными укусами.
Неожиданно Александр отстранился, в его глазах застыло выражение ужаса.
— Я не могу, — пристыжено произнес он и отвел взгляд.
— Что-то не так? — спросила я, удивившись перемене его настроения.
Александр встал, помог мне подняться на ноги, нервно провел пятерней по волосам и стал мерить шагами комнату.
— Все в порядке, — сказала я, перехватив его возле мольберта.
— Я думал, что не такой, как Джаггер, — сказал он и присел на краешек кровати. — Но может быть, и такой.
— У тебя с ним ничего общего, — заверила его я. — На самом деле ты полная ему противоположность.
— Я просто хочу, чтобы тебе никогда ничего не угрожало, — сказал он, прочувствованно глядя на меня.
— Так оно и есть, теперь, когда со мной ты, — ответила я и погладила его руку.
— Неужели ты не понимаешь? — озабоченно спросил он. — Мой мир небезопасен.
— Мой тоже. Ты разве не смотришь новости?
Его хмурое лицо просветлело, он рассмеялся.
— Пожалуй, ты права.
— Видишь? Целуясь с вампиром, я рискую ничуть не больше, чем посещая одну школу с Тревором.
— Я никогда не встречал таких, как ты, — признался Александр, повернувшись ко мне. — И никогда не испытывал таких чувств, какие испытываю к тебе.
— Я очень рада, что ты вернулся ко мне, — проворковала я и обняла его за талию.
— Теперь все будет хорошо, — заверил он меня.
— Откуда у тебя такая уверенность? Вроде бы Джаггер собрался поквитаться с тобой? — спросила я, присев рядом с ним.
— Потому что он не сможет поквитаться.
— Bay, значит, ты показал ему, кто босс. Как в драке на школьном дворе?
— Наверное. Только в нашем случае это была драка на кладбище.
— Он убрался?
— Его семья проживает в Румынии. Теперь его здесь больше ничего не держит. Он, скорее всего, вернется туда, чтобы рассказать им, что нашел меня.
— А какое обещание ты нарушил? — спросила я, теребя бусы.
— Я не нарушал обещания, потому что никогда его не давал. Но нас это уже не должно беспокоить, — устало сказал Александр.
— А для чего были все эти свечи на кладбище? — спросила я.
— Вампир может укусить кого угодно и где угодно, но если он кусает кого-то на освященной кладбищенской земле, то эта связь становится нерасторжимой.
— Как хорошо, что ты появился в нужный момент!
Я что было сил стиснула Александра в объятиях.
— Прости, что навела Джаггера на тебя.
— Это мне надо извиниться перед тобой. Я и представить не мог, что ты отправишься за мной. — Александр помолчал, глядя на лунный свет, а потом добавил: — А мог бы и догадаться. Это то, что я люблю в тебе.
— Тогда расскажи мне все! — неожиданно воскликнула я. — Каково это, быть…
— Каково это, быть человеком? — прервал он.
— Сплошное занудство.
— Как ты можешь так говорить? — возмутился Александр и прижал меня к себе. — Ты можешь при свете дня ходить в школу и видеть свое отражение.
— Но я хочу быть такой, как ты.
— Ты уже такая, — улыбнулся он.
— А ты родился вампиром?
— Да. А ты родилась человеком? — поддразнил он меня.
— Да. А что, в мире много вампиров?
Александр кивнул.
— Немало, но все же мы в меньшинстве, поэтому предпочитаем держаться вместе. Так безопаснее. Мы должны скрывать свою сущность, иначе нам пришлось бы несладко.
— Трудно, наверное, жить, скрывая свою истинную природу?
— Очень грустно ощущать себя отверженным. Все равно что быть приглашенным на костюмированную вечеринку и оказаться единственным гостем, нацепившим маску.
— А у тебя много друзей-вампиров в Румынии? Ты же, наверное, по ним скучаешь?
— Моему отцу принадлежат художественные галереи в нескольких странах. Он все время был в разъездах, и я с ним. Не успею обзавестись где-то друзьями, как пора перебираться на новое место.
— А как насчет людей вроде меня? — спросила я, прильнув к нему.
— Таких, как ты, больше нет ни среди людей, ни среди вампиров, — промолвил он с теплой улыбкой. — Кроме того, непросто подружиться с людьми, если ты не ходишь в школу, и еще труднее сохранить эту дружбу. Ведь когда они садятся за ужин, ты только что поднимаешься с постели.
— А твои родители не огорчатся, что у тебя подружка — человек?
— Нет. Если бы они познакомились с тобой, то сразу влюбились бы в тебя точно так же, как и я, — сказал Александр и погладил мои волосы.
— Мне бы тоже хотелось путешествовать по ночам и спать днем. Твой мир кажется мне таким романтичным! Быть связанной с кем-то вечными узами, вылетать вдвоем в ночь, испытывать жажду только по отношению друг к другу — это так манит!
— Точно так же меня манит ваш мир.
— Это понятно. На чужом лугу трава зеленее или, в нашем случае, чернее.
— Когда я с тобой, меня не волнует, в каком мире мы находимся, лишь бы быть вместе, — задушевно произнес он.
13
— Просыпайся, — тихонько прошептал Александр мне на ухо.
Я открыла глаза и увидела, что лежу, свернувшись, на диванчике в его телевизионной комнате, а он гладит меня по голове. На огромном плоском экране разворачивалось действие «Целующихся гробов».
Дженни в отчаянии вошла в университетский офис профессора Ливингстона.
— Я знала, что найду тебя здесь! — воскликнула она, увидев, что Владимир сидит за письменным столом, зарывшись с головой в учебник.
— Ты не должна была приходить, — предупредил он, не поднимая глаз. — Ни ко мне домой, ни на работу. Ты подвергаешь себя опасности.
— Ты не должна была приходить, — предупредил он, не поднимая глаз. — Ни ко мне домой, ни на работу. Ты подвергаешь себя опасности.
Где-то вдалеке послышался жуткий вой.
— Почему ты позволил мне заснуть? — спросила я Александра, подняв голову с его плеча. — Ты навел на меня чары?
— Ты же сама предложила посмотреть этот фильм, — ответил он. — Но отключилась, как только я нажал кнопку на пульте. Да и неудивительно, день у тебя выдался тяжелый, а время было уже позднее.
— Позднее? — спросила я, потянувшись. — Для тебя это середина дня.
Дженни на экране посмотрела в сторону окна.
— Они преследуют меня, — нервно призналась она Владимиру. — Они хотят сделать меня одной из… вас.
Владимир методично переворачивал страницы книги. Он не поднял глаз. Вдалеке снова послышалось жуткое завывание.
— Я провожу тебя домой, — предложил Александр, когда мы встали, и любезно подал мне свою черную кожаную куртку.
— Но я хочу остаться здесь, — жалобно проговорила я.
— Нельзя. Твои родители будут беспокоиться.
— Я скажу им, что сижу с ребенком.
— С семнадцатилетним?
Он накинул плащ мне на плечи.
— Я, пожалуй, лучше пойду, — начала Дженни, глянув в окно кабинета, на туманный сумрак. — Зря я пришла. Это глупо.
— Ты останешься один в этом огромном особняке, — сказала я Александру, одергивая помявшееся платье.
— Мне ничто не угрожает. Кроме того, я послал за Джеймсоном.
— Он же такой медлительный водитель. Ему потребуются годы, чтобы доехать сюда. Я, пожалуй, останусь до его приезда, — сказала я и снова села.
— Постой! — позвал Владимир, так и не оторвав глаз от книги.
Дженни остановилась у двери. Профессор встал и медленно направился к ней.
— С тех пор как я встретил тебя, я сам не свой, — признался Владимир.
Вой продолжался.
— Давай, подруга, — сказал Александр и слегка подтолкнул меня.
— Я боялась, что больше не увижу тебя, — сказала Дженни. — Если я сейчас уйду, то, может быть, не смогу найти тебя в следующий раз.
Я уставилась на Дженни, как будто она только что озвучила мои собственные опасения.
— Но что будет, если я больше тебя никогда не увижу? — спросила я Александра, притягивая его к себе.
— Завтра после заката — это не слишком долго?
— Не могу уйти, — сказала я Александру. — Я думала, что увижу тебя после той приветственной вечеринки, а на следующую ночь ты исчез.
— Я уехал, чтобы защитить тебя, а не затем, чтобы обидеть, — серьезно ответил он и уселся рядом со мной.
— Защитить меня, но от чего?
— От Джаггера. От себя. От моего мира.
— Но тебе нет нужды защищать меня.
— Мой мир наполнен не только романтикой, как тебе кажется. В нем существует опасность.
— А где ее нет? Риск присущ не только вампирам. Просто нужно проявлять осторожность.
— Но я не хочу, чтобы тебе угрожала опасность в любом мире.
— Этого не случится, если мы будем вместе, — возразила я.
— Я не хочу, чтобы ты думала, будто ради меня должна изменить себя, — искренне заявил он.
— Я знаю это, — заверила я его.
— Или что я попрошу тебя измениться.
— Так вот почему ты уехал из Занудвилля, — сообразила я. — Ты боялся, что я захочу стать вампиром.
— Да. Но существовала и более непосредственная угроза. Вампир с белыми волосами.
— Джаггер?
Александр кивнул.
— Тогда почему ты поехал в Хипарьвилль?
— Хипарьвилль? — непонимающе переспросил он.
— Так я называю это место, — призналась я с ухмылкой.
— Понятно, название подходящее, — рассмеялся он. — Я получил известие от моих родителей о том, что Джаггер подыскал жилье в Хипарьвилле и обходит кладбища в соседних приходах, разыскивая могилу моей бабушки. Найдя ее, он бы точно узнал, в каком городе я живу.
— Так вот что означала та записка, — вспомнила я. — Это было предостережение, что Джаггер принялся тебя разыскивать, чтобы осуществить месть.
— Какая записка? — непонимающе спросил Александр.
— В твоей комнате, — призналась я.
— Ты забиралась в особняк после того, как я уехал?
Вместо ответа я виновато, вымученно улыбнулась.
— Мне следовало бы догадаться, — сказал он и улыбнулся мне в ответ, но потом сменил шутливый тон на серьезный. — Но важно не то, что Джаггер нашел меня, а то, что, занимаясь поисками, он вышел на тебя.
— Да, но тут я сама виновата.
— Я собирался убрать его с дороги, прежде чем он приедет в Занудвилль, перехватить, не дожидаясь, когда он нападет на меня. Мы с Джеймсоном нашли заброшенную усадьбу, где могли укрыться, пока я не придумаю план. Но я не учел лишь одного.
— Что я буду тебя искать?
— Я увидел самую красивую девушку в мире, которая спускалась с дерева, растущего во дворе.
— Так это ты был в окне мансарды?
— Да.
— А почему же ты не…
— Я приглядывал за тобой. Неужели не понятно?
— Но почему все-таки Джаггер преследует тебя?
Яростный вой донесся с экрана и отвлек Александра от моего вопроса.
— Нам с тобой нужно попасть на кладбище, на освященную землю, — предупредил Владимир.
Красивый профессор повел девушку по мрачному заболоченному лесу, тонущему в туманах. Владимир привлекал ее к себе все ближе, а завывания становились все громче.
Мы с Александром впились в экран.
— Как можем мы быть вместе, если я не вампир? — спросила Дженни.
Неожиданно экран телевизора погас. Александр взял меня за руку, и я волей-неволей последовала за ним из особняка к моему дому. Я чувствовала себя как ребенок, которого уводят из Диснейленда, где закончился рабочий день.
Ночной воздух Занудвилля казался свежее, чем когда-либо, темное небо яснее, влажная трава сочнее.
— Так почему все-таки Джаггер искал мести? — спросила я.
— Это долгая история, — ответил Александр и зевнул.
Он казался таким удовлетворенным и вовсе не был настроен вспоминать прошлое, когда мы шли с ним рядом, сцепив пальцы. Но я понимала, что не успокоюсь, пока все не выясню.
— В моем распоряжении весь вечер, а в твоем — время до рассвета.
— Ты права, — сказал он, когда мы шли по улице. — Это касается обещания, которого я никогда не давал.
— Какого именно? — спросила я.
— Навсегда соединиться с девушкой.
— Какой девушкой?
— Сестрой-близнецом Джаггера, Луной.
— У него есть сестра-близнец?
Александр кивнул.
— Ну а кто же дал это обещание? — громко спросила я.
— Моя семья в тот год, когда родились все мы трое.
— Что-то вроде договорного брака?
— Это больше чем брак.
— А почему Луна?
— Говорят, когда она родилась, то не реагировала на темноту, напротив, хорошо чувствовала себя при свете и не хотела пить ничего, кроме молока. В отчаянии родители отвезли ее к местному вампирскому доктору, который и сообщил, что она человек.
Я рассмеялась, а вот Александру, похоже, было не до смеха.
— Мне это кажется странным, только и всего, — сказала я, когда мы завернули за угол.
— А вот Максвеллы, естественно, восприняли это иначе. Для них это было страшным ударом. Луна вынуждена была жить при дневном свете, в то время как ее семья, включая брата-близнеца, вела ночной образ жизни. В то время, когда было заключено соглашение, наши семьи были очень близки. Было решено, что, когда Луне исполнится восемнадцать, мы встретимся для совершения церемонии вампирского обручения и соединимся навечно, обеспечив ей место в нашем мире.
— И что же случилось? — спросила я, когда мы шли через лужайку в дубовой роще.
— Пока я рос, мы постоянно путешествовали, поэтому наши семьи отдалялись. Поскольку мы с Луной жили в разных мирах, я ее толком так и не узнал. Уже близилось время свершения церемонии, а мы с ней виделись всего несколько раз. Она меня тоже почти не знала, но ей почему-то хотелось связать себя со мной.
— Ты же такой красивый, — сказала я с напускным смущением. — Как же ты поступил?
— Когда пришло время поцеловать ее ради вечного единения, я наклонился и одарил ее прощальным поцелуем.
— Наверное, тебе это далось нелегко, поскольку ты вампир и все такое, — прошептала я.
— Я сделал это для блага нас обоих. Конечно, у Максвеллов на сей счет иная точка зрения. По их мнению, я отверг Луну и нанес оскорбление всему их семейству. Они были возмущены. Моим родителям пришлось срочно принимать меры, и они отправили нас с Джеймсоном сюда. Так мы поселились в бабушкином особняке.
— Bay. Наверное, тебе действительно было очень трудно следовать велению сердца, пойти наперекор всему вампирскому сообществу. Именно из-за этого решения ты покинул Румынию.
— Я увидел из окна моей мансарды красавицу с волосами цвета воронова крыла и понял, что предпочту провести вечность в одиночестве, дожидаясь, когда снова увижу ее, чем проводить время с той, которую не люблю.