Совершенно очевидно, что Сергий, человек духовной жизни, не испытывал никаких сомнений относительно благости всяких действий, направленных на усиление московского государства. Должно быть, именно поэтому Радонежский впоследствии столь высоко чтился русской православной церковью, следовавшей византийской традиции солидарности с монархией. Этот святой олицетворял собой «правильное» отношение к государю и власти.
Святой Сергий и дикие звери. Миниатюра XVI в.
Непрямым, но весьма действенным (и, пожалуй, специфически русским) способом внедрения идеи централизованного государства стало создание системы монастырей, которые в эту эпоху строились повсеместно.
Монашеские общины у нас появились еще в XI веке, при Ярославе Мудром, однако в домонгольские времена их было немного – на всю Русь десятка два. Располагались они в больших городах либо неподалеку, и главная их функция была духовно-просветительская.
В период татарского господства приобретает популярность идея «спасения» в тихой обители, подальше от ужасов мира. Новые монастыри теперь обычно строились в глухих местах, куда не добирались шайки татарских и отечественных грабителей. Число монахов (от греческого слова «монос», «одинокий») все время возрастало. Многие беглецы прятались за монастырскими стенами, защищенными татарским законом, не столько ради спасения души, сколько ради спасения тела – здесь было безопаснее, да и сытнее.
В первое время каждый инок должен был кормить себя сам, но затем стало появляться все больше так называемых «общежительных» обителей, которые вели свое хозяйство и обычно владели собственными землями.
Подсчитано, что на протяжении четырнадцатого века в среднем возникало по одному новому монастырю в год. Чем больше обживалась срединная часть северной Руси, тем дальше на восток и на север забирались иноки, которые искали уединения и покоя. В краях, где местные племена придерживались язычества, монастыри становились не только миссионерскими центрами, но и подготавливали почву для будущей русской колонизации, которая затем, как правило, совершалась вполне мирно.
В скором времени некоторые монастыри, пользуясь привилегиями духовного статуса, превратились в заметные хозяйственно-экономические центры, каких прежде на Руси не бывало. В их собственности находились обширные угодья, села и деревни, многочисленные крестьяне. Самому богатому монастырю домонгольской эпохи, Киево-Печерскому, принадлежало всего пять деревень; основанная Сергием обитель, впоследствии названная Троице-Сергиевой лаврой, владела десятками сел (к 1700 г. ей будет принадлежать более двадцати тысяч крестьянских дворов).
Старцы в монастыре. Миниатюра XVI в. (© РИА Новости)
Почти всякий большой монастырь, переполняясь братией, начинал «почковаться», то есть учреждать новые «филиалы»; некоторые из них потом тоже разрастались и, в свою очередь, давали новые «побеги». Но вся эта разветвленная инфраструктура находилась в строгом иерархическом подчинении московскому митрополиту, что естественным образом насаждало идею столь же стройного светского мироустройства, на верхушке которого находится московский великий князь.
К середине XIV века политическое разделение Руси на «татарскую» и «литовскую» зоны зашло так далеко, что организационное единство русской церкви стало явным анахронизмом. Несомненная промосковская позиция митрополии отталкивала от нее духовенство и князей западных областей, которые должны были ориентироваться на иных государей.
Управление всей огромной территорией из Москвы было невозможно или, во всяком случае, очень затруднено и по причине слишком больших расстояний.
Поэтому еще в начале века, когда бывшие киевские митрополиты, сохраняя это название, фактически поселились во Владимире, Константинополь попробовал учредить для западной Руси отдельную Галицкую митрополию, которая то упразднялась, то возникала вновь.
Окончательно русская церковь разделится на две самостоятельные части только в середине XV столетия, но уже веком ранее московские митрополиты в значительной степени потеряли административный контроль над епархиями, оказавшимися под властью литовских и польских властителей.
Великие князья московские от этого только выиграли. У них появилась ясная и политически достижимая цель: увеличить размеры своего государства до таких пределов, чтобы оно охватило всю территорию, находящуюся в юрисдикции московской митрополии, – то есть целиком северную и восточную Русь. Здесь интересы светской власти полностью совпадали с интересами церкви.
Нельзя хотя бы коротко не упомянуть о другой сфере церковной деятельности, еще более ценной, чем участие в государственном строительстве. Я имею в виду деятельность культурную.
С XIV века началось воскрешение русского искусства, которое в эту эпоху было исключительно религиозным и патронировалось церковью. О становлении великой русской иконописной школы и о возрождении русского зодчества я рассказывать не буду, поскольку эта отрадная тематика находится за рамками политической истории, однако есть область культурной жизни, напрямую связанная с развитием государственных институтов: ученость и грамотность.
«Житие Бориса и Глеба»
Вся «книжность» теперь стала монополией духовенства. Только это сословие умело читать и писать, а значит, как выразились бы сегодня, было способно поставлять кадры в аппарат административного управления; монахи хранили память о прошлом и писали хроники для потомства; иерархи пропагандировали и аргументировали божественную природу единовластия.
Культурное влияние церкви на протяжении всей русской средневековой истории не просто велико – оно всеобъемлюще; мало что остается за его пределами.
Тесное слияние церковных интересов с интересами власти, полное подчинение закону политической целесообразности стали залогом не только силы, но и слабости русского православия. Но теневая сторона этой ангажированности проявится еще не скоро. Пока же, на начальном этапе воссоздания государственности, этот союз для формирующейся страны был безусловно благотворен.
Попытка освобождения
В Орде
Великая Замятня
Во второй половине XIV века в Орде произошла череда событий, вследствие которых власть Сарая существенно ослабла, и у быстро крепнущего, но еще очень далекого от единства русского государства появилась надежда на освобождение.
При хане Узбеке Золотая Орда казалась несокрушимой. Все соседи, как азиатские, так и европейские, признавали ее могущество; обширная держава процветала, питаясь торговлей и соками своих колоний.
Первый сильный удар по Орде нанесла уже поминавшаяся пандемия чумы. Она затронула и Русь, но в меньшей степени, чем центр татарской державы, куда зараза проникла несколькими годами раньше, с азиатских рынков. «Черная смерть» не только унесла множество жизней, но и причинила огромный ущерб торговле.
Вскоре после этого в ханстве разгорелась борьба за престол, с перерывами растянувшаяся на два десятилетия. Русские летописцы назвали ордынскую смуту «Великой Замятней».
Инициатором междоусобицы стала знакомая нам Тайдула, вдова Узбека. Эта сильная, предприимчивая женщина, еще при жизни мужа пользовавшаяся огромным влиянием, теперь решила забрать в свои руки всю полноту власти. Она покровительствовала младшему сыну Джанибеку. Вместе они умертвили конкурента – царевича Хызрбека, сына от другой жены Узбек-хана, но этого оказалось недостаточно. Курултай провозгласил государем Тинибека, который был старше Джанибека.
Но Тайдулу недаром называли «великой хатун». Она организовала новый заговор – и опять успешный. Тинибек был убит, а ханом стал Джанибек. Его мать сделалась фактической соправительницей.
Легенда о чудесном исцеленииНа Руси хорошо известно предание о том, как великая хатун призвала в Орду митрополита Алексия, известного своим целительским даром, потому что страдала глазным недугом и надеялась, что святой человек ее вылечит.
Митрополит, конечно же, поспешил в ставку и то ли благодаря своему врачебному искусству, то ли с помощью Божьей исцелил татарскую царицу. За это Тайдула даровала русской церкви различные привилегии.
Карамзин рассказывает о триумфальном возвращении святителя в Москву: «Великий Князь, его семейство, Бояре, народ встретили добродетельного Митрополита как утешителя Небесного, и – что было всего трогательнее – осьмилетний сын Иоаннов, Димитрий [будущий Донской], в коем расцветала надежда отечества, умиленный знаками всеобщей любви к Алексию, проливая слезы, говорил ему с необыкновенною для своего нежного возраста силою: «О Владыко! Ты даровал нам житие мирное: чем изъявим тебе свою признательность?» Столь рано открылась в Димитрии чувствительность к заслугам и к благодеяниям государственным!»
Всё это звучит очень трогательно, однако у историков есть более любопытная версия, объясняющая поездку Алексия, действительно опытного лекаря, в Орду. Согласно этой версии, великая хатун была здоровехонька, а недужил ее сын хан Джанибек – у него были какие-то проблемы с психикой, что делает логичным приглашение именно духовной особы. Однако болезнь государя следовало держать в секрете от подданных, поэтому как официальный предлог была использована «глазная скорбь» ханши. Тайдула, судя по ее активному образу жизни, до конца своих дней отличалась отменным здоровьем, а вот ее сын и в самом деле вскоре после этого скончался.
Вероятно, во время своего медицинского визита Алексий на время облегчил состояние хана, за что и был пожалован.
В память об этой ответственной поездке и в благодарность Всевышнему митрополит заложил в Кремле знаменитый Чудов монастырь.
Святитель Алексий исцеляет Тайдулу. Я. Капков
В 1357 году Джанибек умер. Тайдула посадила на трон его сына и своего внука Бердибека и продолжала править страной. (По некоторым сведениям, Джанибек не просто умер, а был убит Бердибеком. Если это правда, то Тайдула не могла не участвовать в заговоре.)
Новый хан поспешил истребить всех возможных конкурентов – он будто бы отправил на тот свет двенадцать родственников, включая младенцев. И все-таки оказался недостаточно предусмотрителен.
Два года спустя другой царевич, Кульпа, убил Бердибека, занял престол и отстранил Тайдулу от власти. Великая хатун с этим не примирилась. Еще через год она устроила новый заговор, свергла Кульпу, умертвив его вместе с сыновьями, и сделала ханом некоего Навруса. Историки не очень понимают, в каких отношениях этот Наврус был с Тайдулой: то ли приходился ей внуком, то ли (есть и такая версия) происходил из какого-то другого ответвления Чингизидов, либо же вовсе являлся самозванцем и был взят великой ханшей в мужья. Так или иначе энергичная хатун со своим внуком или супругом вновь оказалась у кормила государственной власти.
На сей раз, правда, ее правление длилось недолго. В 1361 году против неугомонной Тайдулы объединились татарские вельможи, предложившие трон царевичу Хизру, представителю младшей линии Джучидов. Произошел новый переворот, в ходе которого Наврус и вся его семья были преданы смерти. Была убита и великая хатун, которая после смерти Узбека в течение двадцати лет оставалась главной фигурой ордынской политической жизни.
«Замятня» этим не закончилась. Хизр очень скоро пал, свергнутый собственным сыном Темир-ходжой, который, в свою очередь, продержался всего один месяц.
Теперь Орда осталась без единого правителя и распалась на части. Три претендента на престол, не сумев ни договориться между собой, ни победить соперников, фактически поделили державу на отдельные улусы. Один захватил Сарай, другой – Крым, третий – территорию бывшей волжской Булгарии. Между собой они враждовали, и ни один не имел контроля над Русью, что безусловно было на руку тамошним князьям и в первую очередь Москве.
В это время по авторитету Золотой Орды был нанесен еще один чувствительный удар, который подорвал уже не политический, а военный престиж татарского государства, считавшийся незыблемым и неоспоримым.
В 1362 году непобедимая армия Чингизидов потерпела первое крупное поражение в открытом бою с русским войском. Правда, победу над татарами одержали не «восточные», а «западные» русские, но в психологическом отношении это было все равно.
Великий князь литовский Ольгерд решил воспользоваться ордынской междоусобицей и занял среднее течение Днепра. Неподалеку от устья реки Буг его армия, в основном состоявшая из русских воинов, сошлась с большой татарской силой – и разгромила ее.
Синие ВодыБитва у Синих Вод примечательна еще и тем, что Ольгерд выиграл ее не числом, а умением. Он сумел переманеврировать признанных мастеров маневренного боя, тактически переиграть их.
Великий князь разделил силы на шесть подвижных полков, что не позволило татарам применить их обычный прием охвата и окружения противника. Как обычно, степная конница попыталась расстроить вражеские ряды, засыпая их стрелами. Когда это не получилось, ринулась в наступление. Литовско-русские полки расступились и ответили контратаками с флангов. В последовавшей за этим резне татары были разгромлены, причем погибли все три командовавшие ими царевича.
Впоследствии на Куликовом поле Дмитрий Донской добьется победы таким же тактическим приемом: не лобовым столкновением, а заранее спланированным фланговым ударом.
Династия Джучидов, правившая Ордой больше ста лет, явно приходила в упадок. Среди ее представителей долгое время не находилось ни одного вождя, который обладал бы полководческими талантами или государственной мудростью.
Битва у Синих Вод. П. Грюсис
Но военная и экономическая сила степной державы по-прежнему была велика, а власть не терпит вакуума. В этой ситуации, как всегда в периоды смуты и нарушения сложившейся иерархии, наверх стали подниматься «люди, которые сделали себя сами» – сильные лидеры нецарского или даже откровенно плебейского происхождения.
Новые вожди
Чтобы понимать перипетии ордынской борьбы за власть и значение этих потрясений для русской жизни, нам придется разобраться в запутанных взаимоотношениях четырех военных вождей, которые сыграли важную роль в отечественной истории: Тимура, Мамая, Тохтамыша и Едигея.
Всё это были яркие личности; судьба каждого захватывающе интересна, хоть историческое их значение неравнозначно.
Наиболее крупной фигурой – не регионального, а мирового масштаба – конечно, был великий завоеватель Тимур (1336–1405), которого европейцы называли Тамерланом, искажая прозвище Тимур-Ленг (Железный Хромец).
Этот человек происходил из древнего монгольского рода, но не был Чингизидом, то есть ни при каких обстоятельствах не мог рассчитывать на престол. Он будет называть себя «эмиром» («повелителем»), а женившись на девушке царской крови, примет титул «гуркана» (ханского зятя), но так и не объявит себя монархом.
Восстановление облика Тимура по черепу. Мастерская М. Герасимова
Родился Тимур в Средней Азии, которой правили отпрыски Чагатая, раньше других монгольских ханов развалившие свое государство. К середине XIV века улус распался на области, враждовавшие между собой.
Потомки чингисхановых воинов здесь, как и в Золотой Орде, утратили родной язык и тюркизировались, перемешавшись с местным населением. Не сохранили они и прежней веры, перейдя в мусульманство. Создавая собственную империю, Тимур провозгласит себя «Мечом Ислама».
Начинал он предводителем небольшого отряда, по сути дела шайки разбойников, жившей набегами и грабежом. Около 1360 года Тимур стал владетелем небольшого города Кеш, находившегося неподалеку от Самарканда, вступил в борьбу за власть над Мавераннахром, обширной и богатой областью, включавшей в себя часть современного Узбекистана, Таджикистана, восточного Туркменистана и южной Киргизии.
Прозвище «Хромец» он получил после того, как был ранен в одной из многочисленных стычек. (Вскрыв мавзолей Тамерлана и эксгумировав его останки, ученые действительно обнаружили, что колено скелета повреждено – вероятно, вследствие удара копьем.)
Археологическое исследование гробницы было начато в июне 1941 года. С давних пор говорили, что, если потревожить дух великого убийцы, разразится страшная война. Через три дня после того, как антрополог М. Герасимов вскрыл благоухающий саркофаг (тело правителя было умащено индийскими ароматами), Германия напала на Советский Союз, что породило весьма популярную среди любителей мистики легенду о «проклятии Тимура».
Уже покорив Мавераннахр и сделав своей столицей Самарканд (это произошло около 1370 г.), Тимур долгое время, с переменным успехом, воевал с властителем другого крупного осколка чагатаевского улуса – Чингизидом Урус-ханом, чьи владения охватывали территорию нынешнего Казахстана.
Первое время Урус-хан был явно сильнее, и Тимур действовал в основном интригами, постепенно переманивая к себе вассалов соперника. Так в его лагерь перешли молодые военачальники Тохтамыш и Едигей.
Тимур держал при себе в качестве номинальных монархов ханов царской крови, сам же произвел себя из эмиров в «великие эмиры». В течение тридцати пяти лет Железный Хромец выковывал свою державу, размеры которой в конце концов почти сравнялись с империей Чингисхана. Тамерлан завоевал Хорезм, Персию, Афганистан, Малую Азию, Индию и только смерть помешает ему присоединить Китай.
Держава Тамерлана. М. Руданов
В конце XIV века это безусловно был самый могущественный государь тогдашнего мира. Тимур водил в поход армии доселе невиданного размера. Известно, что перед войной с султаном Баязетом, желая устрашить турецких послов, Тимур выстроил на поле 140 тысяч человек – и это не обычное для летописей преувеличение, а достоверный факт.