Явное расположение, которое выказывала мать Нины к погибшему зятю, говорило о том, что с деньгами он ее не напрягал. И по дому хозяйничал с толком. Был от него прок этим двум женщинам. Был! Иначе бы маменька сейчас тут с такой печальной миной не маячила, а, наоборот, радовалась, что дочь удачно избавилась от нахлебника.
– Как после армии к себе в Ростов не вернулся, так и мыкался по свету, пока ко мне не прибился, – продолжила было рассказывать Нина, но слух подруг вдруг царапнуло знакомое название.
– Ростов? – воскликнула Леся. – Вы сказали, Ростов?
– Ну да. А что?
– А почему Ростов?
– А потому что Ваня мой оттуда родом был.
– Он там учился? В школе?
– И родился он там. И в школе учился. И после школы в училище пошел и окончил. И в армию из Ростова ушел.
– А почему обратно не вернулся? В Ростов свой?
– Не знаю, – растерялась Нина. – Мы никогда с ним на эту тему не говорили.
– Почему?
– Да все как-то к слову не пришлось.
Нина принялась снова восхвалять золотые руки своего бывшего любимого, его достаток – внушительный по меркам маленького городка, а подруги замолчали, почти не слушая женщину. Одна-единственная мысль свербила в них, не давая покоя.
А что же такого было в этом городе Ростове замечательного, что уже троих его граждан, разбросанных по всей стране, настиг неизвестный маньяк? Настиг, перерезал им горло и оставил странный, не поддающийся шифровке знак!
– Что же это? Случайность?
– Скажешь тоже! Трое убитых, и все из Ростова! Не похоже на случайность.
– Из Ростова, и все одного возраста!
– Да. Наверное, вместе в садике на горшке сидели.
– Потом в школу.
– Дружили.
И подруги переглянулись. Наконец-то перед ними забрезжил лучик света. Ростов-батюшка! Вот куда им надо! Без всяких сомнений, их дорога лежит теперь туда! В город, где долгое время жили все трое погибших мужчин. Возможно, в их прошлом и кроется разгадка ужасного конца, настигшего их всех троих одного за другим.
Конечно, сразу же подруги в Ростов не поехали. Сначала они позвонили Лисице и сообщили о новых обстоятельствах в деле.
– Странное совпадение, – согласился Лисица. – Значит, вы уверены, что все трое были родом из Ростова?
– Насчет Серова и Игоря Анатольевича – да. Они из Ростова. Огурцов как-то ляпнул, что покойнички-то оба из одного городка родом. И что не будь у него уже готовенького обвиняемого, он бы начал разрабатывать именно эту версию.
– А ваш Огурцов не дурак.
– Он не дурак! Он гад! – рассердилась Кира.
– Ладно, ладно! Не кипятитесь. Что еще?
– И тут на месте нам сожительница убитого Ивана Владимировича тоже сказала, что он родом из этого города. Из Ростова.
– Странно, – повторил Лисица. – И что вы от меня-то хотите?
– Узнай, где жили эти трое в Ростове!
– Ни фига себе задачка! – присвистнул Лисица. – Вы себе хоть представляете, сколько лет с тех пор прошло? Сколько воды утекло?
– Представляем. Но ведь ты лучший в своем деле. Ты самый замечательный и непревзойденный мастер вскрытия чужих тайн!
– Действительно?
– Ты можешь то, что другим не под силу.
– Вы так думаете? Серьезно?
В голосе Лисицы послышались непонятные нотки. Похоже, он был растроган.
– Я прямо расчувствовался, – признался он подругам. – Почти плачу.
– Ты выпил?
– Вовсе нет. Просто сегодня был чудесный день. Я прямо почувствовал себя царем и владыкой.
– С чего вдруг?
– Все так сразу и не перечислишь. Ну, во-первых, Настенька накрутила специально для меня вареников с вишней. Во-вторых, тетя Галя основательно прибралась в доме. В-третьих, дети просто шелковые и души во мне не чают. Младшая исполнила мне какой-то танец. А старшие целый день преданно ходили за мной хвостом, глядя на меня с таким обожанием, что я действительно почувствовал себя самым лучшим на свете хакером и вообще дядей.
– Слушай, ты там корни-то не пускай! – встревожилась Кира. – Все-таки это наш дом. И гости тоже наши.
– Я понимаю, – признал Лисица. – Но мне так хорошо! Знаете, впервые в жизни я чувствую, что я кому-то действительно нужен. Все ко мне так добры и внимательны!
– А как там наши кошки поживают?
– Кошки? – удивился Лисица. – А что кошки?
– Как там наши кошки? Фантик и Фатима.
– Не знаю. Я их не видел. Но я уверен, что кошкам я тоже нужен.
– Знаешь что, в первую очередь ты нужен нам! – напомнила ему уязвленная Кира. – Потому что вы там Настины вареники с вишней всем дружным коллективом трескаете, а мы тут по следу маньяка идем. И очень нервничаем, что он тоже может случайно захотеть выйти на наш след.
– Что вы говорите? – всполошился Лисица. – Мне такая мысль не приходила в голову.
– Вареники с вишней меньше трескать нужно, – мстительно произнесла Кира. – Сметана на мозги давит!
– Да я всего пару тарелочек.
– Значит, тарелочки нужно было брать поменьше! Тогда и мозги не так слипаться станут!
– Хватит вам, – обиделся Лисица. – Ничего нельзя рассказать. Сразу все с ног на голову перевернете.
Лисица перезвонил подругам ровно через три часа. К этому времени они уже сняли номер в бывшем «Интуристе», который был плачевно удручающе пуст. Подруги успели перекусить в ресторане, убедившись, что все блюда тут наилучшего качества, свежие и стоят куда дешевле, чем аналогичный обед в Питере, не говоря уже про Москву.
– В Москве за эти деньги мы едва ли могли рассчитывать на кусок приличной пиццы, – сказала Леся, поглотив борщ, телячью отбивную котлетку с гарниром из свежих овощей, десерт в виде мороженого в потоках черничного варенья и украшенного хрустящими вафельками.
– И не говори, – с трудом переводя дыхание, произнесла Кира. – Вкусно поели. Настеньке с ее варениками до этой кухни далеко!
После сытной еды подруг потянуло в сон. Они с трудом доплелись до своего номера, где колодами повалились в кровати. Сказались две бессонные ночи, которые они провели в пути.
Звонок Лисицы разбудил Киру, когда она видела уже третий сон. Первые два были очень приятные и цветные. А вот третий оказался почему-то черно-белым и был посвящен войне. Кира была радисткой на вражеской территории, и ей позарез нужно было передать снежно-белый конверт какому-то человеку, имени которого она не знала. Но знала, куда ей нужно идти. И что конверт должен быть передан именно в таком наичистейшем виде. Малейшее пятнышко – и ее задание будет провалено!
Как на грех, вокруг нее постоянно стреляли, раненые падали ей под ноги, кровь лилась рекой и копоть клубилась рядом густыми тяжелыми клубами. Сохранить чистым конверт в таком аду было очень сложно. Кира вся измучилась, но несколько пятен все же посадила, провалив тем самым задание. Теперь ее ждало наказание. И она даже обрадовалась, когда ее из этого кошмара выдернул прозвучавший над ухом телефонный звонок.
Какое счастье! Весь мир вокруг нее вновь обрел краски. И Кира, схватив трубку, услышала родной голос Лисицы:
– Ну что, могу вас порадовать.
– Порадовать? Чем?
– Вы снова отправляетесь в путь.
Помимо воли, из груди Киры вырвался тяжкий вздох.
– И куда на этот раз? – обреченно вздохнула она. – Как мы и собирались? В Ростов?
– Ты угадала. К сожалению, по официальным данным, мне не удалось найти никаких точек соприкосновения этих троих. Они все учились в разных школах и…
– В Ростове есть несколько школ? – удивилась Кира.
– Похоже на то. И после окончания школ все трое разъехались в разные стороны.
– Игорь и Коля поехали в Питер, – подсказала ему Кира. – Оба!
– Да, но не вместе.
– Разве?
– Игорь поехал первым и сразу же поступил в институт сплавов.
– А Коля?
– Коля проучился два курса в Академии художеств. Причем эти два курса растянулись у него на пять лет.
– Как такое возможно?
– Парень постоянно отправлялся в академки по состоянию здоровья. И из одной такой он просто не вернулся. Чем он занимался с тех пор, нигде не зафиксировано.
– Ясно. А Ваня?
– Тот из Ростова пошел в армию. Прослужил два года в танковых войсках на Урале, а демобилизовавшись, не стал возвращаться в родной город. А остался в местах, где служил. Прожил там еще пару лет, а потом принялся колесить по всей стране.
– И в результате очутился во Владимире, где и нашел свой конец, – мрачно закончила за него Кира. – Лисица, все это мы знали и без тебя.
– Молодцы. Значит, вы поработали хорошо, а я плохо. Вам пятерка, а мне троечка с минусом. Пойду утешусь жареной котлеткой.
– Ну, Лисица, – заныла Кира. – Миленький! Поищи еще чего-нибудь в своем компьютере!
– Ладно.
– А чем это ты там чавкаешь? – насторожилась Кира.
– Курочкой.
– Курочкой?!
– Да, Настя принесла мне половинку цыпленка табака. Знаешь, это когда цыпленка солят, перчат, распластывают на чугунной жаровне и жарят, придавив сверху чем-нибудь тяжелым.
– Я знаю, что такое цыпленок табака, – мрачно произнесла Кира. – А ты там неплохо устроился. То вареники с вишней, то жареный цыпленок! Понятно, почему у тебя дело не ладится. Все твои силы уходят на жратву!
– Я знаю, что такое цыпленок табака, – мрачно произнесла Кира. – А ты там неплохо устроился. То вареники с вишней, то жареный цыпленок! Понятно, почему у тебя дело не ладится. Все твои силы уходят на жратву!
– Кира, я честно попытаюсь еще! – усовестился Лисица. – Но вы там с Лесей все-таки начинайте потихоньку готовиться к поездке в Ростов.
В сердцах выругавшись, Кира бросила трубку и упала на кровать. Никуда она не поедет! По крайней мере, до тех пор, пока не выспится хорошенько! А там видно будет. И едва голова девушки коснулась подушки, она провалилась в глубокий и здоровый сон.
На этот раз Кира спала без всяких сновидений до самого утра. Ни кошмары, ни Лисица ее сон ни разу не побеспокоили.
Услышав, что им предстоит снова ехать, на этот раз в Ростов, Леся раскапризничалась:
– Не хочу. Надоело. Да и какой смысл? Лисица ведь сказал, что в Ростове эти трое не пересекались. Жили в разных районах города. Учились в разных школах. Потом вовсе разъехались в разные стороны. Кого нам там искать? И зачем?
– Ну что ты! Ростов город небольшой. Даже если эти трое официально и не пересекались, они могли ходить в одну секцию, заниматься в одном кружке, посещать одну и ту же дискотеку. Там и познакомились.
– А дальше что? Ну, познакомились, а потом что?
– Не знаю. Но возможно, в Ростове есть люди, которые нам это расскажут.
И как ни сопротивлялась Леся, они все же поехали в Ростов. Лисица дал три адреса. Три домашних адреса убитых ростовчан. Но уже по первому же адресу Коляна подруг поджидало горькое разочарование. По указанному адресу высился спортивный центр.
– Жилой дом? – наморщив брови, спросила одна старушка, к которой обратились за разъяснениями подруги. – Вы бы еще чего до революции было вспомнили! Давно снесли тот дом.
– Как?
– Да так! И все дома, что в округе были, тоже снесли. Борьба с частным самогоноварением.
И, приосанившись, старушка воинственно продолжила:
– И правильно, что снесли. Раньше тут нехорошее местечко было. В темное время суток мало кто решался забредать без крайней нужды. А теперь красота! Спортивный центр. Бассейн. Чистота и здоровье! Молодые люди сюда теперь приходят не за самогоном, а укреплять здоровье! Молодцы, что снесли микрорайон! Я первая голосовала «за».
Из разговора с патриотично настроенной старушкой подруги узнали, что жильцам частных домов предложили квартиры в новостройках и небольшую денежную компенсацию.
– Вот они все и разъехались. Да и то сказать, в собственных квартирах и вода горячая, и туалет. А тут они как при царе Горохе зимой до ветру бегали! Стыдоба!
Конечно, кто бы спорил. Теплый туалет – это вещь замечательная.
– Да вы бы знали, что тут в Вороньей Слободке делалось до того, как ее изничтожили до основания, – продолжала старушка. – Сплошной разгул и разврат. Почти в каждом доме можно было достать и самогон, и девицу на ночь! Конечно, постоянно случались драки и поножовщина. Милиция если по первому выезду приезжала, то больше уже до самого утра никуда и не уезжала. Знали, что до утра еще пару-тройку разбоев им придется оформлять и протоколировать.
– Ой, вы как все интересно рассказываете! Словно сами тут жили.
– И жила, – спокойно и с достоинством кивнула старуха. – Улица Воронья, дом двадцать – это был мой дом. А теперь вот я в новом доме живу.
И она указала на дом напротив бассейна.
– Правда?
– Зачем мне врать?
– А кто жил в доме двадцать четыре, вы знаете?
– Нет.
– Почему? – изумилась Кира. – Ведь рядом же с вами дом был.
– Всего через один дом, – подтвердила старушка.
– И вы не знали, кто там живет?
– Не знала. Потому что в том доме никто и никогда не жил.
– Как это? – еще больше изумились подруги.
– А так. Дом пустой стоял и заколоченный. Старый дед Марат помер еще в семидесятых. Родни у него не было. Вот дом и пустовал. А поселиться в нашей Вороньей Слободке уже в ту пору охотников не находилось. Да и помер дед не своей смертью. В петлю полез. Кому охота жить в доме, где жил самоубийца?
Подруги переглянулись.
– А мальчик Коля? Там, в этом доме должен был жить мальчик Коля! Он потом в Питер уехал учиться!
– Не было у Марата внука! Один он жил. Бобылем!
– Может быть, у сестры его или другой дальней родни был мальчик?
– Не знаю. В мое время где человек прописан, там он и жить был должен. А если не жил, то начинались всяческие неприятности и проверки. Почему не живет, да что не так. Понимаете?
– Но по бумагам значится, что Николай Серов был прописан в этом доме. Улица Воронья, дом двадцать четыре.
– Когда?
– В период с шестьдесят третьего до восемьдесят первого года.
– Не может этого быть! – покачала головой старушка. – Как раз в ту пору Воронья Слободка была в самом расцвете. А дед Марат уже помер.
– А расселили вас когда?
– В двухтысячном.
Значит, получалось, что Колян был прописан по адресу, где никогда не жил и не появлялся и где его никто не знал. Но это подруг не столько насторожило, сколько обескуражило. Значит, тут им ловить больше нечего. Колю тут никто не знал. И про его жизнь, следовательно, рассказать никто ничего не мог.
И, попрощавшись со славной старушкой, девушки двинулись дальше. Ведь у них в запасе было еще два адреса.
Глава 11
Следующей их остановкой был дом Игоря Анатольевича.
– Хотя если рассуждать хронологически, то было бы справедливо первым навестить дом Вани.
– Как рассуждать?
– Хронологически.
– Это как?
– Ну, Ваню убили первым. Значит, и к нему домой мы могли бы наведаться к первому.
– А-а-а… Ну, мы уж как-нибудь так… без хронологии.
Но и по второму адресу подруг ожидало разочарование. В квартире, куда они позвонили, про Игоря Анатольевича никто и слыхом не слыхивал. Тут жили пожилые супруги, муж и жена. Детей у них не было. И они очень удивились, услышав про Игоря.
– Игорь? Да еще Анатольевич? У нас в семье даже и имен таких не было. Ни Игоря, ни Толи!
– Как же так? – удивились подруги. – Но по документам мальчик Игорь был прописан в вашей квартире. И должен был проживать в этой же квартире до самого начала восьмидесятых.
Услышав это, жильцы страшно встревожились.
– Мы обменялись в эту квартиру как раз в восьмидесятом году. И при обмене тщательно изучали документы. Никакого Игоря тут прописано не было!
Уже понимая, что и тут их поджидал облом, Кира тоскливо предположила:
– Может быть, среди соседей был мальчик Игорь и его отец Анатолий?
– С какой стати соседям, даже самым ближайшим, прописывать в нашу квартиру своего ребенка?
Однако рассказ подруг так встревожил этих пожилых людей, что они быстрой рысью помчались в жилконтору. И, отстояв очередь, получили форму 9, из которой сразу же стало ясно, что никакого Игоря Анатольевича у них в квартире в данный момент не прописано.
– А раньше? Мог быть этот Игорь прописан в квартире раньше?
Получив из рук Киры хорошенькую треугольную коробочку трюфелей, паспортистка сменила кислое выражение лица на сладкую улыбку и запорхала пальцами по клавишам. Внезапно ее лицо покрыла озабоченная гримаска. И, встав с места, она заспешила к стеллажам с учетными карточками.
– Ну что, красавица? – обратился к паспортистке теперешний жилец квартиры.
– Ничего не понимаю, – пробормотала она в ответ, не оборачиваясь и продолжая перебирать карточки.
– Что? Что такое?
– В учетной карточке этого Игоря нету. А в компьютере он есть.
– Игорь Анатольевич?
– Да. Анатольевич.
– Но он выписался? – заволновался мужчина. – Выписался, да?
– Еще в восемьдесят первом году.
– И сейчас он у нас в квартире не числится? – продолжал нервничать жилец.
– Нет! Можете быть совершенно спокойны на этот счет.
Супруги еще задали несколько вопросов и действительно успокоились насчет Игоря. А вот подругам покой еще только снился. Уже заранее предчувствуя подвох, они поехали к дому третьего ростовчанина.
– Прямо не знаю, что и думать. Если и Ваню тут никто не будет знать, то впору призадуматься.
– Как это может быть, чтобы трое мужчин официально числились прописанными в Ростове, но на самом деле про них тут никто и слыхом не слыхивал?
– Не знаю. Сама теряюсь в догадках.
– Тебе легче, – вздохнула Леся. – А у меня и догадок-то никаких нет. Одни только вопросы.
Как и подозревали подруги, по третьему адресу их тоже не ждало ничего хорошего. Дом был, квартира была, но с начала восьмидесятых тут сменилось восемь хозяев.
– Да и раньше люди тут не задерживались. Такая неуютная квартирка. Жильцы тут надолго никогда не задерживаются. Только въедут, бац! Нужно снова переезжать. Иные даже начатый ремонт не успевают закончить. Всяко бывало.
– А мальчик Ваня? Среди них был такой?
Вани никто не припомнил. И будь этот случай единичным, можно было бы списать на забывчивость соседей, которые устали следить за постоянно сменяющимся калейдоскопом жильцов из неуютной квартирки. Но в сочетании с двумя другими случаями напрашивался нехороший вывод. Не жили тут трое убитых в Ростове. Ни сейчас, ни прежде! Никогда!