– Но раз вы соизволили почтить своим присутствием мое скромное временное обиталище, я делаю вывод, что вы чего-то нарыли.
– Ты знаешь… Да.
– Сначала послушайте меня, – перебил их Лисица. – Кажется, и я кое-что нашел!
– Что?
– Что ты нашел?
Но Лисица не был бы самим собой, если бы не помучил предварительно подруг.
– Ну… – затянул он. – Это была, скажу я вам, сложная задача. Пришлось пошевелить мозгами. И интуицию тоже пришлось подключить. Скажу вам прямо: будь на моем месте кто-либо другой, ни фига бы он не узнал! Только мой гений в сочетании с феноменальной работоспособностью позволил мне получить желаемый результат.
Нахваливая самого себя, Лисица сладко зевнул и потянулся. При этом он случайно задел клавиатуру, и экран монитора осветился. На нем были какие-то газетные страницы. И, кинув взгляд на экран, Кира воскликнула:
– Ага! Что я вижу! «Краснодарский вестник»! Лисица! Ты в самом деле гений! Эта история произошла в Краснодарском крае? Мы это же и собирались тебе сказать!
– Вижу, ничего от вас не утаишь, – проворчал Лисица, кося глазом на выдавшую клавиатуру. – Ну, тогда слушайте. Только учтите, начало этой истории лежит совсем не в таких теплых и благодатных краях, как Кубань. А гораздо, гораздо севернее и холоднее.
И Лисица начал свой рассказ. Шел восемьдесят второй год. В Стране Советов все было еще относительно благополучно. Заводы работали. Фабрики функционировали. Студенты и школьники учились, мечтая стать хорошими специалистами и ударниками социалистического труда. Коммунизм казался людям вполне реальным светлым будущим. И вся огромная страна работала во имя этой идеи.
– Но кое-кто уже тогда догадывался, что коммунизм – это утопия. Что он не наступит никогда. И что если ты хочешь хорошо жить, не нужно откладывать это дело в долгий ящик. И ждать наступления новой эры.
Хорошо заработать в Советском Союзе можно было разными путями. Либо достичь высот, получить звание профессора или доктора наук, а еще лучше академика. Но это был долгий и трудный путь, и он не гарантировал богатства.
А ведь можно было поступить куда проще. Взять и завербоваться на работу на Север. Там платили гораздо больше. И жизнь по полгода без солнца в стране лютых морозов с лихвой окупалась огромными «северными» деньгами.
На Севере требовались решительно все специальности – начиная от буфетчицы и заканчивая директором крупных рудодобывающих предприятий. Платили там, как уже говорилось, хорошо. Но были люди, которым даже те большие «северные» деньги казались недостаточными. Работать честно и к старости скопить себе на квартиру, дачу и (вот уж поистине мечта любого советского гражданина!) машину хотели далеко не все.
К числу таковых относился некий Филимонов Иннокентий, в кругу близких просто Филин. Свою кличку он получил за круглые очки, которые носил не снимая. Без них он почти ничего не видел, что тоже не прибавляло ему авторитета в глазах коллег. Работал он счетоводом. И особо крупными заработками похвастаться не мог. Права, работал он не где-нибудь, а на золотых приисках. Но считая государственные сотни тысяч и даже миллионы рублей, которые проплывали мимо него, потихоньку зверел. Его просто сжирала жуткая зависть.
Никакой радости от мысли о постоянно обогащающейся казне Советского государства Филин не испытывал. Эта мысль его откровенно раздражала. Филин прекрасно понимал, что когда деньги общие, они вроде как ничьи. И если он не найдет лазейки, как их слямзить, найдутся другие умники, которые положат их себе в карман. До народа, на благо которого работали прииски, дойдет лишь малая толика. Так было и так будет. В России воровали все и всегда.
Но не это возмущало Филина. Пока он сводил свои таблицы, в голове его вращалась одна-единственная мысль: «Как заполучить хотя бы толику этого богатства? Как? Почему другие могут, а я нет?»
Сам Филин прямого доступа к золоту не имел. Все золотые миллионы мелькали перед ним только на бумаге. Так он проработал на своем месте три долгих скучных года. Был у начальства на хорошем счету. И когда возник вопрос, кому поручить расчеты по новому прииску, начальство, не колеблясь, выбрало именно Филина.
И вот тут Филин понял – пришел его звездный час. В его подчинении было еще три человека. Все они были немного моложе Филина. Но в каждом из них Филин видел ту же жажду денег, что испытывал сам. Конечно, она была в молодых людях не столь велика, как в нем. Но огонек все же тлел. И из этого огонька Филин рассчитывал раздуть пламя.
Различными рассказами о шикарной жизни он потихоньку распалял своих сотрудников. И наконец почуял – плоды созрели. Пора их срывать. И тогда Филин рассказал своим сотрудникам о том, что он задумал уже давно.
– Никто, кроме нас с вами, не знает, сколько именно золота приносит новый прииск. В наших силах занизить официальную статистику на несколько миллионов рублей в год. Такую ерунду никто и не заметит. Зато мы с вами сумеем разбогатеть.
Сначала его коллеги колебались:
– Рискованно как-то.
– А ну как заметят?
– Не хочется в тюрьму-то!
Но Филин умел убеждать:
– Кто говорит о тюрьме? Если будем действовать сообща, то никто нас не заподозрит.
– А проверки?
– Проверки я беру на себя! – заявил Филин. – Не зря же я просиживал штаны в этой конторе уже битых три года! Я знаю, как и что проверяют. Не бойтесь, я все сделаю – комар носа не подточит. И вообще я все беру на себя. Если и погорю, то только один. Вы лишь должны делать вид, что ничего не видите и не знаете. Лады?
Трое его коллег посовещались и согласились. Если им ничего не грозит, то почему бы не разбогатеть на халяву?
Видимо, Филин в самом деле был гениальным финансистом. Он читал бухгалтерские гроссбухи, словно любовный роман. С упоением! С азартом!
Филин продумал гениальную махинацию, которая действовала целых два года. И ни одна финансовая проверка не нашла подвоха в предоставляемых Филином документах. А между тем деньги за продаваемое золото шли не в казну государства, а в карман Филина и частично в карманы трех его сообщников.
Афера основывалась на том, что охранялись и тщательно контролировались лишь подступы непосредственно к самим приискам. Государство охраняло от посягательств воров крупицы, теряя тем временем сотни килограммов. Афера Филина же существовала только на бумагах. Воровать золото, как это делали «черные» старатели, он не собирался.
Никто из заговорщиков не крался под покровом ночи, не намывал золото, не крал его с прииска. И никто из них потом не убегал сибирскими болотами в тайгу и глухомань, преследуемые охраной и злобными собаками. Все было чисто и интеллигентно. Охрана получала сопроводительные листы и перегоняла товар в нужное место. Золото вроде как и не исчезало. Однако именно Филин, а не государство, получал рубли за проданное золото.
С самим металлом Филин не связывался. Во-первых, тяжело, а во-вторых, громоздко. Чтобы заработать миллион советских рублей, нужно было украсть очень и очень много килограммов золота.
– Бумага не в пример легче, – объяснял он своим сотрудникам. – Нам нужны рубли. Курс рубля вполне стабилен. И с валютой мы тоже связываться не станем.
Когда золото уходило за рубеж, так контроль еще более жесткий. Есть риск погореть.
Так шло долгое время. Пока однажды Филин не почувствовал – все! Хватит! Рисковать дальше не имеет смысла – он уже миллионер. А что станет с его миллионами, если он угодит за решетку? Об этом думать даже не хотелось.
– Увольняюсь, – заявил он своим сообщникам. – И рекомендую вам поступить точно также. Но уходите не все сразу. А по одному, чтобы не вызвать подозрений.
Сообщники выполнили последнее указание шефа. И к восемьдесят пятому году золотой прииск лишился четырех своих счетоводов, но зато внезапно стал приносить гораздо больший доход. Это списали за счет ввода в эксплуатацию на прииске нового оборудования. И технари поздравляли друг друга с тем, что оборудование на практике оказалось даже более эффективным, чем они рассчитывали в теории. Никто даже и не заподозрил тут преступного умысла скромняги-счетовода.
Да, Филину повезло. Никто так и не вычислил его аферы. Он ушел с прииска, став единоличным обладателем миллионов рублей. Какое-то время он тихо жил, тратя лишь проценты с них, выжидая и скучая без дела. А затем, когда в стране началась перестройка, воспрянул духом. Филин понял – сейчас его финансовые способности будут востребованы как никогда прежде.
И оказался прав. За несколько лет перестройки Филин не только увеличил свое состояние во много десятков раз, но и приобрел вполне заслуженную славу финансового гения и гениального бизнесмена. Жил он в сравнительно небольшом теплом городке Краснодарского края. Так что когда встал вопрос о том, кого выбрать в мэры, именно он стал его первым мэром.
– О том, сколько выкачал Филин из сравнительно небольшого городка, отданного ему на управление, история стыдливо умалчивает, – произнес Лисица. – Видимо, во избежание острого приступа зависти у других не столь удачливых мэров.
– О том, сколько выкачал Филин из сравнительно небольшого городка, отданного ему на управление, история стыдливо умалчивает, – произнес Лисица. – Видимо, во избежание острого приступа зависти у других не столь удачливых мэров.
Однако если Филин и воровал и мухлевал во вверенном ему регионе, то делал он это крайне мудро и осмотрительно. Пока он занимал пост мэра, город процветал. Уровень безработицы был практически равен нулю. Рождаемость возросла. Строились детские сады и школы. Для стариков и пенсионеров регулярно устраивались общественные гулянья с раздачей небольших, но чрезвычайно приятных сердцу стариков подарочков.
Одним словом, народ с удовольствием переизбрал бы Филина и на второй, и на третий, и даже на четвертый сроки. Но Филин отказался от переизбрания.
– Хлопот много, – заявил он, стыдливо пряча свои глаза за все такие же круглые очки. – Здоровье мне больше не позволяет занимать этот пост.
Филин не лгал. Здоровье у гениального финансиста и миллионера слабело с каждым днем. Никакие миллионы не могли вернуть ему молодость и сделать его здоровым и крепким человеком. Врачи не успевали вылечить от одного недуга, так на него обрушивался другой. Но при этом он оставался жизнелюбивым человеком и сдаваться никак не хотел.
– Помимо богатства, на этом свете его держали горячо любимая жена и дочь. Той, к моменту смерти отца, исполнилось всего шестнадцать. И она столь сильно переживала его гибель, что даже попала в клинику неврозов.
– У нее был психологический срыв?
– Газеты утверждают, что девушка пыталась наложить на себя руки. Пыталась выброситься из окна высотки, но попала на козырек летнего кафе. Это и спасло ей жизнь, хотя и не избавило от инвалидного кресла.
– Она осталась инвалидом?
– Совершенно верно. Прикованной к креслу беспомощной калекой. Ноги у нее были парализованы. Руки еще как-то шевелились, но лучше бы уж и не шевелились. Потому в голове у девушки был полный бардак.
И Лисица выразительно развел руками.
– А откуда ты так хорошо осведомлен о судьбе этой девушки? – воскликнула Кира.
– Из газет. Журналисты уделили этой трагедии очень большое внимание. Шутка ли! Бывший мэр, всеми уважаемый человек, столп общественности – в прошлом вор! Обокравший государство не на один миллион золотых рублей!
– Так ты эту историю из газет почерпнул?
– Ну да. Именно оттуда. Или вы думали, что я за время, пока вы мотались по Золотому кольцу России, слетал в Краснодарский край и там разузнал подробности этой душещипательной истории?
– Ну…
Подруги замялись с ответом. Им не хотелось признаваться, что именно так они и подумали. Но нет, дураков нет. Лисица не стал бы стирать себе ноги. Это они – дуры, мотались взад и вперед. А он сидел себе спокойненько на попе ровно и все равно оказался победителем! И как это у него получается?
– А газетчикам откуда стали известны такие подробности из биографии их мэра?
– Вот это-то и странно! История финансового благополучия господина мэра была известна только ему самому и еще трем его сообщникам. Догадываетесь, как их звали?
Подруги затаили дыхание.
– Как?
– Неужели?
– Иван, Игорь и Николай?
– Да, – кивнул Лисица. – Именно! Иван, Игорь и Николай! Правда, тогда они носили другие фамилии. Но, порывшись в архивах загсов страны, мне удалось установить, что эти трое были теми самыми людьми, которых мы нашли в виде окровавленных трупов!
– Ты – гений! Лисица, но как ты сумел?
– Эти трое не слишком стремились изменить свою внешность. Изменили лишь фамилии и зачем-то обзавелись фальшивой ростовской пропиской. На самом деле все трое приехали на золотой прииск в поисках денег из самых разных уголков нашей Родины. Игорь прибыл из Саранска. Николай из Крыжополя. А Иван из Шадринска.
– Откуда?
– Есть такой городок на Урале с крайне неблагоприятной экологией. Иван там родился, там же прошел военную службу. А после отправился на золотые прииски. И только затем стал лжеростовчанином.
Подруги слушали и не могли поверить в свою удачу. Значит, между всеми тремя убитыми все же имелась связь! И эта связь – покойный Филин!
– А отчего он скончался?
– Самоубийство, – коротко ответил Лисица. – В редакцию областной газеты пришло анонимное письмо, в котором автор подробно рассказывал историю обогащения первого мэра города. И также приводилась подробная схема того, как были украдены эти золотые рубли.
– И что?
– Филину это могло грозить позором и даже тюрьмой. Ограбления такого масштаба – преступление против государства. Срока давности по таким делам не существует.
– Но ведь доказательств не было!
– Доказательства всегда есть. Просто нужно знать, где их искать. А автор письма подробно указывал, где и как произошло преступление. Нет, Филину было не выкарабкаться. И он это прекрасно понимал. В городе и области у него было полно недоброжелателей и даже врагов. Тех, кто завидовал его финансовому благополучию. И они не преминули бы нанести по упавшему противнику последний удар.
– И что произошло? Как погиб Филин?
– Он лег в ванну с горячей водой и вскрыл себе вены скальпелем.
– Бррр!
– Вовсе нет, – заверил подруг Лисица. – Смерть не из худших. Горячая вода помогает человеку расслабиться. И он просто медленно засыпает, погружаясь в вечный сон. Этот способ ухода из жизни выбрал себе герой Меньшикова в фильме «Утомленные солнцем». Помните эту финальную сцену?
– Помним.
– Очень красиво и драматично. Но для жены и дочери Филина после его смерти ад на земле только начался. Для начала их лишили имущества. Их семейные счета были арестованы. Фирмы и банки, которыми владел Филин, также находились под арестом. На семью, никогда не ведавшую финансовых затруднений, внезапно свалилась самая настоящая нищета.
– Так уж и нищета! – фыркнула Кира. – Наверняка у дамочек осталась куча золотых побрякушек и драгоценностей! Да и парочка счетов на предъявителя наверняка тоже сохранилась.
– Об этом мне ничего неизвестно. Наверное, вы правы. Но дочери и жене Филина подобная ситуация показалась невозможно ужасной. Они привыкли совсем к другой жизни. Нищета и позор были для них личным оскорблением. Как я уже сказал вам, одна пыталась свести счеты с жизнью, но осталась жива. А другая… Другой это удалось.
– Так мать девушки погибла? – разочарованно воскликнула Кира.
А как было бы славно сделать мать искалеченной девушки основной мстительницей. Правда, свидетели видели молодую девушку, но ведь иные женщины и в возрасте выглядят очень молодо. Особенно если у этих женщин были богатые мужья и желание, а также и возможность ежегодно подправлять свою внешность у хороших пластических хирургов. А мать искалеченной девушки была как раз из разряда таких женщин.
– А… А она точно погибла?
– Точней не бывает, – угрюмо кивнул Лисица. – Газеты еще месяц обсасывали эту трагедию. Как же! Сначала кончает с собой первый мэр города. Потом его жена уходит из жизни, выбрав аналогичный способ. И наконец, третий член семьи – молодая девушка – дочь на всю жизнь остается беспомощной калекой.
– И какова была ее дальнейшая судьба? Что было дальше с дочерью мэра?
– Понятия не имею. Об этом газеты умалчивают.
Что же, вполне понятная тактика. Сама по себе девушка не имела в обществе никакого веса. Не стало ее родителей, не стало их состояния, и интерес к дочери Филина мгновенно угас. Журналисты и газетчики нашли себе другие объекты для нападок. А девушка так и осталась в больнице.
– У Филина были другие родственники? Сестра? Вторая дочь?
– Не знаю. О них газеты ничего не сообщают.
– Любовница?
– Наверное. Хотя если состояние его здоровья было таким плохим, то он мог и не потянуть любовницу, довольствуясь обществом жены, к тому же любимой.
– Она была моложе мужа?
– На двадцать лет.
– А у нее была родня?
– Наверное, – несколько удивленный их настойчивостью, ответил Лисица. – Да, наверное, была у нее родня.
– И последний вопрос: когда произошла эта трагедия?
– А вот тут самое интересное. Случилась эта вся катавасия в Краснодарском крае всего лишь за полтора года до первого убийства.
– Ага!
И подруги обменялись с Лисицей понимающим взглядом. Они понимали, что раз трое погибших были связаны с Филином, то могли быть также связаны и с тем вспыхнувшим скандалом. А раз так, то их могли убрать либо как свидетелей, либо как виновников произошедшего.
Также подруги понимали, что им не избежать еще одной поездки. На этот раз пусть и в далекий, но теплый Краснодар. Куда хуже пришлось бы им, если Лисице вздумалось послать их на золотые прииски, где когда-то работали Филин и трое его подчиненных. В Сибири, ведь это всем известно, климат совершенно невозможный. Летом – жуткая жара, а зимой – студеные морозы. И еще летом там повсюду летает мелкий, противный гнус, безбожно изводящий и людей, и животных.