– Вы проиграли спор, поэтому будете сегодня делать то, что я скажу.
– Делать?
– В смысле – есть. Принимать пищу. Ну, и пить разумеется.
– Это все? – уточнил официант, записав заказ в маленькую книжечку.
– Да.
– Будет исполнено!
Официант удалился. Таня проводила его взглядом и сказала:
– Такой важный! Как вы можете с ним так небрежно разговаривать? Я бы никогда не решилась.
– Он всего лишь официант, а не депутат Верховного Совета.
– Да, – согласилась Таня. – Но все равно… У него такой взгляд! Будто он знает, как мало денег у меня в кошельке, и эти деньги – ровно то, чего я стою.
– Это все советские предрассудки. Вот, например, по-французски официант называется гарсон. По-русски – мальчик.
– В самом деле?
Таня посмотрела на осанистого официанта и весело проговорила:
– Этот точно не похож на мальчика.
– Да уж, – засмеялся Максим.
Вскоре официант вернулся с заказом, но поставил на стол не только шампанское, телятину и гарнир с салатами, но и вазочку черной икры.
– Это еще что? – поднял брови Макс. – Мы не заказывали икру.
– Подарок нашего директора! – с подобострастной улыбкой отозвался официант. – Приятного аппетита, граждане!
– Постойте, – сказала Таня официанту. – Уберите икру. Мы не нуждаемся в таких подарках!
Официант посмотрел на Максима и вопросительно поднял брови.
– Уберите, – кивнул Макс. – Моя спутница не любит дорогих подарков.
На лице толстяка появилась тревога.
– Максим Андреевич, вы же знаете – это от всей души. Пожалуйста, не отказывайтесь!
Макс посмотрел на Таню. Она хмыкнула и пожала плечами.
– Ладно, оставьте.
– Спасибо огромное! – просиял официант, от вальяжности и высокомерия которого не осталось и следа. – Приятного аппетита вам и вашей спутнице, Максим Андреевич!
Он повернулся и величественно удалился, вихляя толстыми бедрами. Таня посмотрела на черную икру, перевела взгляд на Макса и насмешливо уточнила:
– Вы и здешнего директора когда-то «брали»?
Макс качнул головой:
– Нет, его я не «брал». Но полгода назад я здорово выручил его сына, когда он вляпался в неприятную историю.
– И где теперь этот сын?
– В тюрьме.
Татьяна хмыкнула.
– Это называется «выручил»?
– В ту ночь, когда я его задержал, он собирался совершить налет на ювелирный магазин в компании четырех отморозков, – пояснил Максим. – Если бы не я, он был бы сейчас там же, где они.
– И где же?
– На глубине двух метров, под землей.
Таня сдвинула брови:
– Как?
– Просто. О налете стало известно заранее. Парни из следственного отдела КГБ устроили засаду и перестреляли отморозков, как куропаток. Из всей шайки-лейки остался жив только сын директора этого кафе. Парню впаяли два года за участие в подготовке налета.
Таня усмехнулась:
– Вы просто «мистер совершенство».
– Что поделать, уж таким я уродился. – Максим наполнил бокалы. – Давайте выпьем за знакомство, Танюша!
– Ну… разве что один глоток, – неуверенно проговорила Татьяна.
Она отпила глоток.
– Ну как? – спросил Макс.
– Приятно. Только пузырьки колют язык.
– За первый тост – до дна.
– Почему?
– Так принято. Представьте себе, что это бокал с вашей удачей, и выпейте ее всю до капли.
– Ладно, я попробую.
Таня осушила бокал. Поставила его, посмотрела на Макса и сказала:
– Максим Андреевич, я хотела вас спросить.
– Спрашивайте.
– А вы правда думаете, что я боюсь вдохнуть воздух полной грудью?
– Полной грудью?
Макс опустил взгляд.
– На что вы смотрите?
– На вашу полную грудь.
Таня одернула кофточку и строго сказала:
– При чем тут моя грудь?
– Вы же сами о ней заговорили.
– Но я имела в виду другое! Вы правда думаете, что я боюсь жизни?
Максим кивнул:
– Да.
– Но это не так! Я… я люблю жизнь! И умею наслаждаться ею!
– Докажите.
– Как?
Максим взял бутылку.
– Выпейте еще один бокал шампанского.
И он наполнил оба бокала. Таня посмотрела на шампанское с сомнением.
– Но мне нельзя столько пить. У меня непереносимость алкоголя. Я не шучу, мне врач так сказал!
– Ваш врач – пошлый зануда. Запомните, Таня, все зависит от количества выпитого. Два бокала шампанского еще никого не отправляли в аут. Более того, пара бокалов сухого вина в день избавляет от морщин и продлевает молодость.
Таня недоверчиво прищурилась:
– Это правда?
– Сущая правда. Я сам это читал в журнале «Наука и жизнь».
– Ну, если только в журнале…
Максим поднял бокал.
– Давайте выпьем за вас, Танечка! За то, чтобы вы стали отличным оперативником!
– Таким, как вы?
– Лучше. Чтобы вы стали Начальником с большой буквы «Н»!
– Вы тоже можете стать начальником.
Максим улыбнулся и качнул головой:
– Нет, мне это не грозит. Я – охотничий пес. Кабинетная жизнь не для меня. В кабинете я заскучаю, зачахну и прокисну. А вот у вас есть все шансы возглавить когда-нибудь отдел.
– Вы правда так думаете?
– Конечно. Только не будьте сухарем.
Таня моргнула длинными ресницами.
– Я не сухарь!
– Но можете им стать. Если немедленно не выпьете. За свободу Нельсона Манделы!
Таня вздохнула и подняла наполненный Максимом бокал.
– Ладно. За свободу Манделы выпью. Но больше – ни-ни.
И она осушила бокал. Потом поставила его, подперла подбородок рукой и, посмотрев на Макса заблестевшими и потеплевшими глазами, проговорила:
– Максим Андреевич…
– Просто Максим.
– Максим, можно вас спросить?
– Конечно.
– Почему вы такой бабник? Неужели нельзя влюбиться в одну женщину и быть ей верным?
– Можно, – сказал Макс. – Но, наверное, я еще не встретил такую женщину.
Таня, чуть склонив голову набок, внимательно вгляделась в его лицо.
– Сколько вам лет, Максим?
– Мне тридцать четыре года.
Таня вздохнула:
– Какой вы старый!
Макс поперхнулся шампанским.
– Не очень-то это вежливо, – заметил он.
– Тридцать четыре года, – повторила Таня, не обращая внимания на его слова. – И вы до сих пор не нашли женщину, в которую можно влюбиться? Как такое возможно?
– Сам не знаю. Может быть, ищу не там, где надо? Подставляйте бокал – я налью еще.
Таня подставила бокал и сказала:
– Мне вас жалко.
– Вот это напрасно! – Максим разлил по бокалам остатки шампанского. – Спросите любого – я самый удачливый парень в столице.
– Вам везет в пустяках. Но главное от вас ускользает. Кстати… – Она вдруг улыбнулась. – Я спросила у подружки насчет Сильвестра Сталлоне. Она сказала, что это знаменитый американский актер.
– Ваша подружка – продвинутая герла! – похвалил Макс.
– Не знаю… Я как-то больше люблю наше, советское кино. «Служебный роман», «Иронию судьбы», «Кавказскую пленницу»… Еще «Жестокий романс» с Никитой Михалковым, только он очень грустный.
Максим усмехнулся:
– «Совок». Об этих фильмах лет через двадцать пять никто и не вспомнит!
– А про вашего Сталлоне вспомнят?
– Конечно.
– А я думаю, вы ошибаетесь.
– Через двадцать пять лет я напомню вам об этом разговоре.
Таня вздохнула:
– Двадцать пять лет – это целая жизнь.
– Двадцать пять лет – это всего лишь мгновение, – возразил Макс.
Внезапно Таня нахмурилась, словно вспомнила что-то важное.
– Максим Андреевич, какой же вы подлый бабник! – сказала она. И неожиданно добавила: – И какой же вы… красивый.
Таня протянула руку и взяла его за галстук.
– Одна девушка… – сбивчиво заговорила Таня. – …Она работает в архиве МВД… Говорила, что ты целуешься лучше всех на свете. Я хочу попробовать.
– Ты уверена?
Таня прищурила зеленоватые глаза.
– Мне все говорят, что я слишком не уверена в себе. Могу я быть уверенной хотя бы сейчас?
– Но…
– Ты будешь целоваться или нет?
Макс улыбнулся:
– Перед таким стремительным натиском не устоит ни один мужчина!
Они поцеловались. Таня выпустила из пальцев галстук Максима, откинулась на спинку стула и резюмировала:
– Варька была права. Целуетесь вы божественно.
– Хотите повторить?
– Да. Но не буду.
– Почему? – посмеиваясь, спросил Марк.
– Не хочу, чтобы ты думал, что я легкодоступна.
– Ладно. Не хочешь – не на…
Таня резко наклонилась вперед, снова схватила Максима за галстук, притянула к себе и поцеловала в губы.
– Хочешь, поедем ко мне? – спросил Макс, глядя в ее мерцающие глаза. – У меня есть новая пластинка группы «Воскресенье».
– «Воскресенье» – это вчерашний день.
– А что сегодняшний?
– Борис Гребенщиков.
– Кто такой? Очередной «герой на день»?
– Сам ты «герой на день».
– Хочу быть героем на ночь. Так мы едем ко мне?
Таня нахмурилась и погрозила Орлову пальцем.
– Если ты думаешь, что я такая пьяная, что не могу за себя постоять и дать отпор человеку, который хочет, чтобы я плюнула на свои принципы, то я… – Она вдруг осеклась и наморщила лоб. – Черт, кажется, я сбилась. О чем я говорила?
– О том, что хочешь поехать ко мне.
– Правда? Я так сказала?
– Да. Только что.
Таня наморщила лоб:
– Хм… Что-то я не помню. Но раз ты говоришь…
Макс щелкнул пальцами:
– Официант! Рассчитайте нас, пожалуйста!
Быстро рассчитавшись, он помог Тане подняться из-за стола. Она явно была пьяна. Некоторое время Максим колебался, но все же благородство взяло верх над низменными чувствами, и он сказал:
– Ты перебрала с шампанским. Пожалуй, будет лучше, если я отвезу тебя домой.
– Нет, – категорически заявила Татьяна. – Никакого дома! Я каждый вечер возвращаюсь домой. Сегодня я хочу быть не такой, как всегда!
– Но…
– И никаких «но». Лучше поцелуй меня, пока мы еще здесь. Здесь… так красиво!
Макс еще несколько секунд колебался, потом вздохнул и тихо проговорил:
– Я не могу устоять. Иди ко мне!
И заключил Таню в объятия.
Целуя Таню, Орлов не подозревал, что в этот миг решается его судьба и что решают ее два человека посредством простого телефонного разговора.
– Остался еще один нерешенный вопрос, – сказал первый собеседник, завершив обсуждение всех насущных дел.
– Какой?
– Капитан Орлов может докопаться. И тогда нам конец. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Да, – ответил второй собеседник. – Но он ни до чего не докопается. Не беспокойтесь об этом.
– Вы ведь понимаете, что его нужно остановить?
– Разумеется.
Первый собеседник несколько секунд молчал, а затем уточнил:
– Значит, я могу считать эту проблему решенной?
– Да, – последовал ответ. – Считайте, что проблема уже решена.
– Одна просьба: сделайте это без шума. Все должно произойти само собой. И чтобы никто не нашел концов.
– Все именно так и будет. Я поручу это своему лучшему человеку.
– До связи.
– До связи.
Собеседники закончили разговор.
5
Солнечный луч упал Тане Макаровой на лицо. Она сладко потянулась во сне и спросила, не открывая глаз:
– Который час?
– Полвосьмого, – ответил ей приятный мужской баритон.
Таня открыла глаза и покосилась на небритый мужской подбородок и мускулистое голое плечо.
– Доброе утро! – поприветствовал ее знакомый голос.
Таня резко села в постели и, покраснев, быстро натянула одеяло на голую грудь. Потом быстро окинула взглядом комнату и страдальчески выдохнула:
– Господи!.. Где я?
– У меня дома, – сказал Макс.
Она снова взглянула на Орлова.
– Мы с вами… переспали?
– Да, – просто ответил он.
– Боже! – простонала Таня. – Какой кошмар!
– Не стоит так переживать, – с улыбкой заметил Максим. – Время от времени такое происходит между мужчиной и женщиной.
Таня закрыла лицо ладонями.
– Боже, я развратная женщина.
– Глупости.
– Нет. Точно. Я – женщина развратного поведения. Это все шампанское. – Она отняла ладони от лица и с гневом посмотрела на Орлова. – Я ведь говорила, что мне нельзя пить! Зачем вы меня напоили?!
Макс пожал плечами:
– Вчера вас все устраивало.
– Теперь вы всем расскажете, и я буду опозорена!
– Я не расскажу.
– Расскажете, – сокрушенно проговорила Таня. – Такие, как вы, всегда хвастаются своими победами.
– Обещаю вам – я никому не скажу, – пообещал Максим. – Это будет наша тайна. Вернее, три тайны, поскольку мы сделали это три раза за ночь.
– Не говорите мне этого! – воскликнула Таня.
Максим весело на нее посмотрел.
– Забавная вы девушка.
– Вы хотели сказать – доступная? О боже… – Она поморщилась. – Больше никогда в жизни не буду пить спиртное. Клянусь!
– Вы лишаете себя многих удовольствий, – заметил Макс, сгребая с тумбочки пакетик с леденцами.
– По-вашему, проснуться в постели малознакомого мужчины и почти ничего не помнить – это большое удовольствие?
– Ночью вам было хорошо. Вы сами об этом говорили.
– Говорила?
Макс забросил в рот леденец и сказал:
– Ну, не то чтобы говорили. Но звуки, которые вы издавали…
– Хватит! Зачем вы надо мной издеваетесь?
– Я и не думал. Хотите леденец?
Он протянул ей пакетик. Таня решительно мотнула головой и сказала:
– Мне пора уходить. Вставайте первым!
– Хорошо.
Макс бросил пакетик на тумбочку и откинул одеяло, намереваясь подняться с кровати.
– Нет! – с ужасом крикнула Таня. – Закройтесь!
Он снова прикрылся одеялом.
– Что случилось?
– Вы там… голый.
– Вы тоже.
– Хватит мне об этом напоминать! Я… Я встану первой.
– Пожалуйста. Только предупреждаю: если вы стащите с меня одеяло, я опять буду голым.
– А если не стащу, то голой буду я.
Макс усмехнулся:
– Безвыходная ситуация, правда?
Таня закусила губу. Максим протянул к ней руку:
– Не хотите продолжить?
– Нет!
Таня мигом соскочила с кровати, намотала на себя одеяло, повернулась, подхватила со стула одежду и, мелко перебирая ногами, побежала в ванную.
Макс посмотрел ей вслед и вздохнул:
– Н-да… Тяжелый случай.
На тумбочке зазвонил телефон. Макс снял трубку:
– Слушаю.
– Макс, привет! Это Жора!
– А, привет. Что-нибудь случилось?
– Мне только что доложили: Колюжный пришел к шмаре!
– Уже? Что-то он рановато.
– Вызывать бригаду?
– Ни в коем случае. Они откроют огонь и всех там к черту перестреляют. А мне Плохиш нужен живым. Я хочу знать, что за дела у него в Москве и кто его подельники.
– Ладно. Скажу ребятам, чтобы покараулили его до твоего приезда.
Макс положил трубку на рычаг, повернулся в сторону ванной и крикнул:
– Таня! Нам пора выезжать!
6
Едва Макс выбрался из машины, как к нему подбежал резвый оперативник по фамилии Кротов.
– Товарищ капитан, – сбивчиво затараторил он, – объект в квартире! Кроме него, там находится женщина по имени Анна Петрова! Мы считаем, что она и есть шмара Колюжного! Детей в квартире нет! Да, и еще: в квартире тихо, ни шума, ни криков! Наверное, беседуют или дела какие решают, но без скандала!
Максим поморщился.
– Слушай, Кротов, ты чего всегда такой активный, а? Придумал бы себе, что ли, какое-нибудь хобби.
– Какое хобби? – опешил оперативник.
– Не знаю. Заведи скворца и научи его читать «Евгения Онегина» наизусть.
– Зачем?
– Тогда у тебя не останется сил на пустую болтовню, и ты будешь говорить кратко и информативно.
Макс повертел головой в поисках Жоры и увидел симпатичную девушку из отдела техобеспечения. Он решительно подошел к ней и поинтересовался:
– Ну, что? Есть что-нибудь для нас?
– Никак нет, товарищ капитан.
– Ладно, ничего страшного. – Макс взглянул на нее синими глазами и ослепительно улыбнулся. – Заедем ко мне сегодня вечером? – предложил он.
– К вам? – растерялась красотка.
– Угу. Послушаем пластинки, потанцуем.
– Потанцуем?
– Я знаю пару движений, которые приведут вас в полный восторг!
Девушка из группы техобеспечения посмотрела Максу в глаза и насмешливо уточнила:
– Думаете, вы так неотразимы?
– Думаю, я просто прелесть. Кроме того, у меня в серванте застоялась бутылка настоящего итальянского «Мартини».
Девушка кокетливо откинула со лба белокурый локон и игриво уточнила:
– Вам что, не с кем ее выпить?
– Я дал себе слово, что выпью ее с самой красивой девушкой Советского Союза, – сказал Макс.
Она фыркнула:
– Долго будете искать.
– Наоборот, уже нашел. Так как насчет моего предложения?
Красавица из техотдела засмеялась:
– Хорошо, я подумаю!
– Отлично! – улыбнулся Макс. – А пока – маленький аванс.
Он притянул красавицу, обняв за талию, и поцеловал в губы.
– Наглец! – с притворным возмущением воскликнула красавица и попыталась шутливо дать Максиму пощечину. Он поймал ее руку, поднес к губам и поцеловал.
– Значит, после работы я вас забираю и везу к себе, – сказал он.
– Вы говорите как собственник! – снова возмутилась девушка.
– Само собой! Ведь в моих жилах течет кровь персидских шейхов!
Красавица засмеялась, повела плечом, высвобождаясь из объятий Максима, и, посмеиваясь, двинулась прочь.
Максим проводил ее взглядом, любуясь движениями аппетитных ягодиц и поступью стройных ног. Откуда ни возьмись вынырнул Жора, подошел к нему вплотную и процедил:
– Макс, ты что творишь?
– А что? – не понял он.
– Ты видел Таню Макарову?
– Таню? А что с ней?
– Посмотри сам!
Максим обернулся. Таня, увидев, что он смотрит на нее, резко развернулась и пошла к машине. Плечи ее вздрагивали от рыданий.
– Чего это она? – удивился Макс.
– А ты не понимаешь?
Орлов нахмурился и потер пальцами небритую щеку.
– Н-да, пожалуй, нехорошо получилось, – сказал он. – Но, как сказал Ницше, то, что нас не убивает, делает нас сильнее.
– Все-таки ты редкостный мерзавец, Орлуша! – хмуро проговорил Вержбицкий. – Интересно, как ты спишь по ночам?
– В объятиях красоток, на шелковых простынях, с блаженной улыбкой на губах. Ладно, Жоржик, пора браться за работу.