Пришли вести, что отказался повиноваться фараону Царский сын Куша принц Кашт. Он уже провозгласил себя независимым повелителем Нубии, ссылаясь на родство с фараонами. Кашта резко сократил выход дани, оставив едва 10 часть от положенной суммы. Теперь он называл это не данью, а подарками для коронации нового фараона.
Мерира возмутился такому заявлению принца, но сделать ничего не смог. Войска нельзя было уводить из Ахетатона. Новый фараон до смерти боялся, что его свергнут, не дав укрепиться на троне Верхнего и Нижнего Египта. Даже он начинал понимать, что по старому управлять страной станет трудно, если вообще возможно.
Безудержное разбазаривание средств из государственной казны сделало фараона банкротом, и ввергло Египет в полосу бедствий. Ежедневно поступали сообщения о том, что гарнизоны пограничных крепостей разбегаются. Никто не хочет служить без оплаты…
1351 год до новой эры. Ахетатон
Дворец фараонаВ личных покоях, что облюбовал для себя Семенхкара, в громадном дворце Эхнатона, собрался малый совет. Мерира пригласил чиновников, дабы они пред лицом владыки, предложить пути выхода из кризиса.
Молодой фараон принял чиновников в полном облечении и со знаками царской власти в руках. На его голове была традиционная большая двойная корона Верхнего и Нижнего Египта со знаком золотой царской змеи.
Рядом с троном стоял великий жрец Атона Мерира в белом жреческом одеянии без всяких украшений. В последнее время жрец демонстрировал показную и фальшивую скромность.
На совет были пригашены военачальник Хормхеб, главный казначей Мерне-Ра-Атон, командир ливийской гвардии Па-Баста, и бывший чати по делам армии Маи, которого после смерти Эхнатона помиловали и снова вернули ко двору.
— Его святейшество собрал всех вас почтенные господа, — начал Мерира, — для совета и предложений по сложившейся ситуации в Нубии. Я думаю, вам не нужно объяснить, чем она грозит. Принц Кашт, царский сын Куша, официально отказался повиноваться фараону. И Провинция Куш более не управляется по слову и воле фараона. Мы просто обязаны принять немедленные меры по исправлению ситуации. Или завтра мы будем иметь десяток номов, которые также откажутся повиноваться. Прошу говорить, господа. Его святейшество слушает вас.
Первым выступил пред троном Маи:
— Ситуация очевидна, — заявил он. — И нужно немедленно послать войска для усмирения Нубии. Военачальником можно назначить почтенного Хоремхеба, что отлично подавил мятеж в Дельте и отбросил немирных ливийцев от наших границ.
Хоремхеб смерил ничтожного Маи презрительным взглядом и ответил на это заявление:
— А с какими силами почтенный Маи прикажет мне выступать против царского сына Куша принца Кашта?
— Если Его святейшеству будет угодно поручить вашим заботам нубийский корпус наемников, то вы получите тысячу отборных солдат империи. Я знаю, что это подразделение полностью сохранило боеготовность и способно воевать во имя и во славу фараона!
Фараон услышав это оживился и спросил:
— Правда? Маи, ты точно знаешь, что этот корпус все еще в полном составе?
— Абсолютно точно, мой повелитель. Корпус стоит рядом с Напатой на постоянных квартирах.
Фараон посмотрел на молчавшего Хоремхеба:
— Ты готов выполнить волю владыки, Хоремхеб? Я дам тебе пятьсот воинов из гарнизона Ахетатона и приказ нубийскому наемному корпусу присоединиться к тебе.
— О, повелитель! — низко склонил голову Хоремхеб. — Я солдат с молодых лет. Я бился в десятке битв и знаю, что такое командовать войсками на войне. А вот Маи этого совершенно не знает. То, что он предложил выполнить невозможно!
— Вот как? — вскричал Маи. — А может быть ты, почтенный Хоремхеб, просто не желаешь порадеть о славе нового фараона?
— Вот иди туда! Иди в Нубию и радей о славе и чести Его святейшества! — с вызовом посмотрел на Маи Хормхеб. — Если я недостоин, то, может быть, Его святейшество назначит Маи главнокомандующим? Пусть воюет в Нубии. И пусть добывает победы.
— Подождите! — гневно вскричал Мерира. — Вас пригласили не для скандала и выяснения личных отношений, но для решения проблемы, что стоит пред Египтом.
— Вот поэтому я и не желаю обсуждать это с ним! — ответил Хоремхеб. — То что он предлагает — самоубийство. Вы хотите знать — почему? Охотно расскажу. Спросите у Маи когда в последний раз наемному нубийскому корпусу посылалось содержание?
Все посмотрели на Маи. Тот пожал плечами и произнес:
— Его святейшество фараон Эхнатон не велел тратить на это средства. Такова была воля фараона!
— Корпус состоит уже больше шести лет на личном содержании принца Кашты, — продолжил Хоремхеб. — И никто из его солдат приказ фараона не выполнит. Это одно. Второе, в Кашты есть три или даже четыре тысячи солдат нубийцев. Это отлично подготовленные и опытные воины. Плюс к этому корпус наемников. Плюс ополчение Нубии даст ему не менее двух тысяч солдат. А у меня здесь всего двести человек из тех кто воевал со мной. Если даже Его святейшество даст мне тысячу солдат Ахетатона, то я не сумею разгромить Кашту. Он станет драться на своей территории и каждый житель Нубии станет ему помогать! Скажу больше. Если Кашта пожелает двинуть войска в Верхний Египет, то никто не станет ему мешать. Наши пограничные крепости свободно пропустят его войска. Там считают его родственником фараонов и наследником короны. И если до сих пор он не двинулся на Фивы, то это для нас милость Атона.
— Значит, ты считаешь, что вести войска в Нубию нет возможности? — спросил Мерира.
— Да. Потому что войск просто нет. Отправлять солдат из Ахетатона опасно. Мы в осаде, почтенные господа, если вы этого еще не заметили. Попробуйте выехать из города на небольшое расстояние. И наткнетесь на шайку бандитов. Их теперь расплодилось столько, что и в год всех не переловить.
— Но что нам делать с Нубией? — спросил фараон. — Неужели оставить все так как есть?
— Нужно послать туда чиновника Нехези, о великий! — предложил Хоремхеб. — Он в хороших отношения с принцем Каштой и сумеет его убедить.
— Это невозможно, — ответил Мерира. — Нехези отправлен с важным государственным поручением по воле Его святейшества.
— Тогда его стоит отозвать и проучить ему умиротворение Нубии. Иного выхода я не вижу.
— Мерира, — фараон посмотрел на жреца. — Разве Нехези еще не закончил порученного ему дела?
— Это так, о великий, но он пока не может прибыть сюда по причине еще одного поручения, которое я дал ему от твоего имени.
— Вот как? Тогда пошлите кого-то другого. Кто может заменить Нехези? Неужели при дворе нет замены скромному писцу?
— Иной кандидатуры нет. Хотя это всего лишь мое мнение. Все решает фараон, — Хоремхебу надоел это бесполезный разговор. Оппоненты не хотели его понимать.
— Но посоветуйте мне кого послать в Нубию?
— Среди нас нет тех, кого принц Кашта не прикажет казнить, как только мы въедем на его территорию. А Нехези пользуется расположением Кашты и тот прислушается к его совету. Я приблизительно также действовал против Ливийцев в Дельте. Некоторые их командиры служили под моим началом, и этих я сразу же привлек на свою сторону. В Нубии я никого не знаю. Зовите Нехези. И как можно скорее.
Мерира был полностью уверен, что Нехези мертв. Ведь его должны были убить по его собственному приказу. И он знал кого посылать для исполнения этого повеления.
Фараон Семенхкара смотрел на жреца и ждал его слова. Владыка во всем привык полагаться на верховного жреца Атона.
— Я сделаю все что нужно, для исполнения воли Его святейшества, — сухо ответил жрец.
1351 год до новой эры. Дом верховного Жреца Атона
Эйе прибыл в дом Хоремхеба в сопровождении пятидесяти своих слуг. Все они были вооружены мечами. Стража у дома военачальника над военачальниками Владыки Обеих Стран забеспокоилась увидев столько вооруженных людей.
Но Эйе поспешил их успокоить.
— Я пойду в дом к Хоремхебу один и без оружия. Мои люди останутся здесь.
— Хорошо, господин, — секретарь и оруженосец Хоремхеба молодой Рамсес склонил голову. — Иди за мной. Я проведу тебя к моему господину.
Но Хоремхеб сам вышел к нему навстречу.
— Эйе? Что значит все это?
— Ты о моей охране? Время теперь неспокойное, Хоремхеб. Приходиться беспокоиться о своей жизни. Но давай уйдем и уединимся от посторонних ушей.
Они прошли в кабинет военачальника и сели на резные табуреты черного дерева. Они смотрели в глаза друг другу.
— Ты меня понял, Хоремхеб. Ты ведь совсем не дурак.
— Ты решился на переворот? И чего ты ждешь от меня? Чтобы я тебя поддержал? Мятеж против фараона?
— Ты меня понял, Хоремхеб. Ты ведь совсем не дурак.
— Ты решился на переворот? И чего ты ждешь от меня? Чтобы я тебя поддержал? Мятеж против фараона?
— Хватит играть, Хоремхеб. Хватит. Ты прекрасно понимаешь, что культ Атона нужно срочно ликвидировать. Ибо царство Египетское разваливается у нас на глазах. Такие как Мерира и Маи ведут его к гибели.
— Но что ты предлагаешь?
— Вернуться к почитанию старых богов и прекратить противостояние. Нужно заняться страной. Ирригационная система во многих номах в запущенном состоянии. Множество египтян голодают. По дорогам Египта гуляют банды дезертиров и грабителей. В армии назревают мятежи. И мятеж в Ливии и мятеж принца Кашта в Нубии это только начало. И я решил действовать. Я иду к дому Мерира. Если я его не прикончу — он прикончит меня. И я решил нанести свой удар.
— По Мерира? Не по фараону?
— Да. Именно по Мерира. Но дни фараона Семенхкара все равно сочтены. Его уже приговорили и без меня.
— Приговорили? — удивился Хоремхеб. — Но кто?
— Жрецы Амона-Ра и те, кто стоит за ними. Они хотят видеть на троне законного наследника фараона Тутанхатона. И если ты не станешь у нас на дороге, то все произойдет быстро. А если станешь, то все равно трон перейдет к Тутанхатону, но прольется кровь. Много крови. И падет она на твою голову.
— А ты, Эйе, займешь место подле Тутанхатона?
— Я скажу тебе правду. Именно так. Я стану первым чати фараона, и я буду править страной. Но ты сохранишь власть над армией и получишь возможность восстановить её.
— Вот как? Египетские корпуса Пта, Амона, Осириса будут восстановлены полностью?
— Да. И будут навербованы новые полки ливийцев и нубийцев. И если я стану чати, то клянусь тебе, скоро ты поведешь в Сирию могущественную армию.
— Если армия будет возрождаться, то я согласен служить фараону Тутанхатону.
— Тогда оставайся дома и ни о чем не переживай. Твоя жизнь, Хоремхеб вне опасности.
Эйе покинул дом военачальника, и смело отправился к дому своего врага. Он четко знал, как и когда стоит нанести удар. Мерира только готовился нанести свой удар. Проблема жреца была в том, что слишком долго присматривался и готовился. А Эйе был способен действовать спонтанно и был готов рискнуть всем.
— Пэнтоэр, — он оглянулся на идущего позади воина. — Ты нанесешь удар первым!
— Я готов, господин. Ты вытащил меня из тюрьмы, куда я попал по воле Мерира и я твой слуга навеки.
— Твоя рука не дрогнет? — спросил Эйе.
— Можешь не думать об этом, господин. Верховный жрец Атона мой личный враг и я готов его прикончить.
— Этим ты окажешь громадную услугу Египту.
— Мне нет дела до Египта. Но у меня есть долг перед тобой и долг мести.
Отряд Эйе приблизился к дому великого жреца.
— Пришел час когда нужно действовать! — произнес Эйе. — Вы все воины и сейчас именно от вас зависит судьба страны! Пусть ни у кого не дрогнет рука. Сейчас у вас одна задача — убивать!
— Будет исполнено как ты приказал, господин.
И Эйе отдал приказ.
Пэнтоэр при помощи двоих воинов перепрыгнул стену дома и бесшумно приблизился к воротам. Там дремали, опершись на копья, три воина. Они совершенно не ожидали нападения и службу на часах несли кое-как.
Это облегчило задачу Пэнтоэру. Он приблизился к первому и ударом меча снес ему голову. Затем одним движением поразил второго охранника ударом в грудь и тот рухнул без единого крика. Третий воин встрепенулся от шума упавшего тела, но предпринять ничего не смог. Он так и умер с выражением крайнего удивления на лице. Меч Пэнтоэра перерезал ему горло так, что голова почти отделилась от тела.
Ворота были открыты.
— Ты проделал все без шума, Пэнтоэр! — с восхищением произнес Эйе. — Боги за нас! Мерира обречен! Вперед!
И воины ворвались в сад дома верховного жреца Атона.
У самого входа в дом солдаты Эйе быстро разделались еще с десятком сонных стражников. Вот где сказалось падение дисциплины — ведь во времена фараона Тутмоса III, за сон на часах воина могли забить палками до смерти.
И началась резня. Убивали всех. И женщин, и детей, и стариков. Никто из домочадцев и слуг Мерира выжить был не должен. Эйе сам не чурался черной работы и как все орудовал мечом.
Пэнтоэр проник на верхний этаж убил стражника и схватил за волосы чернокожего раба.
— Где Мерира? — прорычал он. — Говори, или я стану отрубать тебе пальцы по одному!
— Он в своих покоях, господин. Я ничего не сделал. Я только слуга. Я раб Мерира.
— Показывай его покои! Живо!
— Но там дежурят воины! Его нубийские телохранители. ИХ немного, но сражаются они хорошо.
— Веди и не болтай.
Пэнтоэр призвал к себе троих воинов, и они двинулись за рабом. Но у самых дверей покоев великого жреца им навстречу вышли трое чернокожих телохранителей. Раб не солгал. Один метнул копье и оно, едва не задев Пэнтоэра вонзилось, в грудь воину идущему за ним.
Раб страшно завизжал и повалился на пол. Он явно не хотел умирать.
Пэнтоэр бросился вперед. У него не было шита и он сильно рисковал. Бросивший копье нубиец схватился за меч. Он у него был египетского типа имевший серповидную форму. У Пэнтоэра же был прямой обоюдоострый бронзовый клинок.
Мечи скрестилась. Пэнтоэр легко отбил удар нубийца и поранил ему правую руку. Тот выпустил свое оружие и быстро отступил назад. Его место занял еще один воин.
Его удар снес голову воину, что в этот момент выскочил из за спины Пэнтоэра. Но это была последняя удача нубийского телохранителя в жизни. Прямой клинок поразил его в горло.
Затем Пэнтоэр пригнулся и это спасло ему жизнь. Меч еще одного врага просвистел над его головой. А он, не поднимаясь, снова нанес удар и погрузил свой клинок противнику в пах. Тот дико закричал и рухнул, выронив меч. Пэнтоэра обдало фонтаном крови.
Он поднялся и оглянулся назад. За ним стоял один воин.
— Ты сражался как лев, господин.
— В покои! — закричал Пэнтоэр и первым ринулся внутрь.
Там было еще двое нубийцев. Они были вооружены мечами и щитами. Это были сильные и проверенные воины, что никогда не знали страха. Но теперь вид залитого кровью врагов египтянина с перекошенным яростью испугал их.
— Воины! Я пришел за головой Мерира! В доме полно трупов его воинов и слуг. Хотите присоединиться к ним? Тогда сражайтесь! Там лежат тела ваших троих товарищей.
Нубийцы не шевелились. Но было очевидно, что умирать за Мерира они не хотели…
Толстый верховный жрец Атона был жалок, когда Пэнтоэр вытащил его из под большого резного ложа.
— Узнаешь меня, Мерира? Я пришел за твоей головой.
— Ты? — прохрипел дрожащими от страха губами верховный советник фараона. — Но я верховный жрец!
— И ты думаешь меня это остановит?
— Бог Атон…
— Не стоит поминать имя Атона! Я плюю на Атона и на его храмы! Это ложный бог! И пусть он поразит меня если он есть за такое слова!
Мерира смолчал.
— Мой господин Эйе пришел в твой дом с воинами и перебил всех здесь. Он хочет чтобы ты знал чья рука карает тебя.
— Эйе? Но у нас с ним договор! Я хочу видеть его!
— Нет. Эйе не желает говорить с тобой. Он желает получить твой голову и посмотреть в твои открытые от ужаса глаза.
— Прошу тебя, дай мне поговорить с Эйе. Я одарю тебя за это! У меня здесь много всего!
— Все что у тебя здесь уже принадлежит Эйе. И только он может дарить или не дарить! Так что не распоряжайся тем, что уже не твое. Умри достойно!
— Нет! — заверещал Мерира.
Пэнтоэр схватил жреца за волосы и одним ударом отсек его голову. На его лице заиграла улыбка. Он сумел отомстить. И отомстить могущественному врагу. Такого мог добиться далеко не каждый.
В этот момент в покои жреца ворвались еще пятеро воинов Эйе.
— Жрец умер? — спросил один из них. — Господин беспокоиться.
— Вот его голова!
— Свершилось! Слава богам Кемета!
— Там у входа стоят двое нубийцев, что сложили оружие. Я обещал им жизнь. Не убивайте их.
— Они уже мертвы. Приказ господина. Никто не должен остаться в живых в этом проклятом доме.
— Вот как? — спокойно произнес Пэнтоэр. — Значит такова их судьба. И не я тому виной.
Он со своим страшным трофеем в руке вышел из покоев великого жреца Атона.
Внизу его ждал Эйе.
Чати фараона, увидев голову своего врага, задрожал от радости. Он схватил её и посмотрел в глаза Мерира.
— В твоих глазах страх! И ты хотел управлять страной Кемет? И ты хотел остановить меня? Но боги против тебя, Мерира. Да не будет тебя упокоения в стране Осириса. Я прокляну твое тело и твою душу. Ты долго будешь мучиться и страдать. Ты ведь уже подготовил для себя гробницу? Ты хотел чтоб над твоим телом трудились лучшие бальзамировщики? Не так ли? Но ничего этого не будет! Ты кончишь, так же как и сотни твоих жертв. А твой череп станет достопримечательностью моего дома.