- Тут все не так просто...
Показались огни приближающейся машины, а затем послышался звук мотора. Лондонское такси въезжало в зону отдыха. Вместо таксиста за рулем оказался Роджер Сеймондс.
Брэй молча наблюдал, как средних лет офицер английской спецслужбы выходит из машины. Внешне он очень мало изменился со времени их знакомства, пожалуй, чуть посолиднел, но все та же непослушная шевелюра, тот же рассеянный вид, за которым скрывался блестящий ум, потрясающие способности оперативно мыслить. Такого не проведешь и не обманешь, даже если вместе с ложью подпустить долю правды.
- Брэй, здравствуйте. Как поживаете? - заговорил Сеймондс, протягивая руку. - Только не вздумайте отвечать, оставьте на потом. Ну и поезд очка! Морока с этими авто. Обещаю на будущее: я стану бдительнее, осторожнее в телефонных переговорах... - Он огляделся, кивнул своим людям и, заметив дыру в заборе, окружавшем площадку для игр, весело предложил: - Давайте покачаемся! Если вы хороший парень, я подтолкну вас разок-другой.
Англичанин молча выслушал рассказ сидящего на качелях Брэя о тайных перемещениях капиталов и о людях, заинтересованных в этой информации. Наступила его очередь высказаться:
- Я пообещал дать вам толчок для полета, но вы не заслуживаете его. Вы не молодец!
- Почему же? - полюбопытствовал Брэй.
- Недоговариваете.
- Понимаю, - согласился Брэй. - Вам не ясно, почему я прошу не упоминать мое имя в разговоре с Уоверли?
- Да нет. С этим все в порядке. Видимо, потому что он каждый день в контакте с Вашингтоном. Однако неофициальная беседа с отставным офицером американских спецслужб его не отпугнет, ему плевать, что в министерстве иностранных дел узнают об этом. Я в том смысле, что мог бы сказать ему о вас, поскольку мы обычно не врем друг другу. Я беру это на себя, если нужно.
- Тогда что вас беспокоит?
- Те, кто идут за вами по следу. Не парни с Гросвенор-сквер, а те, другие... Вы не больно искренни. Говорите, что русским можно доверять, но не сказали насколько. Не называете источник их информации.
- Что вы имеете в виду?
- Мы вытащили ваше досье и отобрали имена троих, хорошо вам известных. Мы позвонили каждому и сказали, что звоним от вас, приглашаем их прийти в определенное место. Все три телефонных звонка прослушивались. За этими троими следят.
- Ну и что вас удивляет? Я же вам об этом и толкую.
- А то, что один из этих людей известен только нам. Никаким другим спецслужбам, понимаете?
- И кто же он?
- Греймис.
- Никогда о таком не слыхал.
- Вы встречались с ним только один раз в Праге. Его кодовое имя Барсук.
- КГБ? - удивился Скофилд. - Он перешел на нашу сторону в семьдесят втором году. Я сдал его вашим. Нам он был ни к чему, но не стоило и терять его.
- Это было известно только мне! Вы ничего не сказали своим, признаться, мы проверяли это.
- В таком случае утечка информации где-то у вас.
- Это невозможно, - категорически заявил Сеймондс. - Ручаюсь по крайней мере за ту часть сведений, которые вы только что дали.
- Почему вы так уверены?
- Вы сказали, что натолкнулись на эти факты с перемещением денег совсем недавно. Давайте отведем на это несколько месяцев, а? Отпустим от щедрот и скажем не "недавно", а "несколько месяцев назад".
- Ну, пусть так.
- И начиная с того момента те, кто хотят, чтобы вы молчали, ополчились на вас, так? Брэй кивнул.
- Теперь соображайте! - продолжал Сеймондс. - С того момента, как я занял свой кабинет, ваше досье находится только в моем распоряжении, то есть вот уже два с половиной года оно у меня. Его можно взять только по получении двух подписей, одна из которых - моя. Но его никто не брал, и во всей Англии нет ни у кого больше сведений о том, что сдача Греймиса-Барсука связана с вашим именем.
- Что вы пытаетесь внушить мне?
- А то, что информация об этом может находиться еще только в одном месте.
- Выкладывайте: где?
- В Москве.
- Это лишь означает, что Москва в курсе двойной игры Барсука. Он продолжает работать и на них.
- Вполне возможно. Как и некоторые из тех, кого вы перекупили, Барсук - пьяница. Нам не больно-то он нужен, но мы не можем сдать его обратно. Он не просто пьяница, он хронический алкоголик с многолетним стажем. Его взяли на работу в КГБ за прежние заслуги. Он был когда-то неплохим солдатом. Мы подозреваем, что он засветился довольно давно. Но он никому не был нужен, пока вы не натолкнулись на него. Так кто стоит за вами?
- Похоже, я не очень удружил вам, сдав Барсука, - уклончиво заметил Брэй, не глядя в глаза Сеймондсу.
- Вы не знали об этом. Не знал и я. Кто эти люди, Брэй?
- Это те, у кого есть контакты с Москвой. Очевидно, так. Мы тоже так работаем.
- Тогда я вынужден задать вам один вопрос, тот самый, который был неуместен еще несколько часов назад. Это правда... то, что болтают в Вашингтоне? Вы работаете с Серпентом?
Скофилд посмотрел на англичанина.
- Да, - сказал он просто.
Сеймондс произнес спокойно и отчетливо:
- Мне кажется, я мог бы убить вас за это... Ради Бога, скажите мне - почему?
- Если этот вопрос подразумевает либо мою смерть, либо мой полный ответ, то по всему выходит, что у меня нет выбора, не так ли?
- Есть еще промежуточный вариант: я забираю вас и сдаю в американское посольство.
- Не делайте этого, Роджер. И не просите, чтобы я рассказал еще что-то именно сейчас. Позже, возможно, но не сейчас.
- А почему я должен согласиться с этим?
- Просто потому, что вы меня знаете. Я не могу назвать какие-либо другие причины, чтобы вы согласились.
Сеймондс отвернулся. Несколько минут оба молчали. Наконец англичанин посмотрел на Брэя:
- Как все просто: вы меня знаете! А знаю ли я вас?
- Я бы не пытался связаться с вами, если бы не был уверен в этом. Я не прошу незнакомых людей рисковать своей жизнью ради меня. И я еще раз прошу вас: не ходите домой. Вы уже отмечены, так же, как и я... Если вам удастся скрыться, то все будет хорошо, но если они обнаружат, что вы встречались со мной, вам не жить.
- В данный момент я нахожусь на экстренном совещании в Адмиралтействе. Соответствующие телефонные звонки поступили мне в кабинет и на квартиру. Мне сообщили, что мое присутствие на этом совещании необходимо.
- Очень хорошо. Именно этого я и ждал от вас.
- Черт бы вас побрал, Скофилд! У вас всегда был этот дар. Вы давите на людей до тех пор, пока они не сдадутся. Да, я знаю вас! И я кое-что сделаю для вас, раз вы просите! Но не потому, что вы стали героем мелодрамы. Меня это не впечатляет! Зато кое-что действует на меня неотразимо. Я уже сказал, что готов убить вас за то, что вы связались с Талейниковым. Я думал, что способен сделать это, но я подозреваю, вы каждый раз понемногу убиваете себя сами, когда видите его рядом. И этого для меня вполне достаточно.
Глава 29
Брэй спустился по лестнице и вышел из частной гостиницы на Найтсбридж. Солнце сияло вовсю. Он остановился у киоска, купил "Таймс" и направился в небольшой ресторанчик. Там он устроился за столиком напротив входной двери и отметил про себя, что рядом на стене висит телефон. Было еще только четверть десятого, и до звонка Роджеру Сеймондсу оставался целый час. Он должен был выйти на связь ровно в 10.15 по номеру, который обещали не прослушивать.
Заказав завтрак изъяснявшейся на кокни официантке, он развернул газету и нашел то, что искал. Сообщение дали прямо на первой странице в верхнем левом углу:
СМЕРТЬ НАСЛЕДНИЦЫ ВЕРАХТЕНОВ
Эссен. Одиль Верахтен, дочь Вальтера Верахтена и внучка Анселя Верахтена, основателя компании "Верахтен веркс", была найдена мертвой в своем доме на Верденштрассе минувшей ночью. Смерть, которую констатировал домашний врач семьи Верахтен, наступила в результате сердечной недостаточности. Около десяти лет Одиль Верахтен управляла делами широко разветвленной сети компаний под руководством отца, в последнее время отошедшего от дел. Родители покойной проживают в уединении в своем имении в Штадтвальде и оказались не в состоянии как-либо прокомментировать случившееся. Похороны состоятся в узком семейном кругу, захоронение будет произведено на частных землях в пределах семейной резиденции. О судьбе компании будет объявлено в ближайшее время, но решение по этому вопросу остается не за Вальтером Верахтеном, который, как сообщалось, серьезно болен. Одиль Верахтен была прекрасным украшением чопорных светских салонов и гостиных города. Подвижная и энергичная, она смолоду посвятила себя деятельности, находясь в окружении склонных к самолюбованию, неприступных дельцов Эссена. Никто не сомневался в ее способностях управлять делами...
* * *Скофилд быстро просмотрел подробности личной жизни наследницы огромного состояния, которые смаковала газета, изображая развращенную своевольную самку, пользовавшуюся приемами великосветской шлюхи. Корреспонденту, по-видимому, нравились преувеличения. Далее шла еще одна заметка:
Скофилд быстро просмотрел подробности личной жизни наследницы огромного состояния, которые смаковала газета, изображая развращенную своевольную самку, пользовавшуюся приемами великосветской шлюхи. Корреспонденту, по-видимому, нравились преувеличения. Далее шла еще одна заметка:
СМЕРТЬ ВЕРАХТЕН ЗАТРАГИВАЕТ ИНТЕРЕСЫ "ТРАНСКОММЬЮНИКЕЙШНЗ"
Нью-Йорк. Как удалось выяснить, Уолл-Стрит была удивлена, когда группа консультантов "Транскоммьюникейшнз инкорпорейтед" вылетела в Эссен, Западная Германия, для участия в переговорах с представителями компании "Верахтен веркс". Внезапная смерть Одили Верахтен, сорока семи лет, и фактическое отстранение от дел ее отца Вальтера Верахтена, семидесяти шести лет, повлекли за собой ситуацию, при которой огромная компания остается практически без авторитетного руководства. Потрясение вызвало сообщение, полученное в хорошо информированных кругах и касающееся доли участия "Транскоммьюникейшнз" в капиталах "Верахтен веркс". Вложения американского капитала в немецкие торговые и промышленные сферы обычно не сопровождаются пристальным вниманием в лабиринтах власти Эссена, но отнюдь не тогда, когда становится известным" что количество акций превышает двадцать процентов. Ходят настойчивые слухи, что реальные инвестиции "Транскоммьюникейшнз" составляют по меньшей мере пятьдесят процентов от общего капитала, что, как заявили в штаб-квартире конгломерата, находящейся в Бостоне, не соответствует действительности.
* * *На какой-то момент Брэй оторопел, среагировав на "штаб-квартиру в Бостоне". Мало того, в заметке содержалась дополнительная информация, заставившая мозг Скофилда лихорадочно заработать. Джошуа Эпплетон IV - сенатор от штата Массачусетс, происходил из семьи Эпплетон, наиболее влиятельной в политическом и финансовом плане, к тому же входившей в окружение Кеннеди. Не означает ли это возможную связь семейства Эпплетон с транснациональными корпорациями - легальную или завуалированную - и в частности с "Транскоммьюникейшнз"? Это следует выяснить, подумал Скофилд. Итак, он выудил две детали из газетного сообщения и получил пищу для размышлений. Но ход его мыслей прервал телефонный звонок. Трубку сняла все та же официантка, которая говорила на кокни. Скофилд взглянул на часы - стрелки показывали 10.08. Через семь минут ему надо связаться с Сеймондсом. Хорошо бы разговор официантки не затянулся по времени, не превысил семи минут. Брэй уставился на губы официантки. Та буркнула что-то в трубку, а затем крикнула в зал:
- Мистера Б.Хагата к телефону.
Никто из посетителей не пошевелился. И тут до Брэя дошло: Б.Хагат - это Б.Агата!
Беовулф Агата, Медведица Агата, то есть Скофилд. Но что это? Неужели Сеймондс решился продемонстрировать свои возможности сверхчеловека? Или он дает понять Брэю, как быстро, оперативно и безупречно работает английская служба безопасности? Выходит, Сеймондса нельзя оставлять одного. Бог мой, ну и дурак, рассердился Скофилд.
И все же он поднялся, прихватив портфельчик, и не спеша подошел к телефону.
- Доброе утро, Беовулф! - послышался мужской голос. Дикция была примерно-показательная, словно у выпускника "Баллиол-колледж". - Полагаем, вы уже отдохнули после своего излишне утомительного путешествия от Рима до Лондона?
- С кем я говорю?
- Мое имя не имеет никакого значения, так как ничего не скажет вам. Наша задача состоит в том, чтобы добиться взаимопонимания. Мы нашли вас, мы и впредь будем делать это без особого труда, но это так утомительно скучно, куда лучше было бы обеим заинтересованным сторонам сесть за стол переговоров и спокойно обсудить наши разногласия. Возможно, вы обнаружите, что они не так уж велики.
- Я не слишком комфортно себя чувствую рядом с людьми, которые намерены убить меня.
- Я позволю себе внести поправку. Кое-кто, конечно, стремится уничтожить вас, зато другие пытаются вас спасти.
- Зачем бы это им? Чтобы устроить мне сеанс химической терапии и выяснить, что я узнал и что сделал?
- То, что вы узнали, ничего не значит, а сделать вы уже ничего не сможете. Вам прекрасно известно, что сделают с вами ваши люди, если вы попадетесь им в лапы. Не будет ни судебного разбирательства, ни публичных слушаний. Вы слишком опасны для очень многих, и поскольку официальное клеймо предателя на вас уже поставлено, а вы еще и напортачили, а затем скрылись за границу, то вы будете уничтожены при первом удобном случае. Неужели вас ничему не научил инцидент на Небраска-авеню?.. Ну а мы можем уничтожить вас, как только вы выйдете из этого ресторана, а то и несколько раньше, в самом ресторане.
Брэй обвел взглядом сидящих вокруг, вглядываясь в лица людей за столиками, стараясь угадать, кто экзекутор, поймать его взгляд, брошенный из-за развернутой газеты или поверх поднятой чашки кофе. Кандидатов было не много, и он не знал, сколько их точно. И уж конечно в толпе на улице его поджидают невидимые пока убийцы. Итак, он в ловушке! Часы показывали 10.11, и через четыре минуты он должен позвонить Сеймондсу. Но он знал, что на сей раз имеет дело с профессионалами и не может просто повесить трубку, а затем попытаться набрать нужный ему номер. Если в зале есть наблюдатели, то они не дадут ему сделать это. Брэю оставалось лишь тянуть время в расчете на то, что кто-то из экзекуторов выдаст себя, раздраженный слишком долгим разговором по телефону. Как можно дольше тянуть, оставаясь на телефоне и внимательно следя за каждым посетителем.
- Вы хотите встретиться со мной, я же хочу иметь гарантии, что смогу выйти отсюда живым.
- У вас они есть!
- Одних слов недостаточно. Опишите одного из ваших людей внутри ресторана.
- Давайте сделаем так, Беовулф. Мы вполне сумеем, задержав вас там, сообщить в американское посольство, и, прежде чем вы успеете глазом моргнуть, они возьмут вас. Даже если вам удастся прорваться и уйти от них, мы возьмем вас на втором круге.
Часы показывали 10.12. До связи с Сеймондсом оставалось три минуты.
- В таком случае я делаю вывод, что вы не слишком жаждете встречи со мной. - Сказав это, Скофилд рассчитывал, что, идя ва-банк, он напугает собеседника. Он не сомневался, что говоривший выполняет роль посредника, простого связника. Кто-то стоящий над ним хочет, чтобы Брэндон Скофилд достался ему живым, а не мертвым.
- Я еще раз повторяю, что для всех нас будет лучше...
- Дайте мне вашего человека в зале! - прервал говорившего Брэй. - В противном случае можете звонить в посольство, черт бы его побрал! Я оставляю за собой шанс. Итак, я жду!
- Ну хорошо, - поспешно проговорили на том конце линии. - Там есть человек с сильно запавшими щеками. Он одет в серое пальто...
- Я вижу его.
Брэй отметил про себя, что между ним и экзекутором пять столиков.
- Когда вы выйдете из ресторана, он встанет и отправится за вами. Он и есть ваша гарантия.
10.13. Теперь оставалось две минуты.
- А какие гарантии у него? Как я могу узнать, что вы не уберете его вместе со мной?
- Да выходите же, Скофилд...
- Я рад слышать, что у вас есть для меня и другое имя. А как вас зовут?
- Я же сказал: это несущественно.
- Несущественного не бывает. Мне бы хотелось знать ваше имя.
- Смит. Вас устроит?..
10.14. У Скофилда теперь одна минута. Пора начинать.
- Я подумаю о вашем предложении, и кроме того, мне хотелось бы закончить свой завтрак. - Резко повесив трубку, он переложил кейс в правую руку и быстро направился к человеку, сидевшему за пять столиков от него.
При его приближении человек забеспокоился и медленно полез в карман пальто.
- Не нужно волноваться, - проговорил Скофилд, дотрагиваясь до его руки. - Нападение отменяется. Мне ведено сообщить вам, что вы должны вывести меня отсюда. Но сначала мне нужно позвонить по телефону. Тот, с кем я только что говорил, дал мне номер. Надеюсь, я запомнил его.
Человек со впалыми щеками не шелохнулся и не произнес ни слова. Скофилд вернулся к телефону.
10.14 и 51 секунда. Девять секунд на все про все! Он наморщил лоб, делая вид, что вспоминает номер, затем снял трубку и начал вращать диск. Спустя три секунды после 10.15 он услышал, что электронные приборы подключились к линии, гарантируя чистоту. Он опустил монету.
- Нам придется говорить очень быстро, - начал Брэй, когда Сеймондс снял трубку. - Они выследили меня, у меня проблема.
- Где вы находитесь? Мы поможем. Скофилд объяснил.
- Просто пришлите две машины с сиренами, обычную полицию. Скажите им, что в зале ирландские террористы. Это все, что мне нужно.
- Я записал... Они уже в пути.
- А что насчет Уоверли?
- Завтра ночью. В его доме на Белгравиа-сквер. Я, разумеется, буду вас сопровождать.
- Только завтра? А раньше нельзя?
- Куда же еще раньше? Бог ты мой! Послушайте, единственное, почему он согласился на встречу, это то, что я организовал ему послание из Адмиралтейства. С той самой мифической конференции, на которую был приглашен прошлой ночью.