Когда Чугун закончил возиться со жгутом, девушка ударила мечом снова.
Вторая кисть насильника упала рядом с первой, скребя пальцами землю, словно паук, пытающийся в нее зарыться.
Чугун уже не кричал. Он хрипел. Единственный глаз, налитый кровью, дико вращался в глазнице.
– Добей… – прохрипел он. – Прошу, добей…
– Они тоже просили, – спокойно произнесла Лия, стряхнув кровь с мечей и бросая их в ножны. – Ты их лапал этими руками, а они просили. Но ты же не останавливался, верно? Почему ты думаешь, что я остановлюсь?
Присев на корточки, вторым жгутом она ловко захлестнула его на искалеченной руке. Будет жаль, если Чугун вырубится от кровопотери раньше, чем все будет закончено.
Закончив со жгутом, Лия взялась за рукояти метательных ножей и медленно провернула их в ранах, словно винты заворачивала. Сына второго зама затрясло, из его рта на землю упали клочья кровавой пены.
– Ты же так расширял их раны? – задумчиво произнесла Лия, проворачивая ножи в обратную сторону. – Или как-то по-другому? Может, поделишься опытом?
– Сссссукааа!!! – провыл Чугун. – Убей меняяяя, сууукаааа!!!
– Убить тебя? – удивилась Лия, легко вынимая ножи из развороченных ран. – Я подумаю над твоим предложением. Помнится, ты говорил, что я буду подыхать долго. И собирался отрезать мою грудь на память. Знаешь, я не сентиментальна, и мне, в отличие от тебя, не нужны сувениры. Но ты больше никогда не будешь мучить девушек, это я тебе гарантирую.
С этими словами она полоснула по штанам Чугуна сверху вниз, после чего резко вонзила нож ему в промежность. И резанула – глубоко, широким круговым движением, с оттягом на себя.
Нож пошел тяжело – там, где много связок, даже отлично заточенный клинок режет туго. Но Лия справилась, словно те, кто стояли сейчас за ее спиной, придали ей сил.
Кусок сморщенной кровоточащей плоти упал на землю. Из паха насильника обильно хлынула желтоватая кровь, разбавленная мочой.
Но это было еще не все.
Чугун хрипел, захлебываясь кровью из прокушенного языка. Лия склонилась над ним.
– Тебе трудно говорить, – понимающе кивнула она. – И ты больше не ухмыляешься, как раньше. Это надо исправить.
И рубанула ножом, рассекая рот насильника от уха до уха.
Рожу Чугуна обезобразила жуткая улыбка, обнажающая все подгнившие зубы. Кончиком одного ножа подцепив отрезанную плоть, Лия клинком второго разжала плотно сомкнутые челюсти и впихнула в горло насильника его собственные кровоточащие органы.
Тело Чугуна изогнулось дугой. Он хрипел и задыхался от собственной плоти, перекрывшей доступ кислорода. Но Лия держала крепко, с неженской силой прижимая насильника к земле, насквозь пропитанной его кровью. До тех пор, пока мясистое тело Чугуна не перестало биться в агонии…
И тогда Лия заплакала. Потому, что это очень непросто – так убивать человека, даже если он – не человек, а мразь, недостойная ходить по земле. Она плакала, а невидимые руки гладили ее по спутанным волосам…
* * *Забрав у мертвого Богза свой «Макаров» и подняв лук с земли, Лия поняла, что идти больше не может. Ноги дрожали, тело отказывалось повиноваться. Усталость, последствия отравления, нервное напряжение – все накатило разом. Отойдя немного в сторону от кровавой лужи, она присела на бетонный блок, частично вросший в землю.
Бор словно почувствовал что-то. Выглянул из-за арки, охнул и подбежал к ней.
– Лия!
– Да в порядке я, – устало ответила девушка. – Я же сказала, сюда не смотреть…
Бор опустил взгляд.
– Ты зачем пост покинул? – уже громче и строже произнесла Лия.
– А? – Бор непонимающе уставился на нее.
– Запомни – нельзя просто так, без особых причин, покидать пост, на который ты заступил! Вот ты сейчас стоишь спиной – а враг, может быть, уже приближается!
Бор обернулся, поднимая свою дубину.
– Да нет там никого… пока что. Но могут в любой момент появиться. Ладно, пошли. Нужно стрелы собрать и уходить отсюда.
Бор вдруг положил свое оружие на землю, подбежал к трупу одного из вормов, взял его видавший виды меч и стал рыскать среди мертвых тел врагов, ища чего-то. И, похоже, нашел. Остановился у одного, присел на корточки, заслонив изуродованный труп своей широкой спиной.
«Что он там делает?»
Возился Бор недолго. Встал, развернулся и побежал обратно к Лии, оставив меч в теле ворма… и держа в руке одну из ее стрел.
– Вот, – сказал он, протягивая ей стрелу. – Как ты учила. Я ее достал в два раза быстрее, чем за десять секунд… Ну, почти в два раза быстрее.
Лия слабо усмехнулась. Явно ученик на похвалу напрашивается. Впрочем, он ее вполне заслуживает.
– Молодец. Ну, пошли другие стрелы соберем. Дубину свою не забудь.
Бор чесал в затылке, будто желая что-то спросить – и не решаясь.
– Ну, говори уже.
Громила кивнул на изуродованный труп Чугуна.
– Ты говорила, убивать нужно не ради смерти, боли и крови других… А я слышал, как вот этот кричал. Ты убивала его долго и больно.
– Да, – сквозь зубы процедила Лия. – Но поверь, он это заслужил. Он любил причинять другим боль и страдания. И хотел причинить их мне.
– Ух, гад какой! – Бор нахмурился. – Так ему и надо тогда!
Девушка невесело усмехнулась:
– Ну ладно, пошли.
– Куда пойдем? – деловито осведомился здоровяк.
– Куда угодно, только подальше отсюда. Только… мне нужно сделать еще кое-что.
– Что?
– Неважно. Ты иди, я тебя догоню. Это не займет много времени.
* * *Лия сидела на крыше полуразрушенного здания. Внизу лениво нес свои воды Канал, за которым лежала Зона Трех заводов.
Прошло совсем немного времени с того момента, как девушка, спустившись со Стены, покинула родной дом. И, в общем-то, пока что все складывается довольно неплохо. Она не попала в плен к подручным второго зама, амбиции которого лишили ее дома; отбилась от нападения вормов и в полной мере покарала подонка, долгие месяцы глумившегося над женщинами Зоны. А также сумела сохранить жизнь собрата по несчастью, который оказался просто большим ребенком. Впрочем, ребенком, искренне желающим все понять и всему научиться. Такие дети растут очень быстро. И, как показал недавно закончившийся бой, ее уроки не прошли для громилы даром.
Исходя из всего этого, стоит ли так уж жалеть о том, что Зона Трех заводов стала для нее чужой? Кем она там была? Да, соратники-стабберы и стражники уважали ее как воина. Но защитники Зоны Трех заводов – это далеко не все.
Очень многие в Зоне не принимали ее такой, какая она есть, – непокорной, неприступной, дерзкой. Крутили втихаря пальцем у виска – что, мол, за женщина такая? Детишек рожать не хочет, об уютном семейном гнезде не мечтает, в надежном мужском тылу прятаться не собирается – все ей свободу и рейды подавай! Разве что, может, на Иона смотрит несколько иначе, чем на остальных мужчин… А может, это только кажется. Впрочем, если оно и так – неудивительно. Оба же чокнутые. Что она со своей непокорностью, что он, сын Директора. Жил бы себе на всем готовом, никуда себе не дуя, – а туда же! В рейды, в разведку, рискуя шкурой там, где могли бы рисковать другие…
И вообще, что он, что она. Живут не как все, а это очень и очень плохо. Как так можно вообще – выделяться из общей массы, порой даже не подчиняясь указаниям Директора, чьими устами говорит воля самого Великого Механика?
Сейчас Лия словно читала мысли тех, кто остался там, под защитой Стены и Заставы. Может, и она ошибалась. Но если и так, то не намного. Внутренняя идеология, насаждаемая Директором, таким настроениям и мыслям весьма способствовала и всячески их поощряла. Настроениям и мыслям живых рабочих инструментов.
Живой рабочий инструмент… Вот кем она была для большинства жителей Зоны, включая руководящий состав. Тренировки, вступление в ряды стабберов, рейды – все это было ее выбором, ее решением. Которое поощрялось Директором до поры до времени – исключительно в силу того, что это ему было выгодно. Тоже до поры до времени…
Нет, жалеть не о чем. Здесь, на диких территориях, ей постоянно угрожает опасность. Но в этих опасных местах, ни перед кем не отчитываясь и не выполняя ничьих приказов, она в гораздо большей мере чувствовала себя человеком. Человеком, не слепо следующим природным инстинктам или воле системы, а делающим свой выбор. Возможность выбирать, кем быть, каким путем следовать, каким идеалам служить, – это и отличает людей от мутантов, живущих лишь низменными потребностями.
Жалеть не о чем. Разве что Ион… Только по нему она и скучает теперь.
Ну да ничего. Даст Великий Механик, еще увидимся. Спаленный огнем Последней Войны мегаполис тесен… Ну, а пока что дожидаемся темноты и отправляем Иону весточку, которой он, несомненно, обрадуется. А заодно и информацию, важную для всей Зоны Трех заводов.
* * *Лодка, брошенная у левого берега Канала ныне покойными осмами, лежала полузатопленная в прибрежной грязи. Бор вытащил ее на берег и, поднатужившись, перевернул. «Неплохой способ, – отметила про себя Лия. – Гораздо быстрее, чем воду из нее вычерпывать».
Лодка, брошенная у левого берега Канала ныне покойными осмами, лежала полузатопленная в прибрежной грязи. Бор вытащил ее на берег и, поднатужившись, перевернул. «Неплохой способ, – отметила про себя Лия. – Гораздо быстрее, чем воду из нее вычерпывать».
В четыре руки дно и скамейки суденышка почистили быстро, и теперь оно летело к правому берегу – что, впрочем, неудивительно. Когда на веслах Бор, главное, чтобы лодка не погрузилась полностью в воду под его весом и чтоб уключины из бортов не повылетали. Остальное мелочи. Лии оставалось лишь без дела сидеть на скамье и следить, чтобы брызги от весел не попали на саадак с луком и стрелами.
Наконец лодка причалила, и девушка перебралась на берег.
– Подожди меня на берегу, я недолго, – бросила она громиле и, прежде чем тот успел возразить, скрылась в густых зарослях. Бор парень отличный, и защитник что надо, но вот через кусты тайком пробираться – это точно не его. Треск ломаемых веток внимание привлечет, а это сейчас совсем не нужно.
Плох тот стаббер, который, регулярно выходя в рейды на левый берег, при этом досконально не изучил окрестности родной Зоны. Лия была хорошим стаббером. Хотя почему была? Она им и осталась. Ведь разведчик – это, прежде всего, отважный воин и неутомимый исследователь, а не подчиненный Директора, слепо выполняющий его приказы.
Призонье Лия знала как свои пять пальцев и безошибочно продвигалась в нужном направлении. Ночь выдалась лунной и безоблачной, и сияния ночного светила девушке вполне хватало для того, чтобы практически бесшумно скользить по едва заметной тропке, некогда проложенной ею самой в непролазной чаще мутировавшего кустарника. Как чувствовала, что когда-нибудь придется идти не по отлично простреливаемой дороге, а красться вдоль нее, стараясь остаться незамеченной.
Миновав участок межу Зоной и Заставой, девушка остановилась неподалеку от бронированных ворот Зоны Трех заводов.
На Стене горели факелы, ночная стража несла свою нелегкую вахту. Так, ближе нельзя. Могут заметить.
Нащупав рукой участок мягкой почвы, свободной от асфальтовых обломков, Лия воткнула в него железный прут, выдернутый из арматурной дубины Богза. Остальное заняло ровно одно мгновение.
Что ж, все, что она могла сделать, сделано. Пора возвращаться. Бор наверняка уже заждался.
* * *– Глянь-ка, что это там торчит из земли? Вроде вчера не было.
Любопытный стражник, пришедший на Стену сменить «ночного» напарника, ткнул пальцем в непонятный предмет, пока что плохо различимый в предрассветном тумане.
– Лучше смотри, чтобы у тебя в штанах всегда торчало, как бабу без исподнего увидишь, – съязвил сдающий смену напарник. У него уже глаза слипались от бессонной ночи, а тут пришел молодой придурок и пытается ткнуть его носом, показать с ходу, какой он умный и внимательный. – Тебе надо, так сходи и узнай, если интересно… А я спать пошел.
– «Сходи и узнай», ага. И получи полный набор звездюлей от начальника за оставленный пост! – пробурчал сменщик.
Но бурчи, не бурчи, а, согласно Уставу, любое изменение в окружающей обстановке должно было быть доведено до начальства. Поэтому стражник через рупор вызвал вестового, в душе сильно опасаясь, что непонятный предмет за Стеной окажется просто кучей мусора, нанесенной ночным ветром.
Но это оказался не мусор. Хотя, конечно, как посмотреть… Туман рассеялся, и теперь все видели, что на самом деле находится там, за стеной.
В Зоне до сих пор сохранился обычай насаживать на прутья, торчащие из Стены, отрубленные головы мутантов и преступников. И мутов отпугивает, и населению Зоны Трех заводов лишнее напоминание о том, что ждет злостных нарушителей Закона.
Но на этот раз кто-то воткнул в землю прут с насаженной на него отрубленной головой прямо напротив ворот Зоны. Неужели маркитанты из-под Куркино? Если да – то вряд ли это хороший знак. Скорее всего, объявление войны или что похуже. Хотя, что может быть хуже битвы с более сильным противником…
Один из молодых стражников внес на территорию Зоны ржавый и окровавленный обрезок арматуры с насаженной на него головой, в пустой глазнице которой торчала стрела. К стреле был привязан кусок рваной ткани с текстом, написанным кровью.
Стражник с трудом сдерживал свою радость. Он имел несчастье лично знать того, кому эта голова принадлежала при жизни. Все же есть в мире справедливость! Ублюдка, жестоко избившего его при содействии нескольких мордоворотов, постигла жестокая кара.
Сразу несколько человек окружили парня с жуткой ношей. Тряпка с кровавыми буквами мало кого интересовала, а вот голова притягивала внимание. Да и стрела была весьма узнаваема.
– Так, что здесь происходит???
Грозный начальственный рык заставил толпу расступиться. Второй зам Директора… Со вчерашнего дня рвет и мечет. Ну еще бы, обожаемый сыночек пропал! Подручные зама обыскали всю Зону, но безуспешно. Чугуна не было нигде.
Сегодня ночью второй зам вообще не уснул. До восхода метался по постели, вскочил с первыми лучами солнца, оделся и побежал к Стене узнавать новости от сменившейся стражи. Может, видели чего ночью? Может, сынок просто загулял и, наконец, вернулся…
Сынок вернулся. Вернее, вернулась его часть… Нет, не вернулась. Вернул кто-то, лишивший жизни единственного сына второго зама.
Толпа расступилась. Молодой стражник сглотнул слюну. Сейчас зам будет в ярости… или в истерике. И наверняка отыграется на нем. Ведь это он сейчас держит в руках арматурину, на которую насажена голова Чугуна…
Но обошлось.
Зам побледнел, узнав изуродованное лицо. Дрожащими пальцами схватил отрубленную голову и медленно, как будто боясь повредить ее еще больше, снял с арматурины. Остатками разума, утопающего в ужасе и горе, зам понимал – стражник не убивал его сына, а только принес то, что от него осталось.
– От… откуда ты ее взял?
– Там, напротив ворот была… Стража со стены увидела. А вчера не было, говорят… Видимо, ночью кто-то принес и на штырь насадил…
Но зам уже его не слышал. Издав слабый стон, он едва не рухнул на землю – но несколько рук услужливо поддержали его.
Над Зоной Трех заводов повисла невероятная тишина. Лишь трещал огонь догорающих факелов да где-то вдали, за Стеной, недовольно каркал ворон, которого лишили законной добычи.
– Аааа… ААААААААААА!!!!!
Вопль был настолько внезапным и страшным, что придерживающие зама стражники от неожиданности отпрянули. А потом и вовсе стали спешно расходиться, услышав:
– Пошли все прочь!!! Вон отсюда!!!!
Откормленная физиономия зама налилась кровью. Он завыл, судорожно прижимая к себе голову сына. Стрела мешала, он сломал ее. Обрывок ткани с кровавой надписью упал на землю, но безутешному отцу было не до него.
– Сука… Это все она, проклятая стабберская сука!!! Великий Механик, прошу – покарай! Покарай эту непокорную тварь, убившую моего сына! Покарай, молю тебяяя!!!
Зам завертел головой, словно надеясь увидеть Великого Механика среди этой толпы бездарных, бесполезных идиотов, не сумевших сберечь жизнь его мальчика… Взгляд замер на молодом стражнике, том самом, который принес голову его сына из-за стены. Парень подобрал кусок окровавленной ткани и, путаясь в буквах, пытался прочитать, что там написано.
– Ты чего? Чего ты стоишь тут?! Что ты там рассматриваешь?!!
– Это… это важно, господин заместитель… Тут важное написано…
– А ну дай сюда!
Зам выхватил ткань из рук стражника и уставился на нее безумным взглядом. Несмотря на то что буквы слегка расплылись от росы, текст, написанный крупными буквами, все еще можно было прочитать:
«ОСМЫ НЕ ТЕ, ЗА КОГО СЕБЯ ВЫДАЮТ. ОНИ ХИТРЫ И ОПАСНЫ. ОБЛАДАЮТ МЕНТАЛЬНОЙ СВЯЗЬЮ МЕЖДУ СОБОЙ И ПЛЮЮТСЯ КИСЛОТОЙ. И ЕЩЕ. ЭТО ГОЛОВА ТОГО, КТО НАСИЛОВАЛ ЖЕНЩИН В ЗОНЕ. ТЕПЕРЬ ОНИ МОГУТ ВЗДОХНУТЬ СВОБОДНО»
– Осмы… Надо сообщить… – начал было стражник.
– Сообщить?!? – взорвался зам, хватая парня свободной рукой за отворот куртки. – Что сообщить? Этот бред на куске рванья, написанный отступницей и убийцей??? Да ты… Пошел вон!!! И забудь про брехню, что здесь написана, а не то…
Парень кивнул и, повернувшись, быстро пошел в сторону казарм. Рукокрыл с тем, что написано на этой тряпке. Осмы опасны? Да с чего бы? До сих пор они были легкой добычей и, если б реально умели плеваться кислотой, вряд ли сидели бы в клетках, дожидаясь очередной Игры. А наше дело маленькое. Неси службу и не суйся, куда не просят. Начальству виднее, разберется без него, что к чему.
А второй зам тем временем, трясясь от ярости, бросил на догорающий факел тряпку с текстом, предупреждающим жителей Зоны Трех заводов о скрытом и опасном враге. И смотрел, как корчатся в огне буквы, написанные кровью его сына, пока от послания Лии не остался лишь черный пепел.
* * *Ион сидел в баре, неторопливо потягивая коньяк из старинной стеклянной рюмки.