Бот указал железным пальцем в направлении скалы.
Я уже говорил, как у любого уважающего себя острова, у острова Перевоспитания имелась гора. Скорее скала, в самом центре. Скала голая, безо всякой растительности, черный камень, и все. Похожа на свалившийся метеорит. По эту сторону метеорита лагерь, по другую – неизвестно что. Институт Моря. Ну-ну, посмотрим.
– Понятно, – я зевнул. – Все с тобой понятно, Заскок, ты нам ничего не скажешь, ты, наверное, партизан. Может, прогноз погоды хотя бы?
– Погоду можно, – кивнул бот.
В его голове что-то зажужжало, и он сообщил:
– Сегодня будет жарко.
После чего развернулся и похромал в сторону столовой, наверное, портить обед.
– Да, – я зевнул еще громче, – будет жарко…
– Будет, – Аврора тоже зевнула.
– Пойду-ка я, пожалуй, вздремну. В тропиках надо много спать, чтобы не сломаться…
И я лениво направился к своему бунгало. Шагал, постепенно замедляясь, наливаясь усталостью, к жилищу приблизился совсем уже развинченный, как только добрался, сразу упал в койку. С грохотом, чтобы все лязгнуло, чтобы слышно было на всю округу. Надо было подумать.
Институт Моря вполне мог оказаться мне полезен. Все эти маринисты-океанологи обожают нырять ко всяким там рифам и отмелям, значит, есть шанс встретить подводную лодку. В промежутках между погружениями они обожают сворачивать шею на скутерах, буерах, глиссерах и другой реактивной технике – конечно, на глиссере далеко не уедешь, но его всегда можно немного переделать. А если повезет, то можно и яхту встретить. И тогда я удеру отсюда с комфортом. Буду сидеть в шезлонге на палубе, вертеть ногой штурвал…
А то тут две недели поживешь – и все, готово, сварился, бедолага… Ну, да я уже говорил.
Пролежав ровно три минуты, я выскочил из койки. Вытащил рюкзак. Из него – пенал со всевозможными мелкими приспособлениями. Много, конечно, протащить не удалось, но кое-что получилось. Например, вакуум-трубку, одно из изобретений Шлоссера. Трубка содержит разгонную камеру и четыре иглы со снотворным, конечно, крокодила это не остановит, но на Аврору хватит вполне.
Выбрался из бунгало через окно ванной и побежал на север. Никаких сложностей с этим не возникло: в сторону центральной скалы вело сразу несколько хорошо протоптанных тропинок – видимо, предыдущие воспитанники лагеря обожали мотаться на север. Что ж, умный человек не чурается ходить по протоптанным тропам, я человек умный.
С горы открывался вид. Как всегда прекрасный, с другими я дела не имею. Бухта яйцеобразной формы уходит в море двумя неровными рогами. Пляж золотого песка. Океан удивительного цвета, индиго с молоком. Небольшая вилла. Одноэтажная, белые стены, черепичная крыша. Рядом круглый бассейн, на другой стороне площадка.
На площадке корабль. Звездолет-звездолетик. Формы весьма необычной, и цвет не белый, как сейчас отливают, а густо-фиолетовый. Мне показалось, что я этот корабль уже где-то видел, наверное, он мне неоднократно снился…
Не, не вспомнил.
– Институт, значит, Моря…
И я начал медленно спускаться к вилле, спускаться всегда тяжелей, чем подниматься, можно ногу сломать. Сломаю ногу – никакой жизни не будет: перевоспитываться в компании Авроры без ноги крайне неприятная штука.
Глава 5 «Черничная Чайка»
Вилла оказалась больше, чем представлялась издали. И корабль тоже. Метров двадцать, наверное, в высоту. Он состоял как бы из трех корпусов, объединенных в один, что-то вроде тримарана, только космического. Похоже на Эйфелеву башню, но не тощую и злую, а, наоборот, объевшуюся пончиками и сонную, чуть клонящуюся влево – бетон под третьей опорой продавился. Шлюз был открыт.
Я хотел поглядеть, но потом вспомнил, что это бесполезно, и направился к вилле. Тут никто не жил, я сразу это понял. Почему-то сразу понимаешь – живет кто в доме или нет, в пустых домах воздух другой, холодный.
Ни в холле, ни на втором этаже не нашлось ничего полезного. Немного мебели, море безделушек. Ни книг, ни карт. Никаких терминалов, никакой связи, видимо, хозяин виллы затворник. Был затворником.
Ботов тоже нет, хотя вокруг чистенько, наверное, разумный дом. Я обследовал второй этаж два раза и решил спуститься в подвал, все приличные люди обустраивают подвалы по собственному вкусу.
Подвал меня не разочаровал, подвал был великолепен. Выполнен в таком стиле… Не знаю, как он называется. Очень похоже на внутренности яхты. Не космической, а нормальной, морской. Гамаки, бочки, сети, на стенах гарпуны, мушкеты, кривые сабли, абордажные крюки. В центре штурвал. В углу кресло качалка – вещь роскошная, хочу себе такую.
Было еще и несколько вполне обычных предметов: кожаный диван, стеллаж с книгами, пара терминалов, обломок синего цвета металла, у меня отец такие собирает, они на Ганимеде встречаются.
Взял с полки книжку, она была на английском языке и посвящалась истории пиратства в Карибском бассейне. Забавно, в самом начале членства в Ордене Реконструкторов я участвовал в воссоздании абордажа испанского галеона молодцами капитана Дрейка и вообще увлекался пиратской темой. Ну, как все дети в нежном возрасте. Потом прошло, и я занялся настоящей стариной, никакое пиратство не сравнится с историей Секты Сэнди Крафт или комической эпопеей покорения Нептуна.
Не, по-английски читать мне совсем не хотелось…
Несколько фотографий в рамках на стенах. Фотографии не старые, но все черно-белые, выразительные такие, мне понравились. Люди, крепости, снова люди. Я думал, что хоть какие-то подписи имеются, но их не нашлось. О хозяине дома не было известно ничего. Ну и правильно, зачем мне знать еще о ком-то? Излишнее общение разрушает мозг. Хотя чем-чем, но общением нас здесь, похоже, баловать не собирались.
Я уже намеревался покинуть этот холодный дом и тоскливо отправиться в свое бунгало, но тут увидел одну вещицу, которая меня порадовала. В углу, под старой циновкой блестел сейф. Настоящий, с циферблатом, с массивной ручкой, все как полагается.
Сейф в наши дни – редкость просто чрезвычайная. Во-первых, прятать в сейфах нечего. А во-вторых, любой сейф ничего не стоит вскрыть самой элементарной горелкой. Я сдернул циновку, попробовал открыть сейф. Покрутил туда-сюда циферблат, постучал по броне. Бесполезно. Сюда бы Шлоссера, он голыми руками такие штуки открывает…
– Ай-ай-яй!
Я резко обернулся. В качалке сидела Аврора. В этакой ленивой позе поэтессы Серебряного века, нога на ногу, не хватало только сигаретки в длинном мундштуке. Качалась. Что за манеры у нее – все время неожиданно возникает, может, она призрак?
– Нехорошо, – сказал я. – Очень нехорошо, Аврора, ты все время подкрадываешься…
– Как ты напугался! – ухмыльнулась она. – Даже с атмосферой какие-то проблемы случились…
Она понюхала воздух.
– Сероводород?
– Тебя сюда кто звал, Аврора? – нахмурился я.
– А тебя? – улыбнулась Аврора. – Я тебя тут застукала!
– И это говорит мне человек, нагло проникнувший в чужой дом!
– Ха-ха, – презрительно сощурилась Аврора. – А сам-то ты? Сам-то ты что здесь делаешь?
– Я-то понятно что, – невозмутимо улыбнулся я. – Я к своему дяде пришел в гости.
Аврора чуть в кресле не опрокинулась.
– Да-да, – подтвердил я, – к любимому дяде. Это дом моего дяди, Кириллы Петровича…
– Хватит врать! – Аврора выбралась из качалки. – Какой еще Кирилла Петрович…
– Оболенский, – я не собирался прекращать врать. – Известный человек, помнишь в «Войне и Мире», он там на лошади…
– Дурачком-то не прикидывайся! Они все там на лошадях!
– Ты не нервничай, Аврора, – вздохнул я. – Это бывает. Перекаталась на трамвае, вестибулярный аппарат жиденький. Это от здешнего воздуха, он пагубно влияет…
– Так, значит, тут твой дядя живет?
– Ну да. Я совершенно случайно узнал, дядя, знаешь ли, был таким чудаком, он отправился в путешествие. Даже в паломничество…
– Хватит кривляться! – крикнула Аврора. – Хватит!
– Да что с тобой? – даже удивился я. – Чего психуешь? Или ты хочешь сказать, что это твой дядя? Ты что, княгиня Оболенская? Оболенская-Сон…
– Пойдем! – Аврора довольно болезненно схватила меня за руку и поволокла на улицу.
Она дотащила меня до площадки – ткнула пальцем в корабль. И лицо такое сконструировала, будто тут не корабль стоял, а сам Годзилла, а я его не узнал, решил, что это просто Бобик салом обожрался.
– Это корабль!
– И что? – спросил я. – Корабль как корабль. Кажется, шхуна… Хотя я не очень хорошо разбираюсь. Тримаран, может. Необычная конструкция. Так или иначе, толку от него нет. Выбраться на нем не получится.
– Ты уверен?
– Аврора, не пугай меня своей… застенчивостью. Ты же прекрасно знаешь, что ни один корабль не взлетит без ключа. Сателлиты погасят двигатели, едва ты выйдешь на орбиту. А все ключи именные. У тебя есть такой?
– Нет, ключа у меня нет, – растерянно сказала Аврора. – А это точно, ну, про ключ?
– Нет, ключа у меня нет, – растерянно сказала Аврора. – А это точно, ну, про ключ?
– Точней не бывает. Уже сколько лет ни одно судно не взлетает без ключа.
– Почему?
– Потому. Всякие дурачки постоянно угоняли корабли, проблемы устраивали. Поэтому теперь везде ключи.
– Жаль…
Она вдруг замолчала. И уставилась на корабль. Зрачки расширились, я даже подумал, что из этого корабля сейчас потихоньку вылезет какое-нибудь там осьмиглавое чущище, Левиафан, или Бегемот, или еще какая средневековая дрянь, или тот же старик Годзилла. Я оглянулся.
Ничего. Корабль как корабль. Стоит. Чудища не вылазят. Все спокойно, Годзилла спит.
– Но ведь ключ можно и поискать…
– Ну да, остров не очень большой, пары тысяч лет нам вполне хватит. Разобьем на квадраты, разделимся, на карачки встанем и вперед!
Аврора хихикнула.
– А сейф? – спросила она. – Как сейф?
– Какой дурак будет хранить ключ в сейфе? К тому же все равно ключом может воспользоваться только хозяин, даже если бы мы его нашли…
Я надул щеку и хлопнул по ней кулаком.
– Ключ настроен на цефаллоактивность…Тебе объяснить, что это такое, или сама догадаешься?
– Догадаюсь! А вообще, жаль… А я как этот корабль увидела, так мне вдруг идея пришла в голову, – сказала Аврора. – Очень интересная такая… Корабль отличный. Конечно, это не шхуна, это индивидуальный проект, причем весьма радикальный – вон видишь те красные полосы? Двойной запас хода, двойная система… Короче, все двойное. Это «Скаут», или «Скаут-М».
– Двойное – это хорошо… Но толку нет, конечно… Так какая там у тебя идея?
– Я просто подумала. Так, сугубо гипотетически. Можно было бы сесть на него – и махнуть…
Аврора ткнула пальцем в небосвод.
– Куда?
– Куда… Куда захочется. Тут же двойной запас хода. Ты же реконструктор, мастер рабовладения…
– Я просто реконструктор, – уточнил я. – Рабовладение – это так, для души.
– Вот я и говорю. Ты же должен хорошо знать.
– Про что?
Интересно, про что же такое я должен знать?
– Про пиратов.
Я чуть не поперхнулся. От смеха. Серьезная девушка, а туда же. Впрочем, не она одна такая. Каждый год подобные случаи имеют место. Каждый год несколько сопляков пробуют угнать корабль и поднять на звездных трассах «Веселого Роджера». Недоросли пробираются на космодромы с запасами сухарей, с самодельным ромом и еще более самодельными саблями, поют дурацкие песни собственного сочинения, добираются до стратосферы… Потом их с позором препровождают на Землю, воспитывают, прорабатывают, но, заметьте, в лагерь никто их не направляет.
А после «Пиратов Гончих Псов» побеги в три раза участились! Да что уж там, если бы я в таком нежном возрасте увидел «Гончих Псов», я бы тоже попытался что-нибудь угнать. Но я видел только старые фильмы и читал только старые книжки, хотя мне и их хватило, чтобы…
Впрочем, не обо всех приключениях стоит рассказывать.
– Неужели ты, Великий Реконструктор, ничего не знаешь про пиратов? – спросила Аврора.
Хотел я ей сказать… Идея про пиратов, конечно, бредовая. Вернее, не бредовая даже, детсадовская. Бедненькая Аврора. Несчастненькая Аврора. Хочет пиратствовать, наверное, тоже «Гончих Псов» смотрела. Идея сопель-попельная, но я вполне могу использовать ее в своих целях.
– В пиратах я знаток, – сказал я. – Не скажу, что самый лучший, но в целом разбираюсь неплохо. В свое время интересовался…
– Вот я тебе и говорю, давай рванем. Я и раньше об этом думала, только вот корабля не подворачивалось.
– Но это же угон, – возразил я. – Это же… серьезное правонарушение, кажется.
– И это говорит мне человек, который устроил на острове хижину дяди Тома!
– Повторюсь – я ничего не украл – это раз. А два – там все были сугубо добровольцами, что касается ботов…
Аврора скрежетнула зубами.
– Молчу-молчу! – согласился я.
– Пираты, – это ведь так здорово! – с восторгом сказала она. – Сделаем себе такие черные шляпы и ботфорты. И вообще все! Я буду штурманом, ты капитаном! Это будет… Здорово! Будем нападать на лихтеры, пускать их на дно! Грабить колонии! Буканьерствовать!
– Да что в наше время можно украсть? – с сомнением сказал я. – Ценного-то ведь ничего и нет. Это раньше – золото и бриллианты, а сейчас? Что ты сейчас будешь похищать?
– Ну, я не знаю… Может быть…
Аврора задумалась. Понятно, улыбнулся я. Воображение, как у скворечника. Как у парового котла. Сейчас скажет, что надо кого-то освободить. Сверчков. Аквариумных рыбок.
– Может, кого-нибудь освободить лучше? – предложила Аврора.
Так я и знал. Освободим. Что за идиотизм? Пираты никого никогда не освобождают, пираты, наоборот, закабаляют, пускают в распыл, бесчинствуют на славу, ну и так далее. Хотя…
– Можно освободить, – согласился я. – Только освобождать надо с умом, не всех подряд.
– Я уже думала насчет этого! Сначала надо освободить несчастных цирковых…
Я рассмеялся так безобразно, что Аврора замолчала.
– Зачем освобождать цирковых слонов? – спросил я. – Что будут делать эти слоны, они ничего не умеют, только бананы трескать!
– Я хотела сказать лошадей, – поправила Аврора. – Их очень сильно эксплуатируют, у них все зубы разрушены…
– Ну, освободишь ты лошадей – и что? Лошадь – тупое существо, ей нравится, когда ею помыкают…
Аврора начала надуваться, как рыба крылатка в брачный период.
– Предлагаю не мелочиться, напасть сразу на Немезиду, – сказал я.
Глаза у Авроры сделались еще больше, надутость же не рассосалась, а даже немного увеличилась. Немезида-3 – астероид. Болтается между Марсом и Юпитером в компании своих младших и старших братишек. Именно на Немезиде находится Банк Смерти – хранилище вирусов, болезнетворных бактерий и всякой прочей дряни, с помощью которой терзали человечество на протяжении почти четырех тысяч лет. Архив Карантинной Службы по сравнению с Банком Смерти – просто ясельки, кладовка для детского утренника. Там же, на Немезиде, располагается институт, всю эту пакость изучающий. И ядерные заряды, в эквиваленте нескольких сотен тротиловых гигатон. И сухая плазма. И катализаторы. Это на всякий случай. Если на Немезиде-3 пойдет что-то не так, то команда института эвакуируется на спасательном корабле, активировав перед этим Бомбу. И через четыре часа на месте Немезиды-3 ненадолго вспыхнет маленькое солнце.
– К Немезиде нельзя подобраться, – помотала головой Аврора. – Она не принимает никакие корабли, кроме крейсеров Карантинной Службы.
– Не надо пугаться трудностей, – возразил я. – Какой смысл делать то, что любой дурак провернуть может? Нет, мы должны стремиться к чему-то большему! Только тогда про нас узнают, про нас заговорят! Зачем нам какие-то дурацкие лошади? Только Немезида.
– Но это же… – Аврора почесала подбородок. – Это же опасно… Могут люди пострадать…
Я пожал плечами.
– Ну, понятно, – сказал я. – Так я и предполагал. Освобождать пони ты согласна, на что-то серьезное рассчитывать не приходится… Ясно все с тобой. Разговоры про каперство – это только разговоры.
Я драматически помолчал и пробормотал:
– И тогда капитан Эдвард Тич сказал…
– Пятнадцать человек на Сундук Мертвеца! – подхватила Аврора.
– Йо-хо-хо…
– И бутылка рома… – закончил я. – А там разве не тринадцать человек?
– Пятнадцать. Да если даже и семнадцать, какая разница? А ты вот это помнишь? «Я прозываюсь шкипер Кидд, собравшись в путь, собравшись в путь…»
– Держал я Библию в руке и схоронил ее в песке, – теперь закончил уже я. – Кто ж не знает Вашингтона Ирвинга? Мама мне перед сном читала. Когда еще Землю не дырявила. И сам я потом читал.
– А старые фильмы? Помнишь? Где они еще золотые монеты собирали?
Глаза у Авроры разгорелись, не думал, что она такая дикая. Черные треуголки, серебряные пряжки, мама, жизнь не дорога…
– Впрочем, все бесполезно, – махнула рукой Аврора. – Ключа от корабля все равно нет.
– Это точно. Так что в следующий раз. Флаг-то есть черный, поднимем. Слушай, а может, плот построим? Хотя мне лично здесь нравится. Кормят хорошо, море теплое, спать можно хоть до послеобеда…
Аврора презрительно фыркнула.
– Тебе нравится, а мне не нравится! У меня множество чрезвычайно важных занятий!
– Освобождение лам от притеснений коварных производителей шерсти! – хихикнул я.
– Не твое дело, – огрызнулась Аврора. – Я не собираюсь посвящать в свои планы всяких… рабовладельцев!
– Ну-ну, – я отправился в путешествие вокруг корабля.
Шагал медленно, похлопывал по броне. Шершавая, в шрамах, пространство поработало на славу, корабль заслуженный. Ого! Заплата с футбольный мяч! Метеорит! Пропорол насквозь, прямо напротив жилого отсека!
И тут я остановился.
Что-то… Что-то не то было в этом корабле. Я обошел вокруг еще разик, еще по броне постучал. Знакомое. Что-то… Никакой это не «Скаут-М», «Скаут» я видел, он на пулю похож. А этот… Своеобразные формы, нестандартный дизайн, похож на перекормленного ската, вставшего на дыбы…