— Привет, Кренкелям, как делищи?
— А, это ты, — Юра чуть привстал со стула, стащил наушники с белой матерчатой каймой. — Чай будешь?
Не дожидаясь ответа, сунул ноги в тапки, пошёл к электрочайнику. У него всегда энергия есть. Кроме генератора, еще и четыре солнечных батареи на крыше повесил. Сполоснув лицо, Вотяков вытер его полотенцем, висевшим на станине адского снаряда.
— Не стреляли еще? — я кивнул головой в сторону баллисты.
— Не-а. Новые станции раздаём, учим, настраиваем. Послезавтра стрельнем, порадуем Бероева. Только у него есть явно "гонтовская" мысль: по необходимости привязывать к этим пикам взрывчатку, хотят запускать мины метров на 500. Знаешь ли, мне это очень не нравится.
— Понимаю. Что нового в эфире?
— Да вот думаю, пока не решил: докладывать уже шефу или нет, — поделился сомнениями радист. — Нечего, по большому счёту. А по небольшому, есть шумы на несущих частотах, очень похоже, кто-то где-то семафорит. Но сигнал никакой.
— Да… — опять посочувствовал я, не зная, что тут сказать. — А твой чудо-трансивер насколько далеко может связываться?
Юрка посмотрел на меня, как на Маугли.
— Этот? — он указал на станцию с надписью Kenwood TS-2000. -Что значит далеко? Ты чай-то пей, хороший чай, цветочный… На той Земле я таким же ловил переговоры судов в Тихом океане, а связывался со всем миром. Ты же журналюга был, слышал про программу "Острова в эфире"?
— Нет, Юр, как-то мимо прошло.
— Жаль. Ну, в общем, эта программа… Ладно. Я что хотел сказать. В общем, сейчас, с этой антенной, откуда угодно можно схватить сигнал, от прохождения зависит.
— Как думаешь, почему эфир до сих пор пуст?
— Сложный вопрос, — прихлебнул Юра. — Печеньку бери. Ну, давай прикинем всякие там факторы. Какой процент заброшенных "крупняков", таких как мы, смогли вовремя организоваться? Вот… Немцы смогли? Почему-то думается, что да. А англичане? Современные голубо-зелёные — уже далеко не факт, зуб ты не дашь. Видишь проблему? Потом, радист нужен в группе, чтобы был антенщик нормальный, ну, как я, профи. Антенна это всё! Позавчера наконец-то поставил "кушкрафт"… Нужен Сотников, чтоб не тратить вес на одну крутую био-жратву и предметы комфорта, или только на оружие для ушибленых о Ганзы, а комплексно, постепенно все дыры прикрывать.
— Думаешь, "сотниковы" не везде получились?
— А что тут думать. У нас до сих пор кое-кто ноет, мол, а чё он, я бы тоже смог… Только все болтались по замку и ничего не делали, шушукались и курили последние сигареты. Стояли кучками, мужики отдельно, бабы отдельно. Никто и не собирался проводить собрание, все сразу начали колоться по группочкам. Да ты и сам всё видел. Будь те горцы чуть побыстрей, чем Сотников, собери возле себя хотя бы пятёрку молодых придурков, что сейчас во взводах… Что было бы? Захватили бы власть в замке, установили нормальный бандитский порядок. Наверное, где-то так и произошло.
— Значит, допускаешь, что менты-рейдеры — сволота того же порядка?
— Не-а. Не допускаю. Подобные "замки" не должны стоять настолько близко. Эти — случайные, просто ушлые. Так что вот так… Где-то могли взбунтоваться, кого-то могли захватить. Плюс природа. Сухопутный кит влез и всё сломал. Или динозвары какие. Да и времени прошло немного.
— Так мы первые? — загордился я.
— Ну, вроде получается так, — улыбнулся и он. — Но, видишь же, кто-то уже долбится.
— Юр, а дай послушать! — я прямо загорелся.
Он крутил большое колесо чёрного трансивера одним пальцем, туда-сюда, и пока еще чистая стратосфера тихо пела ему в ответ. Но вот шипение прервалось, и по комнате пополз слегка гудящий монотоннй звук, похожий то ли на стон, то ли на вой, прерывистый, порой пропадающий. У меня по коже побежали мурашки.
— Вот бы узнать, откуда и далеко ли они, — помечталось мне.
— Отстроятся, наладятся, и узнаем, — обнадёжил меня радист. — Я им иногда Морзе отстукиваю, вдруг прочитают.
Тут за мной пришли.
— Вас Командор зовет! — крикнул и тут же исчез Сашка-адъютант.
Вот и хорошо, что зовет.
Сотников лежал в спальне на спине, кряхтел и злился на жизнь.
— Садись, Серёжа… В рейд собрался?
— Так точно, пора этих "лесников" найти. Ты-то как, Александрович?
— Да, фули, как… Ты там в лесах бабку мне найди таёжную, целебную. Или Анастасию, мать её, с сиськами и звенящими кедрами.
— Что, уже не верится в традиционную медицину? — усмехнулся я.
— Верится… Тебе когда-нибудь новокаиновую блокаду делали? А мне делали. И сейчас будут. Работать надо, а тут вон как вышло, — Сотников начал осторожно поворачиваться.
— Какого я взялся за эти брёвна, ведь зарекался! Теперь мимо этой часовни спокойно не пройду, сразу страх возникнет. Ну, да к псам это, давай поговорим о деле. Руку дай-ка…
Командор кое-как обвалился спиной на подушки, с трудом подтянулся повыше.
— Серёж, планы немного поменялись.
Я тут же подобрался, приготовился к сюрпризам.
— Наш дед пароход запустил, вчера еще доложили. Молотили у берега, проверяли, теперь говорят, что пора им в пробный рейс. Но тут проблема. Речники наши реалий местных не представляют в принципе. Что они видели? Серая каменная стена замка, шелест волн о борт, трюм с грязью и мазутой, там они и жили, практически. Кроме того, все они пока что для нас серые лошадки, мы и не поручкались толком. Так что воспользуемся долгожданной возможностью — надо сделать первый речной разведрейс.
Вот это да! Это здорово. Только, что, получается, опять закрылись "лесники"?
— Сажаешь на борт звено сталкеров. Задача: разведка по реке в обе стороны километров на… тридцать, не знаю. Но самая важная часть задания, это западный берег реки. Чьи земли, есть ли соседи, что там есть вкусное или опасное, каковы наши перспективы? И так далее. Сам не пойдешь!
Заметив мой резко нарастающий протест, Сотников резко же добавил:
— Ну, что ты сразу бычишься? Что ж вы все такие нервные, самонадеянные? Небось, думаешь: "Я и сам соображу". Ну, и что же не сообразил? Весь Замок знает, что пароход уже стоит и тарахтит, и что ты спланировал? Где твои предложения по рейду за реку? Где вообще план работы, хотя бы на месяц? Нету. Потому что ты занят, плёнку клеишь. Другой автоматы обклеивает. Железные игрушки вам важнее, чем знания, как дети. Так что давай конструктивно и разумно. "Лесников" искать надо, и вы это сделаете быстро. Только вот… За рекой пока нужны опытные сталкеры, и только. А вот после нахождения "лесников" на месте будут нужны представители Замка. Что ты на меня так смотришь, никто первого задания не отменял. Ох, помоги повернуться, неудобно… Ага, так.
Он очень осторожно повозился, устраиваясь в новой позе, и продолжил:
— Вот вы и будете представителями, ты и Уксусников, вдвоём и поедете. А своих двух архаров сажай на судно.
— Но почему я? — вырвалось у меня. — Почему не…
— Потому, — прервал меня Сотников. — Я, когда здесь очухался, такой же вопрос себе задал — почему мне эти бумаги сунули? Подумал и ответил. Вот и ты подумай, а я помогу, если можешь. Потому что ты способен видеть картину правильно. Почти. Потому что башка варит, не зашорен. Да и Уксусников годен, научился общий язык со своими поселковыми находить, он не омоновец, он участковый, на живой земле работал. Побудете, не треснете, дипломатами, представителями и просветителями… И вообще, выжми, вот советую, из себя излишнее желание стать Великим Чистильщиком Пустошей! Общине сейчас более всего нужны Солидные Вербовщики.
Всегда он меня сначала убеждает, а потом я хожу по замку и психую, как дурак: почему то не сказал, почему вот этот аргумент не привёл.
— Напоследок подскажу кое-что из обдуманного до скрипа мозгов, совместно с нашими "научниками", чуть не каждую ночь тут сидим… Вот вы нашли магазин, что есть не что иное, как "локальный ресурс", назовём это так. В данном случае провиант. Мы вправе предположить, что есть и еще такие же, и их немало накидано. Однако, тогда мы должны предусмотреть и другие категории "ЛР". Почему только продуктовые? А если есть ЛР с этикеткой "средства производства"? "А если "оружие"? Что, побледнел? Эх…
Сотников как-то погрустнел, голос его стал тише.
— Ищи следы всего этого, Серёга, ищи… Собирай сведения, прямые и косвенные признаки, рассказы и слухи. Советую, опроси хорошенько прибывших по теме, да не спугни. ЛР-ки оставлены для нас или таких, как мы. Если их найдет "малый кластер", толку не будет, ресурс прожрут вхолостую, станки поломают, друг друга и людей постреляют. ЛР-ки априори наши, для общин с перспективами развития, так должно быть. А будущее "малых кластеров" простое: присоединиться или вымереть, как мамонты. Потому ты Бероева слушай, да особо не парься за бандюков, их тут много не будет, нет в этом идеи Смотрящих. Ну, закинули человек шесть-десять от силы. Смотрящим не это нужно, они целые народы проверяют и фильтруют. Конечная цель пока не ясна, но сам процесс именно таков. И это не мои сумасбродные идеи, а коллегиальное мнение. По большому счёту, Серёга, крупно повезло, что мы оказались объектом проверки, и теперь строим устойчивую систему жизнеобеспечения, а не выпали в лес возле сраной сторожки, чтобы дрожать и ожидать, кто же нас первым обнаружит? Не веря никому от страха… Вот и "лесники". Осторожное убеждение, помни, там люди на взводе.
— Перспективно, Командор, если это так, — откликнулся я. — Смело, конечно, сложно, информации нет, даже страшновато браться. Хотя бы пару таких "производственных" ЛР-ок найти, и можно производство запускать, какое-никакое.
— Так в том и дело! Станок я сюда никак не затащу, правда, и нормального токаря нет. Вот завтра ДЭС проверяем на пробном запуске, всё готово, поставили в подвале, выхлоп вывели. Если пройдёт нормально, займусь постепенным забросом малогабаритного оборудования. Куда это годится, четыре маленьких генератора на замок… Света до сих пор нет! Так вот — я же эту ДЭС по частям закидывал: двигун, генератор, редуктор, муфты, подушки, пружины, блок управления. Станину вообще тут собирали. Любой серьёзный агрегат нам извне недоступен. Значит, надо искать здесь. Что б нам, например, ППШ не собирать самим на коленке, как думаешь? Ох… Давай еще повернёмся.
Я помог Сотникову опять лечь на живот, с этой позы он со мной и попрощался. Сказать, что я охренел от всего услышанного, значит, не сказать ничего. В общем, в который раз я вышел от шефа ошарашенный, слегка растерянный и с головой, кипящей от мыслей. Ладно, пока выгрузимся, надо группы собирать, озадачивать.
Первый раз мы остановились возле ближнего знака, это двести метров за посадом, чтобы откинуть тяжёлый бревенчатый шлагбаум. Грузовик прорубит, и то не всякий, а вот на легковушке пробовать не рекомендуется. Потом тормознули на перекрёстке, здесь уже вышли осмотреть "лейбу". Щит без прострелов, даже если и ездил басурманин, то нарываться не стал, и это хорошая примета.
— Ну, чё, что-то видишь? — спросил Уксусников.
— Уже и не разобрать, мы тут сами накатали, будь здоров. Хотя вот эти, чужие, вроде посвежей выглядят.
— К северу мотнёмся для проверки?
— Нет, там поворот за поворотом, много времени потеряем, поехали, Петя, по задаче.
Шериф сидел за рулём, а я на правом заднем, так мне удобней вертеться, следить за местностью и дорогой. Да и через люк можно работать. Пулемёт в салоне, на задней полке. Хотел его навсегда закрепить плашмя на багажник, чтобы быстрей устанавливать в рабочее. Гонта не посоветовал: "Лишний раз не надо оружие на пыль, если не тревожно, оно так надежнее будет. Он же ручной? Ну и поработай лишний раз ручками. Нахрен тебе отказ блина в критический?". На лес и дорогу опускается жара, и это с учётом, что небо облачное. Душно. Что-то будет, когда лето наберёт силу. В машине есть кондей, но он жрёт топливо, экономим. Ничего, люк открыт, и в салоне почти прохладно. Ехали медленно, постоянно оглядывая лес. Посматривали по сторонам, но и разговаривали.
— Скажи, шериф, как думаешь, у Сотникова недоброжелателей много?
Уксусников быстро оглянулся, на секунду впился в меня прищуренными раскосыми глазами, опять на дорогу — и замолчал секунд на десять, а это суперпауза. Я уж подумал, что все приятельские разговоры в рейде закончены.
— С какой целью интересуешься?
— Да брось ты, шериф, эта фраза уже высосана досуха. Просто спрашиваю.
— Просто… А я уж думал, ты единомышленников ищешь. Шучу. Ну, я тогда и отвечу… пр-росто, — он переключился на низшую, чуть подавшись корпусом и головой вперёд, как бы помогая машине на подъёме, на стареньких "уазиках" ездил.
— Я, Сережа, не думаю, я точно знаю, работа у меня такая. Тихая. Нет, не много таких. Единицы. Так что, всё-таки?
— Так то. Методы и пути, согласись, у него порой не однозначные.
— А что, есть однозначные?
— Это да. А если люди уходить начнут?
— Уходить? — прищурился участковый, покачал головой. — Ты, Демченко, всё-таки журналист. Городской, тебе бы в тайге пожить. Что же не уходили в его енисейском посёлке, который по Восточной Сибири почти единственный с положительным приростом численности? Ведь там сбежать было проще, да и есть куда. Здесь точно так же, Сотников никого не держит. Ушли пока трое, и ты знаешь, кто они. По факту — к нам идут, а факт — главное. Не держи людей за дураков, мужики, особо сельские, все стороны смотрят, обо всём сперва подумают.
И снова пауза.
Едем молча, типа каждый молчит о своём, на самом же деле, об одном и том же.
— А часики швейцарские не жмут? — сменил я тему, как он тут дышит?
— Отличный механизм. Ты просто воспринимай это, как форму одежды. А вообще-то… — он неожиданно прижался к обочине и остановился.
— Что такое? — я завертел головой по сторонам.
— Покажу тебе кое-что, для раздумий.
Уксусников полез в планшет, покопался, достал и протянул мне исписанный с обеих сторон тетрадный лист.
— Лагутина написала мне список профессий новеньких. Бумагу экономим, так она старый лист использовала. На обороте посмотри.
Я послушно просмотрел и очень удивился. Что-то типа заказа, скорее всего, для передачи Сотникову, кому же еще. Писал кто-то из молодых, собирал пожелания стайки. Вот их распёрло! Шарфики, банданы, часы какие-то крутые, штаны, кофты, мать его — планшеты! Ну да, конечно, музычка в уши. Бумбокс! Духи, да все разные, косметика, парфюм… Впрочем, вес всего маленький. Интересное дело!
— Подивился? Прихватывает Сотников изредка, говорил я с ним, когда заметил у народа. На остатке сеанса, если не в обрез выходит, он немного хахряшек добирает для людской души, а остаток патронам добивает, даже если и брал в заявке, знаешь, я представил себе Командора — ну, как продавщицы в магазине делают, совочком, на весы глядя… У Гонты скоро склад рухнет от патронов, по-моему. Стреляют они на стрельбище мало, не дают им, всё больше брёвна эти млятские таскают.
— Странно, а я не замечал.
— А как бы ты заметил? Вы же у нас герои, по лесам мотаетесь, куда тебе на своих посмотреть пристально! Это я с каждым человеком поздороваюсь, потом беседы побеседую, узнаю, кто чем дышит. Ты думал, что они нашим часикам завидуют? Да у многих наших деревенских баб уже есть часы с такими стразами, что москвички им позавидуют, просто ты по мужской привычке не замечаешь у них даже смену цвета волос. А я замечаю, должность такая. И, знаешь, что я тебе скажу, Сергей? Это правильно. Тем и отличается мудрый человек от энергичного мудака. О малых нуждах умеет думать, потому и мало тех, о ком ты спрашивал, — выдал тираду участковый, начиная движение.
Ишь ты, всё по правилам сделал, зеркала обежал, поворотник включил. Интересно, когда мы тут начнём материться на обгоняющих?
— Так он у нас вроде как диктатор, без выборов, — качнул я ещё, раз уж шериф разговорился. Похоже, мы оба в обыкновенном разговоре-сплетне хитрим: каждый преследуем свою цель.
— А это-то при чём! — рассмеялся участковый. — Как выборность или невыборность влияет на количество ушедших или пришедших, например? Выборы, они ж для выбора, и только. Просто нужно определить, кто же на селе лучший для дела. А если это очевидно даже совсем тупому, да еще и на самом начальном этапе? Тогда не выборы, а фикция, для бумажки. Формализуют его, что это изменит? Количество нытиков никак не изменится. Знаешь… Я начинал в деревеньке таёжной, недолго там служил, сократили деревню. И сократил такой вот, весь выборный — говорил складно про свободы, с мужиками пил, советовался со всеми, старался никого не обидеть. А в райцентре не мог: гордый я, мол. Провалил подряд два зимних сезона по углю и мазуту, люди и побежали. И деревеньку стёрли с карты. И таких пятен от ластика по России ого-го. Большинство слито "выборными", еще в 90-х.
— Мне, порой, кажется, что у него какой-то тумблер стоит, — поделился и я. — Считает нужным, включает "диктатора", изменились обстоятельства — сам таскает брёвна и раздает населению стволы.
— Я кстати, резко против был, — недовольно бросил Уксусников. В смысле, по оружию… Ох ты, косуля! Смотри, слева у кустов стоит.
Машина плавно притормаживала. Пётр потянулся к соседнему сиденью за "беней", всё никак не закрепим ружьё в салоне.
— Брось, не ко времени, поехали, куда мы её сейчас… А почему против-то? Впрочем, понятно, ваша вечная общая ментовская привычка, сами со стволами, остальным болт.
— Точно, — охотно согласился Уксусников. — Так я ж был государев человек! Как и сейчас. И у меня, кстати, оружия дома не хранилось, оно ж табельное… Я одно знаю, рано или поздно кто-нибудь по дури саданёт в соратника. А мне разбираться. Оружие в армии хорошо, в миру не надо. Не надо оно, поверь, насмотрелся, хоть и молодой.
— Ну, у нас тут ситуация другая, фронтир. Да и сухой закон, после крайней пъянки.
— Сухой… Эх, Серёжа, журналист ты всё-таки. Разве человека переделаешь? Подожди, когда лесная ягода попрёт, тут её… Я тебе могу заранее сказать, где гнать будут.
Впереди показался памятный мостик, и мы притихли. Место тут опасное, видимость плоха, деревья почти вплотную к трассе. И поворот крутой, сразу за ручьём.
— Стоп.
Двигатель притих на холостых.
— Петь, заглушись.
Полез в люк с биноклем. Так, поляна, ручей, лес, дорога, мост. Вроде спокойно. Тихо. А мы еще посмотрим, ещё послушаем, мы не ленивые на взгляды.