Пьяница(прячет бутылку): Милиция, пожалуй, ни к чему. Да и парень этот пернатый мне нравится. Зачем его спаивать. Молод еще.
Дама: Ему уже 200, к вашему сведению!
Пьяница: А для того, чтобы спиться, возраста не существует. Все молоды для пьянства. Даже те, кому двести! Это я вам как опытный пьяница заявляю!
Эмансипатка: Вот и демонстрируйте свой опыт где-нибудь за углом! А это аукционный дом. Приличное заведение! И здесь собрались исключительно приличные люди!
Пьяница: Бросьте вы это, дорогуша! Приличные люди… Приличные люди ничего не продают. Вот покупают. Это да, бывает. А продается… Так, всякая мелочевка…
Дама: Мы не продаемся! Мы продаем!
Пьяница: Но не на базаре же. Там это понятно, люди деньгу зашибают. А тут? Тут люди продаются. Вместе с вещами, конечно, а не с барахлом каким. Ведь продают самые исключительные вещицы. Не шмотки, не пиво, и не губную помаду. А вещи! Те, кто вам принадлежал, и кому вы принадлежали. А изначально и не вам вовсе. Ваши пращуры их столько времени лелеяли, можно сказать с таким трудом, а вы запросто продаете.
Девушка: Странная у вас философия. Словно вы и ни при чем! Или я ошибаюсь, вы действительно приличный человек, который не продается?
Пьяница: А я и за сто грамм продамся, если приспичит. И не скрываю этого! А продаю я, потому что сволочь последняя, и наверное, негодяй.
Попугай: Не сволочь! Не сволочь!
Парень: Все у него сволочи, только не он. Они спелись.
Эмансипатка: Не спелись, а спились. Впрочем, это одно и тоже.
Попугай: Дай сто грамм! Дай сто грамм!
Пьяница: Пожалуйста, милый. (Наливает в крышечку). Я никому ста грамм не жалею. Жалеют у кого тысячи, у кого сотня, не пожалеют.
Учительница:(протягивает сто рублей): Вот, это вам. Возьмите, пожалуйста. Не стесняйтесь. Честное слово, у меня деньги еще есть. Я вообще неплохо живу. У меня есть квартира, и горячая вода бывает. А совсем скоро я даже куплю книжный шкафчик. Он сосной пахнет!
Бизнесмен: И бархатный трон имеется. Бери, пацан, коль дают.
Пьяница: Вы меня не поняли! Я бы с удовольствием схватил вашу сотенку еще 15 минут назад. Но теперь… Теперь я уже ступил на вашу территорию. Теперь я такой, как и вы. И я продаю… Хотя… (Все-таки берет сотню).
Эмансипатка: Или все-таки продаешься?
Пьяница: И то, и другое. Но я теперь тоже принадлежу к продажному клану.
Бизнесмен: Да чего ты хорохоришься! Чего тебе продавать! Пиджачишко с чужого плеча, или дырку в кармане?
Эмансипатка: Даже себя продать не можешь. Никто на такое добро не позарится!
Пьяница(с сомнением): Даже вы?
Парень: Слушай, брат, а часом не краденое ты собираешься сбыть? Видок у тебя еще тот!
Девушка: Вы только по внешнему виду судить можете.
Парень: И глазки воровато бегают. Словно виноват в чем. Добровольные показания, они смягчают любую вину.
Пьяница: У меня одна вина. Вина за вино.
Парень: Тогда выкладывай, с чем явился. Проще простого – возьми и покажи!
Пьяница: Да не могу я показать это!
Парень(размахивая пистолетом): У нас тут, парень, честная игра и честные правила!
Пьяница: Ты хочешь сказать, что можно честно продавать самое дорогое?
Эмансипатка: Нет! Самое ненавистное! А что ненавистно, бывает, продаешь и по дешевке! Так что правила действительно честные! И отвечайте честно, что прячете за пазухой!
Попугай: Бутылка рому! Бутылка рому!
Дама: А вдруг это газовый балончик? Один раз моему попугаю таким брызнули! Еле очухался!
Пьяница: Ну, если в некотором роде…
(Все осторожно окружают пьяницу, медленно на него наступают.)
Эмансипатка: Или того хуже – бактериологическое оружие! В Америке такое по почте присылают.
Пьяница: Ну, это с какой стороны посмотреть.
Бизнесмен: А может и вовсе бомба! Моему братану однажды такую подкинули. Сейчас как ахнет!
(Все испуганно застывают на месте.)
Парень: Именем закона… нашего аукциона… положите ваши вещи на стол.
Девушка: Нет, это возмутительно! Если человек выпивший, и лицом слегка не вышел, значит с чистой совестью можно шарить у него по карманам?
Учительница: Вообще это неправильно, незаконно. Безнравственно!
Парень: Вот сейчас как ухнет у тебя перед носом, тогда, гражданочка, о законе ты и не вспомнишь. Он уже тебе ни к чему будет. Уже там будешь свои права качать (показывает пальцем вверх).
Пьяница: Ладно, сдаюсь! (поднимает руки вверх). Только ничего вы у меня не найдете, а ничегошеньки. Разве что початую бутылку, которую мы с попугаем и его хозяюшкой… того. Так я ее честно вам и показывал. И честно предлагал присоединиться. А то, чего вы ищите… Оно не то что не ухнет, его и потрогать нельзя, и в руки взять.
Парень: Да что это, черт побери!
Учительница: Объясните, пожалуйста, во избежании всяческих недоразумений. Имейте совесть!
Пьяница: Лучше бы я ее не имел. Ведь из-за нее, я здесь и ошиваюсь. Да, совесть я, подлюга, решил продать. Вот так то. Может это единственное, что у меня осталось. Ни угла своего, ни работенки какой. В общем одно, что я, подлюга и сволочь, могу продать.
Попугай: Все сволочи! Ты не подлюга! Не подлюга!
Эмансипатка(хохочет): Интересно, как это у подлюги и сволочи может быть совесть?
Бизнесмен: Но еще интереснее, как это ее можно продать?
Пьяница: Да запросто! Ведь все, все на свете продается! Чего вы удивляетесь, словно и не знали. По глазам вижу – знаете. Вон, мозги на запад почти даром сплавляют! А за государственные секреты, знаете, сколько отваливают? Да и телом торговать не брезгуют… То-то и оно! Так почему я не могу продать совесть. И не за границу же! Не капиталистам проклятым. А своим соотечественникам. Может, какому бедолаге и пригодится.
Девушка: Какой бедолага вряд ли на нее позарится. У бедолаги такого добра у самого хватает. В избытке.
Пьяница: Может оно и так. Но и мне она ни к чему. Как она меня достала, чертовка (стучит по груди)! Мучит, словно изверг какой. Душит будто змея. По ночам спать не дает! Ну, я ее вином заливаю, топлю, значит. А она, словно дятел, по утрам стучит в голову, будит, значит. А каково с похмелья, так больно! А по вечерам, бывает, вот здесь скребется, будто крыса. (Вновь бьет в грудь). Уже всего исцарапала. Я раны вином дезинфицирую. Легчает. Но ненадолго. Из-за нее, можно сказать, я все потерял. И пить начал. Ведь я боксером был! Да, да! Нечего удивленные рожи корчить! Я таким рожам в свое время, знаете, как отваливал! И между прочим один шаг был до мирового уровня! Так эти сволочи, мне такие бабки предложили, чтобы я сдался! Редкий бы парень отказался! Но у меня эта, проклятая (Опять стучит кулаком в грудь), как завопит! Мол, не смей продаваться! Лучше в канаве умереть, чем им проклятым поддаться! Ну, я и не поддался! И выиграл, так они у меня тут же допинг обнаружили, сделали так сказать вторую пробу и лишили всех былых заслуг, какие только были, и какие только могли быть, и вытурили с позором из бокса. Вот в канаве я и оказался, как эта совесть и велела. А мог бы на «Мэрсе» разъезжать и бургундское в парижских отелях распивать. Вот так. Все по ее милости пошло на перекосяк. А силище-то у меня какая была! (показывает слабые мускулы) Да разве теперь кому докажешь. Эх, с каким бы удовольствием я бы от нее, этой совести проклятой избавился!
Девушка: Я бы тоже.
Дама: И не только вы…
Бизнесмен: Да твою совесть, братан, и даром не схватят! На коленях стой – не возьмут! А вот охотников от нее откреститься – хоть отбавляй. Я бы первый встал в очередь. И, ей-Богу, не поскупился! Эх, дорого бы дал за это! И житуха бы моя сразу подорожала!
Учительница(пожимая плечами): Ну, вас-то этот вопрос волновать не должен. Вы так всегда довольны жизнью.
Попугай: Продай совесть, продай совесть! За бутылку рому! За чекушку белой!
Пьяница: да нету у тебя рому, пернатый! А то бы я подумал. Хотя… Нет, не годится. Сегодня выпил, а завтра что? Ни совести, ни рому. Это уже вообще ни в какие ворота. Нет, тут нельзя продешевить. Может, у меня ничего и нету, и карманы дырявые да латаные штаны. Но я с полной ответственностью заявляю – совести у меня хоть отбавляй. И она дорогого стоит.
Девушка: Ну, это понятно. Чем меньше добра, тем больше доброты, по-вашему, совести. Только кто ж ее оценит?
Эмансипатка: Нет, это просто возмутительно! Здесь, гражданин, выставляются на аукцион антикварные вещи! Понимаете! Ан-ти-ква-рные! Ве-щи! То, что можно увидеть глазами, ощупать руками, даже попробовать на вкус, если это золото к примеру. И каждая вещь имеет свою историю. И чем больше в ней истории, тем она дороже!
Эмансипатка: Нет, это просто возмутительно! Здесь, гражданин, выставляются на аукцион антикварные вещи! Понимаете! Ан-ти-ква-рные! Ве-щи! То, что можно увидеть глазами, ощупать руками, даже попробовать на вкус, если это золото к примеру. И каждая вещь имеет свою историю. И чем больше в ней истории, тем она дороже!
Пьяница: Да вы то знаете, сколько историй моя совесть готова выложить! Вам и не снилось! И все без прикраски! К тому же она вполне тянет на антиквариат. Не молода уже, поди. И жизнью побита достаточно. И людьми искалечена. И царапины на ней исторические. И ушибы почти героические!
Учительница: Мы вам, конечно, верим. Вы не волнуйтесь только, пожалуйста. Просто… Как бы вам объяснить. Ведь, чтобы продать, нужно эту вещь увидеть, то есть доказать, что она существует в материальном мире.
Пьяница: А она и существует, в самом что ни на есть материальном. И доказательства у меня имеются.
Бизнесмен: Уж не в церкви ли ты, братуха, их раздобыл?
Обыватель: Такие доказательства даже в церкви не раздобудешь. Нужно брать повыше. Только там (указывает пальцем вверх) их предоставить могут.
Пьяница(вздыхая): В том то и дело, что там (показывает пальцем вверх) их дать мне пока не могут. Может быть, когда-нибудь. Но я не спешу. А в церкви, братуха, я побывал. Да батюшка отказал мне в такой справке, ну что совесть, мол, у меня имеется, в полном порядке. Не дают они такие справки. Сказал, что о душе еще может засвидетельствовать, поскольку душа у всех имеется в наличии.
Девушка: Что-то я сомневаюсь.
Пьяница: И, правда. Вот вам крест, у всех! Даже у тех, кто совесть давно потерял. И даже у тех, кого называют бездушными. И даже у тех, кто ее продал антихристу. Все равно она имеется. Поскольку, как оказалось, ни потерять, ни продать ее невозможно. Это все придумки писателей.
Бизнесмен: И наверняка поэтов! Только бумагу марают.
Эмансипатка: И табуреты ломают.
Пьяница: На счет поэтов не в курсе. Я больше по боксу и беленькой. А вот про совесть батюшка ничего мне не объяснил. А может, я чего недопонял.
Дама: В таком случае и я ничего не понимаю! Не этот же тебе такую справку выдал! (Прикладывает два пальца к макушке, изображая черта)
Попугай: Пошли к черту, черту! К чертям собачьим!
Пьяница: Нет, у этого я не был. К чему он мне? И так, бывало, рогатый, по ночам являлся. А мне, зачем добровольно нарываться? Все попроще будет. (Достает из кармана помятую бумажку, разглаживает ее на ладони). Сам профессор мне выписал такую справочку. Светило медицины! Все достоверно! С печатью!
Парень(выхватывает, читает): Справка выдана доктором медицинских наук профессором Заправским Е.В. Она с абсолютной достоверностью уведомляет, что обладатель сего документа является обладателем совести. Примечание: желудка нет, печени нет, легких нет, совесть в наличии. Подпись, число, печать.
Эмансипатка: Сам профессор Заправский! Исключительный мужчина! Настоящий! Может, вообще единственный, кто еще не вымер! Как же! Его весь город знает! Он гордость нашего города! Его слава! Я не пропускала ни одной его лекции.
Обыватель: Кажется, он изобрел вакцину против какой-то сложной болезни.
Дама: Он моего попугая вылечил! Такая мировая известность, а безмозглой птахой не побрезговал.
Попугай: Сама дура! Тупица! Тварь безмозглая!
Учительница: А мою матушку спас от смерти. Правда она, горемычная вскоре умерла. Но зато от старости, а не от недуга.
Бизнесмен(с иронией) Бо-о-ольшая разница! Но тут вы в корень попали. Если справка от самого профессора.
Эмансипатка: Да еще Заправского!
Обыватель: В нашем городишке профессора на вес золота. И сами уже антиквариат.
Парень: Тем более, светило науки!
Девушка: Но ведь профессор Заправский умер пару лет назад! (Обращается к эмансипатке, с иронией). Последний из мужчин и тот вымер.
(Немая сцена. Все смотрят на Пьяницу.)
Дама: Точно! И на площади его бюст даже установили.
Эмансипатка: И удостоили международной премии. Посмертно.
Пьяница: А кто спорит, что он помер? Там и число, и год проставлен. Все без обмана. Может, мне с этой справкой легче жить было. До последнего тянул, эти аукционы стороной обходил, как заразу какую.
Парень: Все верно, справочка двухгодичной давности.
Эмансипатка: Да за эти два года ты мог не только совесть, но и разум потерять.
Пьяница: Разум да, теряется. Желудок, печень пропиваются. А вот совесть… От нее, проклятой, тяжелее всего избавится. Уж мне то поверьте, я бы с такой радостью… Мне и профессор тоже сказал. Она, может, только с человеком и умирает. Конечно, если она вообще была.
Парень(разглядывает справку на свету): В любом случае эта справка тоже недешево стоит. Можно сказать, исторический документ. От самого профессора Заправского. На западе, видать, его талант высоко ценили. Потому и справочка будет стоить не дешевле. Так что ты, парень, в любом случае, не прогадал. Можешь большой куш сорвать.
Пьяница: Э-э-э! Ты чего! Да я в жизнь с ней не расстанусь! Что я совесть потерял! Да она мне дороже паспорта, дороже самой бутылки! А ты! Профессор ко мне с таким вниманием, сочувствием, даже почтением, ей-Богу! Да от меня все отвернулись, как я запил! А он, такой гений, так уважительно! Тоже мне выдумали! Продать справку! Совесть продам, а справка о том, что она у меня все же была – навсегда останется. Некоторые ни того, ни другого не имеют. И профессора в обиду не дам! Выдумали чего! Совести у вас, вижу, совсем нету. Так что становитесь в очередь. На всех хватит. А я не поскуплюсь. И уж вы, граждане, не поскупитесь…
Бизнесмен: Боюсь, братан, тебе труднее всего придется. Вряд ли ты свой товар сбудешь. Хотя он, наверно, и антикварный. Да какой дурак ни за что ни про что согласится просто так взять и выложить бабки.
Учительница: Да… Взять и заплатить за нищету, одиночество и бессонные ночи.
Девушка: За оскорбления, унижения и насмешки.
Парень: Эх, как бы я хотел тебе помочь, брат. Если бы можно было пристрелить ее, совесть эту проклятую. Я бы ее одним махом. С одного выстрела. Раз – и (прицеливается). Бах-бах!
(Все вскрикивают. Попугай замертво падает наземь, лапками вверх.)
Дама(бросается к Попугаю) Ой-ой-ой! Что же такой творится! Мою антикварную вещь испоганили! Убили, уничтожили! Разорили!
Бизнесмен: Ничего, сделаешь из него чучело и еще втридорога возьмешь!
Попугай(взлетает): Сам чучело! Кондик продажный! Бориску на трон!
Парень: Ну, чего вы, уже совсем?! Тоже мне испугались. Я даже не нажал на курок. Только сказал бах-бах!
Учительница: Это всего лишь хлопнула дверь. Здесь такие сквозняки!
Бизнесмен: При включенных кондиционерах двери следует держать закрытыми.
Эмансипатка(нервно дергая ручку двери) Вот они и закрылись. Радуйтесь. Теперь ваши кондиционеры могут спокойно дышать. В отличие от нас.
Парень: Эй, где начальник, пора начинать аукцион.
(Все оглядываются.)
Учительница: Я даже не заметила, когда он вышел.
Эмансипатка: Такой невзрачненький старикашка, кто ж его мог заметить? И как таким безликим людишкам позволяют продавать такие яркие вещи?
Дама: А был ли он вообще?
Эмансипатка(отчаянно тарабаня кулаком в двери): Э-э-эй!!! Гражданин приемщик! Нас случайно заперли!
Дама(вторя ей): Э-э-эй! Кто там, отзовитесь! Пора начинать аукцион!
Девушка: Мы не можем здесь так долго торчать! Мы не в тюрьме!
Учительница: Пожалуйста, будьте так любезны, отворите двери.
Попугай: Все, капут! Хана! Кранты! Зе энд!
Парень(прицеливаясь): Бах-бах!
(Попугай падает замертво, лапками вверх.)
Действие второе
Те же персонажи. Бизнесмен дремлет на троне. Учительница вяжет, примостившись на краюшке стула. Пьяница примостился в уголке с попугаем и «соображают» на двоих. Дама кружит возле них. Ненароком она крадет у попугая бутылочную крышечку и сама выпивает. Попугай периодически орет: «Сволочи! Ворье! Клептоманка! Алкоголичка»! Обыватель колдует над самоваром, заваривая чай. Парень с орденом на груди напротив зеркала боксирует невидимого противника (или свое отражение). Девушка рассматривает пистолеты, лежащие на столе, прицеливается. Эмансипатка нервно курит, шагая взад-вперед. За окном барабанит дождь.