– Птицы осенью не очень-то и поют, – напомнил Ларин, – все как-то больше ворóны каркают.
– Я и против ворон ничего не имею, если они только людям на головы не гадят… – Дугин заглянул в пластиковое ведро Андрея. – А ты, смотрю, не грибы, а цветочки собираешь.
– На большее времени не хватает.
– Короче, так, – Павел Игнатьевич сбросил улыбку с лица, – по твоей работе у меня к тебе претензий нет. Но то, что случилось в баре «Вечерний», боюсь, без наших усилий большой огласки в обществе не получит. Матюков постарался все локализовать, и сделал это неплохо. Его люди оказались на месте через десять минут после того, как в бар вызвали милицию. А значит, наша цель не достигнута. Не месть мне нужна. Мне надо, чтобы каждый – понимаешь? – каждый из подобных сволочей понял, что это и его касается. Что судьба капитана Иванова и лейтенанта Баранова – его возможная судьба, если вовремя не остановится.
– Локализовать у Матюкова не получится. – Андрей вынул из кармана куртки компакт-диск в бумажном пакетике и положил его на столик. – Здесь все записано. И их признания, и то, как их клеймят каленым железом.
Дугин придвинул диск к себе.
– Все это хорошо. Только по нашим каналам я теперь опасаюсь вот это в Интернет запускать. После того как тебя пытались на конспиративной квартире взять, МВД и ФСБ активизировали усилия по раскрытию нашей организации. Уже семь групп работают по этому направлению. Ни для кого не секрет, что наша организация существует. О ней уже легенды рассказывают. И я вынужден на время свести нашу деятельность до минимума. Не хотелось бы пережить крупный провал. Так что наши каналы временно закрыты. Я так распорядился.
– Неужели и мне сворачиваться? – насторожился Ларин.
– Про тебя и речи не идет. Начатое всегда нужно доводить до конца. Поэтому сделать вброс информации предстоит тебе самому. Иначе мы рискуем подставить своих людей. Совсем необязательно, чтобы все это оказалось выложенным на ю-тубе и в блогах. В конце концов, и дети по Интернету лазят. А зрелище не для слабонервных. Будет достаточно, если видео и фото увидит максимально широкий круг людей – тех, кому это по службе положено: в милиции, ФСБ, прокуратуре. Как модно сейчас говорить – месседж для них и предназначен. Ведь до каждого из них должно дойти, что взятки брать, лжесвидетельствовать, неправедно судить, покрывать убийц – опасно для их здоровья и жизни. Кому захочется, чтобы ему каленым железом на лбу слово «ВОР» выжгли? Силовики не в вакууме живут, через них информация тоже в Интернет попадет, слухи по стране пойдут. Народ уже сам к обсуждению подключится.
Андрей сидел, задумавшись.
– Нет у меня надежных каналов, Павел Игнатьевич.
– А ты подумай. По-другому ведь не получается. Ты все равно в игре, и уже нет разницы, по скольким пунктам рискуешь.
– Постараюсь, но не обещаю, что получится эффективно.
– Теперь о хорошем. Думаю, ты и сам уже знаешь, но не могу не похвалить. Твоя идея о том, чтобы повернуть дело так, будто обидчикам мстит отец погибшей девочки, сработает на все двести процентов. Наши аналитики просчитали. Народ ему от души будет сочувствовать и помогать. Где советом, а где и делом. Об этом и комментарии к твоему посту в Интернете свидетельствуют. Так что в дальнейшем все обставляй таким вот образом: отец погибшей – народный мститель и борец за справедливость, правосудие вершит именно он. Так мы от своей организации удар отводим. Матюкову, кстати, как мне «разведка» донесла, его начальство две недели дало, чтобы он этого самого мстителя отыскал и обезвредил. Иначе вылетит со службы. Мол, сам кашу заварил, сам и расхлебывай. Теперь, когда они отца Кристины ищут, ты на кого нацелишься?
– До Алекса пока не добраться. Да и не в нем причина. Он – лишь порождение системы. Выродок, созданный вседозволенностью. Пока, честно говоря, Павел Игнатьевич, еще не решил. Есть продажный судья, есть Базанов, есть лжесвидетели… Кандидатов хватает. Для меня сейчас главное с вбросом информации вопрос решить. Не мой это профиль, поверьте.
Дугин вылил на траву остатки кофейной гущи из термоса, закрутил пробку.
– Твой – не твой, это мне решать. И не прибедняйся. Сумел про мифического отца ход придумать, сумеешь и это. Да, помощница твоя как, не подвела? Истерики потом с правозащитницей не случилось?
– Все нормально. Она и ее подружки мне еще пригодятся. Есть один план. Кстати, про отца это не я, это она придумала.
Солнце поднималось над лесом. Его лучи упали на речушку, та заискрилась. Казалось, что и вода побежала быстрее.
– Не ошибся ты в ней… Только смотри, Андрей. Я так называемым негосударственным общественным организациям никогда особо не доверял. Нет у нас еще гражданского общества.
– Не было, но будет. Кое-что уже появляется. Не сразу Москва строилась.
Дугин глянул на часы:
– Возвращаться пора. Еще минут десять посижу, полюбуюсь красотами природы, которые ничем не испортишь. А потом назад, в Москву, к реалиям столичной жизни. Если понадобишься – сам найду.
– Тогда не буду мешать. – Андрей поднялся.
Павел Игнатьевич взял три боровика из своей корзинки и бросил в ведро Ларину.
– Конспиратор… Пошел грибы собирать, а вернуться собирался с букетиком.
На краю дороги, прежде чем спуститься с откоса, Ларин обернулся. Дугин сидел как на пляже, подставив лицо первым лучам солнца, и мечтательно жмурился. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что это просто моложавый пенсионер выбрался на природу и наслаждается жизнью.
Катя ожидала на террасе. На дощатом столе, аккуратно застеленном полотняными салфетками, уже стоял завтрак.
– Я так и думала, что вы быстро вернетесь. Вот ваш кофе, бутерброды.
Ларин подсел к столу, немного посомневался, затем достал букетик из ведра.
– Поставь на стол. Все как-то веселей смотреться будет.
– Начинаете исправляться, – Катя наполнила баночку водой и воткнула в нее цветы. – Я вот подумала, пока вы ходили, и согласилась с вами.
– Ты о чем? – удивился Андрей.
– О нашем вчерашнем ночном разговоре.
– А, насчет жестокости… Может, ты и права.
– Ничего я не права. Если бы у Кристины был настоящий отец, то никто бы его не осудил.
Ларин понимал, что не имеет права и дальше втягивать Катю в свои дела, несмотря на то, что девушка готова по доброй воле помогать ему. Он всегда ощущал себя виноватым перед добровольными помощниками. Ведь не многим из них Ларин мог в дальнейшем гарантировать безопасность. Не мог ее гарантировать даже могущественный Дугин.
– Наверное, тебе домой отправляться пора, – глядя в чашку с кофе, произнес он.
– Прогоняете?
– Просто даю возможность еще раз сделать выбор.
Катя закуталась в куртку и поджала губы.
– Никуда я отсюда не уйду, даже если вы меня гнать станете. Думаете, случайно мы с вами встретились? Значит, так где-то кому-то надо было, – и она указала пальцем на небо.
– Ты не преувеличивай. Отблагодарить тебя я не сумею. Нет у меня такой возможности.
– Я могу вам помогать, и ничего мне за это не надо. Думаете, нам кто-нибудь платил за то, что мы на Садовом кольце вытворяли? Ни копейки! Максимум, мне билет до Москвы оплатили. Ну и кормили, конечно.
– И кто ваш цирк шапито финансировал? – поинтересовался Ларин.
– Когда фонды феминистские, когда знакомые журналисты. Им же картинка броская для телевизора нужна. Пяток оголившихся девиц – приманка для любого зрителя. Телевизионщикам за сюжет – гонорар, и нам из него, как статистам, перепадало.
– Журналисты – это хорошо. Подумаю. Только мне телевизионщиков не надо.
– У меня всякие знакомые есть. И в печатных, и в интернет-изданиях. Мы же свои публичные акции по максимуму раскручивать стараемся.
– А есть у тебя кто-нибудь безбашенный, чтобы ни ментов, ни ФСБ не боялся? Короче, мне вчерашнюю историю раскрутить надо, чтобы о ней в народе заговорили.
Катя думала недолго. Лишь несколько секунд морщила лоб, затем ударила ладонью по дощатому столу – так, что даже кофе немного расплескался из чашки.
– Есть одна. Мария Сайкова. Слышали о такой? Знаменитость!
– Я газет не читаю и телевизор смотрю лишь изредка.
– Да вы ее видели на нашей акции. Полная такая. Ее не заметить невозможно.
– Припоминаю, – Ларин воскресил в памяти шествие на Садовом кольце с синими ведерками и плакатами. – В оранжевом платье?
– Она – ведущий журналист сайта «Свободы. нет». А он в двадцатку самых популярных входит. Если уж ей что-нибудь в руки попадет, она из этого все выжмет. И никого не боится. Как еще только живая по Москве ходит? Она и про торговлю оружием писала, и про скинов, и про коррупцию в мэрии. Это про нее сказано – сегодня в куплете, завтра в газете.
– По-моему, звучит наоборот – сперва газета, а потом куплеты, – поправил Андрей. – Впрочем, какая разница…
– Она, конечно, феминистка прожженная – мужиков люто ненавидит. Но в профессионализме ей не откажешь. Если надо силовиков по стенке размазать, за это с песнями и плясками возьмется. Вас познакомить?
– По-моему, звучит наоборот – сперва газета, а потом куплеты, – поправил Андрей. – Впрочем, какая разница…
– Она, конечно, феминистка прожженная – мужиков люто ненавидит. Но в профессионализме ей не откажешь. Если надо силовиков по стенке размазать, за это с песнями и плясками возьмется. Вас познакомить?
– Мы не на воскресную прогулку собираемся, – напомнил Ларин, – и знакомить меня с ней не надо.
– Тогда я сама ей позвоню, договорюсь о встрече. Все сама и передам.
Андрей глубоко вздохнул – юношеская наивность Кати временами его и раздражала, и пугала. Хотя и чувствовалось, что из девушки в дальнейшем может получиться толк. Некоторые вещи она схватывала на лету.
– Ты только расскажи мне, где ее можно найти. Вот и все, что от тебя требуется.
– Я мигом, только компьютер принесу. – Катя бросилась в дом и вернулась с уже работающим ноутбуком. – Смотрите, – щелкала она клавишами, – вот сайт, о котором я вам говорила. А вот ее ЖЖ.
Ларин разглядывал экран. Мария Сайкова даже на фотографии выглядела внушительно. Не очень-то и молодая – лет под сорок. По циничному взгляду было понятно, что с ней уже случилось все, что только может случиться с женщиной ее возраста.
Андрей просмотрел несколько статей Сайковой. Журналистка писала хлестко и убедительно.
– А рейтинг цитирования у нее какой! – расхваливала свою знакомую Катя. – Это не журналистка, а прямо нейтронная бомба. Если уж взялась за кого-то, то обязательно «прикончит». И обратите внимание – практически все суды по защите чести и достоинства, которые против нее шли, эта бой-баба выиграла. Не дай вам бог оказаться с ней по разные стороны баррикад.
– Ну, это мне не угрожает.
Экран ноутбука моргнул, и на сайт с красноречивым названием «Свободы. нет», вывалилась новая статья Марии Сайковой «Ищут пожарные, ищет милиция».
– Я же говорила вам, случайных встреч не бывает, – воодушевилась Катя, – видите, о ком она написала? Статья о вас.
– Не обо мне, а об отце погибшей девочки, – уточнил Андрей. – Она наперед оправдывает все, что тот может совершить с убийцами своей дочери. Так где я могу ее найти?..
Дачный поселок просыпался. Его немногочисленные обитатели занимались обыденными делами. Легковые машины одна за другой, разбрызгивая лужи, выползали по разбитой дороге к шоссе, направляясь к городу. Тяжелый мотоцикл с удивительно тихо работающим двигателем легко лавировал между ними.
* * *Это в советские времена чуть ли не каждая собака знала, где располагаются редакции ведущих средств массовой информации. Теперь же больше половины, как говорится, ищи-свищи. Интернет смешал все карты. Редакции самых популярных сайтов, имеющих миллионы читателей, вполне могут находиться в съемной квартире жилого дома. И нигде на подъезде не увидишь вывески. Зачем она, если читатели связываются с сайтом через Всемирную паутину? Именно такое помещение в жилом доме на первом этаже занимала и редакция интернет-издания «Свободы. нет».
В четырехкомнатной квартире-«сталинке» новые владельцы сохранили лишь перегородки кухни и санузлов, все остальные снесли, оборудовав офис по западному образцу. Полтора десятка компьютеров, стеллажи с компакт-дисками, журналами и справочной литературой, переливающийся огоньками сервер. Редакция в полном составе собиралась здесь лишь пару раз в неделю – на планерки. Журналистика – такая профессия, что в погоне за информацией приходится колесить по городу, встречаться с людьми. Да и молодое поколение, выбравшее вторую древнейшую профессию, привыкло работать удаленно, сбрасывая материалы с домашнего компьютера. Однако Мария Сайкова предпочитала творить в офисе. Дома работается неплохо, но там есть холодильник, поневоле потянет перекусить. Сайкова же пыталась последнее время похудеть, вот и избегала соблазнов. Этим ранним утром она сидела за столом у самого окна, посматривала на монитор и самодовольно улыбалась. Ее новая статья о том, что в городе объявился мститель – отец погибшей под колесами «дьявольского «мерса» девочки, уверенно продвигалась в топ-листе к верхним строчкам. Со ссылками на «Свободы. нет» ее размещали даже сугубо новостные издания. А общее количество читателей уже перевалило за сотню тысяч. А ведь вывесили-то ее лишь сегодня утром!
Мария, попыхивая крепкой мужской сигаретой, набрала название статьи в строчке поисковика. Результат превзошел даже ее смелые ожидания. Ссылки вели к самым отдаленным уголкам Всемирной паутины. Даже некоторые англо – язычные пользователи в своих блогах ссылались на нее.
– Жажда ничто, рейтинг все, – самодовольно улыбнулась журналистка, выпуская струю дыма в открытое окно.
Только ей одной, как заслуженной «акуле пера», позволялось курить в помещении редакции.
К ее столу подошел коллега-газетчик, заглянувший по дороге в дружественное интернет-издание в надежде зацепить новую тему или хотя бы одолжить у собратьев по перу денег. Он посмотрел на экран и причмокнул языком:
– Фартовая ты, Сайкова.
– Зря слюнку тратишь, подлизываясь. Денег я тебе не дам из принципа. Современный мир придумали мужчины, ведь так? И главный его принцип – мужик сам должен зарабатывать на жизнь, а не пытаться жить за счет женщины.
– Я не хвалю, просто констатирую твой успех.
– Вот что значит вовремя прочувствовать ситуацию.
– А ведь это я первым про «дьявольский «мерс» написал, – долговязый журналист явно завидовал успеху старшей коллеги. – Ты мне только на хвост села, в продолжение темы написала.
– Таких «дьявольских «мерсов» по Москве сотни ездят. Так что ничего нового ты не открыл. А мою статью теперь все читают. Победителей не судят. – Сайкова подалась вперед, и ее массивный бюст лег на стол, прикрыв собой и зажигалку, и пачку сигарет, и навороченный мобильник, и даже лист формата А4.
– Ты же этого народного мстителя из пальца высосала. В жизни его не существует, – возмутился Пашка.
– Пусть и высосала, – Мария раздавила окурок в пепельнице, – но ведь был же пост от его имени. А ты, Пашка, этим не воспользовался. Не подхватил тему.
– Я сразу тебе сказал, что пост этот, набранный большими буквами, мистификация. Правую руку могу дать на отсечение, что писал его не мужик, а экзальтированная баба вроде тебя. Потому и не повелся.
– Как видишь, зря. Пусть его и чокнутая баба, как ты выразился, написала. Главное-то результат. Угадала она с народным героем. Я это с ходу просекла. Потому и взяла тему в оборот. Народу нравится герой-одиночка, который мочит гадов там, где они ему под руку попадаются. Каждому хочется отомстить за свои обиды, но не каждый это может и умеет. Книжки по психологии масс читать надо. В сознании людей существует не так уж много устойчивых архетипов. И один из самых любимых – герой-мститель, герой-одиночка. Ты Робин Гуда вспомни. Его в раннем Средневековье придумали, а Голливуд до сих пор фильмы снимает.
Молодой журналист Пашка понимал, что по собственной глупости упустил свой звездный час. А потому признал поражение.
– Точно не помню, но кто-то очень умный сказал, что если бы Бога не существовало, то его следовало бы придумать.
– Вот видишь, умный человек сказал, а ты даже имени его запомнить не в состоянии. Все мужики устроены просто, как топор. Никакой сообразительности.
Пашка прислушался:
– Жужжит что-то. Кулер, что ли, в твоем компьютере накрыться собрался?
Мария Сайкова закатила глаза к потолку.
– Вот еще одно подтверждение мужской глупости. А еще говорят, что мужики лучше женщин в технике разбираются. Это не кулер, а мой мобильник. – Она подняла пышную грудь со стола, придержав ее руками, и тогда стал виден пульсирующий светом вибрирующий мобильник. – Да, слушаю… Да, Сайкова… А вы кто такой?.. Ах, так…
После этого Мария всецело превратилась в слух. Лишь в конце разговора бросила в трубку:
– Сейчас буду, – и стала собираться, сгребая в сумочку со стола все, что успела разбросать.
– Очередной информатор позвонил или поклонник таланта? – поинтересовался Пашка.
– Ни то, ни другое, – загадочно произнесла возбужденная журналистка, исчезая за дверью.
Пашка с тоской смотрел на экран компьютера. Сайкову он считал не слишком далекой и излишне скандальной, но вот в чутье ей нельзя было отказать.
Мария тем временем уже вышла на оживленный проспект, встала как вкопанная на тротуаре и огляделась. Мимо сновали прохожие, некоторые даже бурчали, что с ее комплекцией можно было бы и в сторонке постоять, а то не пройти, не объехать.
– Глаза-то разуй, куда прешь? – гаркнула Сайкова на мужичка, случайно зацепившего ее плечом.
– Ты на мужа своего кричи, а не на меня, – сразу же нашелся тот.
В другое время Мария, возможно, и устроила бы скандал прямо на улице, чтобы еще раз прилюдно озвучить феминистские ценности. Но сейчас ей было не до этого. Она высматривала того, кто назначил ей встречу.