– Почему неумеха? – удивилась я.
– Ну, это просто, – хмыкнул Петька. – В отличие от дружков, олигархом так и не заделался. А она имела виды. Мой бизнес для нее мелковат. Я-то думал, ты спросишь, почему извращенец, – засмеялся он.
– Если хочешь, спрошу. Так почему?
– Потому что трахаться хотел каждый день, точнее, ночь. А это в ее планы не входило. Сплошные женские недомогания и головная боль. Я ей сказал, что заведу себе бабу, у которой нет проблем со здоровьем, а она собрала мои вещички и сказала «гуд бай».
– Но ты не очень огорчился?
– Еще как огорчился, если половину моего добра она отсудила. Да и другие бабы как-то не заводят. Это твой брат менял их как перчатки, царство ему небесное. Валька от него не отставал, да и адвокатишка, что тебя в машине ждет, тоже в этом смысле не дурак, за что супружница его и поперла. А я оказался однолюбом. Может, благоверная одумается и ко мне вернется. Ты от Вальки? – сменил он тему. – Как у него настроение?
– Вроде ничего.
– Деньги нужны позарез, поди, не даст.
– Не похож ты на остро нуждающегося. Твоя машина? – кивнула я на «БМВ», припаркованный рядом.
– Моя. За нее еще год платить. Тачке не завидуй, в гараже у Витьки такая же стоит.
– И номера те же? – улыбнулась я.
– Как всегда, – пожал Петька плечами. Это было одной из причуд старых друзей, машины они покупали одной и той же марки и модели и номера выбирали практически одинаковые. – Ладно, пойду я, еще увидимся. Ты где остановилась?
– В квартире родителей.
– Позвоню. – Петька поцеловал меня в лоб и заспешил к дверям офиса, а я – в машину Артема.
– Встреча старых друзей? – без улыбки спросил он.
– Ага. Ты Петьку, похоже, не жалуешь?
– Ничего подобного. Дружбы между нами нет, но и антипатии он не вызывает. Кстати, по завещанию он получит пятьдесят тысяч долларов и коллекцию монет, они потянут еще на полсотни. Щетинину эти деньги весьма кстати, он весь в долгах, правда, не унывает и как-то умудряется держаться на плаву. Отвезти тебя домой?
– Хочу взглянуть на квартиру брата. Высади меня на стоянке такси.
– Время у меня есть, так что с удовольствием составлю тебе компанию, если ты не против.
Я была не против, и мы отправились на улицу Горького, где с некоторых пор жил мой брат. Дом в виде подковы производил самое благостное впечатление. Первый этаж отделан мрамором, здесь располагались магазины и офисные помещения, вход в них со стороны улицы. Чтобы попасть во двор, пришлось миновать калитку из металлических прутьев, в будке по соседству сидел охранник. Машину мы оставили на парковке возле магазина и к калитке шли пешком. Я достала ключи из сумки и отдала их Артему. Он прижал брелок к считывающему устройству на калитке, и она с легким щелчком открылась. Охранник смотрел телевизор и на нас внимания не обратил.
– Не скажешь, что он горит на работе, – заметила я.
– Он наверняка помнит меня в лицо, я здесь бывал довольно часто, – пожал Артем плечами. – К тому же если у человека есть ключ, значит, он живет в этом доме...
– Ключом разжиться несложно, – ответила я.
Двор оказался просторным, дорожки, выложенные плиткой, молодые деревца, клумбы с кустами роз, детская площадка. В глубине двора одноэтажное здание, как оказалось, фитнес-центр. И ни одной машины.
– Внизу паркинг, – пояснил Артем. – Двор – пешеходная зона. Машину можно поставить на парковке, по ту сторону ограды. Нам в последний подъезд.
Дом был разноуровневый и представлял собой двенадцатиэтажную башню с двумя пристройками, та, в которую вел последний подъезд, была пятиэтажной. Домофон снабжен табличками, на них всего восемь фамилий. Артем распахнул передо мной дверь, и мы оказались в просторном холле. Высокая стойка, за которой сидел молодой мужчина в форме охранника, при нашем появлении поднялся.
– Добрый день, – сказал Артем, направляясь к нему. – Мы в сто одиннадцатую квартиру. Это сестра Виктора Протасова, – пояснил он, указав на меня. – Кристина Олеговна.
Мужчина едва заметно кивнул, а я огляделась. Вокруг было так тихо и чисто, даже стерильно, что я засомневалась: а живут ли здесь люди? Сразу за стойкой лифт, справа лестница и дверь. Не обращая внимания на охранника, я направилась в ту сторону.
– Дверь ведет в паркинг, – внезапно обрел он голос. – Но туда можно спуститься на лифте.
Не удостоив его ответом, я подошла к двери и открыла ее. Слабо освещенная лестница вела вниз. Я вернулась к стойке. Взглянув на монитор, увидела входную дверь, а также часть холла возле лестницы и лифта. Рядом с монитором телевизор, сейчас он был выключен, однако вряд ли он стоит тут просто так, вполне вероятно, что во время дежурств охрана таращится на экран телевизора, а не монитора. Впрочем, охранник демонстрировал похвальную бдительность, глаз с меня не спуская.
– Место в паркинге под тем же номером, что и квартира, – произнес Артем, он все это время тоже наблюдал за мной, испытывая некоторую неловкость.
– Давно здесь работаете? – обратилась я к охраннику.
– Пятый день, – ответил он.
Артем тут же пустился в объяснения:
– Раньше охранников было трое, все уже в возрасте, пенсионеры. Собственно, они были скорее консьержами... но после того, что случилось с твоим братом... в общем, всех троих уволили... Мы идем? – не дожидаясь ответа, адвокат направился к лифту.
Мы вошли в кабину, и он нажал кнопку с цифрой «5».
– Надумала соревноваться с милицией? – спросил он, когда лифт начал бесшумно подниматься вверх.
– Обычное женское любопытство.
– Не морочь мне голову.
– Ладно, не буду. Старички-пенсионеры вряд ли были особо бдительны, верно? Иначе бы их не уволили.
– Глупо ожидать, что ты сможешь сделать то, что не под силу профессионалам.
– Уверен, что убийство останется нераскрытым?
– Я этого не говорил. Но твоя идея скорее пугает.
– Нет у меня идей. Я же сказала: женское любопытство.
Лифт замер, и мы оказались на лестничной клетке. На этаже были только две квартиры. Я обратила внимание на лестницу, которая вела на техэтаж, и стала подниматься по ней. Артем шел следом, моих действий не комментируя. Железная дверь оказалась заперта.
– Ключ у охранника? – поинтересовалась я.
– Понятия не имею. Эта часть дома изначально строилась для VIP-жильцов. В других подъездах охраны нет, считается, что достаточно дежурного возле калитки.
– Значит, в соседний подъезд можно попасть без труда.
– Сомневаюсь. Вокруг забор, и миновать калитку невозможно.
– Охраннику достаточно сказать, что я иду в гости, и назвать любую квартиру.
– По правилам, он должен позвонить жильцам и проверить, так ли это.
– Здесь больше сотни квартир, звонить замучаешься.
– Сомневаюсь, что милиция как следует все не проверила.
– Если по правилам охранник должен был позвонить, но не сделал этого, то предпочтет молчать, чтобы не лишиться места.
– Ясно, что убийца как-то проник в дом...
– Судя по всему, не так уж это сложно, – кивнула я. – Предположим, у убийцы был ключ от домофона, не спрашивай, как он его раздобыл, это пока неважно. Если кто-то вошел в подъезд, логично предположить, что ему открыл хозяин квартиры, и охранник может быть совершенно спокоен, спросив для порядка, куда направляется гость... Кстати, посещения фиксируются в журнале?
– Не уверен. Раньше точно не фиксировались, в конце концов, здесь жилой дом, а не секретный объект, – с нервным смешком ответил Артем.
– Значит, гость вполне может назвать любую квартиру и спокойно разгуливать в подъезде.
– Ты всерьез думаешь, что эти мысли только тебя посетили? – в голосе Артема теперь звучал откровенный сарказм. – То ты опасалась за свою жизнь и даже подумывала отказаться от наследства, то вдруг затеваешь собственное расследование.
– Не преувеличивай, – примирительно сказала я. – Всего лишь строю предположения. Странно, что тебя это так раздражает.
– Терпеть не могу дилетантов, – ответил он и нахмурился, решив, что прозвучало это чересчур резко.
Мы уже некоторое время топтались на лестничной клетке, я кивнула на дверь с табличкой «110» и спросила:
– Кто у нас соседи?
– Понятия не имею, встречаться не доводилось. Виктор о них никогда не упоминал. Если ты вообразила, что убийца может быть кем-то из соседей, стоит подумать, что следствие без внимания жильцов подъезда не оставило.
– Твоя вера во всевидящее око закона умиляет, – засмеялась я.
Артем возился с замком, а я продолжала оглядываться. Наконец он открыл дверь, дождался, когда я войду в квартиру, и замер на пороге, наблюдая за мной. Я не спеша прошлась. Квартира трехкомнатная, просторная, выдержана в светлых тонах. Огромный диван цвета топленого молока, тончайший шелк на окнах, белоснежный пушистый ковер. Скорее артобъект, чем жилая квартира. Я распахнула одну из дверей, за ней оказалась гардеробная, мужские костюмы и стопки одежды на полках. В ванной с полукруглым окном флаконы с парфюмом, купальный халат и два полотенца, только эта комната и показалась более-менее обжитой.
– Ему здесь нравилось? – спросила я, устраиваясь на диване. Артем все еще стоял в дверях, в ответ на мой вопрос пожал плечами:
– Почему бы и нет?
– Царство Снежной королевы, – пробормотала я.
– Вкусы с годами меняются.
– Я не вижу здесь компьютера.
– Насколько я знаю, он не держал его в доме. Компьютер был для Виктора рабочим инструментом, не более того. Хотя... возможно, он сейчас у следователя, если хочешь, я узнаю.
– Без надобности, – отмахнулась я, уверенная, что, если и был здесь компьютер, вряд ли менты обнаружили в нем что-то интересное, Витька об этом позаботился, в противном случае не стал бы прятать ноутбук в родительской квартире. Артем подошел, достал из кармана ключи и протянул мне.
– Это ключи от машины. У Виктора два парковочных места, оба под номером 111. «БМВ» сейчас стоит там. Кстати, ключи от него не могли найти, хотя обычно он оставлял их на консоли, вот здесь, в прихожей. Запасные нашли в ящике его рабочего стола.
– Он не мог их потерять?
– Вряд ли. Вечером накануне убийства он ездил на «БМВ».
– Интересно...
– Строишь очередные предположения? – усмехнулся он. – Следователя исчезновение ключей тоже заинтересовало.
– Не удивительно. Получается, что их забрал убийца?
– Зачем ему ключи, если «БМВ» так и стоит внизу?
– Что-то искал в машине?
– Ты сама с собой разговариваешь или задаешь вопросы мне? – он вновь усмехнулся. – Если второе, то напрасно, я тебе на них не отвечу. Могу сказать только, что ключи были на брелоке в виде мультяшной машинки со стразами.
– Шутишь? – подняла я брови. – Преуспевающему бизнесмену подошло бы что-то более солидное: безделушка из чистого золота со значком «БМВ».
– Довольно забавная история, – вдруг произнес Артем, а я выжидающе на него уставилась, ожидая продолжения. – Брелок он нашел в своей машине. Точнее, нашел ее мойщик, когда пылесосил в салоне, и положил на сиденье. Только брелок, без ключей. Виктор на всякий случай поспрашивал, не потерял ли его кто-то из знакомых девушек.
– А почему не выкинул, если никто из знакомых девушек не признал свою вещь?
– С обратной стороны на брелоке была гравировка: инициалы «В.П.». Они соответствовали его собственным. Думаю, на него это произвело впечатление, хотя он вряд ли бы в этом сознался. Талисман на удачу, вот он и носил его.
Очень похоже на моего брата, он был суеверен, иногда до глупости. Помню, однажды отказался лететь на самолете, потому что накануне увидел дурной сон: я падала с высоты, а он пытался меня удержать. В результате мы двое суток тряслись в поезде.
История с брелоком и меня заинтересовала. Сначала он таинственным образом появляется в машине, а потом вдруг исчезает.
– А если убийце нужны были вовсе не ключи, а именно брелок?
– Безделушка, которой цена максимум полторы тысячи рублей? – усмехнулся Артем. – В квартире коллекция монет, в сейфе, что в кабинете, двадцать тысяч долларов, да и без того было чем поживиться. Не взяли ничего, кроме ключей...
– Вот это и наводит на размышления.
Мое упрямство Артема раздражало, наша недавно возникшая дружба трещала по швам.
– Кстати, – произнес он. – Картины хоть и кажутся мазней, но тоже стоят денег.
Картин было несколько, огромные, в простых рамах бежевого цвета. Яркие пятна на стерильной белизне стен. Присмотревшись, среди потеков краски я стала различать странного вида предметы: циферблат часов, который больше напоминал распахнутый в крике рот, табурет на трех ножках, расползавшихся в разные стороны, и прочие измышления больного разума.
– Мой брат спятил, – с грустью констатировала я. – Только сумасшедший станет платить за это.
– На портрет ты обратила внимание? Он висит в спальне.
– Пожалуй, не стоит мне на него смотреть, чтобы ночью не мучили кошмары.
– Так ты действительно не обратила внимания?
После этих слов стало любопытно, и я побрела в спальню. Портрет висел напротив кровати на той стене, где была дверь, оттого я, заглянув сюда в первый раз, его не увидела. Художник тяготел к большим формам, полотно было не меньше двух метров в высоту и примерно полтора в ширину. Первое, что Виктор видел, просыпаясь по утрам, это моя физиономия, вдвое больше настоящей. Лицо проступало из хаоса фиолетово-красных пятен, обрамленное золотистыми волосами, которые то ли раздувал порыв ветра, то ли они самопроизвольно встали дыбом. Такое количество волос ни на одной голове произрастать не может, золотые пряди больше напоминали змей-альбиносов, их хищные морды смутно белели на концах. Васильковые глаза похожи на стекляшки, полупрозрачные, со странным блеском. Губы, сочные и темные, как перезрелая вишня, раздвинуты в подобие улыбки. Фигура, размытая, зыбкая, словно парила в пространстве, грудь вроде бы отсутствовала, зато за спиной проступали два крыла, бархатно-черных. Красотка на портрете выглядела порочной и недоступной одновременно. При всей бредовости моего облика на портрете приходилось признать мастерство художника. При взгляде на картину на душе становилось пакостно-беспокойно.
– По-твоему, это мой портрет? – с вызовом спросила я Артема, который топтался рядом.
– Сходство, безусловно, есть, – дипломатично ответил он. – Лолита в жанре фэнтези. Невинная девочка и демон в одном лице. – Я бросила на Артема тревожный взгляд, он с интересом продолжал разглядывать портрет. – Твой отъезд причинил ему боль. Куда большую, чем могло бы показаться.
– Эту гадость нарисовал не мой брат, так при чем здесь его боль?
Артем предпочел не отвечать, я подошла вплотную к портрету и в нижнем правом углу увидела подпись. «М. Соловьев».
– Надо полагать, ваял он меня по фотографии, отпустив фантазию на волю.
– А мне нравится, – хмыкнул Артем. – По крайней мере, некоторые черты твоего характера угадываются.
– Серьезно? И какие?
– Независимость. Скрытность. Равнодушие и одиночество.
– Ты еще и психолог? – засмеялась я, стараясь скрыть злость.
– Если тебе не нравится портрет, можно запрятать его в кладовку. – Артем взглянул на часы и добавил: – Мне пора. Отвезти тебя домой?
– Сама доберусь.
– Хочешь еще немного побыть здесь? – он вроде бы в этом сомневался.
– Не уверена. В любом случае я тебя не задерживаю.
– Что ж... – Он направился к двери, но вдруг притормозил. – Кристина, если тебе показалось, что сегодня я был излишне резок...
– Я тоже не подарок, – перебила я, не желая слушать его извинения.
– Просто я хочу по возможности оградить тебя от неприятностей.
– Которые непременно возникнут, если я начну совать свой нос куда не просят?
Он пожал плечами и удалился, а я поспешила покинуть спальню, портрет все еще вызывал смятение в моей девичьей душе. Невинная девушка и демон в одном лице, вот, значит, как представлял меня брат, перекладывая на мои хрупкие плечи часть своей вины, а может, и всю вину. Ловко, ничего не скажешь. Я зло хмыкнула, но вместе с обидой и злостью появилось сомнение... чушь, мне плевать, что увидели во мне неведомый М. Соловьев и братец. В том, что случилось, нет моей вины, и никто не убедит меня в обратном.
Я вновь прошлась по квартире, размышляя о недавнем убийстве, вслед за этим возникло желание еще раз осмотреть дом. Начать я решила с паркинга. Выйдя на лестничную клетку, я едва успела прикрыть входную дверь, как из остановившегося на этаже лифта появился мужчина. Глядя себе под ноги, он что-то весело насвистывал, направляясь к квартире напротив. И тут заметил меня.
– Вот это встреча, – пропел он, изобразив улыбку мужественного героя. Если он и был удивлен, то скорее приятно, по крайней мере, пытался меня в этом уверить, чего не могу сказать о себе. Вторая случайная встреча за три дня – явный перебор, хотя чего только в этой жизни не бывает. – Вы не меня ищете? – веселился он.
– Вообще-то я пиццу разношу, – с придурковатым видом ответила я.
– Да ну? В 111-ю квартиру? Вряд ли ее хозяин нуждается в пицце. Все, что мы можем для него сделать, – почтить его память минутой молчания.
– Отличная идея, – кивнула я, поспешно загружаясь в лифт, Феликс в это время вставил ключ в замок 110-й квартиры, поглядывая на меня с улыбкой. Дверцы лифта сошлись, и я вздохнула с облегчением, что больше не вижу его физиономии. Если он бывал в квартире брата, то, скорее всего, видел мой портрет и, следовательно, встретив в ресторане, меня узнал. Но предпочел валять дурака. Может, потому, что ему так больше нравится, а может, была другая причина: куда серьезней.
Поздравив себя с тем, что моя подозрительность плавно переходит в паранойю, я нажала кнопку нулевого этажа и уже через минуту выходила на подземной стоянке. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: паркинг явился частью пресловутой VIP-зоны и от тех, что находились под прочими подъездами, отделен кирпичной стеной, чтобы богачи и здесь могли спокойно передвигаться, не опасаясь наткнуться на кого-нибудь со средним достатком. Восемь парковочных мест по числу квартир, три места двойных. Сейчас тут стояли три машины, одна принадлежала брату. Рядом замер «Лексус», я увидела на стене табличку с номером 110, значит, это машина Феликса. Напротив красный «Форд», который в подобном месте вызывал скорее недоумение.