– Фигня какая-то, – пробормотал Виктор. – У него что, крыша съехала от обилия денег?
– У Жеки? – переспросил Леонид, словно в их компании был еще кто-то. Потом кивнул. – У Жеки может… Представил себе, какую тачку за такие бабосы можно взять, и усе… Слаб человек, а соблазн велик. Куда рулить-то, командир? К нему на хату?
– Нет, – Лысюк попытался еще раз дозвониться, но безуспешно. – Он же не совсем идиот. Действуем по прежнему плану. С деньгами или без – сперва уйти надо. А с крысой разберемся после.
– Тебе видней, – Бурый кинул взгляд в зеркало заднего вида и присвистнул: – Поздравляю, братуха, теперь на нас еще и киднеппинг повесят.
Виктор рывком оглянулся. На заднем сиденье, забившись в угол, скукожилась молоденькая девчушка. Лет семнадцати, не больше. Во всяком случае, так ему показалось с первого взгляда. Уж больно она была миниатюрной.
– Все хорошо, тебе ничего не угрожает, – произнес он скороговоркой, – не бойся.
– Сто пудов! – веско подтвердил Леонид. – Мы хоть и не в белых шляпах, но парни хорошие. Зуб даю. Просто у нас сейчас некоторые проблемы.
– Но тебя не тронем, – продолжил Виктор. – Еще немножко отъедем и высадим. И приятелю компенсацию за беспокойство оставим.
Лысюк вынул из кармана две купюры по сто долларов, показал их девушке и положил в бардачок.
– Не приятель он мне, – голосок у девчонки оказался приятный и совсем не дрожал. – Таксист. Сказал, колесо спустило, вышел поглядеть. А тут этот вскочил, – кивок в сторону Леонида, – и по газам…
– Да? Колесо? Странно. А руль совсем не тянет, – удивился Бурый. – Тебя где высадить, малая?
– По фигу, – девчонка отвечала слишком уж ровно. И вдруг добавила: – Вообще-то я из дому ушла…
– Бывает, – дежурно посочувствовал Виктор. – Мы с друзьями в детстве тоже убегали пару раз.
– Третий, – Леонид внимательно смотрел на дорогу.
– Что? – удивился Виктор. – Почему третий? Два… Я точно помню. Один раз в Одессу, а второй в…
– Нам… третий… нужен, – с расстановкой повторил Бурый.
– Е-мое! Точно! – хлопнул себя по лбу Лысюк. – Вот гнида! И тут подставил. Что же нам…
Потом сообразил, на что намекал Леонид, и опять развернулся к случайной попутчице.
– Я понимаю, что похищение не самый лучший способ для знакомства, и все же: тебя как звать, прелестное дитя?
– Оля. И я давно не дитя.
– Да ну? – сделал большие глаза Лысюк. – Может, у тебя и паспорт имеется?
– И не только паспорт, – девушка возмущенно сверкнула глазищами. – Я, между прочим, на третьем курсе мединститута учусь. Студенческий показать? Паспорт тоже при себе.
– Ух, ты, – Бурый даже затылком ухитрялся излучать заинтересованность. – И кем планируешь стать, когда закончишь? Терапевтом, хирургом?
– Компьютерная диагностика. Но какое это имеет…
– Сейчас все объясню, Оленька, – Виктор улыбнулся, как только мог обаятельнее. Иногда у него это получалось. – Это просто замечательно. В том смысле, что вам уже… не дитя, в общем, и даже паспорт имеете. Видите ли, мы с другом попали, мягко говоря, в неприятную ситуацию. И нам позарез нужна ваша помощь.
– Надо где-то отсидеться? – проявила сообразительность девушка.
– Типа того.
– Увы. Дачи у меня нет, а из дома я…
– Как раз в этом, Оленька, нет нужды, – мягко перебил ее Лысюк. – Имеется все необходимое, кроме количества.
Виктор нарочно сделал паузу, давая проснуться любопытству.
– В каком смысле? – заглотнула наживку девушка.
– Нас буквально с распростертыми объятиями ждут в… научной лаборатории. Прямо сейчас. Но по условиям контракта, добровольцев должно быть трое. Понимаешь?
– Не вполне.
– Оленька, солнышко, мой красноречивый друг пытается задать один из главных вопросов российской действительности, – хохотнул Бурый. – Третьим, в смысле третьей будешь? Присоединяйся, не пожалеешь. Тем более что испытания предстоят почти по твоему профилю.
– А если я скажу нет?
– Хозяин – барин. В смысле барыня. Высадим, как и обещал. Но я бы не стал отказываться. Во-первых, скорее всего, там будет очень интересно. Во-вторых, ты была с нами, и плохие парни могут не поверить в случайность встречи… А в-третьих, тебе за это еще и неплохо заплатят.
– Вот дурак, – пробормотал Леонид, оглянулся, поймал задумчивый взгляд девушки и негромко добавил: – Помоги нам. Пожалуйста.
– За дорогой следи, придурок, – схватился за руль Виктор. – Только разборок с гайцами нам для полного счастья не хватало.
* * *Машину Леонид припарковал в каком-то глухом дворике за украшенной раритетной липой, старой и толстой, как афишная тумба, – оставив дверцу приоткрытой, а ключи в замке зажигания.
– Если местные пацаны возьмут покататься, все только запутается, – объяснил коротко.
Потом они долго пробирались проходными дворами куда-то в сторону Старого города, пока Оля не выдержала и, нырнув под очередную арку, не остановилась. Да так резко, словно черную кошку увидела.
– Объясняйте, куда мы идем, или я дальше ни шагу не сделаю.
Девушка упрямо топнула ногой, заставив внимательно поглядеть на себя проходящую мимо старушку. Бдительная пенсионерка тоже остановилась. И на всякий случай объявила:
– Я сейчас полицию вызову.
– Не волнуйтесь, гражданка. Все под контролем! – Леонид многозначительно охлопал себя по нагрудному карману куртки. – Органы уже здесь.
– Оленька, солнышко, – Виктор умоляюще сложил руки, – только не это. Время поджимает. Не до разговоров.
– Точно? – старушка подслеповато прищурилась.
– Да-да, бабуся. Спасибо. Мы не чужие. Роль репетируем, – Оля мило улыбнулась. Но когда заговорила с мужчинами, никакого снисхождения в ее голосе и в помине не было. – Я хоть и блондинка, но не барби. И подобной мутотени, что сейчас не до разговоров и тебе позже все объяснят, достаточно в кино насмотрелась. Мы уже почти полчаса топаем. Телефонный справочник перелистать можно. Так что либо выкладываете все тут и немедленно, либо – дальше без меня.
– Хорошо, хорошо, – Леонид покосился на старушку и осторожно взял девушку под руку. – Я расскажу. Одна просьба – разговариваем в движении. Время и в самом деле деньги.
Смотрел он прямо в глаза, взглядом не рыскал. В общем, имел вид вполне доверительный.
– Ладно, верю, – Оля сдвинулась с места. – До свидания, бабуся. Здоровья вам и вашим внукам. Начинай…
– А ты что хочешь услышать? Полную историю или резюме?
– Начни с резюме.
– Ты действительно находишься в компании грабителей.
– Вдохновляющее начало. И?
– Деньги понадобились. Срочно. На операцию. Вот мы и позаимствовали немножко. У людей, которые нажили их нечестным путем. У бандитов. Настоящих. Не как мы… Тех, которые наркотой торгуют, людьми и так далее…
– Это вас оправдывает?
– Не знаю, – пожал плечами Бурый. – Наверно. Вот если бы, не дай бог, конечно, кто-то из твоих родных умирал, тебя бы сильно напрягали вопросы законности?
Оля задумалась и замолчала. Вообще-то и бабушка, и мама с раннего детства приучали ее к мысли, что чужое брать нельзя. Но она уже давно вышла из того возраста, когда верят в сказки… Да и благородные разбойники не вчера появились. Вспомнить хотя бы Робин Гуда. Или Кармелюка…
– Можно переходить к нюансам? – вырвал ее из задумчивости Бурый.
– Сорри, – вмешался Виктор, указывая на длинный высокий забор из ажурной ковки. А за ним, в глубине небольшого парка, серое здание сталинской постройки. – Мы уже на месте. Вон КПП. Твое решение?
Оля еще раз внимательно оглядела неожиданных знакомых. Честные, открытые лица. Держатся спокойно, уверенно.
И девушка кивнула. В конце концов, что она теряет? Хотели бы убить или еще чего удумали – что мешало раньше? К чему такие сложности? Тот же дворик, где бросили «жигуленка», вполне для злодейства годился.
Оля вздохнула. Суматошно и глупо начавшийся день никак не желал вернуться в нормальное русло, продолжая наращивать странности.
С отчимом она никогда особенно не ладила, так это нормально. Большинство подруг и с родными-то предками общего языка найти не могут, – те по всем вопросам тормозят, как старое «железо». Но и до конфликтов тоже не доходило, вовремя разруливали. Зато сегодня за завтраком отчим словно с цепи сорвался. Поговорил с кем-то по телефону. Вернее, послушал. Потому что сам весь пятиминутный разговор только невнятно мычал, сопел, багровел и зло зыркал на Олю. А отложив мобильник, открыл рот…
Оля в ноябре собиралась праздновать второй десяток и не была тепличным растением, но такого отборного мата еще никогда не слышала. Тем более в свой адрес. Обалдев от хлынувшего потока ругани, она даже не поняла, в чем ее обвиняли. Но догадалась, из-за наиболее часто употребляемого отчимом слова, начинающегося на «б».
Мама слабо попыталась урезонить мужа, но была обвинена в том же – мол, яблоко от яблони… и увяла.
Оля плевать хотела на отношение отчима к себе, но в данном случае тот хватил лишку. Да и претензии смешные. Если бы он наехал на нее года два тому, на первом курсе, когда у всех тормоза отказывают, куда ни шло. Но это же ошибки молодости, гормональный всплеск… Все давно в прошлом, забыто и быльем поросло. Даже вспоминать стыдно… хотя и приятно. Зато теперь, когда ума прибавилось, обвинять ее в распутстве?
– Иди в жопу, старый козел, – с расстановкой произнесла Оля, глядя ему в глаза. – Лучше подумай, как и с кем живет твоя родная дочь, которую ты бросил, когда ей и семи не было.
Пока отчим глотал воздух, демонстративно спокойно подошла к матери и чмокнула в макушку.
– Все, я пошла. Успокоится или свалит куда – позвони. Не дождусь, заночую у бабушки. Не впервой…
Выбежав из дома, Оля прыгнула в стоявшее перед подъездом такси. Даже не задумавшись о том, откуда оно здесь взялось. В их подъезде мало кто мог позволить себе частного извозчика. Назвала какой-то адрес. Вроде института… Неважно. Денег все равно на весь маршрут не хватит. Девушка собиралась выйти, как только проедет пару кварталов.
Потом в машине забормотала рация. Совершенно невнятно, но таксист понял.
– Извини, ты сильно торопишься? – спросил, поглядывая в зеркало заднего обзора.
– Не очень.
– Кузьмича подобрать надо. Ты не против? Завгара уважить – святое дело. Тут рядом. А за задержку я половину счетчика скину.
Оля кивнула. Таксисту хватило. Больше не переспрашивал. Вообще молчаливый дядька попался. Даже знакомиться не пытался.
Пытаясь отслоить словесную шелуху матов от нормальных слов, ну чтобы понять, с какого лешего отчим так на ней оторвался, Оля за дорогой не следила. В себя пришла только после того, как такси угнали. Вместе с ней…
М-да, рассказать кому – не поверят. Уж больно все нарочито. Как в реалити-шоу. И если бы вдруг раздался гомерический хохот, специально для тех, кто не догнал, что уже пора смяться, – а приличные с виду мужики стали кривляться и визжать нечто типа: «Обманули дурака на четыре кулака!..» – Оля не слишком бы удивилась…
Да, не удивилась бы, но расстроилась. Толком не поняв, откуда возникло такое желание, девушке действительно захотелось приключения. Не романтического путешествия, а настоящего, опасного. Впрочем, вряд ли Оля справилась бы с заданием, если бы ее попросили четче сформулировать пожелание.
– Согласна. Я с вами. Только, чур, при первой же возможности – со всеми подробностями.
– Тогда вперед и с песнями!
Виктор говорил спокойно, даже улыбался, но взгляд у него при этом был цепкий, колючий.
– Может, я и перестраховщик, но вводная будет такая. Вы с Леней беретесь под руки и не спеша фланируете на ту сторону. Если что – бегите к проходной и заскакивайте внутрь. Не останавливайтесь и не оглядывайтесь.
– Если что «что»? – недоуменно поглядел на товарища Бурый.
Лысюк неопределенно пожал плечами и глазами указал на припаркованный неподалеку от институтских ворот большой черный внедорожник БМВ, в простонародье именуемый «боевой машиной воров».
– А давай ментов вызовем. Типа доброжелатели?.. И пока «пепсы» будут их досматривать, мы спокойно войдем внутрь.
Лысюк несогласно помотал головой.
– Не стоит внимания привлекать. Если это не по наши души, то позже такая непонятка вполне может всплыть. А опытному сыщику лучше маячка и не надо. Сразу в разработку возьмет. Так что через недельку нас на выходе и примут.
– А если уже?
– Кто предупрежден, тот вооружен. Там нас не достанут, а мы получим семь дней на размышление… В общем, действуем, как я сказал.
Бурый с девушкой пересекали разделительную полосу, когда водительская дверца «бехи» начала открываться. Виктор, успев за это время отбежать с десяток метров в сторону, рванул к машине наискосок, заходя сзади. Если бандиты вооружены, шансов ноль, – но с учетом внезапности Лысюк мог устроить небольшую неразбериху. До проходной всего ничего… А потом и сам как-то вывернется. В общем, бой покажет.
Дверца открылась, и на тротуар вылез типичный браток. Бритоголовый, мордатый, самого себя шире. Потянулся, зевнул и… стал приседать, размахивая руками. Больше в машине никого не было. Виктор едва успел изменить траекторию. Инерцию погасить не удалось, так что пришлось довольно чувствительно приложиться плечом об чугунную решетку ограды. Но что значила эта боль в сравнении с наступившим облегчением!
«Мимо…»
И все же ощущение, что чей-то внимательный взгляд буравит спину, не проходило. У входа Виктор резко развернулся, сканируя обстановку, – браток по-прежнему продолжал разминку. А кроме него и парочки, целующейся у подъезда противоположного дома, на улице больше никого не было. Не считая аккурат свернувшего с проспекта трамвая.
«Паранойя не диагноз, а образ жизни. Одни страдают, другие – наслаждаются впрыском адреналина».
Глава пятая. Кто ходит в гости по утрам…
Занимающийся восход очень эффектно подсвечивал фигуру дозорного на стене. Видимо, Третьяку надоело торчать в башенке, и он вышел размять мышцы – поскольку воин не стоял на месте, а размеренно приседал и размахивал руками. Отполированные до блеска чешуйки его панциря при этом ярко поблескивали, сверкая и разбрызгивая во все стороны солнечные зайчики, словно диковинный бенгальский огонь.
– Отличная мишень, – пробормотал Виктор. – Нет, братцы, что ни говорите, а ратная житуха в средневековье была намного привольнее.
– Однобоко рассуждаете, сударь, – хмыкнула Оля. – Совершенно игнорируя факт, что при здешнем уровне медицины девяносто процентов ранений заканчивались либо увечьем, либо летальным исходом.
– Зато и ранения нанести было куда сложнее, – не сдавался Лысюк. – А нынче такого красавца прихлопнули бы, даже не выходя на расстояние прямой видимости.
– Прекрасная тема для погожего утра, – возмутился Леонид. – Ну вот совсем больше не о чем поговорить, да?
– А чего? – Виктор пожал плечами. – Нам же при любом раскладе только больно будет. Я имею в виду как максимум.
– И чего? Предлагаешь кейф словить? Извини, я в мазохисты не записывался. Так что давай попробуем пройти уровень бескровно. О'кей?
– Поживем, увидим… – невнятно ответил Лысюк. – Чего заранее хвост поджимать. Может, нас еще и не будут бить.
– Эй! Неофиты! – жизнерадостно заорал сверху Третьяк. – Поднимайтесь наверх! Отсюда все как на ладони видно.
Стена возвышалась всего метра на четыре, но и этого хватило. Оказалось, что никакого замка с непременным донжоном, он же жилище феодала, тут нет и в помине. На огражденной площади, примерно в четыре гектара, вольготно располагалось полтора десятка одноэтажных зданий. Десяток добротных пятистенков с крыльцом, выгулом и холодным прирубом. Один дом длинный, словно составленный из нескольких обычных изб. И еще пяток квадратных сооружений, похожих на гостиницу тетушки Молли. Видимо, общего назначения.
– Ночлежку вам показывать уже не надо, – все так же улыбчиво произнес Третьяк и тут же, вопреки собственным словам, ткнул в нее пальцем: – В домах тутошний народ проживает. В казарме, – кивок в сторону длинного строения, – стражники. А вот это, – он перевел палец правее, – «Корчма». Когда надоест стряпня тетушки Молли и захочется чего-то съедобного, там вы все и найдете. Проводника тоже можно нанять. Если денежка водится, – последнюю фразу Третьяк выделил вопросительной интонацией и выжидающе замолчал.
– Не жируем, – на всякий случай уточнил Леонид. – Но для хорошего человека… – протянул стражнику заранее приготовленный пятак.
– Благодарствую, – Третьяк заулыбался еще шире. – О чем бишь я? Ах, да… Но самое главное здание для неофитов – вон то, – дозорный взял Леонида за плечо и развернул в нужном направлении и произнес с уважением: – Гимназиум! Именно там вас сделают более сильными, ловкими и… умными. Опять-таки, если в кошеле не только медяки бряцают.
Главное строение ничем особенным не отличалось. Даже вывеской. Ну, может, самую малость пошире и не под соломенной крышей, а тростниковой. Типа классом выше. Почему именно такой выбор сделал дизайнер, в лесистой и совершенно не заболоченной местности, объяснить трудно. Но и не суть.
– А этот курень – лавка Хмеля. Не в смысле хмельное продают, а лавочника так кличут. Мужик он правильный, три шкуры драть не станет, но вы все равно, пока туда не суйтесь. В обучение, помимо всего, еще и умение торговаться входит. Так что после Гимназиума всяко пару монет сберечь сумеете.
– Спасибо за совет, – Оля улыбнулась Третьяку.
– Да чего там, – словно застеснялся тот. – Если ко мне по-человечески, так и я завсегда… А теперь ступайте, – стражник по-прежнему отводил взгляд. – Десятник не одобряет… когда неофиты…
Виктор с Леонидом понимающе переглянулись. И к гадалке ходить не надо, чтоб понять настоящую причину. Заметит десятник гостей на башне – придется мздой делиться.