– Насчет голубя ты не прав, – тут же возразил Лешка. – Мы очень легко можем это выяснить.
– Это, каким же образом? – искренне удивился Юра и усмехнулся. – Он что, тебе сам расскажет, кто он и откуда? Да?
– Голубь породистый, почтовый. В наше время это немалая редкость. Это пятьдесят лет назад голубями увлекались все подряд, сейчас же голубятников по пальцам можно пересчитать в нашем городе. Стоит нам связаться с одним из наших городских голубятников, и он нам скажет, чей это голубь. Точно тебе говорю! Я их знаю. Все они заядлые коллекционеры. Уверен, что по нашему красавчику, – Лешка кивнул на клетку с голубем, – сейчас кто-нибудь убивается.
– Ты так думаешь? – искренне удивился Юра. – Вот уж не знал, что существуют коллекционеры голубей.
Лешка вдруг почувствовал, что его переполняет гордость. Очень редко Юра признавался, что чего-то он не знает.
– А может быть сам голубь представляет собой ценность? – предположил Юра.
– Для своего хозяина, несомненно, – согласился Лешка.
– И сколько он может стоить? Очень дорого?
– Не знаю. Это все-таки голуби, а не лошади. Но среди любителей, я слышал, цена породистого голубя может достичь и пяти тысяч рублей.
– Нет, – тут же сказал Юра. – Наш голубь столько не стоит.
– С чего ты решил? Ты же не разбираешься в голубях.
– Поставь себя на место владельца этого голубя. Если бы он стоил пять тысяч рублей, ты бы использовал его как почтовика?
– Нет, конечно! Я бы его только на развод и держал бы!
– Вот видишь. Ты сам ответил на этот вопрос. Нашего голубя послали с посылкой, но посылки не дождались.
– Зато мы дождались!
– Только нам этот ключ без пользы, пока мы не знаем, что он открывает. Так что, давай не будем отвлекаться от нашей главной задачи.
– Какой еще главной задачи? – подозрительно глянул на друга Лешка. – Это ты про экзамен по геометрии?
– Именно! Пошли ко мне заниматься. После завтра сдадим экзамен, а затем со спокойной душой примемся за поиски хозяина голубя.
– А чего его искать? – проворчал Лешка. – Выпустить его на волю, так он сам к хозяину полетит. Что я голубей не знаю, что ли?
Тут их разговор был самым неожиданным образом прерван телефонным звонком. Лешка подошел к аппарату и взял трубку:
– Алло! Да, занят. Очень занят. Ни минутки свободной нет. Ты же знаешь, у меня послезавтра экзамены по геометрии. Готовлюсь. Конечно, помешаешь. И нечего обижаться. Ну вот, бросила трубку!
– Кто это? – спросил Юра. – Наташа?
– Нет, разумеется! – воскликнул Лешка. – Разве я бы смог сказать такое Наташе? Никогда. Это Катя.
И тут раздался требовательный звонок в квартиру. Мальчики вздрогнули от неожиданности. Лешка открыл дверь, и в прихожую вошла с мобильным телефоном в руке Лешкина двоюродная сестра Катя. Она только что закончила пятый класс, и ее родители Лешкины дядя и тетя часто оставляли ее на попечение старшего брата. А иногда она оставалась на его попечение сама. Лешка говорил в таких случаях, что она навязалась. Впрочем, он любил свою сестренку, потому что нянчился с ней еще когда она лежала в пеленках, и никогда на нее не сердился. Со стороны даже казалось, что девочка руководит своим старшим братом.
– Клянусь, что не буду тебе мешать готовиться к экзаменам! – объявила Катя прямо с порога и быстро вошла в квартиру. – Но не сидеть же мне дома одной? Я сойду с ума от страха.
– Поменьше надо смотреть ужастиков! – вздохнул Лешка. – Тебе уже одиннадцать лет, а ты не можешь сидеть дома одна.
– Да я такая! Не могу! Я что дура? – пожала плечами девочка. – Полный город маньяков и серийных убийц. Ни за что не останусь одна в квартире! К тому же мне скучно!
И тут в разговор вмешался Юра.
– Здравствуй, Катя, – с мягким укором сказал он, намекая на то, что та забыла поздороваться.
– Привет, Юран! – чуть развязно ответила Катя. – Как дела? Тебя еще не наградили Нобелевской премией?
Это был своего рода комплимент, и Юра его оценил.
– Между прочим, мы занимаемся у меня дома, а здесь оказались совершенно случайно. И сейчас мы опять пойдем ко мне. Ты не возражаешь?
– Конечно нет! – обрадовалась девочка. Она часто бывала в гостях у Юры Цветкова, и ей у него очень нравилось. – Какая мне разница, где умирать от скуки. Вот здесь, – она указала на свою перекинутую через плечо сумочку, в которую только что убрала сотовый, – у меня три диска с мультфильмами. Тут у меня мишки Гамми, Чип и Дейл, и Утиные истории. Полный набор. Я надену наушники и буду все это смотреть. А вы себе спокойненько готовьтесь к экзамену.
– Сейчас, я только свечку уберу на кухню, – сказал Лешка.
– Ой, какая прелесть! – вдруг завизжала от восторга Катя. Она прошла в комнату брата и увидела в клетке голубя. – Откуда он у тебя, Лёлик?
– Мы нашли его при самых странных обстоятельствах, – вместо Лешки ответил Юра. – Алексей спас этого голубя от ужасной смерти. Можно сказать, совершил подвиг. Ты можешь гордиться своим братом. Вот я, например, еще ни разу в жизни никому не спас жизнь, а вот он спас.
– Расскажи! – потребовала Катя. – Во всех подробностях. Я напишу заметку для нашей школьной газеты. Меня выбрали в редакцию среднего звена.
И Юра рассказал Кате о том, что с ними произошло за последние два часа. И с каждым его новым словом глаза у Кати наполнялись любопытством и становились все больше и больше.
– Супер! – выдохнула она, когда услышала про ключ. – Офигеть! Покажи!
И она стала осматривать ключ и шелковый сверток, в котором он находился. Она переводила взгляд с одного предмета на другой, а потом уставилась на Юру.
– Ты, конечно же, уже все разгадал, да Юра? – спросила она радостно. – Ведь ты у нас такой умный! Быстрее говори, где тот сундучок, который открывается этим ключом?
– Святая простота! – воскликнул в свою очередь Цветков. – Ну почему вы решили, что я должен все вам разгадывать? Только потому, что пару раз мне удалось разгадать несколько ребусов, которые подкинула нам жизнь?
– Я поняла! – Катя подняла вверх указательный палец. – Ты уже что-то знаешь, просто не торопишься делиться с нами своими доводами, пока расследование не закончено. Я права?
Цветков всплеснул руками:
– Я больше не могу! Лешка, ты готов? Нам пора идти.
– Да, – уныло ответил Лешка. – Я готов.
– А ключ и эту тряпочку я возьму с собой, – сказала Катя и спрятала их в свою сумочку.
Через несколько минут все трое были в квартире у Юры Цветкова. Юрина бабушка очень хорошо знала Катю и встретила ее, как родную:
– Катенька! Как ты выросла! Совсем взрослая стала! Хочешь пирожка с картошкой и мясом? Твой любимый!
– Спасибо, Любовь Петровна, – поблагодарила ее девочка. – С большим удовольствием.
Катя пошла в кухню пить с бабушкой Любой чай и есть пирожки, а мальчики отправились в Юрину комнату заниматься. Там на столе их также поджидало блюдо с пирожками и горячий электрический чайник. Такая заботливая у Цветкова была бабушка.
– Сытое брюхо к ученью глухо, – недовольно проворчал Юра, глядя, как его друг набросился на пирожки. – Как ты будешь заниматься с набитым животом? Никакая геометрия в тебя не полезет.
– Еще как полезет, – ответил Лешка. – А вот без хорошего питания я совершенно ничего не соображаю. Ты давай, тоже налетай. А то тебе не достанется. Пирожки Супер! Вот чему я завидую в твоей жизни, господин Цветков, так это твоей бабушке. Мне бы такую. А то у меня дома пирожков не дождешься. Одни сосиски, да яичница.
Юре ничего не оставалось делать, как тоже приняться за пирожки. По опыту он знал, что рядом с Лешкой за столом зевать нельзя. Останешься голодным.
Но после еды, как только они сели за учебники, в комнату ворвалась Катя и потребовала у Юры лупу.
– Зачем тебе? – удивился Цветков, но просьбу девочки выполнил. Дал ей самую большую лупу. – Ты же собиралась мультики смотреть!
– Хочу изучить ваши находки, – сказала Катя. – Мультики никуда не денутся.
И она уселась с ногами на Юрин диван и стала рассматривать ключ и алый шелк. При этом она приняла самый важный вид и громко засопела. Минут десять она старательно рассматривала оба предмета. Юра Цветков тайком наблюдал за ней и посмеивался. Наконец девочке это занятие надоело, и она с досадой отшвырнула от себя лупу в сторону.
– Глупый ключ! – проворчала она. – Глупая тряпка! Особенно тряпка.
– Катя, ты нам мешаешь, – Юра мягко сделал ей замечание. – Ты же обещала нам не мешать. Займись просмотром мультиков. И потом, как тряпка может быть глупой?
– Тряпка глупой быть не может, – согласилась девочка, – но вот человек, который обметывал ее края, явно был полным болваном. У него наверняка была двойка по труду. Я в этом просто уверена.
– Ну, чего там у тебя? – Юра снова повернулся к другу, который пыхтел над пятым доказательством теоремы Пифагора, – Значит, ты считаешь, что… – тут он резко повернулся к Кате. – Постой, постой, что ты такое сказала про двойку по труду? Я тебя не совсем понял. При чем тут двойка и при чем тут уроки труда?
– Здесь стежки такие неровные, что просто жуть, – Катя презрительно кивнула на шелковую ткань свертка. – Одни длинные, другие короткие. Нормальные люди так не шьют. Только болваны и двоечники. Вот у нас в классе учится Дима Пригородный, так вот только он так шьет. Единственный в классе. Вот ему наша учительница двойки и ставит. И за эту вышивку, я уверена, поставила бы двойку. А то и единицу.
Юра смотрел на Катю во все глаза, и щеки у него запылали, как всегда бывало, когда он волновался.
– А ну дай сюда, – тихим шепотом сказал он и взял у Кати тряпку и лупу и буквально впился взглядом в алую ткань. И вдруг закричал: – Устами младенца глаголет истина!
Катя и Лешка даже подпрыгнули.
– Кто тут младенец? – девочка попыталась надуться, но любопытство взяло вверх, и она взмолилась: – Ты что-то увидел? Там что-то есть? И это я навела тебя на эту мысль? Ну говори же, быстрее!
– Конечно! – бормотал Юра. – Как я сразу не догадался? Болван! Тупица! Слепой и невнимательный остолоп!
Катя затопала ногами:
– Ну что ты такое увидел? Объясни!
Лешка тоже был рядом с Юрой и глядел на ткань в его руках.
– Это же так просто! – продолжал горячо объяснять Юра. – Стежки! Короткие и длинные, короткие и длинные, и еще раз длинные! Это же так просто!
– А я ничего простого здесь не вижу, – пожал плечами Васильев. – Галиматья какая-то!
– И я не вижу, – согласилась с братом Катя.
– Да это же азбука Морзе! Как вы не понимаете? Точка, тире, тире точка! Длинный стежок, это тире, а короткий – точка. Как все просто! Вот что значит, женский глаз. Сразу обратил внимание на неровность стежков. А я проглядел! Проглядел!
Юра даже стукнул себя по лбу, но не очень сильно.
– И что тут написано? – запрыгала прямо на диване Катя. – Ты знаешь, что тут написано? Ты знаешь эту самую азбуку Морзе?
– Нет, наизусть я ее не знаю, только сигнал «SOS», но это все ерунда. Сейчас достану морскую энциклопедию, там у меня все есть.
Он кинулся к книжному шкафу, вынул из него огромную толстую книгу синего цвета с серебряным якорем на обложке и стал листать страницы.
– Я позвоню Наташе, – сказал Лешка, вынимая из кармана мобильный телефон. – Нельзя, чтобы такое интересное событие произошло без нее. Она мне этого не простит!
– Не торопись, – не отрываясь от книги, сказал Юра. – А вдруг моя догадка окажется неверной, и это действительно обыкновенное неровное обметывание.
Но Лешка его не слышал, он уже говорил со своей подружкой Наташей Воронцовой и взахлеб рассказывал ей о случившемся.
– Она сейчас будет здесь! – сказал он через минуту, убирая обратно в карман сотовый телефон.
Юра и Катя уже сидели за столом. Юра высматривал на ткани стежки и выискивал буквы и знаки в азбуке Морзе, диктовал их Кате. Та с высунутым от волнения языком аккуратно и крупно записывала их на листке.
Лешка в нетерпении стал метаться рядом с ними, хотел было сменить сестренку, но та так развопилась и замахала на него руками, что он тут же отступил и побежал к двери встречать Наташу.
Наташа Воронцова была самая красивая девочка в школе и Лешкина одноклассница. Лешка был влюблен в нее с первого класса. Но только в этом году в самом конце мая смог ей в этом признаться, потому что очень стеснялся и страшно боялся, что ему откажут во взаимности. И здесь ему неоценимую услугу оказал Юра Цветков. Увидев, что у друга на словах никак не получается признаться в чувствах, он посоветовал Лешке написать предмету своей любви письмо, да не простое, а романтическое, в пушкинском стиле. Почему в Пушкинском? Потому что Наташа была страстная поклонница великого русского поэта, вела экскурсии в школьном Пушкинском музее и знала множество стихов наизусть. Юра уверил Лешку, что его идея должна сработать. Он даже сам написал это письмо, правда, об этом он никогда и никому не расскажет. И план сработал блестяще. Наташа прочитала письмо и призналась Лешке в том, что она тоже влюблена в него с пятого класса.
Такая вот у них была история, и только экзамен по геометрии со строгой и вреднющей учительницей, которая одновременно была и директором школы и Юра Цветков с его настойчивостью смогли оторвать Лешку Васильева от Наташи Воронцовой. И вот теперь он воспользовался первым же случаем, чтобы увидеть ее.
Как бешеный подбежал он к двери, когда раздался звонок, и распахнул ее.
– Привет! – радостно поздоровался он с Наташей и только хотел чмокнуть ее в щечку, как увидел за ее спиной одноклассников Никиту Яснопольсокого и Таню Иванову. – А вы что здесь делаете?
– Как что? – удивились в свою очередь Таня и Никита. – Мы тоже хотим все знать!
– Таня была у меня, когда ты позвонил, – спокойно и с улыбкой объяснила Наташа и тут же в прихожей поправила перед зеркалом прическу. Она всегда, когда видела зеркала, начинала что-нибудь поправлять в своем облике, или волосы, или одежду, иногда даже сумочку. Наверно так поступают все красавицы. – Не могла же я ее оставить одну в неведении? Поэтому взяла с собой.
– А Никита? Он тоже был с вами? – Лешка с беспокойством поглядел на Яснопольсокго. – Вы вместе готовились к экзамену?
– Нет, – в этот раз ответила Таня. – Никите позвонила я. Неужели, Васильев, ты думаешь, что я оставлю товарища в одиночестве, когда у нас снова впереди приключение.
– Я уверен, что Никита не очень рад, что его опять во что-то вмешивают, – облегченно вздыхая, пробормотал Лешка, глядя на кислую физиономию Никиты.
Никита Яснопольский был в свои четырнадцать лет очень знаменитым человеком. И знаменитым его сделала флейта. В шесть лет мама отвела Никиту в музыкальную школу. Такое часто бывает с детьми в этом возрасте. Но вот что бывает совсем не часто, в мальчике открылся талант, и своей игрой на флейте он стал побеждать на всяких там конкурсах и фестивалях, даже на международных, и таким образом прославился. Его лицо и фамилия часто появлялись на городских афишах и в газетах, на телевидении и радио. В общем, он был мальчик-звезда. И Таня Иванова его опекала. С материнской нежностью и заботой она следовала за ним всегда, когда не была со своей лучшей подругой Наташей. А так как в последний месяц Наташа вдруг стала гулять с Лешкой Васильевым, то Таня удвоила свою заботу о Никите. Так что не было ничего удивительного в том, что она привела его к Юре Цветкову, чтобы он не пропустил очередного интересного приключения. А в том, что приключение будет, уже никто не сомневался.
Но Никита не был бы самим собой, если бы сразу не стал капризничать.
– Учтите, я прервал репетицию, – с порога объявил он. – Так что надеюсь, что у вас что-то действительно интересное. Пустяками заниматься я не собираюсь!
Лешка вдруг захотел избавиться от Никиты. Он всегда опасался, когда тот вдруг оказывался в опасной близости от Наташи. Все-таки человек известный, популярный. Ну и что, что он совсем невысокий и щупленький? Кто ее знает, эту романтическую Наташу? Возьмет и влюбится в него.
– Да так, ерунда, у нас полная! – начал уверять он. – Ничего такого особенного. Не из-за чего даже волноваться.
– Ты хочешь сказать, – удивленно подняла вверх тонкие черные брови Наташа, – что позвал нас сюда из-за пустяков?
Лешка сразу же смутился:
– Да нет, это я так. В общем, еще ничего не ясно. Может все и обломиться.
– Ты же говорил про какой-то ключ и ткань с тайным текстом, разве не так?
– Так, так. Про текст еще не совсем ясно. Да что я? Это же Юран все! И моя Катька.
Они уже были в Юриной комнате, и последняя фраза достигла ушей Цветкова.
– Не преуменьшай своей значимости в этом деле, Васильев! – сказал он, вставая из-за стола и обнимая друга за плечо. – Если бы не ты. Кто спас голубя?
– Какого голубя? – удивился Никита. – Таня, ты ничего не говорила про голубя. Где тут голубь? Я его что-то не вижу. Кстати, у меня на птиц аллергия. Я бы не хотел оказаться в одной комнате с птицей. К тому же у птиц есть всякие инфекционные заболевания. Птичьего гриппа нам только не хватает! Как жарко! У вас нет ничего холодного? У меня, кажется, падает давление. Это от жары и волнения.
– Я сейчас тебе принесу, – тут же решила позаботиться о Никите Таня. – Подожди минутку! Я только сбегаю на кухню.
– Не надо на кухню, – тут же остановил ее Юра. – Вот графин с водой. А вот горячий чайник. Пейте, кому что нравится. В жару горячий чай куда лучше утоляет жажду.
– Да, чай будет лучше, а то холодная вода может застудить горло, – сказал Никита, который больше всего на свете боялся воспаления легких. – Танюша, будь так добра, налей мне чашечку.
Катя смотрела на Никиту с восторгом. Она всегда на него так смотрела. А здесь просто не выдержала и выдохнула:
– Настоящий артист!
Никита в ответ подарил ей улыбку. Одну из тех настоящих артистических улыбок, которых у него в запасе было не меньше дюжины.
– Ты, Катюша, тоже умница!
– Да я такая! – тут же согласилась Катя. – Даже еще лучше! Ведь если бы не я, мальчики бы ни за что не догадались, что здесь спрятано тайное письмо.