– Да, это я, – отозвался Олен, чувствуя, что губы его растягиваются в улыбке. – И я рад тебя видеть.
– Я тоже. – Богалак подошел ближе и дружески хлопнул уроженца Заячьего Скока по плечу. – Я с самого начала знал, что ты вернешься в Терсалим. Кто это с тобой? И где остальные? Саттия, Бенеш, тот шалопутный гном…
– Они… – Рендалл заколебался, не зная, что ответить. После мгновенно заминки решил, что врать в этот момент просто глупо. – Я не знаю, что с ними, и сам хотел бы узнать. А спутника моего зовут Харальд.
Странник по мирам церемонно поклонился, Богалак кивнул в ответ.
– Не знаешь, где они? – проговорил он, нахмурившись. – Интересное дело… Давай присядем, и ты расскажешь.
– Мяу! – напомнил о себе Рыжий, после чего подошел к старому сотнику и принялся тереться о его ноги, оставляя на штанах клочья шерсти.
– И ты здесь, куда же без тебя… – проворчал Богалак и почесал кота за ушами. – Так. Я слушаю.
Усевшись на ветхий трехногий стул, Олен принялся рассказывать. Он упустил подробности, зная, что в этом случае повествование затянется на много часов. Вспомнил то, что произошло на Теносе, и описал свои похождения в мире Вейхорна, где встретился с Харальдом.
Пока говорили, за окнами стемнело. Затрещала поставленная на стол свечка, на стены легли огромные тени.
– Невероятно. Скажи мне это кто другой, я бы решил – сочиняет. – Старый сотник почесал щетинистый подбородок. – Но тебе я верю. Я вижу, что ты изменился, стал каким-то… ха, другим.
– Поседел? – Рендалл поднял руку, коснулся виска, где появились белые волосы.
– И это тоже. Но главное – другое. Ты по-иному двигаешься и даже разговариваешь. Я не мастак болтать, сам знаешь, поэтому вряд ли смогу тебе все объяснить.
– Тогда скажи, что происходит здесь. Как Харугот сумел взять Терсалим? И где он сейчас?
Услышав имя консула, Рыжий нервно застриг ушами.
– А как-как? Вот так… – Богалак махнул рукой. – Сильнее нас он оказался, понятно? Ничего мы сделать не могли.
И он рассказал про осаду, про то, как древние стены Терсалима, видевшие десятки штурмов, едва не рухнули от заклинания чудовищной силы. Как Харугот ворвался в город и лично убил императора.
– Вот незадача, – пробормотал Олен, услышав, что консул, объявив себя регентом и оставив наместника, отбыл на север, в Безарион. – Похоже, что нам предстоит ехать дальше.
– Не спеши, клянусь водами Теграта, – осадил его старый сотник. – Для начала вам нужно спасать собственные шкуры. Ведь это вы сегодня устроили бойню в Каменном переулке?
– Я не знаю, как называется тот переулок, – с достоинством сказал Харальд, – но дело было недалеко от храма Азевра.
– Точно. Вы там положили чуть ли не две дюжины воинов наместника, так что гоняки просто сошли с ума! Их разъезды шарят по городу, заглядывают повсюду. Перекрыты ворота, удвоены дозоры на стенах… Они отдадут все, лишь бы только поймать вас и казнить!
Олен подумал, что случившаяся уже вечером стычка, о которой Богалак пока не знает, вряд ли заставила гарнизон успокоиться.
– И что ты предлагаешь? – спросил Харальд.
– Нужно отсидеться, переждать несколько дней, чтобы они подумали, что вас нет в Терсалиме.
– Но мы должны… – начал Олен и осекся.
Да, он обязан убить Харугота из Лексгольма, но это не значит, что нужно без счета истреблять его солдат.
– Вы должны для начала выжить! – с напором проговорил Богалак. – Уцелеть. Они будут искать везде, кроме одного места…
– И что это за место? – поинтересовался Харальд.
– Зиндан.
– Что? – Рендалл почувствовал, что сходит с ума. – Ты хочешь засадить нас в эту вонючую дыру?
– Да, хочу, – уверенно кивнул старый сотник. – Где не будут искать бунтовщиков? Только там!
– Нет, нет, я не желаю угодить в зиндан еще раз… – пробормотал Олен, покачивая головой. – Это же…
– А почему нет? – Харальд глянул на спутника вопросительно. – Он прав, никто не подумает, что мы прячемся в темнице. Это не придет в голову даже самому умному стражнику. А когда суматоха уляжется, мы спокойно выйдем оттуда.
– Ну… хм… – Рендалл сдержал рвущиеся с языка возражения. – Но ты точно сумеешь потом нас вытащить?
Все его существо протестовало против того, чтобы вернуться в заполненный мраком провал, преддверие царства Адерга, откуда выходили только мертвыми. Но рассудок подсказывал, что для того, чтобы выпутаться из нынешних неприятностей, придется нырнуть во тьму…
– Не сомневайся, – кивнул Богалак. – Городскую стражу лишили мечей, оставили только дубинки, но зиндан охраняют те же люди. В смену Ракти можно будет повыпускать хоть всех.
– Хорошо, я согласен. – Харальд принялся расстегивать пояс. – Только ты, почтенный, позаботься о моем мече.
«Да, вот еще проблема, – подумал Олен. – Придется на время избавиться от ледяного клинка, отдать его в чужие руки. Но это полбеды. Для равновесия нужно снять с пальца и Сердце Пламени, иначе его сила просто сожжет меня изнутри. И как не хочется…»
Он привык к этим вещам, привык, что в его руках сила, способная сокрушить почти любую преграду. И остаться без нее – то же самое, что лишиться руки.
– Ладно, я согласен… – проговорил Рендалл неохотно. – Возьми и у меня на сохранение кое-что.
Ножны с мечом снял с пояса легко, а вот с перстнем пришлось повозиться. Тот словно прирос к пальцу, и когда Олен все же сдернул его, до самого плеча стегнуло острой болью. На миг почувствовал себя беззащитным, словно голым вышел на бой с облаченным в доспехи противником.
– Все сохраню, не сомневайтесь, – пообещал старый сотник, с любопытством разглядывая рифленую рукоять с шариком на оконечности. – Сейчас мои парни должны подойти, они вас отведут.
– Да, еще ведь есть Рыжий. – Рендалл поглядел на лежавшего у ног Богалака оцилана.
Тот в ответ негромко муркнул и взмахнул хвостом, как бы говоря: не бойся, я не пропаду.
– О нем я бы беспокоился в последнюю очередь, – сказал Харальд, и в словах его Олену послышалась насмешка.
За окном раздался негромкий размеренный топот, и старый сотник встал со стула.
– Это мои. Пошли.
Спустились по лестнице и вышли на улицу, где кучкой стояли шестеро городовых стражников. Они были в шлемах с полумесяцем над переносицей и в кольчугах, но на поясах висели не мечи, а тяжелые, окованные железными кольцами дубинки и длинные плетки.
– Привет, парни, – сказал Богалак. – Вот этих двоих надо срочно доставить в зиндан. Справитесь?
– Еще бы, – отозвался один из стражников. – Столько раз это делали, и ни разу ошибок не было. Только вид у них не самый правильный. Если, не попусти Синяя Луна, наткнемся на гоняк?
– Ты хочешь поставить нам по паре синяков? – спросил Харальд.
– Хотя бы слегка порвать одежду, растрепать волосы и сделать еще кое-что. – В руках стражника булькнул большой кувшин. Вылетела пробка, и стал ощутим винный запах. – Чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов.
Через некоторое время Олен стал напоминать хорошенько погулявшего в таверне забияку. Одежда расхристана, заляпана вином, от политой им же головы разит как из бочки, а руки связаны за спиной.
С Харальдом сотворили примерно то же самое.
– Вот так куда лучше, – с удовлетворением сказал Богалак. – Хотя синяков не хватает.
– А мы их потащим так, что лиц не будет видно, – ответил тот же стражник, который заговорил первым. – Ни одна безарионская собака не заподозрит, что тут что-то не в порядке. Эй, это еще что?
Донесся шорох, и от стены дома отделился темный силуэт, вспыхнули белым огнем глаза.
– Помилуй нас, Оберегающая-во-Мраке! – воскликнул один из стражников, и все они вскинули дубинки.
– Тихо вы, – сказал Олен. – Это наш… спутник. Я думаю, он хочет поговорить.
Силуэт подошел ближе, но остался таким же темным, будто человекоподобную фигуру окутывал густой туман. Стражники подались в стороны, даже старый сотник отступил на шаг.
– Все в порядке? – спросил сиран тихим голосом, в котором слышался шелест песчинок на склонах прожаренных солнцем барханов.
– Да, конечно, – ответил Рендалл. – Мы на некоторое время укроемся в местной тюрьме. Если что, я сумею тебя позвать. Ты сам как? Не хочешь вернуться домой, к сородичам?
Тридцать Седьмой помолчал и только потом ответил:
– Очень много всего необычного… очень много интересного, разум мой радуется, созерцая это, и пища его обильна, как никогда. Мои братья будут довольны, когда приобретут все это…
Он кивнул, пылающие глаза погасли, и ордан растворился во мраке. Мелькнула в вышине размытая тень, похожая на облачко, закрыла звезды и исчезла.
– Лопни моя голова! – высказался Богалак. – Кто это?
– Сиран, – ответил Олен.
Стражники выпучили глаза так, что это было заметно даже во мраке, а один забормотал молитву Скарите.
– Ну и спутники у тебя, – покачал головой старый сотник. – Ладно, идите, нечего терять время.
– До встречи, – кивнул ему Харальд.
Мгновением позже то же самое повторил Рендалл:
– До встречи!
Богалак махнул на прощание и исчез за дверью дома. Один из стражников извлек кремень и огниво, с нескольких ударов подпалил факел, от него поджег еще два и раздал соратникам. Тьма отступила, стали видны лица терсалимцев – мрачные, настороженные, немного растерянные.
– Пошли, – сказал предводитель, румяный и курносый. – Если встретим гоняк, то вы, парни, показывайте, что лыка не вяжете. А уж мы поможем… Помнем маленько, но поможем.
Олен оказался между двумя стражниками, еще двое зашагали по сторонам от Харальда. Они успели выйти из Лагеря Ветеранов, когда впереди показались огоньки факелов, донесся негромкий лязг.
– Начали, – скомандовал предводитель, и Олен почувствовал, как крепкие руки схватили его за плечи.
Сам опустил голову, заставил ноги подгибаться и сделал походку вихляющейся, точно у перебравшего хирдера. С удивлением услышал, как Харальд затянул непонятно в каком мире услышанную песню:
Свет множества факелов резанул глаза, лязг разбился на десятки клацающих щелчков.
– Стой! Куда идете? – спросил кто-то властным голосом.
– Двоих забулдыг из таверны «У желтого ужа» тащим, – сообщил предводитель. – Мало того что набрались, так еще и в драку полезли. Ведем их к Суду Императорской Скамьи, чтобы всыпать плетей и отпустить.
Расчет был верный – кому есть дело до парочки оборванных, воняющих вином гуляк? Только безумно подозрительный патрульный представит, что это бунтовщики, которых ищут по всему городу.
Олен обвис в руках конвоиров, будто совсем лишился сил – не дай боги, разглядят его лицо…
– А дай-ка, мы на них посмотрим, – проговорил тот же властный голос.
– Меня… ик… сейчас вырвет, – сказал Харальд и принялся икать все громче и громче. – Ик…. Ик-кк…
Рендалл готов был поклясться, что его спутник и вправду готов извергнуть содержимое желудка.
– А ну, не балуй! – рявкнул один из стражников, послышался звук удара.
– Ладно, не колоти его, а то стошнит прямо тут… – На обладателя властного голоса трюк Харальда тоже произвел впечатление. – Отведите их, а потом возвращайтесь на улицы, искать тех колдунов. Вы знаете о них?
– Конечно, мессен, – отозвался предводитель. – Смотрим во все глаза.
– Вот и хорошо. Пошли! За мной!
Олена оттащили чуть в сторону, краем глаза он увидел, как мимо протопали ноги в сапогах из толстой грубой кожи, какие носят дружинники. Свет факелов померк, топот начал удаляться.
– Уф, пронесло, слава Синей Луне, – сказал предводитель. – Здорово вы подыграли. Идем, немного осталось…
И они пошли дальше через ночной Терсалим, темный и тихий.
Весна на Солнечном острове – сезон ливней.
Каждый день сизые тучи обрушивают на джунгли и болота настоящие потоки воды. Реки раздуваются, растекаются широко-широко, затопляя обширные низменности, и деревья утопают «по пояс». С ветвей низвергаются небольшие водопады. Обитатели приморских селений и затерянных в чащобе деревень стараются пореже выбираться из жилищ.
Что там делать, если за хлещущими струями не видно и на несколько шагов?
Весна – время отдыха и подготовки к лету.
В обычном ритме живет только Сердце Солнца, единственный большой город острова, столица нагхов. Он укрыт под землей, так что никакие дожди не страшны его улицам, более похожим на тоннели.
На нижних уровнях, где обитает сам Вечный Император, обычно царит мертвый покой. Но сегодня он оказался нарушен самым непочтительным образом. По лестницам заторопились гонцы, а через некоторое время к Звездному Залу, что открывается не чаще раза в год, пошли знатные нагхи. Полководцы с железными браслетами на правой лапе, маги – с серебряными и, советники – с золотыми.
Звездный Зал настолько велик, что способен вместить тысячу роданов. Стены его затянуты темным бархатом, а низкий потолок украшен тысячами драгоценных камней. В свете факелов они переливаются, посверкивают, словно настоящие звезды. Взгляд может найти очертания знакомых созвездий.
В самом центре зала небольшое возвышение, а на нем стоит кресло, сделанное из черепа громадного чудовища, одного из тех, что населяли Алион тысячи лет назад, после Войн Творения. Выступают клыки длиной в пару локтей, недружелюбно смотрят пустые глазницы.
Это кресло может занимать только правитель нагхов.
Последний из приглашенных вошел в зал, двери захлопнулись, и наступила полная тишина. Нарушить ее – значит оскорбить хозяина, а потом – скоро и болезненно расстаться с жизнью.
Затем по Звездному Залу пронесся порыв непонятно откуда взявшегося ветра. Качнулись занавеси на стенах, созвездия на потолке вспыхнули живым огнем, и меж клыков древнего зверя появился Вечный Император.
Блеснул на его голове массивный золотой обруч с изображением тринадцати фигур Звездного Круга.
– Ташш, ташш, ташш, ташш… – почтительное шипение породило шепот в углах, и гости согнулись в поклоне.
– Распрямитесь, – сказал Вечный Император. – Я призвал вас сюда не для лизоблюдства.
Приказ оказался выполнен мгновенно, сотни глаз, полных интереса, обратились на правителя. Он оглядел собравшихся, подпер голову лапой и заговорил:
– Все вы знаете, что в Мероэ мы потерпели жесточайшее поражение. Сердце Луны обращено в прах, тысячи воинов расстались с жизнью…
Новость об этом пришла на Солнечный остров несколько дней назад, вызвала горечь и недоумение. Ведь все шло хорошо, войска шагали от победы к победе, истребляя ненавистных эльфов, и вдруг такое. Что могло остановить тех, кто готовился к войне многие сотни лет?
Среди простых нагхов начали расползаться слухи, один нелепее другого: что сельтаро заручились помощью богов; что на их стороне воюют проклятые сираны и громадный флот врага уже приближается к Солнечному острову. Предались скорби потерявшие родичей, а таких оказалось немало.
– Но причины нашего поражения остались сокрыты даже от меня, – продолжил Вечный Император. – По всем расчетам, мощь эльфов была сокрушена, нам осталось только лишь добить их. Вчера я обратился к Сердцу Теней, и для того, чтобы накормить его жителей, пришлось убить дюжину пленников.
По залу прошел еле слышный шепот, даже скорее тень шепота.
Сердце Теней почиталось древнейшим предметом в Алионе, изготовленным еще в те времена, когда боги ходили по земле. Оно было старше самого императора, и крупные изумруды, составляющие его плоть, помнили свет солнца другого мира, память о котором стерлась из умов нагхов.
А Сердце Теней осталось.
Большинство обитателей Солнечного острова почитали его сказкой. Только представители высших каст знали, что оно на самом деле существует, и избранные ведали, что именно оно может.
– Я обратился к Сердцу Теней, – повторил Вечный Император, и по этому повтору стало ясно, что он вне себя. – И то, что оно показало мне, оказалось настолько странным, что я не поверил собственным глазам. Вы знаете, почему мы затеяли эту войну. Равновесие в мире было нарушено неким предметом, явившимся из пределов Осколка. – Упоминание об обломке иной реальности, заключенном в плоть Алиона, вынудило магов оскалиться от удивления. – Расшатались прочнейшие скрепы, и боги отвлеклись, им стало не до нас и не до Мероэ…
Вопреки словам правителя, об истинной причине того, почему войну начали именно в этот момент, знали немногие. Но никто из полководцев или советников не позволил себе жеста или возгласа.
Раз Вечный Император сказал «знаете», то так оно и есть.
– Мы дважды пытались завладеть нарушившим равновесие предметом, но обе попытки провалились. Первую сорвали проклятые эльфы, вторую – посланцы с Нижней Стороны. – Тут голос правителя дрогнул. Для гостей все его могущество было все равно что костер рядом с лесным пожаром. – И тогда погиб мудрый Сеговхар, один из сильнейших магов нашего народа. Но это еще не все… Сердце Теней показало мне, что в Алионе возникла некая сила, и именно она встала на сторону наших врагов. Она помогла им уничтожить Сердце Луны…
Тут кое-кто из нагхов не удержался, покачал головой. Но Вечный Император не разгневался, он даже не обратил на дерзкий поступок внимания, словно его не заметил.
– Что это за сила, я не понял, но показать ее явление могу… – Поднялась когтистая лапа, с пальцев потекли струи белого светящегося дыма.
Правитель нагхов не был чародеем и не мог им быть, но долгие тысячелетия жизни наделили его необычными способностями, которые не до конца понимали мудрейшие из магов-нагхов. Наравне с ними он мог говорить с Сердцем Теней, не сходя с ума при этом, мог передавать увиденное в нем другим.
Дым образовал облако, и в нем появилась картинка – крепость на берегу моря и наступающие на нее войска.