Одновременно с этим шли и иные преобразования в тех землях. В частности, Аляска была оформлена в отдельную губернию, находившуюся в составе Восточно-Сибирского генерал-губернаторства, с назначением туда Дмитрия Петровича Максутова, который и без того занимался руководством на месте. И, по отзыву Голицына, неплохо справлялся. По крайней мере, за три года он смог вывести дела убыточного предприятия в небольшой 'плюс'.
Что Голицын с Максутовым, что остальные ключевые персонажи в делах Восточной Сибири и Дальнего Востока, особенно в коммерческих вопросах не разбирались, поэтому, туда нужно было назначить ловкого и 'проходимого' бизнесмена, который бы давал толковые советы. Вот это цесаревич Дмитрию Егоровичу и предложил. А именно - бессрочный контракт на должность советника при Восточно-Сибирском генерал-губернаторе по вопросам финансов и коммерции. С годовым жалованием от Саши в пятьдесят тысяч рублей серебром и сложной системой премий, которая зависела всецело от финансового состояния генерал-губернаторства. Само собой, с зачислением в статские советники, и жалования по государственному ведомству.
То есть, Александр предложил Дмитрию Егоровичу совершенно стандартную схему слияния бизнеса, а точнее поглощения одной компании другой. Бернадаки предлагали интересный пост, хорошую зарплату и неплохие преференции, например, за ним оставалось по десять процентов акций всех заводов, которыми он владел до подписания договора. Правда, без права перепродажи.
Все это давало возможность греку всецело сосредоточиться на вопросах развития хозяйства во вверяемых ему территориях. Конечно, он был далеко не самым одаренным промышленником, но деловая хватка Остапа Бендера у него была на хорошем уровне, да и чутье на прибыльные дела имелось, что позволяло ему выступать в роли очень толкового советника у Голицына, который, прежде всего, был толковым офицером и администратором.
Сам же Дмитрий Егорович, конечно, не горел желанием пойти на службу к цесаревичу, но ему тот не оставил греку пространства для маневра. Вся операция получилась чем-то в духе рекламы МТС от Николая Валуева. И когда Бернадаки уже пришел в себя и все до конца осознал, то ехал по железной дороге в сторону Варшавы, дабы оттуда добраться до Венеции и на корабле двинуться в сторону своего нового предприятия. Александр умел грамотно давить. Да и амбиции у грека взыграли, не говоря уже о том, что у него образовался счет в Российском промышленном банке с очень приличной суммой денег.
От Дмитрия Егоровича к цесаревичу переходил целый перечень различных предприятий и долей в компаниях, однако, самым ценным приобретением, кроме Сормовского завода стали следующие три комплекса. Во-первых, два Авзянопетровских завода, которые занимались производством железа и чугуна. Во вторых, три медеплавильных завода: Верхне и Нижне Троицкие и Усть-Ивановский - их грек пытался продать казне как убыточные, но общее экономическое состояние государства затрудняло всемерно этот процесс. И в-третьих, Александр получал долевое участие в золотодобывающих предприятиях Енисея, а также весь пакет документов по организации еще одной золотодобывающей компании на Амуре.
Золото - это, конечно, хорошо, но главное, конечно, это начало вхождения в уральский промышленный регион. Особенно вкусными для него были три медеплавильных завода, которые, конечно, требовали серьезной модернизации, но позволили бы ему в перспективе решить целый перечень задач, связанных с изготовлением гильз для боеприпасов и заложить инфраструктуру производства телеграфных и электрических проводов. Цесаревич был очень доволен. Он уже года два думал о том, что пора бы обзаводиться своей собственной добычей меди, но пока проблем было слишком много, чтобы так далеко от Москвы закладывать производства. Да и квалифицированных рабочих не хватало для этого. Очень своевременное приобретение. Правда, рабочие там практически все были неграмотные и неквалифицированные, но главное, появлялся плацдарм.
В 1867 году Московская промышленная корпорация должна была пополниться целым спектром предприятий. Судостроительным, вагоностроительным и металлургическим заводами в Нижнем Новгороде. Заводом крепежных материалов во Владимире. Шатурской коксовальной фабрикой. Троице-Сергиевой газовой фабрикой (светильный газ). Московскими кирпичными заводами ?1 и ?2. Московским рельсопрокатным заводом ?2. Пушкинской шерстоткацкой фабрикой. Пушкинским медным заводом. Коломенским заводом малых паросиловых установок. Коломенским паровозостроительным заводом. Авязопетровскими металлургическими заводами ?1 и ?2. Троицкими медеплавильными заводами ?1 и ?2. Усть-Ивановским медеплавильным заводом. Клинским стекольным заводом. Александровским цементным заводом. И многими другими.
Всего же, в 1867 году планировалось серьезно модернизировать или построить 'с нуля' более четырех десятков различных предприятий, затратив для этого больше пятидесяти миллионов рублей серебром. А также удвоить количество начальных и средних специальных учебных заведений, готовящих рабочих для предприятий корпорации. Для чего требовалось больше учителей, да и квалификация имеющихся оставляла желать лучше, поэтому, было решено открывать Московское педагогическое училище, которое бы смогло заняться подготовкой преподавателей для начальной и средне-специальной школы по программам утвержденным ЦК ВПО. В общем, работы было запланировано много, причем сам Саша не был уверен в том, что ее получиться выполнить хотя бы на треть. Особым нюансом было то, что цесаревич, чем дальше, тем больше умудрялся выстраивать новый контур управления в государстве, практически не связанный с тем, что имелся на тот момент в Империи.
Впрочем, у динамично растущего промышленно-финансового конгломерата цесаревича появилось несколько довольно серьезных проблем.
Во-первых, это острая нехватка управленцев, в особенности нормально подготовленных. Во-вторых, отсутствие оперативной и защищенной связи. В-третьих, куцый финансовый инструментарий. Так что, цесаревичу пришлось принимать экстренные меры по закрытию этих угрожающе зияющих дыр в борту своего бизнеса.
Для подготовки управленцев была учреждена особая Высшая школа при ЦК ВПО, куда отбирали молодых людей как из Военно-Инженерной Академии, так и с улицы. Главным критерием отбора были исключительно личные качества (психика) и способности к организационной деятельности. Александр туда привел даже двух малолетних беспризорников, заметив, как толково они управляют своей 'стайкой'. Само собой, не просто так, а проведя не одну беседу, дабы выяснить степень адекватности. Ведь школа являлась секретным учебным заведением с присягой и весьма жестким уставом. Причем зачислить в эту школу в обход цесаревича было просто невозможно, тем более что поначалу почти все курсы читал там он лично. Программа обучения была поистине уникальна, настолько, что разглашение услышанного в Высшей школе ЦК ВПО, без прямого письменного согласия цесаревича, каралось смертной казнью. Причем об этом изначально предупреждали, еще до начала обучения. Общий и финансовый менеджмент, бизнес-планирование, маркетинг, управленческий учет, макро- и микроэкономика, социальная психология, психология власти, управление персоналом и человеческими ресурсами, технология управления и многое другое. Все что Александр когда-то изучал на своем высшем экономическом образовании и самостоятельно, прошедшее через фильтр бурной финансовой деятельности 'нулевых годов' XXI и середины XIX века преподавалось слушателям этой высшей школы. Учитель из цесаревича был не важный, поэтому много материалов подавалось излишне скомкано и неорганично, однако, вся информация шла только по делу и с многочисленными примерами или моделированием ситуаций. Причем важным фактором обучения стало то, что кроме изучения того спонтанного лекционного курса, создаваемого Александром, всем учащимся приходилось заниматься проектным моделированием и участвовать в постоянных бизнес играх. Само собой, фоном шли разнообразные командообразовательные тренинги и идеологическая прокачка, чтобы позже включить их в рыцарский орден Красной звезды. Да и вообще сформировать площадку для формирования мощного, но не многочисленного управленческого звена обновленной Империи.
Вопрос защищенной, оперативной связи был решен довольно обыденным методом - через организацию телеграфной компании, которая должна была в 'темпе вальса' проложить магистральные линии между ключевыми городами промышленно-финансового конгломерата. А также открыть там свои филиалы. Но это все было перспективой ближайших двух лет. Да и вообще - сеть телеграфных линий Империи была очень слаба, даже обычная, поэтому, работы предприятию хватит. Особенно учитывая тот факт, что цесаревич предлагал наладить при ней гражданскую коммерческую службу посылки телеграмм, чтобы повысить интенсивность информационного обмена населения. После чего двигаться на восток, дабы обеспечить надежную и быструю связь с Восточно-Сибирским генерал-губернаторством.
Вопрос защищенной, оперативной связи был решен довольно обыденным методом - через организацию телеграфной компании, которая должна была в 'темпе вальса' проложить магистральные линии между ключевыми городами промышленно-финансового конгломерата. А также открыть там свои филиалы. Но это все было перспективой ближайших двух лет. Да и вообще - сеть телеграфных линий Империи была очень слаба, даже обычная, поэтому, работы предприятию хватит. Особенно учитывая тот факт, что цесаревич предлагал наладить при ней гражданскую коммерческую службу посылки телеграмм, чтобы повысить интенсивность информационного обмена населения. После чего двигаться на восток, дабы обеспечить надежную и быструю связь с Восточно-Сибирским генерал-губернаторством.
Что же касается развития финансовых инструментов, требующихся для серьезного повышения удобства расчетов и платежей, Александр пошел еще более простым методом - выделение филиалов, дополнительных офисов и отдельных кассовых узлов Российского промышленного банка. То есть, в каждом крупном городе, где присутствовал финансово-промышленный конгломерат цесаревича, заводился филиал этого банка. Все окрестные интересные объекты, вроде городов-спутников и особенно крупных деревень-сел, входящих в зону ответственности филиала, оборудовали либо дополнительными офисами, либо кассовыми узлами. Подобное решение позволяло не только решить собственные проблемы, но и привлечь еще больше юридических лиц, упрощая их собственные расчеты, такие, например, как перевод наличных средств на удаленный завод или фабрику для выдачи зарплаты. Впрочем, как и с телеграфной сетью, подобное решение было на перспективу и раньше чем через два-три года заработать не сможет просто потому, что нет достаточного количества людей, способных осуществлять всю работу на местах. Тех же операционистов.
Глава 8
Перед грозой так пахнут розы...
(события 1867 года)
Новый, 1867 год, Европа встретила насторожено и с пессимистичными ожиданиями. Назревала большая война с совершенно непредсказуемыми результатами. Также неясной осталась официальная позиция Санкт-Петербурга, который так и не обозначил свою сторону в предстоящем конфликте, избегая четких и однозначных формулировок. А это, совокупно с невозможностью открыто вмешаться в военный конфликт или подтолкнуть к нему Францию привело Джона Рассела и Генри Пальмерстона к началу большой авантюры. Им стало совершенно очевидно, что цесаревич имет огромное влияние на отца и определяет очень многие вопросы во внутренней и внешней политике. Попытка сформировать эффективную реакционную оппозицию завершилась провалом из-за перехода Милютина и Киселева в лагерь Александра, что самым беспощадным образом проредило ряды 'борцов за правду и справедливость' и порвало их влияние. Время начинало играть на Сашу и Пальмерстон с Расселом это ясно поняли. Скорее даже почувствовали. Нужно было что-то делать. Единственное, что им приходило на ум - это попытка устроить восстание в духе тех, которыми англичане регулярно меняли правящую верхушку во Франции после падения режима Наполеона, дабы она не могла чрезмерно усилиться.
Поэтому, уже в январе 1867 года в Санкт-Петербурге начались консультации с Петром Андреевичем Шуваловым - начальником штаба корпуса жандармов и управляющим III-им Отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Учитывая тот факт, что он и ранее довольно охотно принимал у себя доверенных лиц сэра Рассела, то обсуждение предстоящего - дворцового переворота было воспринято им вполне нормально. Схема планировалась очень простая - необходимо было отравить императора, захватить власть в столицу и опубликовать манифест, в котором бы Александр Николаевич отрекался от престола за себя и свое потомство. Причем отравление обставить так, будто он сам с собой покончил, посчитав, что своим попустительством поставил Российскую империю на грань уничтожения. В связи с чем, следующим претендентом на престол становился лояльный Великобритании Константин Николаевич - второй сын Николая I, который ей будет признан и взойдет на престол как Константин I. Понимая, что за цесаревичем стоит реальная вооруженная группировка, способная создать серьезные проблемы, Рассел предложил Шувалову от имени Константина Николаевича начать вести переговоры с финнами и поляками, обещая им независимость взамен на военную помощь. Да и сам Константин I вполне мог совершенно спокойно обратиться к королеве Виктории за помощью в подавление антиправительственного восстания. И та ему поможет, попросив парламент отправить на оборону Санкт-Петербурга 'несколько закаленных полков'.
Расчет Пальмерстона и Рассела заключались в том, что Российская империя не сможет быстро решить этот правительственный кризис и расколется на два лагеря на какое-то время. Причем начало гражданской войны с непредсказуемым исходом им казалось неизбежным.
Чтобы реализовать эту программу, было запланировано со вскрытием Балтики ото льда, начать организовывать поставки оружия 'на частные склады' в Финляндию, Царство Польское и Санкт-Петербург. И не абы какое оружие, а лучшее, что у них имелось, чтобы максимально сгладить военно-техническое преимущество цесаревича.
Наполеон III, конечно, старался помочь англичанам в 'столь благородном деле' как дворцовый переворот в Российской империи, готовый вывести ее из игры на несколько лет, а то и десятилетий, однако, и сам испытывал серьезные затруднения. Ситуация с Алжиром складывалась самая что ни на есть отвратительная. Если в 1865 году французским экспедиционным частям получилось разбить и рассеять большую часть берберских повстанцев, то уже 1866 они изменили тактику и перешли к партизанской войне. Мало этого, у них откуда-то появились английские винтовки Энфилда. Конечно, Наполеон III понимал, что это еще ни о чем не говорит, так как поставки мог обеспечить кто угодно, но на подсознательном уровне этот факт его сильно беспокоил и затруднял сотрудничество с британскими коллегами. В частности из-за него, он отгрузил только две тысячи 'табакерочных' винтовок для вооружения финских ополченцев в предстоящем восстании.
Кроме проблем с Алжиром, война в котором ему казалась бесконечной, начались серьезные экономические проблемы в самом государстве. Противостояние с берберами и огромный кредит, выданный Австрии подорвали и без того шаткое состояние финансов Второй Французской Империи, которая прибывала в торгово-промышленном застое. Настолько подорвало, что бюджет 1866 года был закрыт с двадцатипроцентным дефицитом. Произошли задержки по зарплатам государственных служащих, сорваны графики платежей государственных заказов и так далее. Он не знал что делать. Франция стояла на пороге катастрофы... или очередной революции, которая позволяла легко ликвидировать очень многие долги. Да что Франция - он сам - Шарль Луи Наполеон Бонапарт стоял на пороге грандиозного краха, который еще неизвестно чем закончиться. Вполне возможно, что и гильотиной.
Подобные обстоятельства вынудили его обратиться к Джеймсу Майеру Ротшильду за помощью. Во-первых, Наполеона III интересовала информация о том, кто снабжает берберских повстанцев оружием и деньгами. Во-вторых, ему требовался кредит. Очень большой кредит, потому как иначе бюджет расползется по швам и Империя, будучи и без того недовольной императором, поднимет восстание. Понимая, что Наполеон III неплатежеспособен, Джеймс потребовал в уплату за первую услугу произвести его в графское достоинство, что было сделано без особых проблем и позволило императору Франции узнать о том, что в Алжире ему вредит ближайший сосед - Испания. А точнее даже не она, а генерал Нарваес, который вынашивал планы перехвата колонии у Наполеона III после того, как тот будет там совершенно истощен. Как говорится - сам на ладан дышит, а туда же. Впрочем, если бы Испании удалось забрать у Франции Алжир, то облик, казалось бы, совершенно второстепенной державы очень серьезно улучшился на международной арене. Да и цена вопроса оказалась посильной даже раздираемой внутренними противоречиями Испании - всего пятнадцать тысяч старых винтовок, три сотни инструкторов и поставки боеприпасов. А дальше уже сами арабы сообразили, что в открытом бою им нечего противопоставить французам и стали их беспокоить набегами, параллельно строя Атласских горах малые крепости и укрытия.
Вопрос информационного характера был решен быстро и просто. Однако запрос на кредитование оказался куда более сложным, ведь взамен кредита Наполеону III просто нечего было предложить Ротшильду. Вообще. Конечно, он мог ввести его в Государственный Совет, но это было Джеймсу не нужно. Точнее, это не стоило тех денег, которые просил Луи (полмиллиарда франков). Даже в предложении о передаче австрийского долга Ротшильдам было отказано, ведь 'никто не знает, что будет с Австрией в ближайший год'. Конечно, Джеймс был более чем в курсе, какая судьба ожидала империю Габсбургов, но не рассказывать же об этом бедному Наполеону? В общем, торговались они долго. Очень долго. Закончилось, как и водиться, полумером - граф Джеймс Ротшильд был введен в Государственный совет, а его сын Майер становился пожизненным сенатором. Взамен банковский дом Ротшильдов предоставлял Французской империи пятилетний кредит на покрытие бюджетного дефицита под десять процентов годовых. То есть, Наполеон III получал небольшую отсрочку - он теперь мог заплатить государственным служащим и возобновить графики платежей по госзаказам. Однако по доброму совету Джеймса, который был дан бесплатно, ему надлежало прекратить эту бесполезную войну в Алжире и начать более рачительно вести хозяйство. Иными словами, к весне 1867 года Луи Шарль Наполеон III находился в тяжелой депрессии из-за череды неудач и безденежья, ломая голову над тем, как хоть как-то свести концы с концами.