Он больно схватил ее за плечо как раз в ту секунду, когда она добежала до берега. Стефани удалось сделать мощный рывок вперед, прежде чем бандит смог схватить ее крепче, и тут она услышала у себя за спиной панический вопль. Стефани поняла, что преследователь вслед за ней падает в воду. В следующий миг ледяная вода сомкнулась у них над головами.
Стефани сковал холод, но она не сдалась и оттолкнулась от дна.
Заработав ногами, девочка мощными гребками устремилась вверх, как делала бессчетное количество раз, когда ныряла. Вверх, вверх, к освещенной фонарями поверхности!
Стефани вынырнула, сделала глубокий вдох и оглянулась. Мужчина в панике молотил руками по воде.
Сначала она подумала, что он не умеет плавать, но с ним творилось что-то непонятное. Вода разъедала его, как кислота, оставляя дырки в теле. Крики перешли в невнятные стенания, и Стефани увидела, как человек буквально развалился на куски.
Руки и ноги замерзли, но девочка продолжала плыть, пока мост не остался далеко позади.
Дрожа от холода, Стефани добралась до берега и с трудом выбралась на каменную набережную. Обхватив себя руками, в кроссовках, хлюпающих при каждом шаге, с прилипшими к голове волосами она поспешила обратно к «бентли».
В машине было пусто, и Стефани отошла назад, спрятавшись в тень. Мимо проехал грузовик, он замедлил движение перед местом аварии. Увидев, что вокруг никого нет, водитель поехал дальше. Стефани не двигалась с места.
Несколько минут спустя из узенького переулка, по которому она бежала, появился Ловкач. Оглядываясь по сторонам, он быстро шел к машине. Стефани шагнула вперед.
– Эй, – окликнула она.
– Стефани! – обрадовался Ловкач, бросаясь навстречу. – Ты жива!
– Только немного поплавала, – проговорила она, стараясь не стучать зубами.
– Что случилось? – спросил он. – Где этот тип?
– Развалился. – По ее мокрой одежде пробежала волна дрожи. – Вода каким-то образом уничтожила его.
Ловкач кивнул.
– Такое случается.
Он вытянул руку вперед, и Стефани увидела, что вода с ее одежды испаряется, превращаясь в туманную дымку.
– Вы не удивлены? – спросила она.
Он прогнал облако в сторону и сконденсировал его. Вода дождем пролилась на асфальт.
– За магию приходится платить. Наш недруг защитил себя от огня в доме Гордона и, вероятно, страшно этим гордился. К несчастью для неумехи, это маленькое заклинание сделало большое количество воды смертельным для него. Каждое заклинание имеет скрытый подвох.
Ловкач щелкнул пальцами, вызвал пламя, и Стефани почувствовала тепло.
– Хороший фокус, – сказала она. – Когда-нибудь вы меня научите такому.
Сделав небольшое усилие, Стефани открыла дверь машины. Потом смахнула осколки стекла с сиденья, села и пристегнула ремень безопасности. Ловкач обошел машину с другой стороны и, наступив на колесо, залез через окно на водительское место. Он повернул ключ, двигатель чихнул, но завелся.
Стефани чувствовала себя разбитой. Ноги налились тяжестью, глаза так и норовили закрыться. Она вытащила из кармана мобильный телефон. По какому-то невероятному везению вода не повредила его. Она нажала на кнопку, посмотрела на время и застонала. Ночное небо освещали первые проблески зари.
– Что случилось? – спросил Скелетжер. – Ты ранена?
– Нет, – ответила она. – Но меня убьют, если я сейчас же не вернусь в дом Гордона. За мной скоро приедет мама.
– Похоже, ты этому не слишком рада.
– Мне очень не хочется возвращаться в тот мир. В старый скучный город с шумными соседями и отвратительными родственниками по папиной линии.
– Ты предпочитаешь оставаться там, где на тебя дважды за эту ночь напали?
– Я понимаю, что это глупо, но – да. Здесь такие дела творятся!
– Сегодня днем я встречусь с одним моим другом, который может помочь в нашем деле. Если хочешь, пойдем со мной.
– Ты серьезно?
– По-моему, у тебя есть призвание к нашей работе.
Стефани кивнула и слегка пожала плечами. Она изо всех сил постаралась скрыть неудержимую радость в голосе.
– А как быть с волшебством?
– А что с ним такое?
– Вы будете меня учить?
– Ты ведь даже не знаешь, способна ли к магии.
– А как это узнать? Я должна сдать экзамен или пройти какие-то испытания?
– Да, мы отрежем тебе голову. Если снова отрастет, значит, способна.
– Опять шутите?
– Очень рад, что ты понимаешь юмор.
– Так вы будете меня учить?
– Я не учитель. Я – сыщик. У меня другая профессия.
– Прекрасно, но мне так нравится учиться, а вы все на свете знаете.
– Какая тонкая лесть!
– Да ладно, если вы не хотите меня учить, я обойдусь. За этим я могу обратиться к Китайне.
Ловкач посмотрел на нее с недоверием.
– Китайна тебя учить не будет. Потому что она ничего в жизни не делает просто так. Ты, наверное, этого не заметила и решила, что она очень мила с тобой, но я тебя предупреждал – ей ни в коем случае нельзя верить.
– Хорошо.
– Так мы договорились?
– Договорились. Не верить Китайне.
– Прекрасно. Я рад, что ты это усвоила.
– Так вы будете учить меня магии?
Он кивнул.
– Общаться с тобой – это испытание.
– Вот-вот. То же самое говорят мои учителя.
– Похоже, будет забавно, – сухо проговорил он. – Это я уже чувствую.
Ловкач высадил Стефани у дома Гордона. Через полчаса, расплескивая фонтаны брызг из огромных луж, к дому подъехала мамина машина. Стефани вышла навстречу. Ей удалось отвлечь мамино внимание, и та не заметила, что входная дверь просто прислонена к косяку.
– Доброе утро, – сказала мама, когда Стефани села в машину. – Все в порядке?
Стефани кивнула:
– Просто отлично.
– Ты какая-то взъерошенная.
– Спасибо, мам.
Мама рассмеялась и завела двигатель.
– Ну, как прошла ночь?
Стефани задумалась, потом пожала плечами и произнесла:
– Скучновато.
Глава 7 Змей
Нефариан Змей принимал гостя.
Пустотелые низко кланялись, когда он проходил по коридорам своего замка. Издали они выглядели вполне реально, но вблизи становилось ясно, что это не более чем грубая имитация человеческих существ. Бумажная кожа была лишь безжизненной оболочкой, надутой самым зловонным из существующих газов. Только ноги и руки были твердыми и тяжелыми. При ходьбе Пустотелые тяжело топали, а руки сутулили их плечи.
Рядом с главным залом Пустотелых было гораздо больше. Они были примитивными существами и делали только то, что им приказывают. Они не понимали, что нужно делать с визитером. Змей вошел в зал, толпа Пустотелых расступилась, и человек в темном костюме повернулся к хозяину лицом.
– Мистер Счастливчик, – учтиво проговорил Змей. – Я думал, вы умерли.
– До меня тоже доходили такие слухи, – ответил Счастливчик. Это был элегантный и очень крепкий мужчина.
Ростом и хозяин, и гость были одинаковы. Но Змей был черноволосым, с изумрудно-зелеными блестящими глазами, а Счастливчик – лысым, и глаза у него были необычного бледно-голубого цвета.
– По правде говоря, этот слух пустил я сам. Я думал, что люди оставят меня в покое, когда я уйду в отставку.
– Ну и как, подействовало?
– К несчастью, нет.
Змей махнул рукой, приказывая Пустотелым оставить их наедине, и пригласил Счастливчика в гостиную.
– Может, что-нибудь выпьем? – спросил Змей, направляясь к бару. – Или еще слишком рано?
– Я пришел по делу, – ответил Счастливчик. – Меня послали Старейшины.
Змей повернулся и скривил губы в улыбке.
– Как они поживают?
– Они обеспокоены.
– Ну, как всегда.
Змей подошел к креслу, стоявшему у окна, и посмотрел на солнце, медленно встающее из-за горизонта. Потом сел, положил ногу на ногу и стал ждать продолжения. В последний раз, когда Счастливчик встречался с ним в этой комнате, они попытались убить друг друга, а вокруг них неистовствовал ураган. Одно то, что гость остался стоять, убедило Змея в том, что ему не доверяют.
– Старейшины призвали меня, потому что пять дней тому назад пропали два наших агента – Клемент Вихрь и Александр Слейк.
– Какая неприятность! Но, по-моему, я никогда не имел удовольствия с ними встречаться.
– Им было поручено… наблюдать за вами время от времени.
– Это были шпионы?
– Не совсем. Наблюдатели. Старейшины посчитали разумным установить наблюдение за некоторыми из последователей Меволента, чтобы быть уверенными в том, что они не нарушают условия Перемирия. Вы в этом списке всегда были первым.
Змей усмехнулся.
– И вы решили, что их исчезновение связано со мной? Сейчас я вполне мирный человек и не хочу войны. Меня интересуют только знания.
– Вас интересуют только секреты.
– Вас интересуют только секреты.
– В ваших устах это звучит так зловеще, мистер Счастливчик. А что касается пропавших «наблюдателей», то, вполне возможно, в самом скором времени они вернутся живыми и здоровыми, и Старейшинам придется просить прощения за то, что они оторвали вас от заслуженного отдыха.
– Вчера они вернулись.
– Да?
– Мертвыми.
– Какой ужас!
– На телах нет ни царапины. Причину смерти установить невозможно. Вам это знакомо?
Змей на мгновение задумался, потом поднял брови и вытянул вперед правую руку.
– Вы решили, что это сделал я? Что я убил этих людей? Я уже много лет не пользовался тем оружием. Вначале я считал, что оно великолепно, но теперь это оружие стало моим проклятием. Оно напоминает мне о тех ошибках и грехах, которые я совершил, служа Меволенту. Я даже могу сказать вам, мистер Счастливчик, что мне стыдно за то, что я сделал в своей жизни.
Счастливчик стоял прямо перед ним и ясно видел, что Змея просто распирает от смеха, хотя внешне он сохранял притворно-невинный вид.
– Спасибо за содействие, – сказал Счастливчик, поворачиваясь к выходу. – Мне придется вас снова побеспокоить, если появятся новые вопросы.
Змей подождал, пока гость подойдет к двери, потом снова заговорил.
– Они напуганы.
Счастливчик остановился.
– Почему вы это сказали?
– Они послали вас. А не детектива. Интересно, почему?
– Скелетжер Ловкач занят другим расследованием.
– Правда? А может, они просто хотели меня запугать?
– Они решили, что вы выслушаете меня. Перемирие продлится ровно столько, сколько пожелают того обе стороны. Старейшины хотят, чтобы оно продлилось.
– Как мило с их стороны.
Счастливчик посмотрел на него так, как будто пытался прочитать его мысли.
– Будьте осторожны, Нефариан. Вам может не понравиться конец пути, который вы избрали.
Змей улыбнулся.
– Вы уверены, что не хотите выпить со мной?
– Мне нужно успеть на самолет.
– Едете в какой-нибудь райский уголок?
– У меня встреча в Лондоне.
– Надеюсь, она будет приятной. Что ж, выпьем как-нибудь в другой раз.
– Возможно.
Счастливчик едва заметно поклонился и вышел.
Глава 8 Страхолюд
Вернувшись домой, Стефани сразу рухнула в постель и проснулась лишь после обеда. Она доплелась до ванной и приняла душ. Стоя под тугими струями, Стефани чувствовала боль. Колени после того, как ее протащили по тротуару, были в ссадинах и царапинах, синяки появились по всему телу, шея не поворачивалась.
Выключив воду, Стефани вышла из душа, вытерлась полотенцем и натянула чистые джинсы и майку. Она отнесла грязную одежду вниз, сунула в стиральную машину, добавила порошок и включила ее. Только после этого она разрешила себе подумать о том, что произошло прошлой ночью.
«Итак, – сказала она про себя, – это в самом деле было».
Она надела туфли и вышла на улицу. Солнечные лучи ласково грели лицо. Дойдя до конца улицы, Стефани прошла вдоль старого пирса по направлению к главной улице города. Все было как всегда. Дети играли в футбол, катались на велосипедах и смеялись, соседи болтали друг с другом, мир был таким, каким Стефани знала его раньше. Без живых скелетов. Без магии. Без людей, которые хотят ее убить.
Она подумала, как сильно изменилась ее жизнь всего за один день, и нервно рассмеялась. Как быстро из обычной девочки, живущей в обычном мире, она превратилась в жертву мага, который растворяется в воде, и в партнера сыщика-скелета, работающего над раскрытием убийства Гордона.
Стефани замерла. Убийство дяди? Откуда она это взяла? Смерть Гордона была естественной, так сказали доктора. Она нахмурилась. Но доктора живут там, где нет бегающих и говорящих скелетов. С чего она решила, что дядю убили? Что заставило ее так подумать?
«Бывают предметы, которые невозможно забрать, – сказала Китайна. – Имущество, которое невозможно украсть. В таких случаях владелец должен умереть, и только потом кто-то сможет воспользоваться его артефактами».
Тот, кто напал на нее, и его хозяин явно что-то хотели добыть. Так хотели, что даже решили убить Стефани, чтобы завладеть этим. А если им так сильно нужно было это что-то, стали бы они дожидаться естественной смерти дяди, чтобы завладеть желаемым?
Стефани стало холодно. Гордона убили. Убили, и никто ничего не предпринимает. Никто ни о чем не спрашивает, никто не пытается найти убийц.
Кроме Скелетжера.
Она прищурилась. Он-то наверняка знает, что Гордон умер не своей смертью. Если Ловкач и не подозревал об этом, когда они встретились в первый раз, то уж в библиотеке он явно проводил расследование. Скорее всего, Китайна тоже об этом знает, но никто из них не удосужился рассказать о своих подозрениях Стефани. Они, наверное, решили, что девочка не сможет этого понять. Или думают, что это вообще не ее дело. Что все это касается только их мира. Они забыли, что Гордон был ее дядей.
Рядом со Стефани остановилась машина. Прохожие застыли в изумлении. Девочка оглянулась и увидела «бентли».
Водительская сторона была все так же безобразно помята, ветровое стекло треснуло. В трех дверях вообще не было стекол, капот с левой стороны будто взрезали консервным ножом. Гул двигателя теперь был похож на прерывистый хрип. Одетый все в те же шляпу, шарф и солнечные очки Ловкач сделал попытку выйти, но дверь не открылась.
– О господи, – пробормотала Стефани.
Ловкач уперся коленями в дверь, открыл ее, вылез из машины и поправил пальто.
– Добрый день, – сказал он бодро. – Неплохая погодка сегодня, да?
– Люди смотрят, – прошептала Стефани, когда он подошел ближе.
– Правда? Они всегда так делают. Очень мило с их стороны. Ты готова ехать?
– Как сказать, – ответила она с улыбкой. – Когда вы намеревались мне сообщить, что дядю Гордона убили?
Ловкач какое-то время стоял в задумчивости.
– А-а… Так ты догадалась?
Чтобы скрыться от вездесущих глаз хаггардских сплетников, Стефани свернула в узкий проход между двумя зданиями. Ловкач, на мгновение задержавшись, быстро последовал ее примеру.
– У меня была очень веская причина не говорить тебе об этом.
– Мне плевать на причины! – Сейчас, когда Стефани никто не мог увидеть, улыбка исчезла с ее лица. – Гордона убили, Скелетжер. Как вы могли скрыть это от меня?
– У меня очень опасная профессия. И я живу в очень опасном мире.
Она резко остановилась. Ловкач, заметив, что ее нет рядом, повернулся на каблуках. Она скрестила руки на груди.
– Думаете, я не выдержу?
– Выдержишь, ты это уже доказала. – Она почувствовала, что его тон слегка изменился. – Я сразу понял, что ты не из тех, кто бежит от опасности. Но ты должна понять: Гордон был моим другом. И я обязан уберечь его любимую племянницу от опасности.
– Я уже по уши в этом деле, и от вас это не зависит.
– Похоже, ты права.
– Вы больше ничего не будете от меня скрывать?
Он положил ладонь на грудь.
– Пусть у меня лучше сердце разорвется, ей-богу!
– Ладно.
Он кивнул и направился к «бентли».
– Но у вас же нет сердца! – сказала Стефани.
– Знаю.
– И чисто технически вы уже умерли.
– Тоже знаю.
– Это я так, чтобы прояснить ситуацию.
– А он какой? – спросила Стефани, когда они тронулись с места.
– Кто?
– Тот, к кому мы едем. Как его зовут?
– Страхолюд Прет-а-Порте.
Она взглянула на Ловкача, чтобы убедиться, что это не шутка, потом поняла, что на его закутанном лице все равно ничего не увидит, и спросила:
– Как можно выбрать себе такое имя?
– На вкус и цвет товарищей нет. Страхолюд – мой портной и один из самых близких друзей. Он научил меня боксировать.
– Как он выглядит?
– Он очень достойный, уважаемый и честный человек. И, клянусь, гораздо более забавный, чем я способен описать словами. Кроме всего прочего, он не слишком большой любитель магии.
– Ему не нравится магия? Разве так бывает?
– Просто он считает ее неинтересной. Он предпочитает мир, о котором можно прочитать в книгах, который можно увидеть по телевизору, мир, населенный полицейскими и ворами, со своими драмами и спортом. Если бы у него был выбор, мне кажется, он предпочел бы мир без магии, где он мог бы в детстве ходить в школу, потом работать и вообще… быть нормальным человеком. Такого, разумеется, никогда не будет. Впрочем, для него никогда вопрос выбора и не стоял. Никогда.
– Почему?
Ловкач на мгновение задумался, будто подбирал слова, а потом сказал ей, что Страхолюд родился уродливым.
– Не то чтобы он был отвратительным или отталкивающим, – сказал он. – Просто уродливым. Его мать сглазили, когда она была беременна. И его лицо с рождения покрыто шрамами. Родители как могли старались это исправить. Использовали и заклинания, и разные зелья, и чары, и колдовство, и волшебные кремы, но ничего не помогло. Страхолюд любит говорить своим друзьям, что от отца он унаследовал любовь к боксу, а от матери – способности к шитью. Но на самом деле как раз его отец вечно подшивал подолы и все такое, а мама была чемпионкой по боксу и одержала на ринге двадцать две победы. Однажды я видел один из ее поединков. Своим правым хуком она вполне могла бы снести противнику голову. Кстати, говорят, однажды так и случилось. Страхолюд преуспел и в шитье, и в боксе, но решив однажды, что он и так уже достаточно уродлив, предпочел боксу портновское дело. И я этому страшно рад, – заметил Ловкач. – Он шьет потрясающие костюмы.